Светлана Талан - Когда прошлое впереди

– Иди ко мне, малыш, – позвала его Поля.

Она достала щенка. Он весь дрожал от холода и жмурился от света фонарика. Полина прижала его к себе, защищая от ветра и дождя.

– Ты такой же одинокий и никому не нужный, как и я, – сказала она и поцеловала щенка в голову. – Пойдем ко мне, к счастью, у меня нет аллергии на шерсть.

Женщина посадила щенка на заднее сиденье. Он испуганно смотрел на Полину, и его ушки мелко дрожали.

– Малыш, не бойся, – сказала ему Поля. – Прости, что забираю тебя от матери. Ее уже не вернуть, как и моих родителей. Поедем домой вместе.

На обратной дороге Полина была осторожна и уже не гнала машину, чувствуя ответственность за чужую жизнь. Вернувшись домой, она напоила щенка молоком, вытерла его шерсть полотенцем и отнесла в домик садовника. Уложив щенка на кушетку, где отдыхал дядя Вася, она укутала его шерстяным шарфом и оставила на столе записку: «Позаботьтесь о щенке. Меня не тревожить!» Закрыв за собой дверь, Полина вернулась в дом. Казалось, что ее шаги звучат в тишине слишком громко, и эти звуки болью отдавались в висках. Выпив стакан холодного апельсинового сока, Поля легла на кровать. Ей надо было все обдумать и решить, как действовать дальше.

«Лара уволится, это точно, – думала Поля. – Хотелось бы с ней не встречаться, чтобы не сорваться и не наделать глупостей. Женю я тоже вряд ли увижу».

От одного воспоминания об этих людях у Полины внутри все вскипело от ненависти.

– Я им отомщу! – прошептала Полина. – Нельзя такое прощать!

Чувство мести нарастало в ней подобно цунами, готовому снести и уничтожить все на своем пути.

– Что такое месть? – размышляла она вслух. – Это производное от обиды и гордыни. Способна ли месть восстановить справедливость? Получу ли я от нее желаемый результат и удовольствие? – Полина села на кровати, обхватив колени руками. – Наверное, да, если все правильно рассчитать и действовать обдуманно. Какова цель мести? Меня съедает чувство обиды от несправедливого отношения ко мне, поэтому я хочу заставить насильно, возможно, с помощью агрессии, изменить отношение к себе и получить от этого удовольствие. Идем дальше. Я ненавижу этих двоих предателей всеми фибрами своей души, и чем больше я буду их ненавидеть и жить желанием отомстить им, тем больше я буду тратить свои силы, тем самым истощая и разрушая себя. Стоит ли месть того?

Полина снова прилегла, натянула на себя покрывало, смежила веки. Как живая, предстала перед нею мама. Чистая, с добрыми глазами, она сидела у кровати Поли и читала Библию.

– Отец ваш Небесный простил вам согрешения ваши; если же не прощаете, то и Отец ваш Небесный не простит вам согрешений ваших[1], – услышала она приятный тихий голос матери.

– Мама! – вскрикнула Поля и вскочила.

Она хотела кинуться в объятия мамы, но ее у постели не было.

Все еще не понимая, что это было, Поля огляделась вокруг. Никого! И только за окном бушевала буря…

Полина не хотела никого видеть, отключила телефон и закрылась в доме. Она была на грани нервного срыва и не знала, как выйти из этого состояния.

– Я иду в пике! – воскликнула она, переходя из комнаты в комнату.

Было ощущение, что не только предали ее, но и рушится вся ее жизнь.

– Розовое будущее с Женей оказалось миражом, – тихо говорила она. – Моя лучшая подруга – змеей, которую я пригрела сама, по-своему же желанию. Недаром говорят, что больнее всего, когда бьют в спину те, кого защищал грудью. Больше никаких подруг! Никаких мужчин! – повторяла она, но чувствовала, что ей, как и любому человеку, оказавшемуся в трудной ситуации, нужен спасательный круг среди беспокойного жизненного океана. – Где же он, мой круг?

Полина думала о том, что всегда считала себя сильной женщиной, окружающие – тоже, но и сильным женщинам хоть иногда нужна точка опоры.

– А мне опереться не на кого! – сказала она, замерев посреди комнаты.

Ей пришла в голову мысль поговорить по душам с Максимовичем, поплакаться ему в жилетку, и Поля уже начала переодеваться, как вдруг остановилась, бросила одежду на пол.

– Как я могу признаться Максимовичу, что меня использовал мой же мужчина, о котором я рассказывала ему так много хорошего?! Признаться в том, что Женя водил меня за нос с моей подругой? Рассказать, как я стала денежным донором для его несуществующей жены? – Поля рассмеялась. – Позор! Это же так стыдно! Так гадко!

Она обессиленно села на пол, обняла колени руками, оперлась на них подбородком. Полина подумала, что выходом может быть посещение опытного психолога, которому она доверится.

– Почему бы и нет? – произнесла женщина и взглянула на часы. Было три часа пополудни, и она еще могла успеть на сеанс.

