Светлана Пастухова - Королевская кобра

– Малати, пойдем. Нас могут хватиться, – я тянула подругу за руку, но она словно приросла.

– Он не мог меня оставить, – расслышала я еле слышный шелест и обернулась на громкие шаги за спиной.

Сгустком тьмы к нам приближалась группа людей. Увидев нас, они остановились, и все звуки исчезли. Остался только стук наших с Малати сердец.

Темное пятно стало приближаться, теперь уже бесшумно, словно потерявшая хозяина тень. Я отступила к стене, будто надеясь, что кладка разомкнется и укроет нас, но лопатки уперлись в твердый камень.

Малати поднялась и встала рядом. Я посмотрела на подругу – светлые сари отчетливо виднелись на фоне темной ограды. Те же, кто подходил, выдавали себя блеском лунного света на обнаженной коже – они, как и Ману, были по пояс голые.

– Видимо, сейчас придется показать все, чему нас научили. Вставай спиной ко мне, – сказала Малати, торопливо перевязывая сари так, чтобы ноги были свободны.

Я последовала ее примеру, не забывая краем глаза следить за темным сгустком.

Послышался шелест, словно ветер пробежался по деревьям, пересчитывая листья, и я поняла, что это переговариваются те люди.

От большого пятна отделилось одно маленькое и стало приближаться к нам.

– Кто это у нас тут? – раздался шепот странно похожий на то, как под порывом ветра пересыпается песок в пустыне. – Маленькие девочки? Что две маленькие девочки делают ночью на улице?

– Наверное, так должно быть. Кто мы такие, чтобы задавать вопросы? – ответил ему такой же бестелесный голос.

– Вам повезло, маленькие девочки, что вы оказались в это время в этом месте. Сегодня закончится ваш кармический цикл, и вы навсегда останетесь рядом с Матерью.

Кривые клинки блеснули в лунном свете.

– Сейчас. Колени, – тихо бросила Малати.

Наверное, тени не привыкли иметь дело с детьми, поскольку их замах был слишком высок. Пригнувшись, я проскользнула под рукой и оказалась сзади. Изо всех сил наступила под колено опорной ноги. Раздался глухой стук удара коленей о землю. Не теряя времени, запрыгнула на спину и перекатилась через голову. Коса оказалась как нельзя кстати. Вспомнив Ману, ухватила за нее и ударила тень головой землю. Краем глаза заметила, что Малати проделала то же самое. Кажется, тени потеряли сознание.

Не успели мы обрадоваться, как с глухим рычанием на нас бросилось отставшее большое пятно.

Понимая, что с ними нам уже не справится, мы с Малати переглянулись и встали спина к спине.

– Вы за это поплатитесь, маленькие демоницы, – шипели тени, окружая нас полукругом. В шевелящейся тьме мелькали холодные отблески клинков.

– Падай и катись под ноги. Когда окажешься за их спинами, постарайся взобраться на ближайшее дерево. На землю не спускайся, двигайся по крышам и деревьям, – шептала Малати. – Встретимся у храма. Давай!

Она сжалась и покатилась теням под ноги. Я последовала ее примеру. Кого-то удалось сбить с ног. Падая, они хватались за других, но во всеобщей свалке, я почувствовала, как на щиколотке сжались пальцы.

Сердце застряло где-то в горле и перестало биться. Дышать я тоже не могла, только отчаянно царапала удерживающую руку и слышала в ответ грязные ругательства.

Мою ногу отпустили, схватили за волосы и поставили на ноги. Подняв глаза, я увидела, что Малити тоже поймали и сейчас крепко держат за шею.

– Ну что, посланницы демонов, готовы предстать перед нашей Матерью и ответить за все грехи? – раздался над ухом хриплый шепот, и горла коснулось прохладное острие.

Я мысленно попрощалась с родителями, братом, сестрой и закрыла глаза.

Я ничего не увидела, только почувствовала дуновение ветра. Хрип, что-то горячее потекло на плечи и меня отпустили. Отпрыгнув, я прижалась к стене и смотрела, как мечется одинокая тень. И там, где она только что была, оседает на землю темное пятно. Вот уже рядом стоит дрожащая Малати.

– Ты в порядке? – испуганно спросила она.

Сил говорить не было, и я только кивнула, продолжая следить за молниеносным передвижением тени.

Когда все распластались на земле бесформенными лужами, Тень очутилась перед нами. Я и Малати непроизвольно отшатнулись, но помешала каменная кладка за спиной.

– Прости, – шепнула Малати.

Она хотел встать передо мной, но неожиданно тень наклонилась к нам.

– Вы в порядке? – спросила она голосом Ману.

И мы разрыдались.

– Ну-ну, успокойтесь. Все позади. Вас не обидели? – учитель утирал нам слезы нашими же сари.

На смену облегчению пришел страх, что Ману все расскажет Пратиме и нас выгонят из храма, и мы разревелись еще сильнее.

– Да успокойтесь же, – Ману нас встряхнул и толкнул за стоящее рядом дерево. – Подождите здесь. Я скоро. А то опять попадете в неприятности.

Мы кивнули, и Ману вернулся к месту драки. По одному, а то и по двое он оттаскивал напавших на нас к подернутой серебром воде, и каждый раз мы слышали глухой всплеск.

Закончив, он вернулся к нам и снова присел.

