Мысль убежала, управлял инстинкт.

Уэс обняла Эвин и обвила кончиками пальцев твёрдые мышцы вдоль позвоночника Эвин. В её клиторе стучал пульс. Стонав, она раздвинула ноги, и узкое бедро Эвин втиснулось между её.

Уэс выгнулась. Она тоже хотела — нуждалась — больше.

— Да.

Эвин углубила поцелуй. Её язык был сладким и уверенным, скользя по губам Уэс, слегка прощупывая её рот, дразня её сдаться. Она ехала по бедру Эвин, покачивая бёдрами, каждый толчок посылал спирали удовольствия, извивающиеся вдоль её позвоночника.

Она услышала хныканье.

Зарегистрированный отдалённо звук исходил от неё.

Откинув голову назад, Эвин ахнула:

— Уэс.

Голос Эвин был взволнованным, регистр ниже, чем Уэс, срочный и голодный. Эвин заставила её зажечься.

Уэс скрутила горсть рубашки Эвин в кулак и выдернул её из штанов. Эвин нашла пуговицы на её рубашке, нетерпеливо открыла их и провела рукой по обнажённому животу Уэс. Уэс дёрнулась от внезапной жары. Её соски сжались. Нужно сжать её, как жёсткую руку между её бёдер. Она застонала.

Она горела.

— Уэс, Боже. Где кровать? — Рот Эвин опалил шею Уэс. Её пальцы скользили по животу Уэс, беспокойно ища под поясом Уэс. — Я не хочу принимать тебя за этой чёртовой дверью, и если мы скоро не найдём кровать, я кончу.

Уэс провела руками по спине Эвин, сжимая её задницу, и сунула руку между их телами. Она щёлкнула пуговицей на своих штанах и нажала на молнию вниз.

— Не двигайся. Прямо здесь. Сделай это. Просто сделай это.

Команда Уэс послала ракеты, вспыхивающие в голове Эвин, ослепив её всем, кроме Уэс. Она уткнулась лицом в изгиб шеи Уэс и вдохнула её. Её зрение изменилось. Её голова дрожала от древесного аромата, который соблазнил её прикоснуться, попробовать, принять. Она задыхалась, не могла отдышаться, не могла сосредоточиться. Пальцы Уэс обвились вокруг её запястья и сунули руку в открытые штаны. Разум Эвин стал белым. Уэс была мокрой от кончиков пальцев, гладкой, горячей и твёрдой.

Она каталась по клитору Уэс, быстро сжала его, и Уэс резко выпрямилась с удушенным криком. Острый край удовольствия Уэс ослабил контроль Эвин, и её клитор накалился на грани взрыва. Она толкалась глубже, каждый удар кончиками пальцев вызывал ещё один резкий крик удовольствия от Уэс.

Связи на её сдержанности распутались, и её оргазм закипел ближе.

— Боже, нет, я скоро кончу.

Ногти Уэс обстреляли её кожу. Эвин обхватила Уэс ладонью, сжимая её, дразня её.

— Не сдерживайся, — простонала Уэс ей на ухо, держа её за руку Эвин, как железо.

Эвин думала, что она будет носить следы кончиков пальцев Уэс в течение нескольких дней. Образ сводил её с ума. Ей нравилась срочность Уэс, её потребность, восторг от силы разыскивания, необходимости. Она толкнула глубже, и другая рука Уэс нашла её грудь. Пальцы сомкнулись вокруг её соска, и она откинула голову назад.

— О, Христос. Уэс. Ты чувствуешь себя хорошо. Я не могу держать это намного дольше.

— Мне нужно… — Уэс открыла глаза, невероятно зелёные, невероятно красивые. — Мне нужно, чтобы ты заставила меня кончить.

Клитор Эвин сильно дёрнулся. Она опустила свой лоб к Уэс.

— Держи меня.

Уэс обняла её за талию и успокоила.

Эвин закачалась в неё, провела ладонью по клитору Уэс. С каждым ударом Уэс стонала ей. Эвин качнулась на бедре Уэс, поднялась ближе к взрыву.

— Да, да. Ты заставишь меня кончить. — Уэс проехала рукой Эвин, короткими, резкими ударами. — Теперь, Эвин. Ты заставляешь меня кончить.

— Держи меня. Уэс. Пожалуйста. — Эвин зависла так близко — так близко, тоня в звуке удовольствия Уэс, в огне с ощущением пульсации Уэс вокруг неё, гладкой и горячей. Ей нужно было кончить. Нужно было, нужно так сильно. — Уэс, пожалуйста. Помоги мне.

Уэс прикусила шею, и Эвин кончила, оргазм прогремел из ниоткуда.

— Боже ты мой! — Ошеломлённая, Эвин рухнула на Уэс, её рука была раздавлена ​​между ними, зарыта между ног Уэс.

— Да. Да. Да, — простонала Уэс, заливая пальцы Эвин, снова наталкиваясь на них.

Эвин выдохнула от удивления и облегчения. Она никогда не хотела двигаться. Она никогда не хотела разрывать связь. Она просто хотела большего. Её сердце гремело в её груди.

Её живот свело от нужды. Она поцеловала Уэс в горло, линию челюсти, рот.

— Ты так красива. Так удивительна.

Руки Уэс ласкали её плечи, спину, гладили её волосы, обхватывали её шею.

— Всё в порядке, — пробормотала Уэс. — Это нормально.

Эвин подняла голову. Ошеломлённая, не сфокусированная.

— Что?

Уэс провела пальцами по щеке Эвин.

— Ты такая красивая … Спасибо.

— Что? — Эвин почувствовала, как Уэс вытерла слёзы.

