Впервые в жизни Пирс лишился дара речи. Он боялся открыть рот, понимая, что ничего вразумительного сказать не сможет. От волнения у него пересохло во рту. Заметив, как напряглись ее соски, его вдруг бросило в жар. Ему захотелось схватить ее и, забыв обо всех правилах приличия, заняться с ней любовью прямо на садовой скамье при ярком свете дня.

Голос миссис Микс вернул его к реальности.

— Лорд Пенхоллоу, как хорошо, что вы нашли ее! — закричала экономка.

Она побежала к ним через сад, а Бетси стояла у двери, дрожа от страха.

— Стоило нам на минутку отлучиться, и девушка исчезла. Как хорошо, что вы нашли ее! — повторила экономка. Резко остановившись, она присела в реверансе. — Я должна увести ее в дом. Только что приехал доктор Харгрейв. Он хочет немедленно осмотреть девушку.

— Миссис Микс, по-моему, я приказал вам никуда не отходить от нее, — напомнил Пирс, встав перед Иден и заслонив ее собой.

— Да, милорд, — испуганно вздрогнув, пробормотала экономка.

Пирс покачал головой.

— Вам рассказали о платьях, которые отнесли в прачечную, не так ли? — спросил он.

— О да, они великолепны, милорд, — вздохнув, ответила она.

— Я думал, что вам понадобится всего несколько минут, чтобы осмотреть их. Мне кажется, что нам нужно уделять больше внимания нашей гостье, не правда ли?

— Да, конечно, милорд. Пойдемте, дорогая, я отведу вас в дом, — сказала миссис Микс, махнув Иден рукой. Однако вместо того, чтобы последовать за ней, девушка повернулась к Пирсу.

— Я надеюсь, вы не станете ее наказывать? — спросила она, испуганно посмотрев на него.

Пирс громко хмыкнул.

— Если бы это помогло, то я бы, пожалуй, наказал ее, — весело произнес он. — Нет, мисс Иден, я не посмею поднять руку ни на миссис Микс, ни на любого из тех негодников, которые живут в Хобблс Муе и называют себя моими слугами. Миссис Микс начала работать в нашем доме еще до моего рождения, и я знаю ее лучше, чем свою собственную мать.

— И милорд всегда слушался меня, а не ее, — заявила экономка, явно чувствуя свою безнаказанность. И, не дожидаясь, пока Пирс отчитает ее за излишнюю дерзость, взяла Иден за руку и повела ее в спальню. — Бедная девочка, — бормотала она, — должно быть, у тебя совсем плохо с головой, если ты бродишь по саду полуголой. Да еще и босиком! Ну ничего, мы тебе поможем. Я уже послала Бетси за чаем и тостами. Вы любите тосты, мисс?

Иден молча кивнула и, повернув голову, бросила взгляд на Пирса. Он одобрительно посмотрел на нее. Однако это, похоже, не успокоило Иден, и миссис Микс пришлось буквально за руку тащить ее в дом.

«Все это очень странно», — подумал Пирс. Он не мог понять, почему Иден гуляла по саду, вместо того чтобы лежать в постели.

У нее под глазами он заметил темные крути, что свидетельствовало о необходимости отдыха и сна.

Он шел за женщинами, размышляя о странном поведении Иден. Однако это не мешало ему любоваться прелестными босыми ножками девушки, которые выглядывали из-под ее огромной ночной рубашки. Иден…

Бойкая и любопытная Бетси заметила это и, когда он вошел в комнату, лукаво подмигнула ему. Однако, увидев мать Пирса, которая расхаживала по комнате с недовольным выражением лица, она потупилась. Обоим стало не до смеха. Кроме графини в спальне находился еще какой-то мужчина небольшого роста, с лысеющей головой и носом, похожим на большую картофелину. Это был доктор Харгрейв.

Когда-то, много лет назад, леди Пенхоллоу была не только наследницей огромного состояния, но еще и одной из первых красавиц Лондона. Внешне Пирс был очень похож на нее. И у матери, и у сына были темные брови, высокие скулы и пронзительные голубые глаза. Взглядом своих необыкновенных глаз они могли бы испепелить любого, кто вызывал у них гнев.

Однако жизнь была безжалостна к этой женщине. Выходя замуж, она думала, что супруг будет нежно и преданно любить ее, но ожиданиям не суждено было сбыться. Отец Пирса был не только тщеславным эгоистом, но и заядлым игроком. Он привез свою столичную невесту в Корнуолл, а сам вернулся в Лондон и, забыв о семье, жил там в свое удовольствие, пускаясь во все тяжкие.

После смерти графа выяснилось, что он промотал все свое состояние, оставив жену и сына без гроша. И это стало для них страшным ударом. Пирсу было тогда всего пятнадцать лет, и ему пришлось быстро повзрослеть.

— Почему наша гостья разгуливает по саду? — строгим голосом спросила леди Пенхоллоу.

Иден попятилась и натолкнулась на Пирса. Желая приободрить девушку, он положил ей на плечо руку, и она немного успокоилась.

Мисс Иден, это моя мать, леди Пенхоллоу, а это доктор Харгрейв, сказал Пирс и только после этого ответил на вопрос матери: Видишь ли, мама, она проснулась и, увидев, что находится в незнакомом месте, совершенно растерялась и испугалась. Словом, у нее началась паника.

