Сжавшись в позе эмбриона под одеялом, пролежала до часу ночи, и лишь потом отключилась, чтобы увидеть странный сон.


Глава 7


Приснилась мама. Вернее женский образ, я не видела ее лица, но знала, что это она. Мы с ней стояли у реки, разговаривали. О чем — не помню. На горизонте вставало солнце. Только оно было таким непривычно большим, что закрывало полнеба сразу. Глазам стало больно. Потом местоположение вдруг изменилось, и я оказалась в странном деревянном доме. Бегала по длинным гулким коридорам, звала и пыталась ее найти…

Проснувшись, долго не могла отдышаться. Сны забываются практически сразу и лишь немногие остаются в памяти. Этот был именно из этой серии.

Собираясь на работу, решила, что на выходных надо бы съездить на кладбище к своим, проведать.


На территорию «Софитэля» заходила с тревогой быстро перерастающей в панику. Даже задумалась о том, что зря вчера проигнорировала звонки Вульфа. Надо было перезвонить и попытаться поговорить, однако напряжение на тот момент съело всю выдержку и отвагу.

И вот теперь приходилось расплачиваться за собственную трусость нервными клетками. Кортизола мой организм в тот день выработал на месяц вперед как минимум, а может и на два.

Больше всего угнетало то, что я ведь ровным счетом ничего такого не делала. Жила себе мирно и спокойно, не ища приключений на свой фасад, а судьба почему-то решила, что со спокойствием и расслаблением пора заканчивать, а то еще чего доброго передоз от безмятежности случится.

Помимо страха, мучил дисбаланс из-за собственных ощущений. Одно дело, когда к тебе пристает тот, кого не хочешь, и совсем другое, когда тот, кто заводит. Так вот я без лишних сантиментов понимала что хочу. Очень. Со всего размаху и в омут с головой. Влекло и тянуло не по-детски, но я знала, чем все закончится, а потому чтобы уберечься от очередной депрессии, вынуждена была гасить в себе любые зачатки подобных чувств. И поверьте, у меня были все основания для подобной категоричности.

Но Марк Янович имел свое мнение на этот счет, чем не преминул поделиться при первой же возможности. Он заявился к нам в ресторан с самого утра. Я в тот момент сидела у себя в кабинете, заполняя таблицу посещения работы сотрудниками «Милана», подбивая итоги за прошедший месяц, разбирая больничные листы и всякого рода заявления.

Постучал, и, не дожидаясь приглашения, открыл дверь. Прислонился к деревянному косяку, остановившись на пороге, и посмотрел своим замораживающим взглядом.

— Добрый день, Марк Янович.

— Здравствуйте, Александра Анатольевна. — После этого подчеркнуто-вежливого приветствия Вульф уставился на меня со снисходительной усмешкой на лице.

С каждой секундой молчание сгущалось, словно наползающая ночь на город, становясь все мучительнее. И только когда моя выдержка дала ощутимый крен, а боевой дух исчез, и армия бежала, директор подал голос:

— Не отвлекаю?

— Нет, конечно. Начальство не может отвлекать.

— Я отниму у вас буквально минуту.

И снова замолчал, как будто не зная как сформулировать мысль в слова, но за этой неспешностью скрывалось нечто другое, заставляющее мое сердце перекачивать кровь в два раза быстрее нормы.

— Один древнегреческий философ сказал: «Желающего судьба ведет, а нежелающего — тащит». Подумайте над этими словами на досуге. Хорошо подумайте. — После чего развернулся и ушел, не закрыв за собой.

Объяснять суть его посыла, думаю, не имеет смысла. Несмотря на камуфляжность для меня все было предельно ясно. Не отстанет. Глупо было ожидать чуда, но надежда вырулить из сложившейся ситуации все же не оставляла. Я наивно полагала, что стоит лишь найти подходящий момент и поговорить по душам, как все само собой утрясется, и в дальнейшем мы сможем нормально работать. Ага.

Через несколько дней нам сообщили о собрании и попросили всех прийти на шесть вечера в зал для переговоров админ-корпуса.

Ожидая очередную головомойку по поводу опозданий сотрудников и несвоевременных подач заявок по кухне и расходникам, мы со смирением расселись и тихо переговариваясь, стали ждать Анну Дмитриевну. И она пришла, но не одна. Марк Янович зашел следом и уселся во главе стола.

Сделав закономерный втык по рабочим моментам, нам сообщили, что в средине ноября для сотрудников будет проведен тренинг на тему «Антистресс-саморегуляция и методы стрессоустойчивости в сфере обслуживания», а потому попросили скоординировать на определенные числа месяца своих заместителей, с тем, чтобы локации в эти дни не оставались без присмотра.

Собрание продлилось не больше получаса, и когда всем дали отбой, я с радостью поднялась, да так и застыла, услышав от директора:

— Александра Януш и Елена Самсонова, задержитесь. У меня есть пара вопросов к вам.

Переглянувшись с Леной-Детсад, и показав ей глазами, что не в курсе, о чем пойдет речь, посторонилась, пропуская тех, кто пошел к выходу.

