— Владелец «Софитэль». И по совместительству то ли друг, то ли хороший знакомый Марка. — Расстроенно объяснила, поднимаясь по ступенькам на второй этаж. Напряжение, возникшее после встречи с Вячеславом Богдановичем, поселилось в душе и не покидало.

Мы вошли в зал, где вовсю гремела музыка, и пробрались к барной стойке. Народу на самом деле было не так и много, но свободных мест при этом мало. Танцпол двигался в бешеном ритме. Чтобы что-то сказать друг другу приходилось орать в самое ухо, и, тем не менее, нас это не останавливало от объяснений.

Выслушав мои опасения, Нелька спросила:

— Так что? Может, лучше уйдем?

— Поздно. Если Бортнич меня заложил, будет только хуже. — Прокричала в ответ. Настроение ухудшилось, так как реакцию Марка примерно представляла. До этого мы созванивались несколько часов назад и тогда я еще не знала, останусь ли у Светы и обещала сообщить… что было дальше вы уже знаете. С другой стороны в тот момент во мне бушевало вино с коньяком и задетое чувство гордости. Кому будет приятно узнать о махинациях за собственной спиной?

Чтобы взбодриться мы приняли единогласное решение выпить пару шотов…

Ну, и пошли танцевать…

Я не помню, сколько прошло времени. Людей в зале стало немного меньше, освободились места у бара. Неля в какой-то момент отлучилась в туалет, и вернулась в компании неизвестной мне девушки. Они поболтали минут десять, а когда ее знакомая ушла, подружка, увидев мой удивленно-вопросительный взгляд, пояснила:

— Так, зависали где-то с год назад в одной компании. Ленка-Наполеон. Запомнила что я косметолог, вот и пристала.

— Прикольная фамилия. — С наслаждением потягивая коктейль, улыбнулась в ответ.

— Наполеон? — Нелька начала давиться от смеха. — Это не фамилия, а кличка.

— Кличка?

— Я тоже вначале не понимала, а потом мне объяснили, что когда в баню пойдем, сама все увижу.

— И? Что-то я плохо соображаю.

— Ну… большая черная треуголка…

То как мы стали смеяться, надо было слышать. До слез и хрипоты. Спиртное увеличило градус нашего веселья в несколько раз, благодаря чему успокоиться не было никакой возможности: едва угомонившись, начинали хохотать заново.

Наше зубоскальство прервал бармен:

— Девушки, вас хотят угостить коктейлями. Выбирайте. — И положил перед нами меню бара.

Нелли скорчила пренебрежительную мину:

— Поблагодарите и скажите, что мы не нуждаемся в спонсорстве. — Потом перевела взгляд куда-то за мою спину и скривилась еще сильнее. — Кажется, я знаю, кто нас угощает. Твой боров… Бортнич по ходу вернулся. Вон сидит. Не оборачивайся пока.

— Думаешь?

— А кто ж еще? Не заметила, как он на грудь мою пялился? Интересно, ему обручальное кольцо в такие моменты не сильно жмет? И это… не хочу тебя расстраивать, но он не один. Думаю, что твой Марк пожаловал.

— Как выглядит? — мое сердце сбилось с привычного ритма. Можно уже было и не оглядываться. Я знала, кто там сидел.

— Да хрен его знает. Не видно толком. — Нелька как ни в чем ни бывало, взяла свой бокал и цокнула по моему.

— Мы сможем проскользнуть мимо них на выход? — это был глупый пьяный порыв. Уходить надо было раньше.

— Если обойдем справа по большому кругу, то да. — Ответила подружка, не вынимая коктейльную соломинку изо рта.

— Ну и как нам это сделать?

— Уже никак. Второй поднялся и идет к нам.

После ее слов меня словно кипятком ошпарили. Все-таки слил меня Бортнич. Мужская солидарность, че.

Марк подошел и стал возле нас, засунув руки в карманы. Посмотрел на меня, потом внимательно на Нелю и спросил улыбаясь:

— Добрый вечер, девушки. Как настроение? Отдыхаете?

— Добрый вечер. Да, отдыхаем. — Ответила осторожно.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍У Араповой вытянулось лицо. Не знаю почему, но я ей не рассказывала о том, что во внешности Вульфа есть… нюансы. Наверное, потому, что не видела их, не обращала внимания. И к кривой улыбке была давно привыкшая.

— Не хотите составить нам компанию? — кивнул в сторону.

— Благодарствуем, но нам и тут неплохо. — Выдала подружка, переведя вопросительный взгляд на меня, как бы спрашивая: «Это он или нет?»

— Нель, познакомься. Это Марк. Марк — это Нелли. — Представила их друг другу, сдерживая улыбку.


За столиком мы просидели недолго. С полчаса, не больше. Общались все довольно мило, и можно сказать даже оживленно. Только уж слишком хорошо я знала Нелю и чувствовала Вульфа. Первую напрягал Бортнич, а в хорошее расположение второго попросту не верила.

На предложение Вячеслава Богдановича подвезти домой, Арапова отказалась на грани вежливости, сообщив, что лучше прогуляется пешком. Вовремя вспомнив, что оставила сумку у нее, мне удалось сгладить этот момент. В итоге, когда забрала свои вещи и взглянула на телефон, даже будучи пьяной, вздрогнула. Семь пропущенных звонков от Марка.