Поля перебрала визитки, нашла среди них телефон психолога, созвонилась, быстро собралась и через полчаса уже была на месте. Женщина лет пятидесяти, с добрыми глазами, попросившая называть ее просто Аллой, вызвала у Полины доверие. Алла спросила, что ее привело к ней на прием.

– Меня обманули самые близкие люди, использовали как могли, – ответила Полина.

– Можете подробно рассказать? Кто эти люди?

Полина молчала. Она понимала, что психолог не знает ни ее фамилии, ни кто она такая, да и сама Поля вряд ли когда-нибудь еще пересечется с ней, но излить душу не могла.

– Вам трудно об этом говорить? Я могу помочь, – сказала Алла. – Я буду называть…

– Не стоит, – остановила ее Полина. – Я, наверное, поспешила… Не готова об этом говорить. Просто я оказалась один на один со своей проблемой и мне не на кого опереться… Я всегда была сильной женщиной, всего по жизни добилась сама, ни на кого не надеясь, не опираясь, не получая советов… Потом появились эти двое… Только сейчас я поняла, что это не было случайностью, но я тогда потеряла бдительность, полюбив его.

– Любовь часто бывает слепа, – тихо, ненавязчиво произнесла Алла, заполнив паузу в речи пациентки.

– Я интуитивно искала руку, которая смогла бы меня поддержать, – продолжила Полина, – а нашла руку вора, человека, который намеренно влез ко мне в доверие и…

Полина замолчала. Ей стало стыдно за свое откровение.

«Наверное, Алла сейчас радуется, какой доверчивой дурой я оказалась», – подумала она.

– Вы действительно нуждаетесь в поддержке, – сказала женщина. – У вас есть родители?

– Они погибли. Давно.

– Родственники?

– У меня никого нет, и опереться мне не на кого, – грустно произнесла Полина.

Она поднялась, извинилась, схватила свою сумочку и быстро ушла. Выйдя из кабинета, Поля почти побежала к своему авто, села в машину и поехала домой.

«Мне надо побыть одной, – думала она и ругала себя за глупую затею посетить психолога. – Они нужны одиноким старушкам, которым необходимо выговориться, но не мне».

Лицо пылало от унижения, которое ей пришлось вновь пережить. Заехав во двор, она выскочила из машины и побежала в дом. И только сейчас ее прорвало – женщина расплакалась. Она качалась по полу, заламывала руки, рыдала, выла по-волчьи. Ей казалось, что притихли в немом молчании стены – свидетели ее доверчивости и любви, которой она одаривала своего избранника.

– Почему? – в отчаянии говорила она. – Почему все так у меня по жизни? Мамочка, папочка, где вы? Почему не подсказали, не защитили свою доченьку? Почему не забрали меня с собой?

Эпизоды из ее жизни мелькали перед глазами, спрятав хорошие и оставив только грустные и болезненные воспоминания.

– Не могу! Я так больше не могу! Я очень-очень устала!

Поля обхватила голову руками, как будто пытаясь защититься от навязчивых мыслей о несправедливости и жестокости жизни, но воспоминания о плохом еще с большей силой с болью врезáлись в ее сознание.

– Все! Хватит! Я сломалась и больше не хочу! Так жить не хочу! Не бу-ду!

Поля поднялась с пола, бросилась к шкафу-купе, достала два пояса от халатов, связала их вместе. В ванной она перевернула вверх дном пластмассовую миску, стала на нее, сделала из соединенных между собой поясов петлю, перекинула через полотенцесушитель.

– Вот и выход, Поля. Все очень просто, – говорила она вполголоса, надевая петлю на шею. – Мамочка, папуля, мы теперь будем вместе! Вы только немного подождите! Я иду к вам, мои хорошие!

Полина закрыла глаза. Ей осталось оттолкнуть от себя миску – и все закончится. Она не испытывала ни страха, ни сожаления.

«Вот выход! – с облегчением думала она. – Оказывается, все так просто можно решить. Только один легкий толчок ногой – и никакой боли, обмана, предательства. Свобода от всего!»

Поля готова была оттолкнуться и покончить со всеми невзгодами жизни, как вдруг ощутила прикосновение к ноге теплой маленькой детской ручки и услышала голос ребенка:

– Не надо, мама!

Она открыла глаза и успела увидеть, как мелькнуло красное платьице маленькой девочки. Оно было в крупный белый горошек. Полина быстро сняла с шеи петлю, побежала в комнату.

– Где ты?! – звала она, ища девочку. – Почему прячешься от меня?

Она металась как обезумевшая по всем комнатам, заглядывала в углы и под мебель, звала девочку, просила ее показаться. Сколько времени это продолжалось, Поля не знала. Совсем обессилев, она упала посреди комнаты, сжалась в комочек.

– Я знаю, кто ты, – прошептала она и провалилась то ли в сон, то ли в бессознательное состояние.

Полина зашла в домик садовника.

– Где мой Тимофей? – спросила она, ища глазами щенка.