Когда же зал освободили, Марк Янович кивнул, указывая на стулья перед собой:

— Присаживайтесь.

Мы молча подошли и синхронно уселись по бокам от стола.

— Елена Евгеньевна, поступила жалоба о том, что на площадке вчера был травмирован ребенок. Прокомментируйте, пожалуйста.

— Да, это так и я подала сегодня объяснительную Анне Дмитриевне. Мальчик подбежал к качелям и его задел ногами другой.

— Где были аниматоры в этот момент?

Дальше я особо не концентрировалась на их разговоре, так как внутреннее чутье стало подсказывать, что вслед за ней получу и я. Мысленно разбирая произошедшие неурядицы в своей локации, стала прикидывать за что именно сейчас выгребу: за испорченные продукты из-за сломавшейся морозильной камеры или за частые перекуры официантов, которые чихать хотели на распоряжение «раз в час».

Сделав выволочку Лене до тремора рук и заикания, директор перевел взгляд на меня:

— Я вас больше не задерживаю, Елена Евгеньевна. И решите вопрос с качеством мойки надувных горок.

— Да, конечно, Марк Янович. — Бедная Ленка уже стала покрываться бордовыми пятнами, а потому с облегчением мышью выскользнула на волю, прикрыв тихо дверь за собой.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍Вульф долго смотрел, а потом спросил:

— Чего ты хочешь?

— Извините? — не понимая вопроса и все еще блуждая мыслями в выуживании косяков по работе, с недоумением уставилась на него.

— Все имеет свою цену. Назови свою.

«Прекрасный разговор. Просто великолепный. И это с женщиной, которую вознамерился затянуть к себе в постель» — мелькнуло в голове, заставив натянуто улыбнуться.

— Вы о чем?

— У нас есть свободная вакансия на место менеджера в отделе бронирования. Я предлагаю тебе перейти туда. И зарплата будет гораздо вкуснее прежней.

— Ух ты. — Вырвалось у меня зло.

Он это понял и сощурился.

— Марк Янович, вне зависимости от оклада и занимаемой должности, мое мнение по поводу неуставных отношений не изменится.

Директор вдруг встал и отправился к двери. Достал ключ и закрыл ее. От этого звука у меня мурашки пошли по спине. «Господи, неужели он сейчас меня насиловать станет?» — понимая, что, кажется, основательно в этот раз встряла в неприятности, поднялась.

— И все же я попробую тебя… переубедить. — Он направился ко мне, пряча ключ в карман брюк.

Непроизвольно отступая, нашла в себе силы смотреть ему в глаза:

— Пожалуйста, откройте дверь, иначе я позову на помощь.

— Зови. — Улыбнулся. — Все разошлись по домам еще час назад.

— Не подходите! — Огибая стол, по мере того, как он пытался приблизиться, отступала спиной назад.

— Глупая… ну чего ты? — проговорил ласково. — Иди сюда…

То, как мне было страшно в тот момент — даже описать не берусь. Вместо крови, словно кипяток пошел по венам и артериям, обжигая изнутри с головы до пят.

Не знаю, сколько бы мы так ходили, если бы в какой-то момент ему не надоело и к моему ужасу, этот седеющий мужчина со сноровкой орангутанга не перелетел через стол, помогая себе одной лишь рукой, которой он уперся в столешницу, с легкостью перебрасывая себя в мою сторону. Еще секунда и я оказалась прижатой к стене между окнами.

— Нет! Пустите! — бесполезно дергаясь, пыталась оттолкнуть, с отчаянием чувствуя, что физически намного слабее и силы улетучиваются как вода сквозь сито.

— Тц-с-с-с… — прошептал, выдыхая в рот и закрывая его своими губами.

Он удерживал меня минут пять, пока я окончательно не ослабла и не… ответила на его поцелуй. Дура? Разумеется. Тут даже без вариантов. Что тогда во мне переключилось — вот не спрашивайте даже. Сработал ли таким образом инстинкт самосохранения, или же внутренняя тяга по отношению к нему пересилила — не знаю. Только химический процесс запустился, и попытки разума остановиться вдруг стали квелыми.

— М-м-м… — Марк Янович замычав от удовольствия, оторвался от меня. — Ты ж моя хорошая… — После чего прокурсировал губами к шее, шаря руками по моему телу.

— Ак… аккуратнее… — прошептала, уже толком и не соображая ничего.

Он успел расстегнуть мою рубашку наполовину, и даже грудь освободить, вытащив ее поверх бюстгальтера, жадно целуя, как вдруг у него зазвонил телефон.

Судя по всему, звонок был из тех, которые Вульф не мог проигнорировать. И по приветствию, я даже поняла, что на проводе новый хозяин «Софитэль».

— Да. Привет, Богданыч. — Ответил, со стоном отстранившись чуть в сторону. — Что? Когда?

Неясное решение невидимой вуалью пронеслось, не давая толком осознать, но, уже заставляя действовать: потянулась к его шее, целуя и покусывая; провела руками по его груди, сжимая; обняла, стискивая; посмотрела в глаза, чуть улыбаясь; мазнула языком по своим губам…