– Пятнадцатая и Мэйн, – крикнул я таксисту, хлопая дверью рядом с Сидни на заднем сидении. Глаза Сидни расширились, как если бы Сатана только что шлёпнулся на сиденье рядом с ней. Ну, полагаю, в её голове я был ближе всего к нему.

Она покачала головой и ударила меня своей сумкой.

– Нет, – закричала она на бедного мужчину. – Бэллармэн Холл, Кампус Нортерна.

– Собираешься помешать Элисон и Джеку? – возразил я, и она оскалила зубы. –Пятнадцатая и Мэйн, – повторил я, и такси выехало на дорогу.

Когда Сидни выбежала из «Элбоу Рума», я подбежал к бару, отдал Ченсу мои ключи, сказал не поцарапать мою малышку или я откручу ему голову и выбежал наружу. Всё это время Ник следил за мной из-за стола, но не предпринял ни единой попытки, чтобы остановить. Трус.

Сидни к этому времени удалось поймать такси. На Хэллоуин они ездят чаще обычного, а Железный человек всегда добивается своего.

– Что на Пятнадцатой и Мэйн? – спросила она, перекрестив руки и сосредоточенно уставившись на пассажирское окно. – Та имеющая дурную славу конура, которой Джек долбил мне мозги? Потому что я говорю тебе прямо сейчас, – она указала на себя, потом на меня, – этого не случится.

Затем она стрельнула в меня репульсорным лучом.

– Знаю, – сказал я с таким же презрением. – Ты можешь теперь снять этот нелепый костюм? Иисус. – Я почти рассмеялся, потому что забыл, что именно я и был тем, кто заставил её его носить.

Она посмотрела вниз на свои руки.

– Не могу, – прошептала она себе под нос.

Я почти почувствовал себя виноватым. Заставил девчонку расхаживать в супергеройском костюме в день её рождения.

– Не волнуйся. Ты отлично впишешься туда, куда мы идём. – Я улыбнулся и достал телефон, отправляя своему приятелю Нейту короткое смс.

Питерс: Работаешь сегодня?

– Где твой пикап, Сидни?

Она зарычала и выдохнула на окно. Оно запотело, и она нацарапала на конденсате «Пошел на х… Питерс». Потом развернулась к двери, как капризный ребёнок, у которого не вышло по его.

– Он у Джека, – в конце концов ответила она, сильно вздохнув. – Я сказала ему забрать домой моё оборудование и Элисон, потому что я уходила с Ником. Он, наверное, не убрал моё барахло как следует.

Она повернулась ко мне лицом.

– Если я найду хоть что-нибудь, имеющее отношение к сексу, какую-нибудь кремовую похожую на жидкость субстанцию на своем микшере, тебе придётся искать нового полузащитника, потому что придурок будет парализован от шеи до ног.

Я засмеялся, а она нахмурилась.

– Как ты это сделаешь? – спросил я, мне было любопытно, продолжит ли она говорить. Я не мог не восхищаться её креативным, хоть и испорченным умом.

С минуту она молчала. Потом сказала настораживающе сухим тоном:

– Я отведу его на верх крутой лестницы. Потом швырну вагину на нижнюю площадку. Естественно, кости Джека превратятся в кашу, и он скатится с лестницы, ступенька за ступенькой, крича: «Вагина, почему? Почему ты покинула меня?», а я прокричу с верхней ступеньки: «Потому что чуть не кончил на микшер своей сестры». Потом с нижней площадки, со спиной, скрученной в форму кренделя, он посмотрит на меня одним глазом, всё ещё сидящим в глазнице.

Она обернулась и пожала плечами.

– Потому что, ты понимаешь, другой выскочит на третьей ступеньке по пути вниз. И крошечная слезинка покатится по его лицу, скользя по разбитой челюсти, падая на линолеум и смешиваясь с лужей крови вокруг его головы.

Я кивнул, проглотив сухой ком страха, засевший в горле, и сосредоточился на голове таксиста. То, что я когда-то считал креативным, стало свидетельством достоверного безумия.

– Твою ж мать, – прокомментировал водитель такси, отворачивая зеркало от лица Сидни. Он всё слышал.

Сидни засмеялась с удвоенной силой. Тогда как мы с таксистом замерли, словно статуи. Но я должен был признать, что она выглядела жутко милой, хватаясь за свой дьявольский животик и кудахча, крайне довольная собой.

– Я этого не знаю, – сказал я, в конце концов засмеявшись сам. – Джек довольно грациозен на поле. Мальчишка может бегать и ловить.

Она пожала плечами.

– Знаю. Я гонялась за ним с разделочным ножом с тех пор, как ему исполнилось семь. – Она улыбнулась. – Когда ему было тринадцать, и мы оба знали, что у него хорошие шансы попасть в НФЛ, я заставила его подписать контракт, дающий мне право на половину всех его будущих доходов. Как-никак я была его первым тренером.

– К сожалению, думаю, ты говоришь правду.

Порывшись в сумке, она достала лист бумаги и протянула его мне.

2 ноября 2009

Я, Джек Корнелиус Портер, подписывая этот документ, наделяю Сидни Зловещую Портер правом получать пятьдесят процентов всех будущих доходов НФЛ. В случае моей досрочной кончины всё моё имущество должно быть завещано Сидни Зловещей Портер, несмотря на предъявление прав моей трофейной жены на моё наследство. Пожалуйста, обратитесь к железобетонному добрачному соглашению, оставленному в сейфе №437 в банке «Ривер Эйдж Комьюнити».