– И после стольких лет ты все еще не прояснил своих отношений с ней? – спросила Эли, взгляд ее выражал недоверие.

Джаред покачал головой. Его печаль по поводу смерти отца и боль из-за последующего отчуждения матери едва ли утихли со временем. И скорее всего, гнев и упреки его матери тоже остались при ней.

– В тот день, когда моя мама лишила себя жизни, мы ужасно поссорились, – сказала Эли, грустно глядя на него. – Я заявила ей, что ненавижу ее. Это были мои последние слова, которые она слышала.

Джаред не знал, что ответить, поэтому положил свою руку ей на ладонь.

– Долгие годы я жалела о том, что не способна как следует попросить прощения или сказать ей, что люблю ее всем своим сердцем. Было время, когда я бы променяла несколько лет своей жизни на возможность отправить своей матери весточку в рай. – Эли обеими руками взяла его правую руку и посмотрела на него.

– У тебя еще есть шанс выяснить отношения со своей матерью, пока не стало слишком поздно. Ты должен это сделать, Джаред. Не жди.

Время от времени он думал об этом, но сомневался, что его мать захочет примириться с ним. Не отвергнет ли она его? Снова?

– Во всяком случае, ты подумаешь об этом? – спросила его Эли с надеждой.

Ему не хотелось ее разочаровывать.

– Я подумаю.

Может быть, он может вложить небольшую записку в конверт с ежемесячным чеком, который он ей посылает, или хотя бы написать на конверте обратный адрес, на случай если она захочет связаться с ним.

– Похоже, мы оба пережили трудное детство, чтобы стать тем, кем мы сегодня стали, – заметила Эли. – Возможно, у нас есть кое-что общее. Кто знает?

– О, у нас масса общего, – оживился Джаред, готовый сменить тему. – Мы оба уважаемые профессионалы в медицинской сфере деятельности, вне работы мы оба пребываем в приятной депрессии и… – он наклонился поближе, чтобы поделиться с Эли последним совпадением, – мы оба неровно дышим друг к другу.

Она, смеясь, шлепнула его по руке. Ему понравился это звук. Они поделились воспоминаниями о прошлом, и, похоже, Эли расслабилась. Остаток ужина они болтали и подшучивали друг над другом. Джаред не помнил, чтобы он когда-нибудь так наслаждался свиданием и ужином. Пока они ждали снаружи, когда швейцар найдет его машину, на улице стало заметно прохладнее, и Эли не стала возражать, когда он прижал ее к себе, чтобы согреть.

По дороге домой Джаред воспользовался шансом, придвинулся к ней, стащил ее перчатку и взял ее руку в свои.

– Я прекрасно провел время.

Она не отодвинулась.

– Я тоже.

Позже, ночью, лежа в постели, Эли металась и вертелась и никак не смогла уснуть. Каждый день, когда она узнавала что-то новое о Джареде, он нравился ей немного больше. Оставалось восемнадцать дней. Когда девушка думала о том, что он уедет, в глубине души словно качался гигантский маятник, отсчитывая секунды, напоминая, что время на исходе.

Зазвонил телефон.

Эли в темноте нащупала на своем ночном столике трубку и взглянула на будильник.

Почти полночь. Что-нибудь случилось с ее дедушкой? Срочная работа в больнице? Ее пульс забился чаще.

– Алло?

Глубокий голос Джареда, гладкий, словно глоток ежевичного бренди, успокоил ее, согрел изнутри. Он сказал:

– Я звоню, чтобы пожелать тебе спокойной ночи.

– Мы уже пожелали друг другу спокойной ночи.

Час назад ее спина была прижата к входной двери, и поцелуй был таким долгим, что она едва не пригласила его в свою квартиру.

Он торопливо добавил:

– Я хотел узнать, думаешь ли ты обо мне, как я думаю о тебе?

– Может быть.

– Мы так и не съели десерт. Я думаю, я мог бы постараться найти полкоробки шоколадного печенье. Что, если я его привезу?

– Я в кровати, Джаред.

– Превосходно. – Его голос звучал так, словно Джаред улыбался. – Десерт в постели. Мне это нравится.

– Я так не думаю. – Хотя, о боже, это звучало соблазнительно.

– Хочешь знать, что я сейчас делаю? – спросил Джаред. – Я лежу обнаженный в большой кровати, совершенно один и думаю о тебе. Мне хотелось, чтобы ты была здесь. – Его голос понизился на октаву. – Представляю, что моя рука – это твой рот, и схожу с ума. – Его рот наполнился слюной. Он сглотнул.

– Должно быть, ты меня дурачишь. Секс по телефону? Ты поэтому позвонил? – Эли притворилась, что рассержена, хотя призналась себе, что в этом было что-то привлекательное.

– Я предпочитаю нормальный секс, но приходится принимать вещи такими, какие они есть. Теперь представь, что твоя рука – это моя рука. Скажи мне, что я с тобой делаю.

Четыре недели, лежа одна в постели, она представляла, что ее рука – это его рука, блуждающая по ее телу. Не в силах остановить себя, она прижала телефонную трубку плечом и скользнула рукой по своему плоскому животу.

– Ты обнимаешь мои груди, а твои большие пальцы нажимают на мои соски.

– Они твердые? – Его голос охрип. – Твои соски.

– Да. – Она застонала, представляя, что ее руки – это его руки.

– Ты мокрая?

– Такая мокрая.

Такая возбужденная, такая горячая. Ей хотелось намного большего.

