– Sal, sal, donde quiera que estés1, – говорит кто-то, смеясь, когда проходит дальше в комнату.

Я наблюдаю за тенью, скрывающейся в конце кровати, и задерживаю дыхание, прежде чем встать на ноги и прицелится. Я нажимаю на курок, и тело незваного гостя дёргается. Он стонет. Его пистолет падает на пол, а затем падает и тело. Я даже не останавливаюсь, чтобы проверить, мёртв ли ​​он, прежде чем выбегаю, переступая через мёртвые тела, разбросанные по коридору. Всего их четверо, и они одеты в чёрное военное снаряжение. Кто бы это ни был, они настроены серьёзно.

Я должна добраться до Кайлы. Сжимая раненое плечо, я шагаю по коридору в её комнату и толкая дверь ногой. Лунного света из окна достаточно, чтобы я могла разглядеть фигуру, нависшую над её кроваткой. Он наклоняется над ней, и я нажимаю на курок. Кайла кричит и плачет, он падает со стуком на пол. Моё сердце угрожает вырваться из груди, когда я бросаюсь к дочери. Брызги крови заляпали её одеяло, и паника пронзает меня, прежде чем понимаю, что это не её кровь. Я укутываю малышку в окровавленное одеяло и на цыпочках иду по комнате. Дверь спальни открывается и закрывается, и я поворачиваю пистолет в этом направлении.

– Чёрт, не стреляй, – говорит Марни, поднимая руки.

Я вздыхаю с облегчением.

– Мы должны уходить, – шепчу я.

Он подходит ближе.

– Возьми эту маленькую девочку и беги. Спустись на пляж примерно на милю, ты найдёшь лодочный сарай. Внутри машина, ключ в выхлопной трубе. Езжай к ангару Билли. Я позвоню ему и скажу подготовить самолёт. Он знает, куда тебя отвезти.

Я отчаянно киваю, спрашивая его:

– Как на счет тебя?

– Я задержу их. – Он дёргает балконную дверь, открывая её. – Иди!

Когда я выхожу на улицу, дверь закрывается за мной. Тёплый ночной ветер воет за углом дома, волны мягко скользят на пляж за садом. Мой пульс бьётся в ушах, и адреналин разливается по всему телу. Кайла хнычет, и я усаживаю её на бедро, пытаясь придумать, что мне нужно делать дальше. Я даже не знаю, сколько мужчин есть в доме, ищут нас или ожидают снаружи... Я ничего не знаю. Всё, что мне известно – это то, что меня подстрелили, и я должна доставить свою дочь в безопасное место.

Я замечаю лестницу, спрятанную среди жасминовой лозы в стороне от балкона, и прижимаю Кайлу к своей груди, проводя пальцами по её волосам.

– Кайла. Послушай. Мне нужно, чтобы ты крепко обняла маму. Ты можешь это сделать? – Слёзы текут по её маленькому лицу, и я чувствую, как капли падают на мою грудь. – Кайла, это важно. Обними мамочку очень крепко. – Она кивает и обнимает меня за шею. Я оборачиваю одеяло вокруг своей талии, стараясь изо всех сил привязать её ко мне. А потом я перекидываю ногу через балкон и хватаюсь за первую ступеньку лестницы. Я паникую, когда слышу выстрелы из комнаты Кайлы. Узкие ступеньки врезаются в мои босые ноги, когда я ускоряю спуск. Это нелегко, моё плечо пульсирует, и я боюсь уронить свою дочь, но прижимаюсь к лестнице, используя перекладины для поддержки веса малышки. Как только спускаюсь на землю, я бегу по траве. Спускаюсь по ступенькам к пляжу и бегу к кучке пальм, которые встречают песок. Как только я достигаю линии деревьев позади пляжа, я останавливаюсь, чтобы отдышаться, ставя Кайлу на землю. Она сжимает окровавленное одеяло.

– Малышка, маме нужно немного твоего одеяла, хорошо?– я хватаю одеяло и отрываю чистую полоску. Я завязываю его под мышкой и через плечо, давя на пулевую рану. – Дерьмо, – шиплю я, сдерживая рвущиеся слёзы. Затем поднимаю Кайлу и прижимаю её к груди. – Всё нормально. – Это всё, что я могу сказать ей, потому что мы в порядке, она будет в порядке, даже если мне придётся умереть, чтобы это гарантировать. Я бегу по пляжу, оставаясь прямо за линией деревьев.

Примерно в миле от дома я нахожу несколько маленьких сараев. Я осматриваю двери, пока не нахожу одну с замком. Я кручу числа дня рождения Кайлы. Но это не тот код. Я пробую свой день рождения, и он открывается. Я распахиваю двери, и, как и было обещано, внутри – старый Джип Рэнглер с массивными внедорожными шинами и выхлопной трубой. Взяв ключ из выхлопной трубы, я открываю дверь. Сзади есть детское автомобильное сиденье, в которое я сажаю Кайлу и пристёгиваю её ремнём безопасности.

– Хорошая девочка. Мы отправляемся в небольшое путешествие.

– Па-па, – говорит она дрожащим голосом.

– Папа... Папа в порядке.

На пассажирском сиденье лежит сумка с вещами для меня, Джуда и Кайлы. В бардачке есть пистолет, коробка с патронами, поддельные водительские права для Джуда и меня, паспорта для всех нас троих. И, наконец, конверт. Я разрываю его, и внутри есть адрес, ключ и стопка налички. Должна отдать ему должное, он хорошо подготовился. Я смотрю на предметы, теперь выложенные на переднем сиденье. Это всё, что у меня есть.

