— Это моя Ева, прошу любить и жаловать.

Она вздрагивает и вскидывает на меня испуганный взгляд, словно не верит своим ушам. Брэйн смеётся, качая головой, а Фил что-то бурчит себе под нос, ухмыляясь. Девушки так и замирают с поварёшками в руках, словно выстрел услышали. Чёрт знает, что нашло на меня, но я рад, что сказал это, потому что привык говорить, что чувствую. И сейчас ощущаю, что Ева на самом деле моя, значит так тому и быть.

За спиной раздаются голоса, шум, какой-то грохот, и громогласное:

— Что, гады, уже напились, наверное, пока я ехал?! Живо признавайтесь: наклюкались уже?!

Арчи, словно бушующее море врывается в комнату, а за ним входят его девушка Крис и её сын Женечка — смешной пацан в специально сшитой для него на заказ кожаной курточке, точно такой же как у его лысого кумира.

— Делать нам больше нечего, — хмыкает Филин, но планшен в сторону откладывает.

— Ага, так я и поверил, брехун чёртов, — смеётся Арчи и вдруг замечает Еву, которая стоит, вцепившись мне в руку, пунцовая и перепуганная до крайности.

Вот как её успокоить? Понимаю, что на неё и так слишком много всего свалилось в последнее время, и я, наверное, тороплюсь со всем этим дерьмом, но мне хочется, чтобы она была рядом, познакомилась с моими друзьями и поняла, что у неё теперь есть настоящая семья, в которой нет места страхам и комплексам. Но, наверное, я всё-таки дурак и ей нужно что-то другое. Не знаю…

— Здрасти, — пищит, когда Арчи останавливается напротив неё и смотрит, наклонив голову на бок. — Я Ева.

— Арчи, — улыбается, и протягивает руку. — А о вас я уже наслышан. Очень рад теперь увидеть своими глазами и убедиться, что наш престарелый холостяк знает толк в женской красоте.

— Арчи, зашибу, — говорю, понизив голос, а тот смеётся во всё горло, запрокинув голову.

— Вот зачем девушку смущаешь? — спрашивает Крис, сидящая на корточках перед сыном и вытирающая ему платком губы, перемазанные шоколадом. — Ева, не обращайте на него внимания, он не всегда такой.

Если кто и может справиться с плещущейся внутри Арчи энергией и придурью, так это Кристина — девушка, ставшая для него однажды смыслом жизни.

— Крис, вот от тебя я точно такого не ожидал! — притворно негодует Арчи, приложив руку к сердцу. Но в итоге ломать комедию ему надоедает и он расплывается в широкой улыбке. — И правда, не обращай на меня внимания, принцесса, я немножко дурачок.

Ева смеётся, когда Арчи салютует ей, точно на параде, и отходит в сторону.

— Смешной такой… странный, — шепчет мне, когда все вроде бы снова вернулись к прерванным занятиям.

— Есть такой грешок за ним. Арчи вообще клоун редкостный, но он открытый и честный. Они все такие, без камней за пазухой.

— Я догадалась.

Вдруг Полина поднимает голову, отрываясь от созерцания чего-то, лежащего на подносе, улыбается и машет нам рукой.

— Роджер, отпусти свою девушку на десять минут, — щебечет и манит Еву рукой. — Ева, иди сюда, у нас тут веселее, чем у этих мужланов!

Ева вопросительно смотрит на меня, а я киваю и мягко подталкиваю её в спину:

— Иди, я же обещал, что всё будет хорошо.

Ева направляется к девушкам, а я провожаю её взглядом. Тонкая, как тростинка, в потёртых джинсах, но излучающая такую гордость и достоинство, что невозможно не восхищаться. Моя золотая девочка — моя погибель, но я непротив.

— Я же никому из вас ничего о ней не рассказывал, — говорю, подойдя к кучкующимся на диване в углу парням. — На хрена этот цирк? Совсем мне девушку засмущали.

Арчи смеётся и протягивает мне бутылку пива.

— Ещё скажи, что боком вышло, нормально ведь всё, — говорит Брэйн, делая большой глоток из своей бутылки и доставая из кармана пачку сигарет. — Не хмурься, Родж, ты же нас знаешь.

— Не знал бы, давно бы грохнул кого-то из вас, придурков.

— Ой, страшно прямо до усрачки, — кривляется Арчи и одним глотком допивает пиво. — Мы же ми-и-лые, да? Да?! Филин, что ты молчишь?! Милые мы или нет?!

— Вот долбень, — улыбается Фил и получает в ответ удар в плечо.

— Пойдёмте, покурим, что ли, — предлагает Брэйн, поднимаясь на ноги. — А то кто-то слишком долго мечет жратву на стол.

— Просто кто-то слишком много ест, — говорит Филин и снова огребает по плечу, но на этот раз от хмурого татуировщика.

— Никто не виноват, что ты у нас дрыщ, — беззлобно огрызается Брэйн. — А у меня организм крепкий, габариты внушительные, потому мне нужно усиленное питание. Да и вас придурков терпеть, думаешь, просто? Нервную систему нужно подпитывать.

— Пошли уже, страдалец, — смеётся Арчи, направляясь к выходу.

— Вы куда? — окликает Поля, когда уже оказываемся в коридоре. — У нас почти всё готово!

— Сейчас вернёмся, — обещает Брэйн, и мы стройной колонной выходим из домика.

