Лора Вайс - Кофе с любовью

Алина тогда сделала глубокий вдох, чтобы подавить слезы, и пошла в сторону эскалаторов. Все, хватит. Теперь осталось главное, выслушать Рому. Однако сомнений в том, что блондинка сказала правду, почти не осталось.

В кофейню приехала к пяти часам. Внутри ее встретили друзья. Филя как всегда дурачился, шутил, Вася прямо-таки сияла от счастья, и Алина догадывалась о причинах ее лучезарного настроения, поскольку Миша пребывал в таком же состоянии. Что ж, хотя бы у них все сладилось и чувства победили. Довлатова пока не было, но Алина не стала звонить ему, искать…

– Ну, как дела? – подбежала к ней Вася.

– Все хорошо. Торжественную речь послушала, с ребятами пообщалась. А завтра уже на занятия.

– А что так скупо на эмоции? Думала, будешь бегать по залу с криками «я будущий бухгалтер».

– Устала просто. А ты, я надеюсь, такая радостная из-за Мишки?

– Да, – и покраснела. Вот уж новость, чтобы Вася и покраснела. – Он мне в любви признался, представляешь?

Однако у Алины не было сил на привычные охи-ахи, а притворяться не хотелось, потому подошла к подруге и крепко обняла:

– Я за тебя искренне рада. Миша прекрасный человек.

– Что-то не нравится мне твой настрой, Мельникова, – с прищуром глянула на нее Вася. – Довлатов тут мечется с утра, готовится… – и мигом прикусила язык. – В общем, оставайся с нами.

– Конечно, останусь. И помогу, – направилась в комнату для персонала, чтобы переодеться.

Сидеть, изводить себя не хотелось, лучше отвлечься на работу, тем более ребята зашиваются.

Рома вернулся только к семи, вошел с огромным букетом пионов.

– А я что-то не понял, – уставился на свою фею в переднике и с подносом в руках. – Не твоя же смена.

– Моя, не моя, какая разница, – пожала плечами. – Не буду же сидеть и смотреть, как Вася с Кириллом разрываются на два зала.

– Как прошло? Думал, позвонишь, доложишься, – подошел к ней, в глазах его плескалась радость, озорство.

– Хорошо прошло.

– Алин, все в порядке?

– Угу. А ты чего такой взмыленный? Куда ездил?

– По работе. Еще вот, – кивнул на букет, удивившись равнодушию феи к цветам.

– Они красивые. Твои букеты всегда очень красивые, – изобразила улыбку.

И потекли часы. Алина старалась не думать о разговоре с Викой, иначе глаза начинало неприятно щипать, на Рому тоже старалась лишний раз не смотреть. Говорить с ним все равно будет дома. Скорей бы закончился рабочий день.

Но после закрытия народ и не думал расходиться, вместо этого Алину выдворили на задний двор «подышать воздухом». Само собой, она догадывалась, что ребята затеяли какой-то крутеж-вертеж, а инициатором выступил, конечно же, Довлатов. И почему в ее жизни всегда так? Любое приятное события заканчивается тотальным разочарованием. С выпускным было то же самое, мало того, что одноклассники напились, так еще и дома ждало очередное испытание – мать с разбитым лицом и переломом руки, а в дни рождения проще было вообще не появляться дома.

Вдруг дверь открылась и на пороге показалась Вася с бенгальским огоньком в руке.

– Идем, – поманила подругу. – Сегодня твой день, Динь-Динь.

Алина даже не переоделась.

В кофейне царил полумрак, тишина. Но стоило войти в зал, как глазам феи предстала картина, трогающая за душу. По центру на столе ее дожидался большой торт, украшенный по кругу бенгальскими огоньками. Они искрились, потрескивали. И стало так грустно, до слез. Ведь это не поздравление, это прощание с кофейней, правда, знает об этом лишь она. Хотя нет, еще Довлатов.

Спустя пару минут зажегся свет. С ума сойти… Столики были сервированы, на каждом в вазочке краснел или розовел пион. Под потолком колыхались гелевые шарики в тон цветов. А в метре от торта собрались все, кто был дорог сердцу.

– Поздравляем! – произнесли хором и раздались аплодисменты. – Учись на пятерки, студентка!

– Спасибо, – расплылась в улыбке, слезы таки поползли по щекам. – Как же я всех вас люблю.

И Алина не соврала, она любила всех. Рому особенно, оттого душа и выворачивалась наизнанку.

– Позволишь пригласить тебя на танец? – подошел к ней Довлатов, следом зазвучала музыка.

– Конечно, позволю, – обняла его за шею.

– Ребят? Думаю, меня приглашать никто не будет, – улыбнулся Филя, глядя на Кирилла. – Так что, я за коктейлями.

А вот Миша с Васей пошли танцевать с большим удовольствием.

– Поздравляю, Динь-Динь, – прошептал Рома. – Ты подумала о моем предложении перевестись на дневное?

– Я думала, но пока не хочу торопиться.

– Считаешь, не смогу нас двоих обеспечивать? – улыбнулся.

– Ты сможешь все.

– Алин, да что с тобой? Ты какая-то сама не своя.

– Нам нужно серьезно поговорить, Ром. И да, я сама не своя. Помнишь, ты говорил, что если возникнут какие-либо препятствия, мы будем честны друг с другом.

