Утро-то на самом деле ничем не отличалось от многих и многих других, разве что физически Рита чувствовала себя просто превосходно, проспав едва ли не двенадцать часов подряд. А вот вечер… Когда Вадим подвез ее к подъезду, где жили его друзья, а в лифте уверенно нажал кнопку шестого этажа, она еще думала о причудливых совпадениях и капризах судьбы. Но Вадим позвонил в одну из трех квартир на лестничной площадке, в дверь, которая лично Рите была знакома до мелочей.

Дверь, как всегда, открыла мама…

Глава пятая

Превратности любви

– Проходите, Вадим, наконец-то! – радостно сказала она, не сразу заметив Риту. – Муж уже фигуры расставил, ждет, а у меня пирог вот-вот допечется.

– А я не один, Марина Геннадьевна, – слегка смущаясь, произнес Вадим. – Вот, знакомьтесь…

– Маргарита???? – опешила Марина Геннадьевна. – Это что – розыгрыш?

– Ты что кричишь, Мариша? – раздался из-за двери кабинета голос отца Риты, Николая Сергеевича. – Рита приехала? Очень кстати, скоро и Вадим будет.

– Они уже оба здесь, – гораздо более спокойно произнесла Марина Геннадьевна. – И, кажется, неплохо знакомы друг с другом.

– Рита – ваша дочь? – непритворно изумился Вадим. – А я все думаю, кого она мне напоминает.

– Что у вас тут за крик на лужайке? – поинтересовался Николай Сергеевич, выходя в коридор. – А, Вадим пришел! Приветствую, заждался уже. С Риткой моей познакомился?

Двухметрового роста, но не грузный, а скорее даже наоборот, Николай Сергеевич все равно исхитрялся занимать максимум места в пространстве, на котором оказывался. Возможно, такое впечатление складывалось из-за глубокого баса, который не слишком вязался с внешним обликом, а возможно, чем-то другим. Рита каждый раз радовалась, что ростом и фигурой пошла скорее в миниатюрную Марину Геннадьевну, и если что-то от отца и унаследовала, то лишь чуть более низкий, чем у большинства женщин, голос.

– С Ритой мы уже довольно давно знакомы, – улыбнулся Вадим. – Правда, с вами я познакомился раньше и понятия не имел…

Марина Геннадьевна потребовала рассказать всю историю знакомства подробно и немедленно, прямо за чаем, а в шахматы сыграть потом. В этом доме ее слово всегда было законом, поэтому грозный с виду супруг даже для приличия не стал возражать. Зато Рите такой расклад событий не слишком понравился.

Дело в том, что она, повзрослев, старательно держала свою личную жизнь на некоторой дистанции от родителей. Не потому, что что-то скрывала, а потому, что понимала: пока ничего серьезного не происходит, посему нечего тревожить «предков» всякой ерундой. При всей их «продвинутости» и современности, институт «бойфрендов» все-таки оставался для них не совсем понятным и даже не вполне пристойным явлением.

А когда мать уж очень допекала Риту расспросами, та отшучивалась:

– Не бери в голову, мамуля. Вот познакомлюсь с приличным человеком, сразу приведу его к вам. А общаться со всеми моими кавалерами вам совершенно ни к чему – пустая трата времени. Можешь мне верить.

И Марина Геннадьевна верила, поскольку в особом легкомыслии, тем более в глупостях, дочь замечена не была. Конечно, было бы понятнее, если бы, познакомившись с молодым человеком, она через какое-то время сказала, что решила выйти замуж, и привела бы своего избранника знакомиться. Но…

Но далеко не всегда жизнь у детей складывается так, как мечтается родителям. Более того, по иронии судьбы эта самая жизнь обычно складывается по диаметрально противоположному сценарию. Зато сейчас Марина Геннадьевна пребывала в недоумении: действительно это совпадение из числа «очевидное – невероятное» или тщательно выверенный расчет дочери, которая не желает рисковать и брать на себя дополнительные обязательства.

То есть отношения серьезные, и молодой человек в доме родителей появился. Но… по приглашению самих родителей, безотносительно к Рите и каким-то матримониальным соображениям вообще. Хотя, с другой стороны, Марина Геннадьевна пару раз прозрачно намекала Вадиму, что хотела бы познакомить его с одной девушкой, но дальше намеков дело не шло. А на практике обернулось вот таким затейливым сюжетом – хоть в кино не ходи.

– А с Ритой мы оказались за одним столиком в санатории, – простодушно поведал Вадим историю знакомства, когда все по-домашнему уселись пить чай с пирогом в кухне. – Потом я ее нашел в Москве.

– Каким образом? – поинтересовался Николай Сергеевич.

– Элементарно, – фыркнула Рита. – Вадим же знал, где я работаю, я в командировку ездила не инкогнито.

– А теперь ты решила познакомить Вадима с нами? – проницательно прищурился Николай Сергеевич. – Не знала, что мы с ним познакомились раньше, чем ты?

– Нет, – мило улыбнулась Рита, хотя ей хотелось взвыть от абсурдности ситуации. – Это Вадим решил познакомить меня со своими друзьями…

– Как мило! – воскликнула Марина Геннадьевна.

– Чтобы они, то есть вы, перестали сватать ему какую-то «подходящую» девицу.

