Он надеялся, что наш разговор завершится, не начавшись, что я предпочту постель объяснениям… Но все пошло иначе, не так, как это происходит обычно. Я произнесла то, что боятся сказать сотни, тысячи, миллионы женщин. И, по правде сказать, ждала, что на мое признание он ответит: «Нет, дорогая, я тебя не отпущу. Я готов начать новую жизнь и хочу взять тебя с собой. И знаю, ты согласишься, потому что в душе твоей еще есть чувства ко мне. Иначе не было бы этой встречи, и откровенной беседы, и предоставленного мне выбора. Дай время, и я заставлю пламенеть твое сердце, ибо верность твоя – дитя самозабвенной любви» Если бы он произнес эти слова, я увидела бы перед собой другого человека… другого мужчину. И в одну секунду ощутила бы трепет перед ним. Он предстал бы передо мной, как никогда, мужественным, красивым и сексуальным…

«Нет, ему не удалось!» – прошептала я. Чутким и проницательным может сделать только настоящая любовь к женщине, готовность бороться за ее любовь всю жизнь, невзирая ни на что. Я оказалась слишком смелой в признаниях, а он, вероятно, оказался не готов пойти наперекор ожиданиям мира мужчин. Но я нисколько не жалею о пройденном пути. Благодаря поиску глаза мои открылись шире, а еще я поняла, что настали времена, когда прочность брака и семейное благополучие удел не только женщин, но и мужчин, преимущественно мужчин, когда речь идет о таких кошечках, как я, которых ничто не удержит возле мужа, если нет любви. Ах, если бы у него получилось понять это!

Эти мысли, как снотворное, подействовали на меня. Я устала, хотела отдохнуть и скорее забыть все, что случилось, а потом, как и Артем, начать новую жизнь, где я – это я, со своими чувствами и желаниями, принципами и убеждениями.

«Что еще такое? – сквозь сон пробормотала я, когда увидела на экране смартфона звонок от Артема. – Неужели что-то забыл?»

– Моя Мэри! Я тут подумал … ну ее, эту спокойную жизнь. Она мне без тебя не нужна. Я все понял и приехал к тебе, любимая, я приехал домой.


Артем окончил подготовительные курсы, сдал экзамен, получил статус адвоката и стал партнером давнего товарища. Я же пошла к Дарине и попросила ее взять к себе в команду юристов. Теперь готовлюсь к поступлению в магистратуру на юрфак. А еще я помогаю Ксении: печатаю иски, договоры, присутствую на переговорах, консультациях, хожу с ней в суд.

Семейная жизнь наладилась. Никогда еще не было с Артемом так интересно и за столом, и в постели. После случившегося мы зажили душа в душу,  стали честнее друг с другом. Мы решили, что только так у нас получится спасти нашу дружную семью.


«Ах, Виталия! – как-то подумала я. – Мы виделись всего несколько раз, но каждый раз ты умудрялась переворачивать мой внутренний мир. Язык немел, когда ты говорила. Да и что я могла сказать? Но теперь, спустя столько лет, я нашла бы, что тебе возразить. Ты во многом была права, но предсказаниям твоим не получилось сбыться. И, знаешь, мне кажется, хорошо, когда за кошечкой оставляют выбор – идти по вашему пути или нет».

Глава 19

– Любимая, подъем! Уже семь часов! – Голос Артема звучал бодро.

Когда я начала работать с юристами, то есть через месяц, как мы помирились с Артемом, я забыла, что такое размеренная жизнь и полноценный сон. В остальном же, все великолепно.

Фирма находилась в одном из элитных бизнес-центров и занимала два офиса, оба довольно просторные. В одном офисе работали десять человек: руководитель – Ксения, я, ее помощница, пять штатных юристов и три их помощника. Среди юристов был только один мужчина, средних лет. Ничего о нем сказать не могу, потому как видела всего пару раз и то мельком. Из офиса можно было войти еще в два отдельных кабинета: один назывался «кабинет права», другой – «комната для переговоров». Второй офис располагался рядом; там работали адвокаты по уголовным делам и их помощники.

Мой рабочий день состоял из двух частей. В первой половине дня – с девяти до полудня – я выполняла поручения Ксении; вторую половину дня – с полудня до семи вечера – я работала в «кабинете права». Задумка создать этот кабинет, своего рода юридическую библиотеку, родилась у Дарины. По ее мнению, все ее юристы должны постоянно повышать уровень знаний, и, желательно,  не выходя из офиса. В кабинете стояли стеллажи с юридической литературой, которая постоянно обновлялась, компьютеры, пару уютных диванчиков и кресло. А также один небольшой рабочий стол, за которым я конспектировала учебники по списку, который мне составила Ксения. Учебников много – по теории государства и права, конституционному праву, гражданскому, уголовному… Когда я выстроила из книг башенку, она оказалась мне по пояс. Я попыталась пошутить на эту тему при Ксении, но она шутку не оценила, и вполне серьезно сказала, что, если я поступлю в университет, мне придется читать и знать в сто крат больше. И еще посоветовала готовиться к тяжелым будням; и вовсе не потому, что на юрфаке строгие преподаватели, хотя и это тоже. «У нас бездари не работают. Не потянешь учебу, нам придется расстаться, – сказала Ксения, как отрезала. – Ты девочка взрослая и уже должна понимать, что знания нужны тебе, а не кому-то другому». Я в ответ промолчала. Она директор – ей видней.