— Хорошо всё-таки, — мечтательно замечает Арчи, глядя в хмурое небо. — Даже пожаловаться не на что.

— Не сглазь, — просит Филин, усаживаясь на лавочку возле дома и, зажмурившись, подставляет лицо свежему ветру. Потирает шею, на которой уже нет живого места от татуировок и вертит в длинных пальцах серебристую зажигалку. — А то что-то в последнее время подозрительное затишье, даже морду никому бить не нужно. Прямо удивительно.

— Ага, чувствую себя хер пойми кем, — недовольно кривится Арчи. — Дом — работа, дом — работа. Что за жизнь-то такая унылая?

— Предлагаешь какого-нибудь маньяка найти и усиленно с ним бороться? — спрашивает Брэйн, сосредоточенно глядя на тлеющий огонёк на кончике сигареты. — Пока меня всё устраивает. А адреналин можно всегда найти, без разбитых носов и вспоротых животов.

— Может быть, хоть мотопробег устроим? — с надеждой предлагает неугомонный Арч, и в его зелёных глазах горит надежда. — Возьмём наших дев с собой, промчимся по стране, а? Ну что вы как мокрые курицы, в самом деле?

— Вообще-то идея неплохая… — замечает Брэйн и кидает на меня вопросительный взгляд.

— Согласен, — киваю, делая затяжку, наполняя лёгкие горьким дымом. — Но не сейчас, чуть позже. Дел по горло.

— Утрясём, братья, все дела, договоримся и рванём. А то правда, сидим на жопе, скоро выть захочется, — говорит Филин и улыбается. — Прямо «Отчаянные домохозяйки» какие-то.

Все замолкают, а я задумываюсь над тем, что с момента встречи с Евой моя жизнь точно перестала быть спокойной, но молчу, потому что не слишком-то привык высказывать то, что покоя не даёт. Я взрослый мальчик и привык все проблемы решать самостоятельно. Помочь кому-то разобраться с их звездецом разной степени запущенности? Это всегда пожалуйста. Самому просить помощи? Хера с два. Разве что у Карла, но это почти не считается, потому что Чёрный ангел — единственный, кроме Викинга, кто знает меня настоящего, с ним проще.

Молчим, курим, потому что жизнь, если откинуть разные досадные мелочи, и правда удивительно хороша. У меня есть работа, деньги, друзья… Ева. Ева теперь тоже есть у меня, и, вроде бы, нет повода чем-то голову себе забивать.

Перевожу взгляд на друзей, в рядок сидящих на лавочке, точно воробьи на ветке — молодых, уверенных в себе, спокойных. Кажется, каждый из них нашёл в этой жизни что-то такое, что способно излечить от демонов прошлого, дарит гармонию, которой так порой не хватало.

— Я так понимаю, что с этой девчушкой у вас всё серьёзно… — неожиданно замечает Арчи, глядя на меня, сощурившись. Во взгляде — настойчивое любопытство, а в уголках губ прячется улыбка.

— Арч, вспомни хоть один случай за пятнадцать лет, когда Роджер кого-то с нами знакомил, — усмехается Брэйн, беря у Филина зажигалку и снова закуривает. — Вспомнил? — Арчи отрицательно машет головой, а Брэйн кивает. — Вот и я не помню.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

 — Значит, всё серьёзнее некуда, — заканчивает Филин и, подняв лицо к небу, выпускает вверх струю сизо-серого дыма.

— Какие смышлёные черти, мать их, — говорю и запускаю руку в волосы, уже порядочно отросшие за последнее время.

— Это всё, наш рыжий друг, коллективный разум виноват! — говорит Арчи, поднимая в театральном жесте руки к небу.

— Ага, так-то мы идиоты, — смеётся Филин, давя каблуком окурок, втаптывая его в песчаную почву.

— Ладно, други, нужно возвращаться, — замечает Брэйн, поднимаясь с насиженного места, — а то живот сводит, жрать-то хочется.

Арчи хлопает татуировщика по плечу.

— Сколько можно жрать? Скоро в дверь не пролезешь. Придётся расхреначивать крышу и вытаскивать твою слоновью тушу краном.

Тот отмахивается от Арчи, как от мухи, потому что при всех своих внушительных габаритах — без малого двухметровом росте, широченной спинище, крепких ногах — толстым его уж точно не назовёшь.

Иду следом, настойчивое желание увидеть Еву и узнать, что у неё всё хорошо переполняет. Почему-то в последние дни есть одна потребность: знать, что с ней всё в порядке.

Мысли о том, что её братец и страсть того влипать в неприятности может ещё выйти грандиозным боком не дают покоя. Надо найти его, встряхнуть пару раз, чтобы в башке тупой прояснилось, если нужно, то и шею сломать, но заставить разрулить свои проблемы. Или разрулить за него, но после посадить на цепь, что ли, чтобы не рыпался и научился прилично себя вести и не расстраивать сестру. С времён буйной юности обучен парочке приёмов, способных сделать из дерьма — приличного человека.

Понимаю, что при всём этом Ева любит своего брата. Иначе ведь не умеет, слишком хорошая и ответственная, моя золотая девочка, но и позволить, чтобы всякое дерьмо, будь хоть трижды кровным родственником, портило ей жизнь, не позволю. Значит, этого мелкого дурачка нужно найти и вправить мозг, пока не стало ещё хуже. Хватит выбитых окон и изрезанных рук, большего не нужно.