Стелла прошла по коридорам дома, который оказался огромным – снаружи он выглядел меньше. Мама и бабушка Майкла сидели в гостиной и чистили дольки грейпфрута от кожицы, мелодично разговаривая на вьетнамском. На экране телевизора мельтешили двое мужчин в костюмах обезьяны и свиньи.

– Здравствуйте… Wai? – Она неуклюже склонила голову. Язык Стеллы не поворачивался произнести слово «бабушка» по-вьетнамски, ngoại.

Бабушка Майкла улыбнулась и жестом пригласила ее сесть на свободное место на старом кожаном диванчике. Как обычно, шарф был повязан вокруг ее головы и обернут под подбородком. Очаровательная бабушка. Держалась ли она в последнее время подальше от садовых ножниц?

– Здравствуйте, Mẹ. – Стелла кивнула маме Майкла и села на указанное место, чувствуя, как в животе затягивается узел, а мышцы напрягаются. Несмотря на то что она уже не раз встречалась с мамой Майкла, она по-прежнему ужасно нервничала рядом с этой женщиной. Прежде чем сказать что-то, Стелле приходилось тщательно взвешивать каждое слово, обдумывать каждое движение. Она не хотела снова все испортить. Это была мама Майкла, самая важная женщина в его жизни, ведь настоящей девушки у него не было. Все мысли о том, чтобы спросить у нее совета насчет Майкла, испарились из-за тревоги.

Мама Майкла протянула ей чашу с идеально очищенными желто-зелеными дольками грейпфрута. Стелла никогда раньше не видела, чтобы кто-то так чистил грейпфруты, и поэтому взяла кусочек со смесью любопытства и страха обидеть хозяйку. Она вонзила в него зубы – и на ее языке растеклась сладость, не испорченная привычной горечью от кожицы.

Стелла удивленно прикрыла рот ладонью.

– Очень вкусно.

– Возьми еще. – Мама Майкла улыбнулась и поставила чашу на колени Стеллы. Сегодня на ней была розовая полосатая рубашка и джинсы с цветочным принтом. Очки под безумным углом балансировали на макушке. – Если хочешь, возьми соль. Ив любит есть грейпфрут с солью.

– Нет, спасибо. – Стелла съела еще дольку, а затем еще, и только тогда заставила себя остановиться. Наверняка им пришлось сильно потрудиться, чтобы так почистить грейпфруты. В попытке чем-то занять руки Стелла взяла половинку фрукта и попыталась повторить движения за мамой Майкла. Тишина в комнате давила на нее.

Мама Майкла посмотрела, как Стелла чистит фрукт, и едва заметно кивнула.

– Майкл сегодня готовит bъn riкu. Очень вкусно. Он тебя уже угощал?

Стелла помотала головой, не отрывая взгляда от грейпфрута.

– Нет, еще нет. – А знает ли мама Майкла, что он ночует у нее? Одобрит ли она это?

– Мамочка, когда уже будет готов bъn riкu? – В комнату влетела Джейни, увидела Стеллу и улыбнулась. – Привет, Стелла.

Она улыбнулась в ответ.

– Привет. Майкл сказал еще десять минут.

Джейни плюхнулась в потертое кресло и закинула ногу в обтягивающих джинсах на подлокотник.

– Умираю с голоду. Обедала одними крекерами. С десяти утра сижу за домашкой.

Стелла молча протянула ей чашу с очищенным грейпфрутом, пока мама Майкла пристально смотрела на дочь.

– Ты стала слишком бледная. – Повернувшись к Стелле, она спросила: – Ты тоже заметила?

Джейни схватила чашу и стала уплетать кусочек за кусочком. Стелла едва не разинула рот от удивления. Она хоть знает, как долго пришлось их чистить?

– Кажется, есть немного, – сказала Стелла.

Мама Майкла сказала что-то бабушке по-вьетнамски, и та осуждающе покосилась на Джейни. Она заговорила, и Стелла не поняла ни слова, но прозвучало угрожающе.

– Спасибо, что бросила меня под автобус, Chị Hai. – Джейни подмигнула, и ее губы растянулись в кривой улыбке, так сильно напоминающей улыбку Майкла, что у Стеллы закружилась голова.

– А что значит Chị Hai?

Мама Майкла улыбнулась, продолжая сосредоточенно очищать фрукт.

Джейни отправила в рот последнюю дольку.

– Это значит, сестра номер два. Майкл – мой Anh Hai, что значит, брат номер два. Я иду в самом конце под номером шесть, потому что мне не повезло родиться пятой по счету. Кстати, да, отсчет начинается не с единицы. Думаю, первый номер отведен для родителей или что-то типа того. Так в Южном Вьетнаме принято называть членов семьи. Ты получаешь его номер, потому что относишься к нему.

Глупая улыбка заиграла на губах Стеллы, пока ее сердце неловко кувыркалось в груди. Ей понравилась идея получить номер Майкла. Это делало их парой. Как обувь у входа или их руки над клавишами фортепиано.

Джейни рассмеялась и сказала что-то по-вьетнамски маме с бабушкой. Они обе повернулись к Стелле и тоже засмеялись в знак согласия.

– Весь последний месяц Майкл был очень счастлив, – сказала Джейни. – Просто до неприличия. Мы пришли к общему согласию, что это из-за тебя.

У Стеллы перехватило дыхание.

– Он правда счастлив?

– Ага. Когда он счастлив, он становится невыносимым.