К слову сказать, Ксения мне нравилась как руководитель. Она строга, в меру придирчива, но ее замечания справедливые. Очень серьезная женщина, за день улыбнется пару раз и все; лишнего слова от нее не услышишь, только по делу; аккуратная и все время собранная. Но при всем при этом с уважением относилась к каждому. С каким бы вопросом не подходили сотрудники, она всегда находила время. А еще мне нравилось, что она собирала нас каждую пятницу в конце рабочего дня и рассказывала о профессии, обсуждала с нами вопросы теории и юридической практики. Те знания, которыми делилась Ксения, мне казались самыми ценными.

Я включилась в работу довольно быстро; с Ксенией по-другому невозможно. Буквально в первый день она дала мне кипу документов и попросила составить иск. «Как пишут иски, посмотри в нашей базе», – сказала она. Я растерялась, но решила, что справляюсь. Не убогая же, в конце концов.

Целый день я возилась с иском в офисе, взяла задание домой и до трех ночи работала с документом. В половину четвертого я легла спать, а уже в семь утра встала, разбудила мужа и попросила, чтобы он проверил. Он кое-где подправил, и сказал, что для первого раза получилось шикарно. Хорошо, когда муж – адвокат.

Я прилетела в офис раньше всех. Ксения пришла на работу к половине девятого, приятно удивилась, что я уже на месте, взяла иск, пробежала глазами за двадцать секунд, назвала его «сырым», но все же похвалила меня. Потом указала на ошибки, и, когда заявление подправили опытные юристы, дала мне почитать: «Вот так лучше!» В последующем Ксения поручала мне составлять не только проекты исков, но и договоров и прочих заявлений и жалоб в суд, службу приставов и в другие учреждения и органы власти.

От случая к случаю я присутствовала на некоторых переговорах и консультациях. В основном я внимательно слушала, но иногда Ксения просила, чтобы я записывала беседу. Слушать, как она ведет переговоры и консультирует клиентов, мне нравилось больше. Одно удовольствие наблюдать, как она убеждает принять ее условия дальнейшего сотрудничества, перемирия и прочее. Не только познавательно во всех возможных отношениях, но и весело, когда в переговорах участвуют мужчины, а это бывает часто, в восьми случаях из десяти. Ксения – талантливый переговорщик, но она не пренебрегала и другим оружием – красотой. А учитывая, что она – все же кошка, то ее повадки, порой, сбивали партнеров с толку, как только она появлялась в комнате переговоров. 

Больше всего я любила ходить с Ксенией в суд. Вот, где у меня случался экстаз. Она вела только особенные процессы, которые некому перепоручить. За три месяца прошли четыре заседания. Но этого хватило, чтобы окончательно влюбиться в нее. Ксения завораживает манерой выступления; судьи и адвокаты ее внимательно слушают, боясь пропустить хотя бы слово, которое она, иногда, будто небрежно роняет, а на самом деле продумывает задолго до того, как произнести. Мне кажется, на процессы с ее участием нужно приводить студентов, чтобы те видели, кто такой юрист, как он должен работать, как говорить, как молчать, как задавать вопросы и как выигрывать дела.

Чем дольше я работала помощницей Ксении, тем больше убеждалась, что Дарина не оплошала в выборе руководителя фирмы, а еще я каждый день ловила себя на мысли, что хочу стать таким же профессионалом, как она. Правда, я понимала, что если и быть тому, то нескоро.


Я очень уставала, но никогда не говорила об этом Ксении. Как-то в один из дней она заметила мою рассеянность. «Тебе надо отдохнуть!» – сказала Ксения и отпустила меня на один день домой, уверяя, что я очень скоро привыкну спать по пять часов в сутки. А еще заверяла, что совсем чуть-чуть ждать тот день, когда я пойму, что пять часов – это много, и меня будет тянуть в офис, как магнитом. Я ей верила.  

Я полюбила новую работу и уделяла ей основную часть времени. Это внесло некоторые изменения в наши семейные устои. Семен стал чаще бывать у бабушки с дедушкой, во всяком случае, в то время, когда мы с Артемом работали; лишь в выходные дни и праздники мы проводили время всей семьей.

Артем быстро приспособился к новому роду занятий. Как он сказал: «Жизнь наконец-то стала похожа на человеческую». Он оказался в родной стихии; клиенты платили ему бешеные гонорары за то, что он знает всю подноготную следствия и умеет вести дела. Артем не распылялся, работал с одним или двумя клиентами, но они щедро оплачивали его труд. Поэтому, в отличие от меня, он располагал  свободным временем, и мы на семейном совете решили, что пока я обучаюсь юридической профессии, основные заботы о сыне Артем возьмет на себя. Меня немного мучила совесть, как и предупреждала Дарина, но потом я успокоила себя тем, что это временно, да и потом, не так давно основные родительские обязанности лежали на моих плечах; Артем же до недавней поры проводил много времени на службе, и не мог уделять должное внимание ребенку. Пришло время поменяться местами.