Варя рассмеялась, это по-другому называется!

Телефон зазвонил, высветилось имя Савельевой Сашки.

— Варь, — разносился по салону голос Сашки. — Куда ты делась? Я уже собиралась к Стрелецкому твоему ехать, освобождать тебя, это же он, да, он?

— Что «он»?

Теперь, после Григорьева, Стрелецкий со своими тихими фитоняшными радостями и стерильным сексом прекрасно смотрелся и даже стал родным.

— Он запретил тебе, да? Он не отдаёт тебе телефон, не выпускает из дома? — тараторила Саша без остановки, рассказывая, какие кары небесные свалятся на гладкую, как шар для боулинга, голову Антона, стоит ему только попасться на глаза Сашки.

— Нет. — Варе даже удалось рассмеяться. — Мне пришлось уехать, но уже возвращаюсь домой.

— Мне только кажется, или ты там плачешь?

— Я смеюсь, Саш, — в подтверждение Варя всхлипнула и неожиданно шмыгнула носом.

— Давай, рассказывай! — потребовал голос на том конце провода.

Варя рассказала. Раньше у них не было секретов, и Саша никогда не подводила, не разболтала ни единой сердечной тайны Вари, даже эпизод с чешским гонщиком остался тайной, а не пятном на биографии Варвары Белицкой. Стремительный, головокружительный и красивый роман, сошедший на нет раньше, чем Варя успела проникнуться серьёзными чувствами к объекту своего обожания. Легко и красиво.

В машине повисла тишина, потом раздалось печальное.

— Ты же не влюбилась, Варь?

— Нет! — взвизгнула Варя.

— Ты всё-таки влюбилась, — Сашка говорила уверенно. — Эх, Варька!

— Я нечаянно, — винилась Варвара. — У него кольца обручального нет… А может… — Неясная надежда забрезжила, как робкий рассвет после бури. — Может, он разведён, может, эта страшная баба не жена ему? Или он разводится уже? Или… Я не нашла ни одной фотографии его жены! Ни одной! Прошерстила интернет — и ничего! Ничего, понимаешь?

— Он женат, — Сашка говорила уверенно. — Он женат, он не разводится и не разведётся, поверь мне. А фотографии ни о чём не говорят, мало ли, может, она противница социальных сетей, или он, раз информация там рабочая, сама же говоришь, всё официально. Фотографии дочки можно и выставить, капиталист с человеческим лицом, пиар-ход такой, понимаешь?

Варя понимала, у её отца тоже стояла фотография семьи на рабочем столе, под нужным углом, чтобы входящим не бросалось в глаза, но было ясно: Арнольд Белицкий — семьянин и добропорядочный бизнесмен.

— Но он женат, и это вряд ли изменится, что бы он ни говорил, — продолжила свою мысль Саша.

— Я уехала, что он скажет? — перебила Варвара в раздражении, хотя поводов для этого не было. Сашка точно не виновата в этой истории.

— Я на будущее. — Сашка вздохнула. — Что бы он ни говорил — не разведётся. Не разводятся они, — и тут уже Сашка всхлипнула и начала шмыгать носом.

Варя вспомнила большую Сашкину любовь, инструктора по экстренному вождению, который так и не развёлся, хотя и обещал, а потом и вовсе бросил Сашку, сменив её то ли на Валю, то ли на Галю, к тому же, блондинку и худую, против пухленькой брюнетки Саши.

Придя к очевидному, в таком случае, выводу, они вернулись к главному вопросу — трофи, и долго обсуждали детали и строили планы, как-то само собой забылось, что там же будет Григорьев. Трасса, подготовка, участники, шансы, даже погодные условия — вот, что интересовало Варю, а не космический масштаб её сегодняшнего фиаско.

Впереди замаячил пост ГИБДД, Варвара сбавила скорость и распрощалась с Сашкой.

Сотрудник махнул полосатым жезлом, выхватывая из нескончаемого потока машин Порш Варвары, и жестом велел остановиться, что Варя и сделала, припарковавшись в сторонке от основного потока, рядом с постом — небольшим зданием с синей крышей.

После обязательных представлений и перечислений звания и имени, инспектор Кузнецов Роман Игнатьевич, на вид лет тридцати, высокий, с загаром на круглом, лоснящемся лице, улыбнулся и попросил документы. Всё в рабочем порядке, ничего неожиданного или внушающего опасения:

— Документы.

— Страховка.

И, наконец:

— Нарушаем, Варвара Арнольдовна, как же так?

Варя вздохнула, прикидывая в уме, на сколько она превысила скорость, и на каком именно участке дороги. Неслась она, действительно, с нарушениями и готова была заплатить за это.

— Я обещаю исправиться, — включила Варя блондинку и захлопала глазами. — Давайте договоримся, — прошептала заговорщицки. — Впредь обещаю не позволять себе подобного, — всегда срабатывало. Сотрудники быстро шли на контакт, и Варвара Арнольдовна отделывалась незначительной, по её меркам, денежной суммой.

— Несомненно, — улыбнулся инспектор. — Запрещённые к провозу вещи, оружие, наркотические вещества везёте? — огорошил инспектор. — Багажник покажите, пожалуйста.

Варя в удивлении пошла к багажнику, решив не спорить, и смотрела, как внимательно заглядывает в него Роман Игнатьевич, ковыряя пальцем обшивку.

— Послушайте, — Варвара уставилась на инспектора. — У вас есть ордер на обыск, где понятые, что происходит?