Стелла прикусила губу, пытаясь скрыть улыбку. От кипящих в груди эмоций ей казалось, будто ребра вот-вот разорвет, и изнутри хлынет радуга с блестками.

– Он не бывает невыносимым.

Джейни фыркнула.

– Зуб даю, что тебя он не заставляет нюхать свои носки.

Стелла закашлялась, чтобы подавить смех.

– Что тут у вас происходит? – спросил появившийся в дверях Майкл.

Его волосы были растрепаны и стояли дыбом, а на лице еще оставалась краснота после поединка с сестрой. Он был одет в линялые джинсы и мятую белую рубашку поверх простой футболки. Выглядел он потрясающе.

– Рассказываю ей про твои носки, придурок, – сказала Джейни с недоброй ухмылкой.

Мама внимательно посмотрела на нее, прищурив глаза, и Джейни вжалась в кресло.

– Я хотела сказать, Anh Hai, – пробормотала она.

– Все верно. Мое почтение. – Его улыбка выказывала превосходство, высокомерие и… невыносимость. Стелле ужасно понравилось. – Идемте, ужин готов.

На кухне мама Майкла принялась раскладывать рисовую лапшу по огромным мискам, заливая поверх супом. Джейни взяла первую миску и поставила на стол перед бабушкой, которая нарезала все ножницами на мелкие кусочки, и только потом выжала сок лайма.

Майкл оттащил Стеллу в сторонку.

– Привет. – Он скользнул по ней взглядом и, опустив ладони на ее талию, притянул к себе. – Мне нравится твое платье. Швы не беспокоят?

– Нет, со швами все хорошо. Но есть проблема спереди.

– В чем проблема? Хочешь, я все поправлю? – Он расстегнул ее черный кардиган и, сдвинув брови, стал осматривать крой облегающего платья из лайкры. – Ничего такого не вижу.

– А ты мог бы вшить туда, м-м-м-м… – Она оглянулась на членов его семьи, которые накрывали на стол, и понизила голос. – Мог бы вшить чашечки?

На его лице заиграла коварная улыбка, и он распахнул кардиган шире, чтобы посмотреть на ее торчащие соски.

– Я бы мог, но не стану.

Он потянул ее за собой в столовую и прижал спиной к стене. Когда он опустил ладони на ее грудь и ущипнул соски, тело Стеллы словно пронзило молнией; она ахнула и обмякла.

– Кстати, так сейчас очень модно. – Он наклонился и поцеловал ее в висок, в щеку и, наконец, в губы: поцелуй легкий, словно шепот, оставил Стеллу голодной. – А ты знаешь, как я отношусь к моде.

Она сунула пальцы под его футболку и пощупала твердые кубики пресса.

– Это неприлично.

Майкл снова поцеловал ее, на этот раз глубоко и медленно, и затем отстранился с полуприкрытыми глазами.

– Все равно без кардигана ты бы замерзла. Никаких чашечек. – Он помассировал ее соски так, что по рукам и ногам Стеллы растеклась слабость. – Смотри, как у тебя подгибаются коленки. Ты так сексуальна, Стелла.

Он схватил ее за бедра и проник языком в ее рот. Притянул ее к себе так, чтобы она ощутила напрягшийся член, и тело Стеллы окатило таким жаром, что у нее сжались пальцы на ногах. Ей не следует снова поддаваться желанию. Утром они вытворяли такие акробатические трюки, что она едва не опоздала на работу.

Напряжение на коже головы ослабло, и волосы девушки рассыпались по плечам. Майкл сунул руку ей под платье и ухватил ее за внутреннюю сторону бедра.

– Ох, уединитесь где-нибудь, – мимо прошла одна из сестер.

Майкл оторвался от Стеллы, его глаза смеялись, а щеки раскраснелись.

– Ты просто бесишься, что не одолела меня.

– Ну ты и козел, – сказала Мэдди.

Как только сестра исчезла на кухне, Майкл пропустил волосы Стеллы сквозь пальцы.

– Ты в порядке? Не слишком смутилась, что нас застукали?

Она покачала головой. Ей было все равно, пока они вместе.

Он оперся ладонями о стену за спиной Стеллы и прижался к ней всем телом, так, что они идеально совпали: твердое к мягкому, изгибы к впадинам.

– Секси Стелла.

Их губы слились в очередном захватывающем дух поцелуе.

– Боже ты мой, да уединитесь уже.

Стелла подпрыгнула от бесцеремонного голоса Софи, а Майкл, отстраняясь от нее, засмеялся. Не глядя в их сторону, Софи прошагала на кухню.

– Идем ужинать. – Он схватил Стеллу за руку, и они заняли два пустых места за кухонным столом.

Когда все одарили их недвусмысленными взглядами, Стелла покраснела и уставилась в тарелку. Кусочки помидора и зелени плавали в оранжевом бульоне, густом благодаря, кажется, яичнице-болтунье.

– Тебе стоит почаще распускать волосы, Стелла, – сказала Софи. – Но перед едой, наверное, лучше их собрать. Иначе испачкаешь. – Она протянула ей банку с чем-то коричневым. – Хочешь?

Стелла протянула руку.

– А что это…

Майкл перехватил банку и поставил на стол.

– Да она от одного запаха упадет в обморок, Соф. У нее суперчувствительное обоняние.

Софи пожала плечами.

– Воняет, зато вкусно.

На этикетке почти все было на китайском, но внизу виднелась надпись: «Креветочный соус».

– Я люблю креветки, – сказала Стелла.

Майкл отодвинул банку на другой конец стола.