Хелен Хоанг - Коэффициент поцелуя

– Что случилось?

Она открыла рот и попыталась заговорить, но слова не слетали с губ.

Он упал на диван рядом с ней и прижал к себе, целовал ее в висок, вытирал слезы с лица и гладил по спине.

– Что такое?

Ну и что ей теперь делать? Как решить эту проблему? Лечить рак она не умела. Может, все же стоило поступить в медицинский институт.

Она обхватила его за шею и поцеловала.

Майкл попытался отстраниться.

– Ты должна сказать мне…

Стелла поцеловала его крепче. Он немного расслабился и на один пьянящий миг ответил на поцелуй, но снова отодвинулся.

– Скажи, что происходит, – твердо сказал он. – Почему ты плачешь? Я снова сделал все слишком быстро? Я сделал что-то, к чему ты была не готова?

Стелла не знала, как выразить то, что она чувствует. Эмоции разрывали ей грудь. Их было слишком много, они были слишком сильны… это ужасало.

– Я одержима тобой, Майкл, – призналась она. – Я хочу быть с тобой не одну ночь, неделю или месяц. Я хочу тебя навсегда. Ты нравишься мне даже больше, чем вычисления, а ведь математика – это единственное, что объединяет нашу вселенную. Когда ты со мной закончишь, я стану той самой сумасшедшей клиенткой, которая будет преследовать тебя, чтобы хотя бы издалека на тебя посмотреть. Буду звонить, пока тебе не придется сменить номер. Куплю тебе дорогущую машину, что угодно, что придет мне в голову, лишь бы чувствовать связь с тобой. Я солгала, когда пообещала, что этого не будет. Такова моя натура. Я…

Майкл прижался губами к ее губам, и его поспешность пропитала ее насквозь. Он схватил ее жестко, но ей было все равно. Она вцепилась ногтями в штаны, пока не высвободила его член. Затем прервала поцелуй, опустилась вниз по телу Майкла и взяла его в рот.

Она сосала, ласкала его неловкими движениями языка. Стелла понятия не имела, что творит, но Майкл, похоже, не возражал. Он помогал ей, совершая волнообразные движения бедрами. Стелла трогала татуировку, поглаживала его сильные ноги. По напрягшимся мышцам, увеличившейся скорости движений, хриплому дыханию она поняла, что Майкл вот-вот кончит. Это наполнило возбуждением ее саму, заставило сжать уже влажные бедра.

– Хочу войти в тебя, – выдохнул он, пытаясь вынуть из ее рта свой член.

Но Стелла не желала останавливаться. Ей нужно было почувствовать, как он наполнит ее рот, попробовать его на вкус.

Она отвергала его настойчивые попытки высвободиться, и Майкл застонал. Когда она, наконец, смилостивилась и позволила ему выскользнуть из ее рта, он жадно поцеловал ее и повалил на диван. Затем сел и сунул руку в карман. Его грудь вздымалась от тяжелых глубоких вздохов, пока он разрывал обертку и надевал презерватив.

Нависнув над Стеллой, он поцеловал ее в губы, в подбородок, в шею. Твердая плоть упиралась ей в промежность. Когда он проник в нее, их взгляды вдруг встретились и застыли. Девушка ощутила укол паники. Слишком неприкрыто, уязвимо. Она попыталась отвести взгляд, но вдруг поняла, что видит уязвимость в его глазах. Его темные глаза смотрели вглубь и видели то же, что и она.

Их тела двигались в едином неудержимом ритме. Бедра напирали и отступали, требовали и отдавали. Майкл просунул руку между их тел так, чтобы прикасаться к ней там, где ей это было нужно. Стеллу обожгло, и она прижималась к нему все крепче и крепче. Она извивалась под Майклом, и стоны срывались с ее губ. И при всем этом они продолжали смотреть друг другу в глаза. Он видел все, слышал все. Стелла смутилась бы, если бы не его улыбка, если бы не то нежное движение, которым он убрал волосы с ее лица, прежде чем взять за руку и переплести пальцы. Стеллу накрыло невероятное чувство: ее любят.

Оргазм обрушился на ее. Сильные мучительные спазмы лишили девушку возможности шевелиться, говорить, думать. Рука Майкла крепче сжала ее ладонь. Толчки ускорились. Последнее глубокое проникновение – и он присоединился к ней в кульминации.

Мир замер.

Не было слышно ничего, кроме стука их сердец, пытающихся объединиться в едином ритме.

Шепотом повторяя ее имя и нежно целуя, Майкл вышел из нее и отнес в спальню. Он положил Стеллу на кровать и укрыл одеялом до самого подбородка. Затем исчез в ванной, и оттуда донесся шум воды. Прежде чем девушка успела слишком сильно по нему соскучиться, он вернулся и тоже лег в постель, оказавшись с ней лицом к лицу.

Он провел пальцами по ее щеке и ущипнул за подбородок.

– Моя Стелла хочет остаться или поехать домой?

Стелла почувствовала, как на ее лице появляется улыбка. Давно ли он начал ее так называть? Моя Стелла. Знал ли он, что больше всего на свете ей хотелось быть его Стеллой? Ее подмывало спросить, что он подразумевает под этими словами, но она боялась, что тогда он перестанет так говорить.

