– Портер! – Я колотил в дверь парнишки в общаге. – Портер, открой дверь!

За дверью раздались звуки шарканья столь же грациозного, как у слона в посудной лавке.

– Впусти меня, засранец. Я знаю, что ты там. У нас тренировка через десять минут, и если ты опоздаешь, мне придется делать дополнительные подходы к основным упражнениям. У тебя похмелье?

В конце концов дверь открылась, и возник Портер – в боксёрах, потирая глаза, как сонный младенец.

– Ладно. Мне нужно отлить. Я скоро вернусь.

– Ты напился прошлой ночью, Малыш Портер?

Он показал мне средний палец и медленно пошёл по коридору общаги.

– Поторапливайся!

Как только Джек исчез, открылись двери лифта, в них показался некий широко презираемый диджей. Я увидел её первым. Она пыталась удерживать два кофе и коробку донатов вместе со своей огромной сумкой. На ней были леггинсы, пара конверсов и футболка с рисунком. Я не мог разобрать надпись, но был уверен, что это было что-то ироничное или политическое. Хипстеры. Прежде чем она успела посмотреть на дверь Джека, я отступил внутрь, с силой её захлопнув.

Секундой позже раздался слабый удар.

– Корабль, ты встал?

Корабль? Заметка в уме – позже вытянуть это из Портера.

– Я принесла кофе и донаты. Для тебя два с кленовым сиропом. Твои любимые. Я серьёзно не понимаю, как ты можешь так питаться, ну да ладно.

Ещё один стук в дверь.

– Джек?

– Уходи-и-и-и, – протянул я в лучших традициях Джека Портера, изо всех сил стараясь его изобразить. Получилось что-то между стоном человека на смертном одре и совиным криком.

– Джек? Ты в порядке? Кажется, ты не здоров. – Я слышал топот её ног за дверью. – Ладно, если ты заболел, я не хочу входить, поэтому оставлю кофе и донаты снаружи. Оставляю носик крышки кофе прямо над изгибом бумажного стакана. Если найдёшь его расположенным по-другому, не пей. Ещё, донаты я положила в форме буквы Т. Основание скорее толще, чем длиннее. Если они не будут такими, как упомянула раньше, в форме буквы Т, считай, их изменили, и опять же – не ешь.

Я покачал головой, размышляя о том, на что похожа комната Сидни. Она была словно детектив, которого вышибли из полиции после того, как тот сошел с ума. Расследующий преступление из дома, его подвал полон фото подозреваемых, соединённых красной нитью. Паутина лжи и обмана – никому нельзя верить.

Я услышал глухой стук, а за ним короткий вздох, но она осталась у двери.

– Эй, я принесла тебе кое-что еще. Это новый микс на наш день рождения. – Она бросила CD под дверь, и я поймал его, прижав стопой. – Ещё я сделала так, как ты советовал. Отправила копию в студию звукозаписи. Большой риск, но что хуже, чем «нет» они могут сказать, верно? Или, думаю, они могут сказать мне сбросить свой микшер с крыши и катиться ко всем чертям. Что очень вероятно.

Она сделала долгий вздох.

– Ещё, чтобы подстраховаться, я отправила запись со своей старой работы ведущей на радиостанцию в городе. С этим у меня, может, есть шанс получить работу на лето, но с «КРАГ 98.7» – шансов мало. Чёрт. – Она ударила по дверному косяку. – Я разговариваю с дверью. Это нелепо. Ладно, люблю тебя, говнюк. Просто чтобы ты знал, Элисон вчера правда отлично провела время, Нику ты тоже понравился.

Затем её шаги затихли, пока она удалялась по коридору.

Да, прошлая ночь. Угрожающая стипендии Фернанадо. Ну, я так это видел, поэтому должен был остановить её. Я, вероятно, не должен был заталкивать её обратно в ванную. Это могли неправильно истолковать, но я не думал. Я чувствовал. А потом она положила руку на мой подбородок, повернув моё лицо так, чтобы мне пришлось смотреть в её карие глаза размером с блюдца, и послала на хер. Сказала, что я порчу Джека Портера. Что заставил её чувствовать себя ничтожной.

Понятия не имею, о чём она говорила. Два года назад я ушёл, чтобы принести воды, а когда вернулся с двумя бутылками и пакетиком мармеладных мишек из торгового автомата, потому что она сказала, что любит их (а теперь я спрошу вас, что за идиот помнит столько деталей после связи на одну ночь?), её уже не было. Прямо пропала и растворилась в воздухе. Я совершил два набега в её гостевую комнату в общаге, её друзья были там, но не Сидни. Она ушла без объяснений. У меня ушли недели на то, чтобы задвинуть её на задворки своего сознания. А сейчас она обвиняет меня в плохих поступках?

Прошлой ночью на вечеринке у меня ушло добрых десять минут на то, чтобы успокоиться в ванной Каппы, а когда я вернулся в комнату отдыха, Ник Шарбас нависал над Сидни. Я поймал его за тем, что он гладил её спину кругами. Он использовал тот приём, когда ты начинаешь высоко с плеч, делаешь два круга, потом плавно спускаешь руку на поясницу – мой приём.

Кэтрин была в бешенстве, но мне пришлось уйти с Фернандо и сделать то, о чём просила маленькая ведьма. Мы закинули колёса Сидни в кузов её пикапа, но я не собирался будить всю футбольную команду. Вместо этого мы украли командную джерси – мы подписываем её каждый год в первый день тренировок, своего рода обязательство – красным маркером я написал «ИЗВИНИ» и закинул её внутрь вместе с колёсами.