— Любимая, любимая леди. Я тоже не думал, что это будет так. Я чувствовал твою страстность, но не имел представления о ее силе и глубине.

— Ты негодяй, — простонала она, пытаясь схватить его руку, чтобы остановить муки от его ласк. Но он точно знал, что делать. Поймал ее руку, прижал к своему телу и затуманенным взором отметил, как расширились ее глаза. Инстинктивно она попыталась отпрянуть, но он предусмотрел это и удержал ее быстрее, до того, как ощутимое послание о его желании донеслось до ее сознания.

— Теперь понимаешь, что ты делаешь со мной, — выдохнул он.

Что она делает с ним? Боже, а как насчет того, что он делает с ней? Она была вся в огне, каждый нерв в ее теле содрогался от желания с такой силой, что это грозило затопить все ее существо.

— Пожалуйста, Слейд, — молила она его с широко раскрытыми глазами. — Пожалуйста.

Приподнявшись рядом с ней на локоть, он начал продвигать свою ладонь все ниже и ниже.

— Пожалуйста, что?

— Войди в меня. — Ее голос был едва слышен.

— С удовольствием! — прорычал он, накрывая ее своим телом. — И я обещаю, что это будет делаться с удовольствием, моя дорогая женушка.

Слейд выполнял свое обещание. И когда, спустя неделю, они вернулись в Тасманию к Кэти, кожа Эден горела от одних только воспоминаний. Словно ее тело существовало и действовало независимо от ее сознания, не желая слышать никаких напоминаний о том, что их брак был притворством, взаимной договоренностью. Чувство было примитивным, бессознательным, всеохватывающим.

* * *

Перед отъездом Эден с трудом вытянула Слейда в Монтфорд, настаивая на необходимости покупок для Кэти. В знаменитом саду трав они купили банку настоек для Эллен и косметику на травах для Мэриан. Эден даже вскрикнула от восторга, увидев замысловатый орнамент на заколке, которую она выбрала для длинных волос Кэти.

— А это что такое?

Слейд перевел взгляд с ее новой прически на ряд деревянных зверюшек.

— Ты считаешь, что Кэти уже переросла их?

— Возможно, — ответил он, механически переставляя игрушки на полке.

— Извини, Слейд. — Она дотронулась до его руки.

— За что?

Она указала на игрушки.

— Я знаю, тебе хотелось бы дарить такие вещи своему сыну… Возможно, ты сделал ошибку, женившись на мне.

Он отвернулся от полки с игрушками.

— Вряд ли справедливо обвинять тебя в том, в чем ты не можешь помочь.

Ее одолевали очень сложные чувства. С изумлением она обнаружила, что переживает, потому что не способна дать ему ребенка. Может, после всего, что между ними произошло, пропасть уменьшилась?

Прошло меньше недели после их возвращения домой, как стало ясно, что они так же далеки друг от друга, как и раньше.

— Куда ты собралась сегодня? — спросил он с недовольством в голосе, когда к завтраку она вышла в строгой полотняной юбке и блузке с галстуком-бабочкой.

— На работу, разумеется. Мой отпуск кончился. — Наливая ей кофе, Слейд саркастически поднял бровь.

— Боюсь, что это даже не тема для обсуждения. — Чашка задрожала в ее руке, и она опустила ее на стол.

— Извини?

Он спокойно намазал на тост масло, намеренно не замечая, что сидящая напротив него женщина готова разорваться от гнева.

— Будучи моей женой, ты не можешь оставаться на прежней работе.

Глаза зло сверкнули, но она взяла себя в руки.

— Потому что ты так сказал? Это определенно викторианский подход.

— Возможно, но подумай сама, Эден, каково придется остальному персоналу, когда жена босса дышит им в затылок? Они будут убеждены, что ты обо всем мне докладываешь. — Но я не собираюсь делать подобные вещи! — некоторые сомнения относительно целесообразности ее выхода на работу были и у нее, но она не рассматривала вопрос под этим углом зрения. — Я уверена, что смогу им все объяснить.

— Этот вопрос и поднимать незачем. У тебя хватит дел и здесь: заботы о Кэти и доме.

— Ты забыл упомянуть еще об одном, — бросила она ему: разочарование сделало ее безрассудной. — Или ты опасаешься, что работа будет слишком утомлять меня и это, в конце концов, скажется на том, как я выполняю свои супружеские обязанности? Он встретил вспышку гнева с полной невозмутимостью.

— Ты исполняешь свои обязанности с энтузиазмом, достойным похвалы, моя дорогая. Да простится мне, если предположу, что это и тебе доставляет наслаждение.

— Ты льстишь себе. — Унизительно было сознавать, как глубоко предала она себя за их медовый месяц. — Ты фактически вынудил меня предстать в качестве своей жены, затем дозволил ограниченный выбор, а потом сделал брак реальным ради благополучия Кэти. Как ты думаешь, получаю ли я наслаждение, когда мне оставлено так мало свободы?

Он поймал и обхватил ее кисть своими длинными пальцами, прослеживая биение пульса, которое выдавало ее испуг.