– Стоп, – сразу нахмурился. – Что случилось?

– Не здесь. Лучше дома.

– Раз уж сказала «а», говори «б».

– Тогда идем в раздевалку.

Черт, а ведь не хотела затевать разговор. Вот кто за язык тянул? Но Рома теперь не успокоится.

Они зашли в комнату для персонала, закрылись.

– Говори, – в его голосе появилась жесткость, однако в глазах затаился страх.

– Для чего ты пришел в кофейню на самом деле?

– Не понял?

– Я знаю про Смирнова, знаю, что он нанял тебя. Это правда? Правда, что вы хотите отнять кофейню у Степанцова?

– Откуда информация? Виделась со Смирновым? – мгновенно изменился в лице, теперь в глазах плескалось раздражение.

– Нет, не с ним. Да и какая разница, с кем. Ты ответишь на вопрос?

– Правда, – и опустился на лавку.

– Но зачем вам это? Степанцов хороший человек, военный в отставке, пережил инфаркт год назад. Кофейня все, что у него есть. Кофейня и однушка в хрущевке. Зачем? Это так ты ведешь дела? В этом заключается суть твоей работы?

– Это бизнес, Алина. И нет, я не так веду дела. Но иногда приходится.

– Да уж… благородные пираты только в сказках благородные. Надо мне было головой думать.

– Что ты этим хочешь сказать? – сразу поднялся.

– Что не хочу участвовать в вашей схеме. Степанцов взял меня на работу, несмотря на возраст. Научил общаться с клиентами, утирал сопли, когда мне доставалось от домашних, всегда с пониманием относился. Он жил кофейней и нами, это уже после болезни все изменилось, у него закончились силы. Вам-то плевать, понятно.

– Алина, моя работа никак не связана с моим отношением к тебе. Я люблю тебя. Разве не доказал это?

– Наверно я глупая и наивная. Наверно, мне надо бы по-другому смотреть на людей, чтобы выжить. Ведь сейчас так надо? Думать только за себя? Но я не могу. И не хочу. У меня в жизни не так-то и много людей, которые оказались готовы помочь. Вася, Филя, тетя Ира и Владимир Николаевич. Они фактически заменили семью.

– А я?

– Тебя я полюбила, Ром. Всем сердцем. Но ты способен сломать чью-то жизнь, потому что это бизнес.

– Знаешь, ты была права, давай лучше обсудим все дома.

– Да, давай.

Остаток вечера оба пытались делать вид, что все хорошо. Натянуто улыбались, Алина принимала поздравления от друзей, а Рома только и делал, что смотрел на нее. Домой ехали тоже, молча. Машина не лучшее место для выяснений отношений. Но, так или иначе, разговор впереди. Тяжелый разговор. Довлатов боялся только одного, услышать, что все кончено, Алина же боролась со своей совестью. Теперь она стояла перед выбором. С одной стороны любовь к человеку, который начал со лжи и для которого важнее деньги, с другой – принципы. А что будет, когда Роме надоедят отношения, когда на горизонте замаячит «проект» поновее и поинтереснее? Тоже скажет «ничего личного, только бизнес»? Ведь нельзя быть с кем-то идеальным, любящим, щедрым, заботливым, а с кем-то последним негодяем и только потому, что за это платят. Как же совесть? Алина не понимала этого и не принимала. Если человек порядочный, то он должен быть таковым со всеми, кто заслуживает порядочного отношения. А Степанцов однозначно заслуживает.

Домой вошли чернее тучи, Рома бросил ключи на консоль, снял куртку с пиджаком и устремился в кухню, Алина разделась следом, но за ним не пошла. Неожиданно для себя осознала, что сказка-то подошла к концу.

Довлатов тем временем быстро достал из бара виски, налил в стакан и залпом выпил, после чего вернулся в коридор.

– Что стоишь, Алин? Все, мой дом уже не мил? Разглядела во мне монстра? – глаза его точно загорелись.

– Не нападай на меня, не надо, – и в глазах блеснули слезы. – Не я тебе врала все это время, не я притворялась.

– Я не врал тебе и тем более не притворялся. Да, не рассказал о том, что пришел по заказу Смирнова, но тебе-то какая разница, черт возьми? Ты Степанцову никто, ты просто официантка. Молоденькая наивная девочка с проблемами, которая пока что видит только черное и белое. Но жизнь не такая, Алина. Жизнь состоит из разных цветов, а эти цвета из оттенков.

– Наивная девочка с проблемами, – прошептала чуть слышно и вдруг улыбнулась, но только чтобы не расплакаться.

– Блин, не воспринимай буквально. Я лишь о том, что ты многого в жизни в силу возраста не понимаешь.

– Да, пожалуй, ты прав. Не понимаю. Для меня действительно существует только хорошее и плохое.

– Ну, и? – внутри буквально все кипело, злость перемешалась с отчаянием, а еще с обидой. – На какой же я стороне? Добра? Зла?

– Думаю, ответ очевиден, – и хотела пойти наверх, однако Рома схватил за руку.

– Нет, нет, нет. Ты уж скажи в лицо. Так ведь договаривались.

– Хорошо, скажу. Ты взрослый, умный, талантливый мужчина, а я глупая максималистка с хреновым детством. Мы не пара.