— А, — улыбнулся и оглядел Варвару с ног до головы с откровенным интересом, прямо-таки исследовательским. — Будут вам понятые, гражданочка, — махнул жезлом и остановил первые попавшие автомобили.

Вот уже час, никак не меньше, Варину машину обыскивали, перетряхивая содержимое, разворачивая каждый фантик или бумажку, трясли ковриками, забирались под сиденья. Вокруг Порша и владелицы собралась изрядная толпа, кто-то что-то писал, кто-то подтверждал или подписывал. Саму же Варвару, по истечении времени, когда машину обыскали со всех сторон, даже под днищем, оставили в малюсеньком помещении, сначала заставив пописать в баночку, чтобы узнать, употребляла ли Белицкая Варвара Арнольдовна наркотики.

Мало того, инспектор Кузнецов забрал телефон у Варвары, лихо выхватил из рук последней айфон, и со словами: «Ждите гражданочка», толкнул в комнату с серыми стенами, где из мебели был только стул, и щёлкнул замком, оставив её одну.

Варя начала паниковать. На самом деле, паниковать она начала ещё раньше, и только гордость не давала ей позвонить отцу или Стрелецкому, или генеральному директору филиала, он ближе, и выручил бы быстрее, да хоть Григорьеву. А потом, когда она была готова звонить куда и кому угодно, ясно понимая: то, что происходит — незаконно, но сделать она ничего не может, телефон у неё отобрали, а её закрыли в комнате. Отлично!

Её, конечно, отпустят, и Варвара Белицкая, и уж тем более её отец, не спустят на тормозах то, что произошло. Инспектор Роман Игнатьевич Кузнецов поплатится минимум своим тёплым местом работы, а максимум — его ждёт статья за превышения полномочий!

В коридоре послышался шум, дверь резко раскрылась, и на пороге, как Супермен из голливудского блокбастера, возник Стас, тот, что космос, не хватало плаща и красных трусов поверх трико. За его спиной покатывался со смеха инспектор Кузнецов:

— Слуш, что за паника-то? Просил задержать любой ценой — задержал. Заодно повеселился.

Варвара подскочила со стула и уставилась на Кузнецова, потом на Григорьева, потом только начала соображать. Ничего себе «задержать»! Да её тут чуть удар не хватил, она едва не задохнулась от нехватки кислорода в этой коморке, размером меньше, чем очаг папы Карло, у неё чуть сердце не остановилось, сосуды не лопнули и… и ещё что-нибудь, не менее ужасное, чуть не случилось! Инсульт или даже инфаркт, или… да мало ли диагнозов?!

Конечно, Варвара немного преувеличивала, когда выговаривала всё это Стасу, Кузнецову и какому-то бледному гайцу, грозя всеми возможными земными и неземными карами, но именно так она себя ощущала. Пойманной, загнанной в ловушку, перепуганной и требующей кровавой мести всем участникам этого представления.

— Вот ты идиот, Ромчик! — орал Стас, стуча себе по виску, показывая степень умственного отставания приятеля. — Дебил, и не лечишься! Можно же было как-то по-другому задержать! Сильно испугалась, кролик? — это он говорил уже Варе, обнимая, в то время, когда Варя лупила его со всей силы по рёбрам и ниже поясницы — туда, куда могла достать.

— Вот ещё! — она попыталась отойти, но Стас крепко её держал, и Варе показалось, что нюхал её волосы. Что за глупая привычка?!

— Говорю же, отважный кролик, — погладил по голове, убрал взлохмаченные волосы с лица и вдруг поцеловал в нос. Куда Варвара Белицкая и врезала ему от неожиданности, промахнувшись, да и уклонился Стас удачно, но по скуле задела и вскрикнула от боли.

— Ну, я смотрю, тут скоро представление в духе «Нью Порн» начнётся, я пойду, — попытался не засмеяться Кузнецов, но это ему не удалось. — Ваши документы, гражданочка, — он аккуратно положил документы на пол, медленными движениями, как оружие в боевиках. — Ваш телефон, ключи от машины, можете быть свободной, не нарушайте больше, — и быстро захлопнул дверь в каморку.

— Варя, — Стас тут же сделал шаг назад. — Нам надо поговорить. Прости за всё это, я не предполагал, не знал, как остановить тебя, когда понял, что ты уехала. Здесь одна трасса… Варь, поговори со мной.

— Иди в жопу, а, — устало сказала Варвара, она чувствовала себя опустошённой, уставшей и одновременно злой, когда подошла к своей машине, и рывком открыла дверь, чтобы забраться в своего мальчика.

Порш Кайен — единственный, кто не предаст её, не подставит, не заставит чувствовать себя в ловушке.

— Не уйду, пока мы не поговорим, — Григорьев был на редкость настойчив, он забрался на пассажирское сиденье, посмотрел в упор на Варю и заявил, что не выйдет из машины, пока они не поговорят «по-человечески», «не по телефону» «глаза в глаза»

— О чём? — взвилась Варя. — О чём мы можем говорить? О том, что твой друг чуть до инфаркта меня не довёл, так он за это работы лишится!

— Варь, не надо, — Стас поморщился. — Он по моей просьбе, мы друзья детства, перегнул, у Ромчика с чувством юмора и меры проблемы, но ты не пострадала, протоколы фиктивные, временем ты располагаешь, никуда не опоздала, и здоровье не пошатнулось. Не кипятись. Он просто дебил.