– Рита, – укоризненно покачал головой Вадим и, кажется, даже покраснел.

– А разве не так? – с невинным видом осведомилась Рита.

– Так, но…

– А теперь давайте расставим все точки над «и», – продолжила Маргарита, понимая, что ее заносит, но уже не в силах остановиться. – В такие совпадения я не верю. Вадим конечно же прекрасно знал, что я – ваша дочь, слава Богу, фотографии в доме имеются в полном комплекте…

– Поэтому срочно повредился, лег в больницу, выяснил, куда ты отправляешься в командировку, достал туда путевку и поехал знакомиться? – с изрядной долей иронии перебил ее Вадим. – Ритуля, остановись. Совпадения в жизни бывают всякие, и я не понимаю, с чего ты так завелась.

– Ненавижу, когда меня сватают, – буркнула Рита, остывая.

– Доченька, – вмешалась Марина Геннадьевна, – мы только хотели тебя познакомить с Вадимом. Никто не собирался никуда тебя тащить силком. Если бы вы не познакомились сами, то встретились бы на нашем юбилее, до него месяц остался. Просто мы собирались пригласить на него Вадима с его дамой.

– А что же за «подходящая девица»? – подозрительно спросила Рита.

– Ну, намекнула один раз, – покраснела Марина Геннадьевна. – Но Вадим сказал, что в личной жизни у него все в порядке, и даже более того. А сегодня, наверное, решил это продемонстрировать, чтобы уж наверняка… Я права, Вадим?

– Абсолютно правы, Марина Геннадьевна, – наклонил голову Вадим. – Рита, ты создаешь проблему на ровном месте. Вот уж не думал, что ты такая…

– Склочная? – услужливо подсказала Рита.

– Свободолюбивая, – миролюбиво продолжил Вадим. – Теперь буду знать.

– И что?

– И не создавать прецедентов.

«Да, он, наверное, неплохой юрист. Почти скандальную ситуацию сумел повернуть в абсолютно мирное русло. А может, оно и к лучшему, если так получилось: теперь и мама успокоится, и Вадим не будет дергаться, с родителями-то уже знаком, самое страшное как бы проехали. Ладно, все, что Господь ни делает, все к лучшему…»

Вечер, как модно было раньше писать в официальной хронике, «прошел в теплой, дружественной обстановке». Где-то в середине у присутствующих сложилось впечатление, что все они – как бы одна семья, у которой есть такая традиция: время от времени вместе пить чай, после чего мужчины играют в шахматы, а женщины мирно щебечут о своем, о девичьем. Идиллия, одним словом, а идиллиям Рита, как ни странно, инстинктивно не доверяла.

Несмотря на относительно юный возраст, она уже успела усвоить нехитрую истину: чем лучше идут дела в данный конкретный момент, тем больше шансов, что в следующий жизнь преподнесет какую-нибудь грандиозную подлянку. Так что лучше не расслабляться и не строить далеко идущие планы, а просто бездумно наслаждаться текущим моментом. А там уж – куда кривая вывезет.

«Кривая» в тот вечер вывезла Риту на квартиру к Вадиму, где предполагалось провести ночь, а утром разъехаться по рабочим местам. Не то чтобы Рита сгорала желанием провести ночь в чужой квартире, но нарушать атмосферу какого-то почти семейного уюта и оставаться в гордом одиночестве ей не хотелось.

Что было, в общем-то, странно и нетипично. Рита не принадлежала к числу женщин, которым по утрам обязательно нужно видеть рядом с собой партнера по койке и демонстрировать ему себя в натуральном, так сказать, виде. Равно как и не слишком прельщал вид только что пробудившегося возлюбленного. Но… все когда-то бывает впервые. Вот и в данном случае так произошло.

Вадим жил в новомодном доме, так называемом «элитном жилье», где внизу возле лифтов был не только охранник, но и небольшой фонтан, а по углам стояли диванчики, пепельницы и искусственные пальмы. Рита вспомнила подъезд своего дома и внутренне усмехнулась: только в Москве, наверное, люди практически одного круга могут жить в настолько разных условиях.

К лифту в доме Риты вели четыре ступеньки, упиравшиеся в железную, всегда запертую дверь служебного помещения, а на площадке оставалось место только для почтовых ящиков. Не то чтобы консьержку или охранника посадить – искусственный фикус всунуть некуда. Хрущоба – она хрущоба и есть, хоть пяти, хоть девяти, хоть двенадцатиэтажная. Минимум пространства, максимум спартанства.

В доме же Вадима было всего-навсего пять этажей, но два лифта и по две двери на этаже. Можно было, конечно, и пешком подняться: для этого существовала довольно широкая и пологая лестница, выстланная ковролином. Но Вадим, по-видимому, такие «тренажеры» не признавал, потому что ввел Риту в лифт, размером превосходящий ее ванную комнату, и нажал кнопку третьего этажа.

Что ж, ему удалось ее удивить. Она ожидала чего-то сногсшибательного, достойного стать иллюстрацией к статье об образцовой квартире в каком-нибудь дизайнерском журнале, и почему-то обязательно с абстрактными полотнами на стенах. Но квартира была… Не то чтобы скромной, но крайне рациональной и даже немного аскетичной.