Опомнилась, только когда Ворон оттащил меня, и не отпускал, пока не ослабла и не успокоилась в его руках. Мы так и стояли не двигаясь, пока парни одевали Сола. Он больше не сопротивлялся, только всхлипывал и изредка поскуливал.

Уже позже покидая барак, подошла к боксеру:

- А теперь последнее. Ты оставляешь меня в покое, и живешь своей жизнью. И конечно, молчишь о нашем веселье. Не вздумай жаловаться дружкам, или кому-то еще. Если нет, то у нас есть запись происходящего. Магия монтажа меня прикроет, плюс я всегда была спиной к камере. А ты будешь звездой ролика, и как твои преданные фанаты отреагируют на подобное видео, сам понимаешь, - блондин закивал головой.

- Да, - произнес еле слышно.

- Думаю, мы расставили точки в наших отношениях.

Мы с Вороном уехали, а парни еще некоторое время держали Сола в бараке. К вечеру его доставили домой.

После этого случая боксер стал проигрывать бои и пить без остановки. Он пронюхал и пропил все свое состояние. И на удивление именно ко мне всегда приходил за помощью. Ни слова не говоря о случившемся, смотрел преданными глазами и просил денег. Он прилип ко мне – своему мучителю, а я до сих пор продолжаю оплачивать выпивку. Прекрасно осознавая, что растоптала его жизнь.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍За воспоминаниями давно минувших дней ко мне подкрался сон, нежно забрав в свое царство. Мне снился Ворон, я вновь тонула в черной бездне его глаз, он гладил мое лицо и тихо шептал: «Все позади!».

И как ушат холодной воды было внезапное пробуждение утром.

- Вот она королевская жизнь, дрыхнуть до одиннадцати! – чей-то голос нагло вытаскивал меня из объятия сладкого сна. Он стягивал одеяло, и на лице ощущалось теплое дыхание. Приоткрыла один глаз, и тут же в ужасе отпрянула.

- Какого ты приперся с утра?! Без предупреждения?!

- Пришел, значит надо, - его взгляд блуждал по моему телу. Хорошо, что не заснула обнаженной, и кроме сорочки, не мне еще был байховый халат.

- Я уже не раз говорила, чтобы отдал ключи, и звонил перед приходом. А лучше вообще исчезни!

Раздался смех, злорадный, победный. Так смеются когда знают свое превосходство. А Стас походил на броненосца, непробиваемая шкура, со всех сторон защищенная козырями. 

- Ты еще веришь, что я могу исчезнуть?! – он придвинулся еще ближе, меловые глаза опасно заблестели.

- Рано или поздно ты оступишься, и я буду рядом, чтобы добить! Втоптать твою мерзкую рожу в грязь и вонзить нож в самое сердце!

- Катя, так даже интересней, всегда держишь меня в тонусе! Не даешь заскучать. И смотри, как бы строя свои козни, сама не попалась в расставленные сети. Ведь так уже было и не раз, да малышка? – его рука коснулась моих волос, я с отвращением мотнула головой и сбросила ее.

- Я Клер! Верь и дальше в свою непобедимость! Упивайся властью, пока можешь!

Стас поймал двумя пальцами меня за подбородок:

- Ты Катя, моя собственность. Для других можешь быть кем хочешь, а для меня ты останешься, той крохой, которую я подобрал и собственноручно с руки вскормил, - говорил тихо, четко выговаривая каждую букву.

Я вырвалась и вскочила с постели. Нужно успокоиться и утихомирить злость. Мне сейчас нужно сохранить холодный рассудок, а не истерить, показывая свою слабость.

Скинула халат, оставшись в кремовой кружевной ночной сорочке, вальяжно села в кресло и томно засмеялась, запрокинув голову:

- Стасик, никогда я не буду тебе принадлежать. Как пленница… возможно. Но никогда это тело не возжелает тебя, - провела рукой по обнаженной ноге, очертила ладонь грудь, - Никогда оно не будет стонать от твоих ласк, никогда я не захочу доставить тебе наслаждение, - облизала языком пересохшие губы. - И тебе больше никогда не удастся затронуть душу. Ты можешь принуждать, заставлять, усиливая только мою ненависть.

Он смотрел на меня жадно пожирая глазами, следил за движениями. Каждой клеточкой тела я ощущала его дьявольскую похоть. Сдерживая ее годами, контролируя себя, он не позволял ей вырвать наружу. Только она жила, разрасталась внутри, разъедая его гнилое нутро.

Стас в два шага оказался рядом, навис надо мной в кресле:

- Ошибаешься, дорогая моя! Вся ты без остатка моя, только я могу распоряжаться этим телом. И никогда никого не будет у тебя ближе. Хочешь траха, нет проблем, у тебя шикарная и постоянно пополняемая клиентская база, - он схватил меня за затылок и поцеловал, сминая губы, жадно смакуя меня, пытаюсь утолить многолетнюю жажду. Я что было силы, впилась зубами в нижнюю губу, почувствовав во рту солоноватый вкус крови чудовища.

Палач отпрянул, а я брезгливо сплюнула на пол.

- Омерзение, Стас, только омерзение…

Кровь капала на белоснежную рубашку, он стоял, съедая меня глазами, грудь вздымалась.