— Слишком уж бурно ты протестуешь. Ты забываешь, насколько хорошо я теперь тебя знаю. Кроме того… — он жестом обвел респектабельную столовую, выходящую на патио и бассейн, — ты ничего не теряешь от такой сделки.

— Ничего, кроме самоуважения, — возразила она, уязвленная тем, что он по-прежнему уверен, будто на ее решение повлияло его богатство.

— Эта работа так важна для тебя?

Она была важна, так как оставляла ей какую-то видимость независимости к тому времени, когда он больше не будет в ней нуждаться.

— Да, важна, — ответила она.

— Очень хорошо. Тогда поедем в офис вместе со мной.

Не ожидавшая этой маленькой победы, Эден постаралась сохранить спокойствие, но внутри нее все ликовало от успеха.

— Благодарю.

Он исподлобья взглянул на нее.

— Посмотрим, будешь ли ты благодарить меня в конце дня.

* * *

Преисполненная желания доказать, что он не прав, она вплыла в кабинет, который делила прежде с Дениз Гарнер. Дениз не скрыла удивления, но, бросив на Эден быстрый взгляд, снова углубилась в свою работу.

— Ты не хочешь спросить, как я провела свой отпуск? — обратилась Эден, разбирая груду бумаг, скопившихся за время ее отсутствия.

Дениз подняла на нее неприязненный взгляд.

— Мы все слышали о том, как прошел ваш отпуск, миссис Бенедикт.

Остолбенев, Эден едва удержала резкий ответ, готовый сорваться с ее губ.

— Я по-прежнему остаюсь Эден, Дениз. Я думала, что мы друзья.

— Друг не скрывает свой роман вплоть до дня свадьбы, — горько усмехнулась Дениз. — Какой же я была идиоткой, обсуждая с тобой нашего босса, когда ты собиралась выйти за него замуж.

У Эден оборвалось сердце. Она не могла разуверить Дениз в том, будто они со Слейдом долгое время поддерживали какую-то тайную связь.

— Все обстоит вовсе не так, как тебе кажется. — Это было единственное, что она могла сказать.

Все утро атмосфера оставалась натянутой. Когда наступил перерыв для ланча, Дениз вышла, не предложив Эден что-нибудь принести ей. Обычно они по очереди покупали ланч и съедали его за своими столами. Пока Эден размышляла, что ей делать, зазвонил ее телефон.

— Присоединяйся ко мне в комнате правления. Я заказал ланч на двоих.

Он что, намеренно проводил грань между нею и остальным персоналом?

— Я не могу. Это будет неправильно. Она услышала вздох нетерпения.

— К черту все, Эден. Это довольно тяжко — сидеть здесь, в моей башне из слоновой кости, зная, что ты находишься этажом ниже. Я уже перебрал дюжину поводов, чтобы спуститься, а затем все их отверг. Так что лучше подымайся ты, чтобы разделить ланч со мной.

У нее так пересохло в горле, что было трудно говорить.

— Почему ты хочешь видеть меня?

— И после той недели, что мы провели в Блеколл Рейнджес, ты еще спрашиваешь?

Ее пальцы, сжимавшие трубку, побелели от напряжения. Поэтому он не хотел, чтобы она возвращалась в офис? Как будто электрический ток пробежал между ними по проводам. И зачем он позвонил ей сейчас?

— Я не могу, — сказала она сдавленным голосом и повесила трубку. Через несколько минут дверь ее кабинета распахнулась с таким грохотом, что зазвенели стекла в окнах. Вошел Слейд, балансируя подносом с едой.

— Я принес ланч.

За его спиной она увидела любопытные взгляды сослуживцев.

— Ты не должен был этого делать. Я не голодна.

— Но я голоден. — Сверкнув глазами, он опустил поднос на стол.

Однако занялся не сэндвичами, а ею, взяв на руки и ударом ноги захлопнув за собой дверь.

И все растворилось в обволакивающем тепле его объятий.

— Так нельзя, — шептала она, пытаясь преодолеть, задержать поднимающееся в ней возбуждение.

Он обцеловывал ее глаза, нос, щеки.

— Мне сейчас так хорошо после того, как я сдерживал себя все утро.

Преодолев предательскую дрожь в теле, она отвела голову в сторону.

— Это все, о чем ты способен думать?

— С тобой — да. И я подозреваю, а точнее, знаю, что ты чувствуешь то же самое, моя дорогая женушка.

Сжав кулачки, она замолотила ими по его широким плечам.

— Твое эго не позволяет тебе думать как-то иначе — гневно выкрикнула она. — В таком случае, ты ошибаешься: я ненавижу то, что ты делаешь со мной.

— Ты ненавидишь свою собственную реакцию, — спокойно возразил он. — Почему для тебя так важно поддерживать в себе убеждение, что я тебе не нравлюсь?

Потому что она была уверена: их браку сразу придет конец, как только он узнает, почему она не может иметь детей. Пример с Джошуа показал ей, как мужчины реагируют на определенные недостатки. До тех пор пока она не увлечется Слейдом, у нее будет защита против него.

— Дело не в «не нравишься», — сказала она, вздернув голову, — а в безразличии.

— Тогда почему ты вышла за меня замуж? — Ресницы скрыли смущенное выражение ее глаз.