Я как раз собиралась отправить в рот целую пригоршню, как кое-что заметила.

– А в книге у Дадли с Петуньей разве не светлые волосы?

Чжэ Ён кивнул.

– Почему сценаристы поменяли цвет волос?

– Потому же, почему и убрали из фильма Пивза.

– Что?! – Я махнула свободной рукой в сторону телевизора. – Ничего удивительного, что все боятся смотреть экранизации, раз лучших персонажей могут просто вырезать!

– Его роль даже прописали, – продолжил Чжэ Ён, но сначала надкусил свою лакричную палочку. – Но в конце концов решили, что он слишком скучный, так что в монтаж он уже не попал.

– Слишком скучный? – неверяще пробормотала я и откинулась на спинку дивана.

Но чуть позже мне пришлось признать: за исключением пары мелочей, почти всё по книге. Как минимум до тех пор, пока Гарри не надел распределяющую шляпу. Это моя любимая сцена из-за причудливого стиля песни, которую пела шляпа. Но ждала я напрасно. Поколебавшись, шляпа отправила Гарри в Гриффиндор, и тот сел на место – никакой песни. Я расстроилась. Не выходит у меня легко и просто дистанцироваться от сказочных историй и их персонажей.

В середине фильма я отставила ведерко с попкорном на пол, встала и оглядела стол со сластями. Тяжело выбирать, когда есть из чего. Наконец взяла один поп-тартс, маленькую упаковочку M&M’s и набрала Reese’s, прежде чем вернуться на место и больше не вставать.

Я перелезла через вытянувшего ноги Чжэ Ёна, села на подушку и собралась было вернуться к фильму, как мой взгляд упал на его рубашку.

Подозрительный прищур.

– Ты ел мой попкорн?

Чжэ Ён вскинул руки, изображая невинность.

– Я бы не посмел!

Я схватила с его рубашки кусок попкорна и сунула ему под нос.

– А это что?

Он на секунду опустил взгляд мне на ладонь.

– Остатки попкорновой ванны, которую я принимал перед твоим приходом?

– Знаю, что ты врешь, и все равно завидую.

Чжэ Ён усмехнулся.

– Как ты заполучил все эти сласти? Никто не удивился, зачем тебе столько?

Смотрела я при этом в основном на шоколадный фонтанчик.

Чжэ Ён пожал плечами.

– Думаю, они списали на «звезды и их странности».

– Будь я служащим отеля, лопнула бы однажды от любопытства.

Я вытащила поп-тартс из упаковки и принялась обгрызать не залитый глазурью край бисквита, но тут ощутила насмешливый взгляд Чжэ Ёна.

– Что? – спросила я с набитым ртом.

– Ты очень странно ешь эту штуку.

– Это как с сэндвичем: сначала съедаешь корочку, а самое вкусное оставляешь напоследок, – ответила я, не отводя глаз от экрана.

– Можешь просто взять еще один, а не обтачивать этот, как мышка.

– Я не настолько их люблю.

– Зачем тогда ешь?

Вот теперь я посмотрела на него. И едва сдержала смех, до того озадаченно он нахмурил лоб.

– Потому что не вижу на столе вчерашних лепешек, и топлю горе в том, что удалось ухватить сейчас.

– Это ты про хотток?

Я кивнула и продолжила жевать. Поп-тартс. Высохший, на вкус – будто месяц пролежал в шкафу. Бисквит колко хрустит, а начинка слишком тягучая. Не в первый раз я задалась вопросом, как Лив может есть их по дороге в школу вместо завтрака.

– Сказала бы, я постарался бы их раздобыть.

– Мне казалось, вчерашней «оладушковой» оды было достаточно, – поддела его я.

Стряхнув крошки со штанов, я наклонилась, думая снова приняться за попкорн, как в ту же минуту из телевизора донесся душераздирающий вопль. Я дернулась, и лавина воздушной кукурузы обрушилась мне на колени и на пол.

Дурацкая запретная секция! Если бы книги каждый раз принимались орать, когда я их по ночам открываю… У меня были бы большие неприятности!

Я постаралась собрать попкорн с ковра. А стоило выпрямиться, краем глаза заметила, что плечи Чжэ Ёна подрагивают от еле сдерживаемого смеха.

Повернувшись к нему, я, насколько могла невозмутимо, поинтересовалась:

– Хочешь что-то сказать?

– Если тебе много, я с радостью чуть-чуть заберу.

– Ха-ха.

Он запустил руку мне в волосы.

– Кстати, ты тут кое-что проглядела.

И с этими словами он запульнул кусочком попкорна мне прямо в лицо.

От возмущения я открыла рот.

– Ты не мог!

Этой улыбкой он определенно нарывается.

– Боюсь, мог.

Я вполне взрослая и знаю, что не стоит опускаться до такого уровня…

…И вполне ребенок, чтобы все равно устроить битву едой.

Я зачерпнула полную горсть кукурузы и швырнула в лицо Чжэ Ёну. На секунду он замер, но, поразительно быстро придя в себя, выхватил у меня ведро раньше, чем я успела отреагировать.

