Светлана Пастухова - Королевская кобра

Я проскользнула в комнату и обомлела – на том настиле, где мы с девушками спали, теперь сопели совсем маленькие девочки. Наверное, они были не старше меня, когда появилась в храме.

Что же, Ратне повезло, но не отменяло цели моего прихода. Неслышно ступая, я прокралась за ширму и подошла к полкам учительницы. Не разбирая, сметала все: флакончики, коробочки, масла, корешки – обстоятельно разберусь уже когда доберусь до своих покоев, и при свете, и все увязывала в многострадальное сари. Поискала и не нашла катар. Пратима всхрапнула и перевернулась на другой бок, а я вздрогнула и замерла с очередной склянкой. Решив больше не искушать удачу, вышла в огород и, скорее наугад, чем зная, набрала листьев и плодов, которые на уроках превращали в ядовитый порошок.

Когда складки сари раздулись, как бока беременной коровы, я решила, что хватит, ведь еще предстоит идти по узкому лазу и взбираться по скользкой стене. Жаль, что не удалось поквитаться с Рантой, но, возможно, это и к лучшему, иначе бы обнаружила свое присутствие.

Так же незаметно, как до храма, я добралась и до стены. Поудобнее перевязала сари, чтобы ничего не звякало и не мешалось, собралась ухватиться за первый выступ и подтянуться, когда от стены отделилась тень, а на шее, впечатывая меня в грубый камень, сомкнулись железные пальцы. Лунный свет обрисовывал рельеф обнаженных рук и плеч, а ветер трепал длинную косу.

Я потянулась к поясу, но, не задевая браслета, он перехватил мою руку и тоже вдавил в стену. От боли прикусила губу и попробовала его порезать свободной рукой, незнакомец отпустил шею и стиснул второе предплечье. Пригвожденная к стене, я продолжала беспомощно трепыхаться.

– Снова вернулась к своим проделкам? – смуглое лицо приблизилось и… я узнала Ману.

От облегчения и страха, что едва не убила учителя, я почти разрыдалась.

– Ты! Ты! – всхлипывая, повторяла я. – Как ты здесь оказался? Зачем так незаметно подкрался, я же могла тебя убить!

– Разве? – в темноте сверкнули белые зубы. – Ты еще слишком неопытна, маленькая Нейса, чтобы причинить мне вред. Как тебе живется? Тебя не обижают? – он отпустил мои руки и отошел, будто чтобы рассмотреть.

– Нет. Они знают, что я ядовита и боятся приблизиться. Это даже забавно, – тихо ответила я.

– Значит, твой новый хозяин не догадался что без оружия и яда ты обычная девушка. Почти обычная, – поправил он себя, поймав мой возмущенный взгляд. – Я слышал, что ему не стали открывать правду, но все же, решил проверить.

Я не сразу поняла о чем он, а когда дошло, то рот сам собой открылся от удивления.

– Так это ты проникал в гарем? – уже зная ответ, все-таки решила уточнить. – Из-за меня?

– Ну не только, – черные глаза хитро прищурились. Видя мое недоумение, Ману пояснил: – Это против природы держать взаперти красивых женщин и лишать их мужской ласки.

Меня передернуло.

– Не все такие, как ты, – на макушку опустилась твердая ладонь. – Как правило, женщинам это нравится.

– И оно того стоит? – я скривила губы. – Ты же рискуешь жизнью.

На первый вопрос Ману не ответил, только снова сверкнул зубами.

– Но ты же меня не выдашь, – его уверенность меня покоробила.

– Но я не могу предать доверие, – все-таки осмелилась возразить.

– Чье доверие? – изумился Ману. – Братоубийцы?! – но перехватив мой угрюмый взгляд, смягчился. – Да, я тоже не святой, – он понурил голову. – Но я верил в то, что делал и никогда не предавал свою кровь. Давай поступим так, – примирительно погладил меня по щеке. – Ты не будешь замечать меня. Обещаю, что не стану злоупотреблять. А я буду приносить яды и все, что необходимо девушке, подобной тебе.

– Ты пытаешься меня подкупить? – я улыбнулась – не хватало сил сердиться на Ману, ведь он – это все, что у меня осталось от жизни в храме и от Малати.

– Сотрудничать, – усмехнулся учитель.

– О Малати ничего не слышно?

Ману покачал головой и полез за пояс шаровар.

– Возьми, я же пришел сегодня, чтобы передать это тебе, – на темной ладони поблескивал в лунном свете мой клинок.

– Спасибо, – шепнула я, прижимая катар к груди.

Ману меня подсадил, и я ящерицей покарабкалась к карнизу.

Дни шли своим чередом, я смотрела за порядком в гареме, правда, не так ревностно, как себе это представляла вначале. Теперь, зная тайну одной из жен Поллава Марвари, я старалась не замечать незаконные проникновения Ману. Но после каждого его посещения находила новый флакончик яда, духов или коробочку с краской.

Обычно Ману исчезал до того, как я проснусь, но вчера перед уходом зашел в мои покои, чем немало удивил.

Я поспешно посмотрела на служанку – она даже не шелохнулась, настолько бесшумно передвигался учитель.

– Приближаются перемены. Будь готова, – таинственно сказал он.

Я хотела спросить какие изменения и к чему надо быть готовой, но человек-тень уже исчез.