– А мне можно остаться здесь на ночь? – В его квартире, в его постели, куда не допускались клиентки? Может, ей все же удалось как-то на него воздействовать? Возможно, надежда была. Возможно, она сможет его заполучить.

– Если хочешь. Но тут нет твоих вещей. Придется воспользоваться моей зубной щеткой, а еще у тебя нет пижамы. Наверное, тебе придется спать голой, – сказал он, многозначительно приподняв бровь.

Да, все это ее беспокоило. Наверняка она не выспится и завтра весь день будет сама не своя. Но возможность провести время с Майклом стоила того. А еще это возможность отметиться в его квартире, как это делают дикие животные – даже агрессивные медоеды.

– Хочу остаться.

Одной его улыбки хватило, чтобы она утвердилась в своем решении.

В течение следующей недели Майкл изучал ритмы Стеллы.

В постели она лучше всего раскрывалась, когда он делал все медленно и шептал ей на ухо пошлости, но, если ему хотелось чего-то большего – чего угодно, – она не возражала и была готова ему угодить. О лучшей партнерше он и мечтать не мог. И понимал всю иронию ситуации.

Вне постели она жила по расписанию. Просыпалась каждое утро в одно и то же время, смывала с себя следы утреннего секса – Майкл любил начинать день правильно, – ела на завтрак йогурт и уходила в офис до шести. Вечера же ее принадлежали Майклу. Если они не кувыркались, как обуреваемые гормонами подростки, то проводили время за долгими ужинами, пространными беседами или же в тишине, которая была не хуже разговоров – Майкл никогда не испытывал такого ни с одной из реальных своих подружек.

В субботу вечером, после дня, проведенного в одном из музеев Сан-Франциско, где они по очереди обменивались несуразными комментариями об искусстве, они посмотрели очередную серию «Смеха на ветру», лежа в постели. Вернее, она посмотрела. Майкл же все это время не сводил с нее глаз, пропуская ее длинные волосы сквозь пальцы.

Голова Стеллы лежала у него на плече, взгляд был прикован к большому экрану на противоположной стене спальни. Время от времени девушка ахала или замирала, реагируя на фильм, а ее голые ноги двигались под большой белой футболкой – той самой футболкой Майкла с их первой встречи.

Он не знал, как описать то, что чувствует, видя Стеллу в своей одежде, зная, что она сохранила его футболку и все это время в ней спала, но чувство это было очень приятным. В последнее время он часто его испытывал: каждый раз, когда Стелла улыбалась, требовала поцелуя или шла к нему через всю комнату, чтобы быть поближе, но еще это чувство появлялось, когда они были не вместе. Всю прошлую неделю он провел в эйфории, улыбаясь от одной лишь мысли о ней.

Сомнений не оставалось.

Любовь лишила Майкла рассудка.

Он знал, что это временно, что это не по-настоящему, знал, что вряд ли это хорошо кончится, но он уже и так совершил то, что было недопустимо для работника эскорта. Влюбился в клиентку.

– Получается, она спасла ему жизнь, но теперь прячется за занавеской и притворяется бабушкой. Он вообще когда-нибудь увидит ее лицо? – спросила Стелла, вновь привлекая внимание Майкла к экрану. – Это в нее он влюблен?

– Ты правда хочешь, чтобы я тебе рассказал?

Поразмыслив несколько секунд, Стелла кивнула.

– Да. Скажи.

Он рассмеялся, притянул ее к себе и поцеловал в висок. Такая рассудительная и серьезная, но в то же время такая чудаковатая.

– Так не пойдет. Тебе придется самой посмотреть, чтобы это узнать. – Не в силах устоять, он поцеловал ее в подбородок и укусил за мочку уха. Боже, как же хорошо, когда она рядом. Он был создан, чтобы любить ее.

Стелла скрестила руки.

– Но почему она не позволяет ему посмотреть на нее? Ясно же, что он ей нравится.

– Потому что понимает, что они никогда не смогут быть вместе.

– Почему?

– Ее отец – злодей. – Это напомнило Майклу о нем самом, об ублюдке отце, и внутри его изорвало в клочья.

– Но она-то не злодейка, – упрямилась Стелла. – Они могли бы с этим справиться.

Майкл промолчал. Героиня фильма не была плохим человеком, но с Майклом все было не так однозначно. Он пытался быть хорошим, но, когда становилось слишком тяжело, когда ему казалось, будто жизнь его душит, он, порой, испытывал искушение. Легкие способы, короткие пути к свободе, хитрые подлости. Он знал людей. Их очень легко перехитрить. И его мало что сдерживало от таких поступков, только шаткие этические нормы и нежелание следовать по стопам отца.

Будь он хорошим человеком, он бы рассказал Стелле о своем прошлом и позволил ей принять необходимые меры предосторожности, дал бы ей уйти. Но он не мог заставить себя покончить с этим. Ему хотелось обладать ею больше, а не меньше. И их отношения хорошо на нее влияли. Он это видел. День за днем ее уверенность в себе росла, и Стелла улыбалась, смеялась и даже шутила. Скоро она решит, что пора двигаться дальше.

Но до тех пор Майкл был намерен наслаждаться каждым моментом, проведенным с ней. Водя носом по ее чувствительной шее, он провел рукой вверх по шелковой коже бедра и залез под свою футболку. И застонал, чувствуя, как напрягается его член.