– О, Джаред. Я хочу, чтобы ты был здесь.

– Не упускай эту мысль, – крикнул он.

– Джаред? Джаред! – заорала она в трубку, в ответ послышались гудки. – Черт побери!

Эли мерила шагами коридор от спальни до кухни, накручивая прядь своих волос на палец снова и снова.

Яростный стук в дверь нарушил напряженную тишину ее квартирки. Девушка остановилась, затем немного подождала в надежде, что он сдастся и уйдет. Как будто это могло в самом деле произойти.

Халат, который она накинула, не защищал от морозного воздуха, которым обдало ее, когда она рывком открыла дверь.

– Входи, пока не…

Оказалось, что приглашения не требуется, потому что Джаред ворвался в квартирку раньше, чем Эли смогла закончить фразу. Не останавливаясь ни на секунду, он сорвал с себя куртку и стал сбрасывать ботинки.

– Как ты добрался сюда так быстро?

– Я арендую квартиру в здании Б. Я бежал.

Его тяжелое дыхание ни на секунду не замедлило его действий, и он мгновенно заключил ее в свои объятия.

– И что, никакого печенья? Ты сказал, что принесешь печенье. – Эли попыталась отвлечь его.

Но этого не случилось. Он зарылся лицом в ее шею.

– Боже, что ты со мной делаешь, Эли. – Он крепко обнял ее, целуя в ухо. – Не могу перестать думать о тебе, мечтать о тебе, хотеть тебя.

– Это плохая идея, Джаред, – заметила Эли, пытаясь оттолкнуть его, надеясь, что, если она произнесет это вслух, нейтрализует невероятную страсть, затмившую ее здравый смысл.

– Это отличная идея. – Его губы нашли ее, он поцеловал ее крепко и быстро. – Лучше, чем шоколад с пралине и арахисовым маслом. Нам так хорошо вместе. Я хочу, чтобы ты запомнила это время. – Он поцеловал ее снова – на этот раз медленно и нежно.

Джаред накрыл руками ее грудь, его большой палец скользил туда-сюда по ее соскам, посылая могучий заряд желания прямо в ее сокровенную суть, и Эли утратила желание возражать. Она хотела большего, она нуждалась в большем. Эли не могла припомнить ни одной причины, почему она должна приказать ему остановиться. Все, о чем она могла думать, – это о том, чтобы скинуть с себя одежду, касаться его, обнимать, удерживать в своей постели, пока она не ослабнет до такой степени, что не сможет двигаться.

Джаред почти закричал победным кличем, когда маленькие руки Эли стянули с него рубашку, затем сдвинули пояс его спортивных брюк.

– В спальню, – сказал он ей в губы, потому что по дороге к ее дому он мечтал только об этом. Ему нужно было оказаться с нею в постели, как можно скорее, между простынями, кожа к коже. Сейчас. Немедленно.

Джаред не успел договорить, как она обхватила его шею руками и подняла ноги, обхватив его за талию и скрестив лодыжки у него на ягодицах. Они были одним целым. И снова он бежал, на этот раз к ее постели, где он планировал провести в жизнь пару фантазий, которые мучили его последние несколько недель. В спешке он сделал слишком резкий поворот и задел ее коленом о стену.

– Прости.

– М-м-м. – Эли была слишком занята, целуя его шею, чтобы ответить. – М-м-м, – пробормотала она снова и передвинулась ниже. Ее рот так страстно касался его кожи, горячей и влажной, оставляя после себя прохладный след слюны. Она наклонилась, лизнула его сосок, и ноги Джареда едва не подкосились.

Только оказавшись в ее спальне, он ослабил хватку, ожидая, что она соскользнет на пол, пока ее ноги не достанут пола. Но она не сдвинулась ни на дюйм и по-прежнему висела на нем, ее бедра охватывали его талию, ее губы не отрывались от его груди.

– Ну же, детка. – Джаред попытался оторвать ее. – Мы уже здесь.

– Я люблю твою грудь, с волосками, твердую и мускулистую. – Эли провела пальцами по его ребрам, потом по соскам, очертив замысловатую петлю вокруг пупка.

Джаред задрожал от возбуждения. Мурашки покрыли его кожу.

– Я люблю твои груди тоже.

Благодаря свету, льющемуся из коридора, он обнаружил кровать и положил на нее Эли. Она растянулась на спине. Он упал рядом.

– Итак, где мы?

– Ты собирался поцеловать мою… – Девушка отчаянно пыталась развязать халат.

– О да, – рассмеялся Джаред. – Сядь. – Он помог ей выбраться из халата и задрал ее ночную рубашку у нее над головой. – Я хочу сделать это правильно. – Сделать это так хорошо, чтобы стереть из ее сознания весь предыдущий сексуальный опыт, сделать это таким запоминающимся, чтобы она не могла лечь в постель, не вспомнив об этом, не желая его снова и снова.

Затем он лег так, как она того хотела, обхватив губами ее упругий сосок. Затвердевшая плоть встретилась с его языком, и ее вкус, гладкость ее полной груди в его ладони, ее стоны удовольствия почти заставили его утратить контроль над собой. Это продолжалось слишком долго. Он слишком много времени по ней скучал.

Джаред освободил один сосок, чтобы перейти к другому. Затем скользнул рукой по ее твердому, плоскому животу, бедрам, палец проник под тонкий эластик ее трусиков, чтобы стянуть их к коленям. Эли изогнулась, обхватила его за голову и притянула к себе.