Анна почувствовала, что краснеет. Она знала, какими язвительными могут быть английские дамы. Уж не намекают ли они, что отсутствие беременности — это ее вина?

Леди Эдгкумбе засмеялась:

— Думаю, ваша милость все еще девушка!

Щеки у Анны запылали.

— Клянусь Святой Девой, мадам, я думаю, ваша милость все еще девушка, — ввернула леди Рочфорд.

Это было невыносимо.

— Как я могу быть девушкой и каждую ночь спать с королем?! — сорвалась на крик Анна.

— Спать? Там должно быть кое-что еще, — хихикнула леди Рочфорд, — иначе король с тем же успехом мог бы оставаться в своей спальне.

— Ну разумеется, там есть кое-что еще! — снова огрызнулась Анна; ее слова источали сарказм. — Когда король ложится в постель, он целует меня, берет за руку и говорит: «Доброй ночи, милая», — а утром он целует меня и говорит: «Всего хорошего, дорогая». Этого не достаточно?

Наступила тишина.

Леди Ратленд сглотнула:

— Мадам, должно быть не только это, или нам долго не видать герцога Йоркского, чего так желает все королевство.

Анна пожала плечами:

— С меня довольно того, что я имею, а большего я не знаю.

И пусть считают ее недалекой!

Леди Ратленд надавила на нее:

— Ваша милость не говорили об этом с матушкой Лёве?

Анне надоело, что ее допрашивают.

— Стыдитесь! — воскликнула она. — Я получаю столько внимания его величества, сколько хочу!

После она пожалела о своем признании, что ее брак — сплошное притворство. Дамы начнут сплетничать, а сплетни быстро распространяются при этом дворе. Она молилась, чтобы слухи не дошли до ушей короля.


Вечером в День летнего солнцестояния Анна сидела в спальне и пыталась починить застежку на ожерелье. Сюзанна и Гертруда убирали ее дневную одежду, из открытого окна доносились с Темзы крики лодочников.

Генрих должен был прийти ужинать. За дверью в соседней комнате дамы накрывали на стол. Анна слышала их разговор. Вдруг она насторожилась: было произнесено имя Кэтрин Говард.

— Кажется, король все еще увлечен ею, — раздался голос леди Эдгкумбе. — Я слышала, он часто переезжает через реку в маленькой лодке и навещает ее на виду у всего Лондона.

— А иногда ездит к ней по ночам, — сказала герцогиня Ричмонд.

Анна обмерла.

Сюзанна, которая очень старалась вновь завоевать ее доверие, сочувственно смотрела на свою госпожу:

— Не обращайте внимания, мадам. Это просто злые разговоры. Вам не нужно это слышать.

— Нет, нужно! — вспыхнула Анна. — Вы слишком многое скрывали от меня прежде.

Сюзанна умолкла.

— Милорд епископ Винчестерский, кажется, играет роль сводника! — услышала Анна слова леди Рочфорд. — Он развлекает их в своем дворце.

— Мы знаем, куда он метит! — хихикнул кто-то.

— Милорд говорит, город полнится слухами. — Это сказала герцогиня Саффолк. — И двор тоже. Люди болтают, мол, это все означает, что король намерен развестись с королевой.

— Это означает адюльтер! — с досадой произнесла леди Рочфорд.

Анне стало дурно. Тут как раз объявили о прибытии короля. Ей хотелось надавать пощечин своим дамам и ему в полную меру или, по крайней мере, отослать его прочь, чтобы свернуться где-нибудь в клубок и поплакать, но она не посмела. Нет, чего бы это ни стоило, она должна постараться и быть приятной компаньонкой за ужином и сделать все для сохранения своего брака и союза Клеве с Англией.

Она вышла к Генриху, сделала глубокий реверанс. Он был в отличном настроении, и за трапезой они говорили о его планах на объезд страны, строительных работах в Хэмптон-Корте и превосходных качествах мяса. Генрих не остался на ночь, но весьма оживленно распрощался с Анной.

На следующий день Анну взволновало появление депутации членов Тайного совета, которые попросили об аудиенции. Она приняла их в своем приемном зале в присутствии фрейлин, в легком испуге размышляя о причинах этого визита.

Говорил за всех герцог Саффолк.

— Ваша милость, — начал он с непонятным выражением на лице, — король желает, чтобы вы покинули двор и перебрались во дворец Ричмонд через два дня ради вашего здоровья и удовольствия.

В голове у Анны зазвучал сигнал тревоги. Зачем присылать к ней целую депутацию с таким сообщением? Она вспомнила, что королеву Екатерину тоже удалили от двора перед разводом. Ее ждет та же участь? Анна мигом сообразила, насколько она уязвима: иностранка, изолированная в Англии, вдали от друзей. В отличие от Екатерины, у нее не было ни своей фракции при дворе, ни могучего императора за спиной. Что ей делать?

Единственным выходом казались подчинение требованию короля и надежда на лучшее.

— Господа лорды, — сказала она, заставляя себя улыбнуться им, — я согласна удалиться по желанию его величества и подготовлюсь к отъезду как можно быстрее.