Её слёзы. Что за херня была с ней? Она посмотрела на Уэс. Рубашка Уэс была расстёгнута, штаны обтянуты бёдрами.

Она всё ещё была в основном одета.

Что она делала? Она только что трахнула Уэс у проклятой двери. Она не помнила, как они уклонились от этого.

Она могла вспомнить только желание и нужду, отчаянную нужду. А теперь она плачет? Это просто никогда не случалось. Не для неё. Она никогда не теряла контроль. Смущение, неуверенность, явная паника душила её.

— С тобой всё впорядке? — Спросила Уэс, её рука обхватила подбородок Эвин.

Что дальше — будет ли Уэс спрашивать её, нужно ли её обрабатывать?

— Я в порядке. Я не та, кто против двери. Ты в порядке?

Облачный туман удовольствия исчез из глаз Уэс в одно мгновение. Её фокусировка обострилась, сузилась.

Эвин чувствовала себя обнажённой со всей своей одеждой. Она не могла представить себя более уязвимой.

— Эвин, — сказала Уэс, уверенная и сильная. — Нас было двое. Я хотела, чтобы случилось то, что случилось. Ты слышишь меня?

Эвин облизнула губы, немного дезориентированая. Она сделала первый шаг, не так ли? Она всегда так делала. Что, чёрт возьми, случилось?

Где, когда она потеряла это?

— Я не сделала тебе больно, не так ли?

— Нет, — тихо сказала Уэс. — Нет. Ты была великолепна. — Её взгляд упал на тело Эвин. — Однако я не думаю, что выдержала мой конец. У меня ещё есть чему поучиться…

— Поверь мне, тебе не нужно ничего учить. — Эвин покачала головой. И она не была учителем, это было точно. — Я обычно так не теряюсь.

— С тобой всё впорядке?

Эвин отступила на шаг, сунула рубашку обратно в штаны.

— Конечно. У меня всё отлично. Секс был великолепен — не думаю, что мне нужно это говорить.

Уэс застегнула молнию, не удосужившись застегнуть рубашку.

Эвин выглядела испуганной. Непросто.

Почти битва в шоке.

— Почему ты не садишься? Я действительно сделаю немного кофе.

— Мне нужно идти. Уже поздно.

— Эвин, я не спрашиваю…

— Ты не понимаешь, Уэс. — Эвин покачала головой. — Я не делаю серьёзно.

— Хорошо, — сказала Уэс, знакомая боль улеглась позади её грудины. — Это то, что это было? Серьёзно?

— Я не знаю, что это было, — крикнула Эвин. Она провела рукой по волосам, хотела вырвать их. Хотелось настоящей боли, чтобы заблокировать ужасный страх в яме её желудка. — Нет, это чертовская ложь. Это было потрясающе. Ты красивая, сексуальная, как чёрт возьми. И ты сводишь меня с ума. Я не могу позволить себе быть сумасшедшей.

— Сегодня вечером я была виновата, — сказала Уэс.

— Чёрт побери, — резко сказала Эвин. — Здесь нет вины, хорошо? Это были просто… я не знаю, гормоны. Феромоны. Что-нибудь. Боже, я не могу быть где-то рядом с тобой, не желая тебя.

— Что я считаю плохим?

— Мне жаль. — Эвин оглядела комнату так, словно никогда раньше не видела. Её взгляд остановился на лице Уэс. — Ты заслуживаешь намного лучшего, чем это… — Она помахала дверям. — Больше, чем быстрый трах.

Уэс проглотила боль. Она не просила.

Когда-либо. Ни для кого, ни для чего.

— Слушай, давай не будем делать это проблемой, хорошо? Мы взрослые, мы действовали инстинктивно, мы обе хотели быстрого траха, как ты говоришь. Теперь это сделано. Мы над этим — мы идём дальше.

Глаза вспыхнули в глазах Эвин, и Уэс чуть не прогнулась от волны нужды.

Она хотела, чтобы Эвин была голой. Она хотела быть внутри неё. Эвин заставляла её хотеть вещи, вещи, о которых она никогда не думала, что они нужны, вещи, которые Эвин не хотела или не нуждалась в ней.

— Если ты уверена, что не хочешь кофе…

— Нет, я в порядке, — сказала Эвин.

— Тогда ладно. — Уэс отвернулась, занялась курткой Эвин и устроилась. — Ты в порядке?

Эвин взяла свою куртку.

— Я в порядке.

— Тогда спокойной ночи. — Уэс открыла дверь.

— Ночи, — тихо сказала Эвин и ускользнула, не касаясь её.

Уэс выключила свет и подошла к окну, где её мать думала, что ей следует посадить растение. Эвин была тёмной тенью, исчезающей по улице. Теперь она знала. Наедине с Эвин Дэниелс было опасно. Она поняла, насколько опасно сейчас, и больше не совершит ту же ошибку.

* * *

Люсинда ответила на звонок при первом же звонке.

— Уошберн.

— Я думала, что вы всё ещё находитесь в своём офисе, — сказала Кэмерон.

— Мы находимся в двух днях от сочельника — здесь много времени.

— Я знаю. У вас есть минутка?

— Где ты?

— За дверью.

— Войди. — Люсинда сменила телефон и встала.

Мышца в её спине напомнила ей, что она сидела слишком долго. Она быстро потёрла её. Кэм вошла, закрыла дверь.

На ней были джинсы и чёрный свитер с круглым вырезом — необычно для неё.

Кэм выглядела уставшей — её глаза были ясными, но тёмные круги затеняли её щёки. Её всегда вырезанные черты выглядели острее, с острыми ножами, и Люсинда поняла, что видит Кэм на охоте.