Я снова посмотрела на Марну. Причмокивая, она перевернулась на другой бок и всхрапнула.

Не в силах снова заснуть, я стала раскладывать вещи в шкафу, поскольку после того раза, Марна к ним больше не прикасалась, когда громкие крики у фонтана привлекли мое внимание.

«Опять считают у кого украшений больше», – посетовала я на завистливых и не знающих чем заняться женщин и пошла их успокаивать.

Но, спустившись, обнаружила, что причиной шума стали не побрякушки, а Гопал, который тащил за руку упирающуюся девочку. Совсем маленькую, еще не оформившуюся, и вряд ли у нее уже была первая кровь. Зачем она здесь? Новая служанка?

Девочка упиралась и все норовила сбежать, но Гопал, цепко ухватив за руку, упорно тащил ее к собравшимся у фонтана женщинам.

– Это новая жена господина, – торжественно представил он, озирающуюся по сторонам девчушку.

Я чуть не поперхнулась воздухом.

Как же такую маленькую отдали замуж, да еще и за мужчину намного старше. К горлу опять подкатила тошнота, когда подумала о Поллаве-джи и этой девочке.

Жены же, как ни странно, отнеслись к ней по-матерински и повели в купальни, за ними последовала и я – пора предоставить господину отчет о делах в гареме и передать послания жен.

Я неторопливо поливала себя водой, втирала в кожу мало, расчесывала волосы, пока госпожи мыли и наряжали новую товарку и что-то ей шептали, показывая на меня усеянными перстнями пальцами.

Закончив, они удалились, я же не спешила и давала им время написать просьбы, пожелания, уверения в преданной любви и подготовить подношения.

Наконец, я завершила омовение и надела бледно-голубое, цвета полуденного неба, сари.

У фонтана меня уже ждали, и старшая жена величественным и полным пренебрежения жестом указала на поднос.

Несмотря на то, что за время своего пребывания, я ни разу ей не перечила, отношение ко мне нисколько не потеплело, а скорее ухудшилось. С ревнивым вниманием она каждый день осматривала меня – не появились ли новые украшения, на которые не скупился господин. Боясь подходить, она даже подсылала Марну украсть тяжелое ожерелье с изумрудами, которое в комплект к серьгам преподнес господин. Но наученная горьким опытом, служанка предпочла сознаться мне, чем снова рисковать жизнью.

Тогда пришлось нанести второй и последний визит в покои старшей жены.

– Если господин решил что-то подарить мне, значит, он хочет видеть это именно на мне, – поглаживая металл пояса и не обращая внимания на сверкающий гневом взгляд, начала я. – Вы должны принимать его волю, как волю богов. Ведь вы не стали бы спорить с Господом Шивой, повстречай его. Так почему противитесь воле супруга? Мне придется сказать господину, что вы не почитаете его должным образом, и он может заболеть, принимая ваши подношения. А что сделают остальные жены, если узнают, что из-за вас могут остаться вдовами?

Я прислонилась плечом к стене и расслабленно замерла, наблюдая, как суетливо женщина перебирает браслеты, и как беспокойно бегают глаза.

– Что ты хочешь? – наконец, нехотя спросила она. – Еще больше украшений? Тебе мало полученных от моего мужа? – она рывком распахнула дверцы шкафа и швырнула на кровать массивную шкатулку. Крышка отлетела, и цветастое, расшитое покрывало усыпали переливающиеся самоцветы.

– Не нужны мне ваши украшения. Только оставьте меня в покое, – я уже повернулась, чтобы уйти.

– Стой! – окликнула меня хозяйка покоев. – Вот. Возьми деньги. У меня много денег, – она протягивала стянутый шнурком мешочек. Потом, немного замявшись, отпустила, и кошель с глухим звоном упал к моим ногам.

Я вопросительно подняла бровь и, не глядя под ноги, отступила. Пусть теперь думает, расскажу о ее поведении или нет. И боится.

– Можешь идти, – женщина величественно отвернулась, но продолжала коситься.

– Да, госпожа, – мой тон тоже утратил значительную долю почтительности.

Я вышла из дверей, а в сладострастном коридоре услышала за спиной торопливые шаги. Обернувшись, увидела спешащего Гопала.

– Подожди, – от усилий меня догнать, он запыхался. – Я с тобой. Надо доложить о прибытии новой жены.

– Так она действительно жена? – не удержалась я. – Когда же господин успел? И потом, она еще слишком молода.

– Вот тебя позабыл спросить и отчитаться, – съехидничал Гопал. – Не суй свой хорошенький носик, рабыня, в дела, тебя не касающиеся. И не лезь к госпоже. Она может быть очень опасной. Даже для тебя, – помолчав, добавил он.

В покои господина он величественно вплыл первым, а следом неслышно проскользнула и я.

– Ваша супруга благополучно прибыла, – недовольно косясь на меня, начал смотритель гарема.

– Да? – в голосе Марвари слышалось неподдельное любопытство. Неужели, имея столько жен, он заинтересуется ребенком? Я еле смогла сдержать дрожь отвращения, когда господин поднял на нас сверкнувшие интересом глаза, – И как? Ей все нравится?

– Разумеется! – разливался Гопал, – Она очень гордится честью быть вашей супругой и горит нетерпением исполнить перед вами свой долг.