— Благодарю вас, мадам, — сказал герцог, явно приободрившись. — Все будет организовано для вашего удобства.

После ухода лордов Анна приказала матушке Лёве собирать вещи. А сама, стараясь не углубляться в раздумья о причинах королевского приказа, отправилась в молельню просить о помощи Всевышнего. Но воспоминания о Генрихе, каким он был за ужином, мешали ей. Он ни словом не обмолвился о том, что собирается отправить ее в Ричмонд, так откуда вдруг взялась эта забота о здоровье супруги?

Почти всю ночь Анна пролежала без сна. Во тьме ей казалось совершенно ясным, что действия короля — это преамбула к разводу. Даже утром уверенность в том, что ее отправка в Ричмонд не предвещает ничего хорошего, не покинула ее.

Не в силах больше выносить неопределенность, она вызвала доктора Харста.

— Мадам, что случилось? Я в смятении, отчего вы так печальны?

— Король отсылает меня прочь, — ответила она, борясь с приступом слез, и рассказала о случившемся.

Харст поспешил утешить ее:

— Мадам, мне сказали, он отсылает вас в Ричмонд, дабы уберечь от морового поветрия в городе.

— Я не слышала ни о каком поветрии в Лондоне. По словам моих дам, король до смерти боится болезней и уезжает на безопасное расстояние при первых признаках эпидемии. Он разве тоже уезжает?

— Не могу сказать, мадам.

— Доктор Харст, боюсь, это лишь предлог, чтобы убрать меня с дороги.

— Мадам, я так не думаю! Мне кажется, мотивом была забота о вашем благополучии. И по-моему, вам не из-за чего расстраиваться. К тому же Ричмонд не так уж далеко от двора. Говорят, до него меньше двух часов езды по реке.

Анну это совсем не убедило.

— Доктор Харст, при дворе ходят слухи, и в городе тоже, что король хочет заменить меня на Кэтрин Говард, так же как он отказался от королевы Екатерины ради королевы Анны и от королевы Анны ради королевы Джейн.

— Мадам, это просто слухи. Я не слышал ничего такого, что подтвердило бы их, уверяю вас. Прошу, не тревожьтесь больше. Я приеду навестить вас в Ричмонде, и если за время вашего отсутствия узнаю что-нибудь, что меня встревожит, то сообщу вам.

Слова его звучали утешительно, но в глазах посла Анна прочла тревогу и душевного покоя не обрела. С тяжелым сердцем готовилась она покинуть Уайтхолл. Утром в день отъезда к ней пришел Ратленд и сообщил об ожидающей ее барке.

— Его величество просил меня передать вам, что он приедет к вам в Ричмонд через два дня.

Какое облегчение! Тревога Генриха за нее была искренней.

— Я удивлена, что сам он не едет теперь, чтобы избежать поветрия.

— Поветрия? — Ратленд выглядел удивленным. — Мадам, сейчас нет никакой эпидемии.

— Странно, — упавшим голосом проговорила Анна. — Доктору Харсту сообщили, что меня отсылают во избежание мора.

Ратленд, похоже, не знал, что сказать.

— Если никакой моровой язвы нет, почему меня отсылают из города во избежание болезни? — не унималась Анна.

— Мадам, на этот вопрос я не могу ответить. Вероятно, доктор Харст ошибся. Вас отсылают ради вашего здоровья, потому что там чистый воздух. Так мне сказали.

Ратленд знал больше, чем говорил, в этом Анна не сомневалась. И теперь она была совершенно уверена в том, что Харста обманули.

— Его величество увидится с вами через два дня, — оживленно проговорил Ратленд.

— Я буду ждать этого, — с надеждой отозвалась Анна.

Однако, как только барка отчалила от пристани, изгнанницу охватили дурные предчувствия.


Несмотря на беспокойство, Ричмонд показался Анне маленьким раем на земле. Пока барка плавно скользила по Темзе на запад, впереди начал вырастать прекрасный дворец. Его отличало большое количество эркерных окон, сказочных башенок и турретов, над которыми возвышались увенчанные золочеными флюгерами купола, напоминавшие по форме колокол. Здание окружала мощная кирпичная стена, а позади нее раскинулся огромный олений парк.

Вскоре Анна была вынуждена признать, что иметь в своем распоряжении этот маленький рай просто чудесно. Здесь она могла спокойно бродить по внутренним дворам, сидеть у фонтанов, никем не потревоженная, и дышать ароматным воздухом в красивых садах с душистыми травами. На следующий день пошел дождь, и она гуляла вокруг сада по крытой аркаде, а потом обследовала главную башню, где располагались королевские апартаменты, созданные отцом Генриха. Ее покои находились на втором этаже, комнаты Генриха — на первом. Анна послушала мессу в богато убранной капелле, после чего полистала великолепно иллюстрированные бесценные манускрипты в библиотеке.

— Печально, что король теперь редко здесь останавливается, — сказала леди Эдгкумбе.

Она находилась при Анне вместе с леди Ратленд; обе они сопровождали королеву на прогулке по липовой аллее.

— Меня это удивляет, ведь здесь так красиво, — отозвалась Анна.