— Извини, что не отписалась. Где была мобилка, ты теперь в курсе. — Сказала ему, набирая ответное сообщение Михалине на вопрос о том смогу ли посмотреть за ее кошкой на будущей неделе.

— Да, я уже понял. — Он продолжал улыбаться, только теперь я поняла, что благодушие это было показным. Холодный взгляд и тон голоса заставили поежиться.

— Если у тебя плохое настроение, так я лучше у Нели останусь. — Алкоголь, бурлящий в крови, напрочь закупорил чувство самосохранения и освободил смелость.

— Солнце, носи телефон с собой всегда. Хорошо? — явно подавив вспышку гнева, Вульф пристегнул ремень безопасности и завел двигатель.

— Постараюсь. — Обронила в ответ, отворачиваясь.

— Еще одно. Не делай так больше никогда. — Проговорил напряженно с усилием. — Если не хватает развлечений — просто скажи. И на будущее. Когда тебе захочется: пойти в клуб, встретиться с друзьями-знакомыми-подружками, задержаться после работы в своем отделе и отметить чей-то день рождения, поехать в магазин за новым платьем или записаться на курсы кройки и шитья — я должен быть в курсе. И разумеется до предполагаемого «ивента», а не во время или после.

Умом я прекрасно понимала, что поступила, мягко говоря, некрасиво. Девушка не должна ходить одна по кабакам, при условии, что у нее есть мужчина. Мне бы, к примеру, не понравилось, если бы он повел себя подобным образом. Но приказной тон у нетрезвого человека не вызывает смиренности.

— Да, я уже поняла. — Повторила его же фразу практически точь в точь, чем вызвала недоуменный и с тем же предостерегающий взгляд. — Марк, а что с ремонтом? — не без удовольствия заметив, как заиграла у него от напряжения скула, добавила: — Я бы хотела съездить, посмотреть.

— Прямо сейчас? Или до утра потерпишь? — спросил, глядя на дорогу и нервно потерев пальцами левой руки губы.

— Потерплю. — Хмыкнула в ответ неопределенно. Как легко, оказалось, сбить его запал.

Остаток пути мы провели в полном молчании. Вульф заговорил ко мне после того как вошли в его квартиру.

— Саш, тебе не комфортно здесь? Может, не хватает чего?

По большому счету уютным его жилье было сложно назвать, но говорить об этом вслух постеснялась. Да и спрашивал он совершенно о другом. Это читалось, как говорится между строк.

— Нет. Все хорошо. С чего ты взял?

Марк не ответил. Посмотрел долгим взглядом и ушел в кухонную зону. Подтянул рукава реглана, вымыл руки в мойке, достал какую-то бутылку, щедро налил в стакан. Подумав, насыпал льда, но пить, почему-то не стал. Оперся руками в столешницу и застыл глядя в одну точку.

Я подошла к нему со спины, хотела обнять, но пространство между нами так невыносимо жгло, как будто воздух был электрическим и вот-вот ударит, а потому не смогла.

— Извини меня. Каюсь, поступила неправильно. Выпила много, намешала и… сама не знаю…

— Саш, давай обговорим границы дозволенного. — Повернулся ко мне: — Я понимаю, что ты росла без мамы, и вложить в твою голову элементарные вещи было просто некому. Папа, как я предполагаю, между научными трудами не особо уделял внимание?

— О чем ты, Марк?

— О том, что женщина должна уважать своего мужчину. И вести себя соответственно. — Сделал паузу и разъяснил железным тоном: — Еще одна такая выходка и дальше этих стен без меня ты вообще никуда не выйдешь.

Что-то остро-жгучее кольнуло внутри, и вспышка раздражения тут же вылилась в неконтролируемую грубость:

— Я только что извинилась. Этого мало? Ждешь, чтобы в ноги упала?

Вульф аж дернулся от этих слов. Брови сошлись над переносицей, а глаза потемнели.

— Никогда так со мной не разговаривай. Не надо. — Посоветовал таким тоном, что у меня перехватило дыхание.

Вообще выдержки мне не занимать и если бы не спиртное, то никогда бы не брякнула ничего подобного. Но слово, как говорится, не воробей.

— Зачем ты меня сюда привез? Вычитывать? Я не достаточно искренне попросила прощение?

— Солнце, смени тон. — Проговорил сквозь зубы, сжав край столешницы так, что кулаки побелели.

— Марк, мне не до твоих нотаций сейчас. — Огрызнулась, потеряв окончательно чувство контроля.

— Что?! — Отклеился от мебели и сделал шаг в мою сторону. — А «до чего» тебе сейчас? — Спросил вкрадчиво и страшно. — Что такое сверхважное на данный момент тебя волнует?

— Например, то, что у меня больше нет сестры! Достаточно важное?!

— Что значит «нет»? — Он, по ходу не особо вслушивался, наступая на меня.

— Вот так! Была у меня сестра, да вышла вся! Не каждый день я родных теряю. Так что прости, но со своими обидами тебе придется подвинуться немного.

И только после этих слов Вульф притормозил.

— Что случилось?

Я обошла его, и, взяв стакан, сделала холодно-обжигающий глоток.