Я поворачиваю ключ, и двигатель гудит один раз, прежде чем оживает. Я выезжаю из лодочного сарая, пересекаю несколько сотен ярдов местности, прежде чем достигнуть выбранного пути, и затем давлю педаль в пол, заставляя машину нестись по ухабистой дороге. Я хочу увеличить расстояния между нами и мужчинами, желающими нашей смерти.

У меня нет телефона. Нет способа связаться с Джудом. Я даже не знаю, жив ли он. Это была организованная атака, и Джуд является целью. Теперь только мы с Кайлой, и я должна сделать всё необходимое для её безопасности. Мне нужно покинуть этот остров. Сейчас же.



12


Джуд


Я стою рядом с Габриэлем, уставившись на голову Пепе. Придурки взяли один из столбиков от пляжного зонта, и использовали его в качестве кола. А затем насадили голову Пепе прямо на него. Выглядело примерно так, как вы бы обычно увидели в эпизоде ​​грёбаного сериала «Викинги».

– Дерьмо, брат... – бормочет Габриэль, шагая. – Дерьмо.

Я продолжаю смотреть. Я плохо себя чувствую. Пепе был хорошим парнем. Семьянин. Габриэль подходит к столбу, наклоняется и смотрит в стеклянные глаза Пепе.

– Ох… – говорит он, протягивая руку и засовывая пальцы в рот Пепе.

– Какого чёрта, Гейб?

– Друг... – он вытаскивает пропитанный кровью лист бумаги. – Трахни меня, Джуд. Мы в полной жопе. – Он разворачивает записку и качает головой, мотая ею туда-сюда, прежде чем передать мне лист. Я смотрю вниз на влажную бумагу. Чёрными чернилами написано: «Букмекер, твоя семья следующая. С уважением, Доминго Гарсия».

Моё сердце буквально останавливается, а затем с новой силой начинает стучать, создавая головокружительную жару во мне. Чёртов Доминго Гарсия – в тюрьме. Он был одним из тех, о ком я предоставил информацию в обмен на освобождение почти три года назад. Я отступил на несколько шагов, уронив записку на землю.

– Блядь. – Я лечу к своей машине, а Габриэль бежит следом за мной.

– Джуд? Джуд?

Я не говорю ни слова, просто открываю двери и завожу двигатель. Габриэль рывком открывает пассажирскую дверь и запрыгивает внутрь.

– Это какая-то чертовщина, – произносит он, вытаскивая пистолет из джинсов и снимая его с предохранителя.

– Я, блин, убью каждого из них, если они причинят боль одной из моих девочек, – я сдаю назад и выезжаю с парковки, гравий летит из-под колёс шин, моё сердце стучит в рёбрах. Я никогда не был так напуган в своей жизни, потому что это не касается моей жизни. Речь о Тор и Кайле. И я почти в часе езды от дома.

Я ускоряюсь по извилистой дороге, которая следует за склоном холма, паника пронзает меня с каждой минутой. Я пытаюсь позвонить Тор и Марни, но ни один из них не отвечает, что почти не даёт мне покоя. Каждый ужасный чёртов сценарий, прокручивается в моей голове, пока машина летит на ужасной скорости по дороге.

– Мигель, – кричит Габриэль в свой телефон. Испанский льётся из его рта. Я не могу разобрать, что он говорит, потому что слишком расстроен. Слишком волнуюсь. Я сильнее давлю на газ. Когда я резко поворачиваю направо, Габриэль ударяется об дверь, и машина сворачивает с дороги. Я могу увидеть дом отсюда, и мне кажется, что моё сердце вот-вот вырвется из моей гребной груди. Я держу руль одной рукой и тянусь до пистолета другой, взводя курок. Я заглушаю мотор, как только пролетаю мимо пальмы, фары освещают металлические ворота, свисающие с петель, середина которых помята и нет чёрный краски.

– Чёрт! – кричу я, мысли крутятся в моей голове, когда заезжаю в парк.

Я открываю дверь и выскакиваю, бегу через ворота и к передней части дома. Слышу, как Габриэль кричит позади меня, но я не обращаю на него никакого внимания. Я сосредоточен на том, чтобы попасть в этот дом. Я почти спотыкаюсь, забегая по ступенькам. Моё сердце сильно стучит в груди, когда я нахожу входную дверь широко открытой. Поднимая пистолет, я делаю паузу, единственный звук – слабый грохот волн на расстоянии и моё быстрое дыхание. Я захожу внутрь, половицы скрипят под моим весом. Я крадусь по коридору и поднимаюсь по лестнице. В ту секунду, когда я достигаю первой площадки, я вижу кровь, стекающую по ступенькам, а наверху лестницы лежит тело человека. Я стискиваю зубы, пытаясь обуздать явную панику, пронзающую меня, словно пуля, когда медленно обхожу бездыханное тело. Я толкаю его своим ботинком. Он не двигается. Скользя по коридору, я вижу кучу тел за дверью нашей спальни. Я не могу дышать. Я не могу сосредоточиться ни на чём. Я бегу по коридору, останавливаясь, когда добираюсь до комнаты Кайлы. На полу валяется мужчина, задняя часть его головы разлетелась на части. Её кровать забрызгана кровью. Ярость пронзает меня. Страх. Беспомощность.

– Тор! – кричу я. – Тор, где ты, чёрт возьми? – я бегу к двери нашей спальни, перепрыгивая через мужчин, истекающих кровью на полу, и чуть не нажимаю на курок, когда вижу тень у подножия кровати.

– Разве это не какое-то дерьмо? – спрашивает Марни, убирая сигарету от губ и выпуская дым.