– Пойдемте, я отведу вас обратно, – он оправил на нас сари и вытер мокрые щеки.

– Как… как вы здесь оказались? – все еще всхлипывая, спросила Малати.

– Следил, – просто ответил Ману. – Я по вашему виду понял, что что-то замышляете. Вам надо учиться лучше контролировать свои эмоции, иначе могу догадаться не только я.

– Теперь… вы все расскажете? – не знаю, откуда Малати брала силы и храбрость, но сейчас она смотрела прямо в глаза Ману.

– Не-ет, – протянул Ману и улыбнулся.

Ману умеет улыбаться? Дар речи отнялся у меня окончательно.

– Вы сегодня хорошо себя проявили. Показали, что я не зря теряю с вами время. Но если хотите продолжать свои вылазки, надо больше работать. Вам не хватает силы и стремительности. Вот этим на следующем уроке и займемся, – он протянул нам руки. – Пойдемте, не стоит здесь задерживаться.

Прежде чем взять его ладонь, я извернулась и заглянула Ману за спину.

– На месте, – усмехнулся он, поймав мой взгляд.

Действительно, черная коса все так же спускалась между лопаток, но на коже темнели несколько сочащихся кровью порезов.

– Кто это были? – Малати топталась, не решаясь взять ладонь учителя – все-таки, даже несмотря на спасение, она продолжала его бояться.

– Туги, – коротко ответил Ману, и я услышала, что подруга резко выдохнула.

– Кто такие «туги»? – в свою очередь и я осмелилась задать вопрос.

– Бандиты, – учитель был не самым разговорчивым человеком. – Ночные убийцы, прикрывающие свои преступления служением Кали. Когда-то и я был одним из них. Все. Хватит болтать, – уже больше не дожидаясь, когда мы возьмем его руки, Ману сам схватил нас и потащил к храму.

Надо ли говорить, что после этого происшествия, Ману на занятиях стал уделять больше времени мне и Малати. Не чувствуя усталости сам и не замечая нашей, он заваливал нас все новыми заданиями, а когда остальные наставники спрашивали чем вызван столь повышенный интерес, то говорил, что видит у нас большие задатки.

В свободные дни, когда все девочки отдыхали в тени, он забирал нас из храма, чтобы научились плавать.

– Как думаешь, когда наше наказание закончится? – однажды спросила я у Малати, в очередной раз едва не сорвавшись в пропасть с горного уступа.

– Разве ты не поняла? – пропыхтела она. Карабкаясь по почти отвесной стене. – Это не наказание.

– А что, награда что ли? – не успела я перевести дух, как услышала подгоняющий окрик Ману.

– Он помогает нам выжить, – Малати уселась рядом и разминала затекшие пальцы. – Ты ведь помнишь ту ночь, с тугами?

И собравшись с силами, мы полезли дальше.

То, что нам хорошо запомнились бандиты, не значит, что мы перестали ускользать из храма и приходить на площадь каждая со своей надеждой. Время от времени видели следующую за нами тень. Но уже не боялись – мы знали, что это Ману оберегает нас от опасности.

Не встретив кого ждали на площади, мы шли к особняку, но он оставался все так же темен и тих.

Душные, пропитанные дождями ночи сменялись предостерегающим, словно змеиное шипение, шуршанием высохших листьев, перегоняемых колким, будто долетающим из пустыни, ветром. Восемь посвященных Кали празднеств прошло с моего первого шествия. У меня успели отрасти волосы. Как и обещала женщина при купальнях, в первый день состригая сальные пряди, они стали густыми и блестящими, как вода в пруде в безветренный день. И я не успела заметить, когда вместо озорной и быстроглазой девочки рядом появилась красавица с гибким станом и облаком волнистых волос. Каждое ее движение завораживало и пленяло, а от взгляда из-под ресниц даже у меня замирало сердце.

Сразу вспомнились слова Пратимы на первом уроке по макияжу, а сейчас я видела их живое воплощение.

Только вчера прошло очередное шествие, изваяние Матери было отпущено в морские волны, и наступил такой редкий день отдыха.

Мы сидели у пруда и болтали ногами. Сквозь плещущуюся воду цветы мехенди на ногах шевелились, словно живые.

– Пойдем сегодня на площадь? – спросила я зажмурившуюся от солнца подругу.

– Нет, – ответила она. – Сколько раз мы туда ходили и к дому, но все без толку. Они уехали, а я ошиблась.

Слышать равнодушный голос всегда жизнерадостной Малати было страшно. Еще страшнее – ее нежелание идти. В прошлый раз мне опять показалось, что вижу знакомый затылок, и очень хотелось проверить догадку.

– Если ты не согласишься, то я пойду одна.

– Не побоишься? – Малати заинтересованно приоткрыла один глаз, будто подмигивала.

Я мотнула головой, отчего по спине плащом рассыпались волосы, и положила руку на подарок Ману, надежно спрятанный в ножнах под юбкой.

– Хорошо, сходим. Но в последний раз, – Малати потянулась всем телом. – Я бы не хотела быть проданной в гильдию куртизанок.

Я содрогнулась, вспомнив, как одну из старших девушек застали с каким-то парнем. Сначала ее долго держали в одной из комнат подземелья, решая, что делать дальше, и мы тайком носили ей еду и воду. А потом за ней пришли. До сих пор я иногда слышу во сне ее крики и просьбы оставить при храме.