– Не смей! – пригрозила я.

По тому, как он его держит, очевидно: все содержимое вот-вот окажется на мне.

– Или что?

– Или ощутишь на себе месть Эллы Арчер!

На мгновение он задумался. Наклонил голову.

– Звучит не так страшно, как ты, наверное, предполагала.

И в меня полетел попкорн.

Добрая половина осталась у меня в волосах. Кое-что попало за шиворот, остальное рассыпалось по дивану и полу. Я вцепилась в ведро и хотела рвануть на себя, но Чжэ Ён усилил хватку. Мы тянули ведро, как дети новую игрушку, когда не хотят ею делиться. И это оказалось до того весело, что у меня живот заболел от смеха.

Последнее время я снова чувствую себя на свои девятнадцать. Глупой, расслабленной, свободной от обязательств. Я наслаждаюсь минутами свободы, хотя все заботы наверняка поджидают за дверью гостиничного номера.

После непродолжительной возни Чжэ Ён так рьяно дернул за ведро, что я запнулась о собственную ногу. И, наверное, не держись за подлокотник дивана, упала бы ему на грудь, словно героиня пошленьких романов. Чжэ Ён даже успел протянуть руку, готовясь в случае чего меня ловить.

К счастью, тут он слегка отвлекся от ведра. Я воспользовалась моментом и рванула на себя. Но на полпути удача меня покинула. Чжэ Ён все еще довольно крепко держал ведро и, когда я дернула его на себя, от рывка не устоял. Он налетел на меня и сбил с ног.

Я крепко приложилась головой об пол. Ковер немного смягчил удар, но сверху упал еще и Чжэ Ён, а он вовсе не пушинка. Приземление выбило из меня дух. Я потерла место ушиба на голове и поморщилась. Быть шишке.

По обе стороны от себя я обнаружила руки нависшего надо мной Чжэ Ёна. Он слегка приподнялся. Веселье в глазах сменилось беспокойством.

– Все хорошо?

Тесновато, не то я пожала бы плечами.

– Всегда хотела стать единорогом.

Пусть шишка и не с той стороны.

Он рассмеялся и, осторожно отодвинув мою ладонь, ощупал больное место. Прикосновение отдалось болью в затылке, и я скривилась.

Чжэ Ён убрал руку.

– Ну? Каков диагноз? – поинтересовалась я.

Он задумчиво нахмурил брови.

– Думаю, ей ничего не грозит…

У меня вырвался смешок.

– Голове?

Он утвердительно кивнул, и я захихикала.

– Ура. Представляю, сколько нового я узнала бы от сестер о себе, вернувшись домой без нее.

– Выражение «не теряй голову» обрело новое значение, – сострил он.

Я закатила глаза и попыталась сесть, но не слишком в этом преуспела, помощи от Чжэ Ёна тоже не дождалась. Мне даже показалось, что он, наоборот, специально навалился сильнее.

Я ткнула его в плечо.

– Встаем?

Он пристально смотрел на меня, и с каждой секундой я все четче осознавала, в какой позе мы оказались. С каждым вздохом мы невольно касались друг друга. Его живот замер в опасной близости от одного весьма чувствительного местечка. Чжэ Ён слегка приподнял бедра, чтобы сохранить между нами хотя бы минимальную дистанцию – не знаю, осознанно или нет.

Судя по выражению лица, он не хуже меня понимает, что происходит. В считаные секунды в его глазах разгорелся пожар. Уверена, он чувствует, как колотится у меня в груди сердце. Меня окутал запах Чжэ Ёна. Легкий, нежный аромат, совсем не похожий на духи, которыми поливается большинство людей.

Букет более… тонкий, терпкий, теплый.

Может ли запах быть теплым? Или меня просто смутила его близость? Я так и продолжала бы внутренний спор, но Чжэ Ён взял меня за подбородок, вернув тем самым в реальность.

– Хей, – прошептал он.

– Привет, – улыбнулась я.

Он медленно скользил взглядом по моему лицу, словно пытаясь сохранить в памяти каждую черточку. Проследил этот же путь кончиками пальцев, прошелся по носу и скулам. Замер чуть ниже правого глаза.

– Это Лив, – сказала я, догадавшись, что он смотрит на крошечный шрам. – Играть в догонялки весело, но только пока не врежешься в дерево.

Чжэ Ён рассмеялся. Его дыхание щекотало мне лицо.

– Так это она заставила тебя налететь на него?

Я сощурилась.

– Ты на чьей стороне? Подумай хорошенько!

Он коснулся своей брови:

– Младшие сестры бывают довольно опасны.

Только тут я увидела шрамик. Едва заметный. Не сильно больше моего. Должно быть, обычно его скрывает макияж. Я подняла руку. Почувствовала, как Чжэ Ён пригладил мои волосы. Робко провела пальцем по маленькому рубцу.

– Что произошло?

– Я ее разозлил.

Он улыбнулся, и на щеках появились ямочки. Моя рука словно сама двинулась ниже, пальцы, замерев над одной из них, скользнули к уголку рта.