- Иди к своей женушке, ублажай ее. Или твой удел подсматривать, как я сплю с другими? – расхохоталась, удобнее расположившись в кресле. – Что жена так и не возбуждает? Геройствуешь за пределами спальни, а как до дела доходит там пшик? Интересно она уже нашла себе настоящего мужика, способного удовлетворить женские желания? Уже поняла что муженек, мягко говоря слабоват?

Я видела, как раздуваются его ноздри, как темнеют глаза и сжимаются кулаки:

- Моя личная жизнь, не твоего шлюшьего ума дело! Прикасаться к тебе, быть одним из тысяч?! – он сплюнул на пол, - Я слишком брезглив. Ты принадлежишь мне, как вещь, грязная и порочная игрушка, и я никогда не упаду до того, чтобы прикоснуться к тебе и использовать по назначению. Для секса я предпочитаю чистых, не измазанных в чужой сперме и соплях. А твой удел служить и радовать меня послушанием, и может тогда, я позволю тебе и дальше влачить свою безбедную ничтожную жизнь.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍В комнате на минуту воцарилось молчание, а потом раздался мой громкий хохот:

- Самомнение вещь хорошая, если оно не перерастает в клинический случай. Ты себя Наполеоном еще не возомнил? Кстати, отличная отмазка, прикрыть свою мужскую несостоятельность!

Стас опять подбежал к креслу, схватил меня за волосы, заставляя смотреть ему в глаза, там блуждали ярость, и все та же похоть, как он не пытался ее скрыть, она вырывалась наружу, выдавая его с головой. Я самодовольно смотрела ему в глаза, и продолжала ухмыляться. Палач замахнулся и ударил меня по лицу, вымещая всю свою ярость. Отпрянул в сторону зло процедив:

- Сука…

- Ударами ты меня не удивишь. Так никчемные мужики маскируют свою слабость, - продолжала сидеть, развалившись, как ни в чем не бывало.

- Прекращай шипеть змеюка, ведь укусить то не можешь! И завязывай со своим Лешей, слишком долго уже валандаешься с этим публичным клоуном! – вот тут я удивилась, хоть постаралась и не показать виду. О моих отношениях с Алексеем он знать не должен был, мы не светились, и я была предельно аккуратна.

- Следишь за мной?

- Я всегда в курсе, чем ты занимаешься. Пора уже уяснить, Катюша, я всегда буду на несколько шагов впереди. Смирись.

- Стасик, жабка задавила, что Леша получает то, что я никогда не дам тебе добровольно?

- Я предупредил, завязывай! Помаши петуху ручкой, адьос! Никаких длительный отношений, только те, кого лично я одобрю! И чтобы ты увидела мою доброту, утешилась и успокоилась, вот тебе сразу два новых тела, - он достал из своего портфеля две фотографии и кинул их на кресло. – Они вскоре позвонят, будь милой и вежливой, и помоги уважаемым людям решить их проблемы.

- Пошел ты на хрен, Стас, вместе со своими мужиками. Попробуй ублажить их сам, вдруг получится?!

- О, кажется, ты забыла, Катюша, о моем главном козыре?! Поистине девичья память тебя подводит! - он снова полез в портфель, и достал оттуда увесистую папку, подошел и потряс ей у меня перед лицом. – Тут материала, чтобы засадить нашего давнего знакомого Владимира, в узком кругу известного под кличкой Ворон, пожизненно. Хотя если постараешься, ублажишь, адвоката и судью, то возможно выбьешь ему годков двадцать пять, и сможете встретить старость вместе! – он захохотал, хватаясь за живот, довольный ударом в мое уязвимое место.

- Мразь, оставь его, ты и так лишил Ворона двух лет жизни!

- Ой, я ли?! – он упивался своей властью надо мной.

- Именно твои руки в крови, Стас! И за твои кровавые делишки он поплатился!

- Ты почитай, могу оставить папку, там занимательное чтиво, узнаешь своего Ворона с другой стороны. Он и без меня по самые уши погряз в криминале, так что, передав эту папку в нужные руки, а лишь помогу властям обезвредить опасного преступника.

- Помоги им обезвредить себя, расскажи, как проливал кровь своих подельников, как подставлял невиновных! Что слабо?

- Я чист перед законом! Или у тебя есть доказательства обратного? – в глазах плясали дьявольские искры превосходства.

- Оставь его в покое! Или мне уже терять будет нечего! – Стас непроизвольно отошел назад, уловив в моих глазах жгучую ненависть. Он понял, сама погибну, но и его потяну за собой. Удавлю собственными руками, а дальше будь что будет.

Сбавил обороты, улыбнулся, и спокойно добавил:

- Все от тебя зависит, Катюша. Будешь умничкой, я не стану давать команду поиска. Пусть живет себе, вдали от нас. Если же выкинешь, очередной фортель, то его найдут быстро, очень быстро, и птичка полетит прямиком в клетку. Возможно, ей еще перед этим и крылышки оборвут… как знать… - он закатил глаза, и мечтательно улыбнулся.

- Пошел вон… - больше не могла смотреть на чудовище. Мое самообладание висело на тоненькой нитке, еще одна капля и произошел бы взрыв. Больше всего я хотела вонзить нож Стасу в сердце, прокрутить несколько раз, ощущая, как палача покидает жизнь. – Я разберусь с ними, - махнула рукой в сторону фотографий.