— Паника? — переспросила леди Пенхоллоу, посмотрев на сына. Затем она перевела взгляд на его руку, лежавшую на плече Иден, и удивленно вскинула брови. — В таком случае, мы правильно сделали, пригласив доктора Харгрейва, — сказала она.

Подойдя к Иден, она стала между девушкой и Пирсом. Укрыв плечи Иден своей шалью, леди Пенхоллоу подвела ее к доктору. Оглянувшись, Иден испуганно посмотрела на Пирса.

Он хорошо знал свою мать. Она сейчас проявляла такую чрезмерную заботу о девушке отнюдь не из добрых побуждений. Мать таким образом выражала свое отношение к Иден, давая ему понять довольно грубо и неделикатно, — что эта девушка ему не пара.

Однако Пирсу не нравилось, что мать пытается управлять им, словно марионеткой.

— Как хорошо, что вы приехали, Горацио, — сказал он, подойдя к доктору. — Это мисс Иден. К несчастью, она не помнит своей фамилии.

— Не помнит своей фамилии? — удивился доктор Харгрейв, с интересом посмотрев на девушку.

— Очень странно, — пробормотала леди Пенхоллоу. По тому, как леди произнесла эти слова, было понятно, что она не верит Иден.

Увидев, как испуганная мисс Иден, заикаясь, начала что-то объяснять, Пирс почувствовал, что его охватывает злость. Не теряя времени, он решил вмешаться, чтобы овладеть ситуацией.

— Мисс Иден, доктор Харгрейв — лучший врач в Корнуолле. Доверьтесь ему, и… не стоит так волноваться. Вы не обязаны нам давать какие-либо объяснения.

Девушка, робко посмотрев на него, улыбнулась. Эта улыбка стала для Пирса настоящей наградой. «Просто невероятно! Когда она улыбается, то становится еще прекраснее», — подумал он. Очарованный улыбкой девушки, Пирс забыл обо всем на свете. К реальности его вернул голос Харгрейва.

— Расскажите мне еще раз, лорд Пенхоллоу, что произошло после того, как она пришла в себя, — попросил доктор и поставил на прикроватный столик свой черный саквояж, в котором он носил пиявок и всевозможные лекарства.

Дав Пирсу время собраться с мыслями, а потом выслушав его подробный рассказ обо всем, что происходило с Иден после того, как он нашел ее в саду, доктор задумчиво произнес:

— Это плохой знак. Очень плохой. — И после недолгой паузы добавил: — Я непременно должен осмотреть ее.

— Осмотреть? — спросила Иден, удивленно посмотрев на Пирса.

— Вам не стоит волноваться, — заверил ее Пирс. — Доктор Харгрейв не причинит вам вреда.

— Конечно, не причиню, — подтвердил доктор Харгрейв. Взяв Иден за подбородок, он слегка приподнял ее голову и заглянул в глаза. На какое-то мгновение Пирсу показалось, что доктор так же, как и он сам, очарован красотой Иден, и в нем проснулась ревность.

Однако через минуту доктор разразился гневной тирадой.

— В наше время уже никто не боится врачей! — заявил он. — Среди нас почти не осталось шарлатанов и знахарей. Сейчас врачи руководствуются исключительно научными познаниями, — добавил он, осторожно ощупывая голову Иден. Судя по всему, он хотел проверить, нет ли там опухолей и ушибов. — Медицинский осмотр — дело весьма интимное, и поэтому я вынужден попросить вас, милорд, и вашу матушку покинуть эту комнату. Осмотр займет всего несколько минут. Мне бы также хотелось, чтобы вы оставили здесь кого-нибудь из горничных.

Пирс кивнул миссис Микс, чтобы та осталась, а потом махнул рукой матери, приглашая ее следовать за ним, и направился к двери, но, услышав голос Иден, остановился.

— Прошу вас, нельзя ли мне принести одно из моих платьев? — робко спросила она.

Пирс посмотрел на миссис Микс.

— Они еще не высохли, мисс, но Бетси подыщет вам что-нибудь подходящее из… — Экономка вопрошающе посмотрела на мать Пирса и замолчала, не зная, может ли она сама принять такое решение или ей следует получить разрешение у своей хозяйки.

— Разумеется, у нас найдется какое-нибудь платье, — сказала леди Пенхоллоу, пытаясь скрыть свое недовольство, и вышла из комнаты.

— Я попрошу Бетси что-нибудь для вас подыскать, — заверила девушку миссис Микс. — Мы обязательно подберем для вас какое-нибудь красивое платье и принесем вам чай и тосты. Доктор Харгрейв, ей ведь это не повредит?

— Чай и тосты? Конечно нет! — рассеянно ответил доктор и, порывшись в своем саквояже, вытащил большую ложку и маленькую бутылочку, закупоренную пробкой. — И пока вы готовите чай, я дам ей немного касторки. Это полезно для организма, — заявил он, глядя на Иден.

— Касторки? — удивилась Иден.

— Да, это самое лучшее лекарство, — ответил доктор Харгрейв, наливая касторку в ложку.

Бетси, сделав реверанс, поспешно вышла из комнаты.

Повернувшись, Иден посмотрела на Пирса умоляющим взглядом.

— Я не буду пить касторку, — пробормотала она.

— Только одну ложечку, — пообещал доктор Харгрейв.

— Я не буду… — упорствовала Иден, но договорить не успела, потому что доктор засунул ложку ей в рот.

После секундного замешательства ошеломленная Иден, держа во рту касторку, посмотрела на Пирса глазами, полными страдания.