Анна Миланз - Красная роза

— Скажи! Пожалуйста, скажи! Мне становится плохо от твоих слов…

Отодвинулась чуть дальше, убирая тем самым со своего лица руки мамы. Виновато опустила голову, теребя края своей толстовки. Трудно собраться с мыслями, а уж тем более не терзаться всеми этими ощущениями.

Я все еще помню вкус его губ. Приторный вперемешку с ягодным. От этого губы онемевшие, слегка покалывает кожу, будто туда вонзили острые иголки. Прикосновения еще гуляют по моему телу, а живот тянет от воспоминаний его похабных движений…

Прикрыла лицо руками и вытерла мокрые следы дорожек от слез, поправляя растрепанные волосы. Состояние, слегка говоря, ужасное. Жар снова дал о себе знать, а перед глазами мутнеет. Внутри происходит такая яростная борьба, что в один момент просто хочется застрелиться.

Резкое движение головой привело меня в еще больше тяжелое состояние. Образ мамы закружился в трех картинках, а в голову ударили чем-то тяжелым. Таблетка слишком быстро прекратила действовать. Да и что за таблетка тогда была!?

Схватилась за голову и заморгала часто-часто. Че-ерт! Только не это. Меня начало тянуть в сторону, что я сразу же упала на мягкую кровать мамы. Услышала, как она занервничала и поднялась с кровати. Мама перевернула меня на спину и стала трясти за плечи…

— Мам…мам, мне очень плохо…

— Боже…

Последнее слово я услышала четко, а потом все стало таким далеким и недосягаемым.

***

Придерживаю правым плечом телефон, стараясь найти на своем столе нужный материал. Десять минут назад Ким позвонила мне, спросить, как обстоят мои дела со здоровьем, которое немного захворало. Она много зудела мне под ухо о том, что стоит себя беречь, одеваться теплее, следить за своими нагрузками, правильно питаться и не ложится позже десяти. Вообще, услышала я тоже самое, что и от своей мамы, как только почувствовала под собой твердую поверхность.

Наши «рационные» беседы, а точнее ее беседа со мной, резко прервалась на том, что подруга неожиданно вспомнила об каких-то там листочках, которые оставила у меня в последний раз. Я пыталась найти везде, где только можно, но ничего примечательного не попадалась на глаза. Везде были мои зарисовки и рисунки.

— Ты точно уверена, что оставила у меня? — переспросила в сотый раз, пыхтя в трубку. Было нелегко напрягать свои плечи и руки одновременно.

— Да. Мама потребовала их сегодня найти…Они ей зачем-то нужны.

Сосредоточив внимание на мелькавшие перед глазами разные листочки, под руку попалась небольшая стопочка бумаг, закрепленные скобкой. Вчиталась впервые строчки текста и проморгала несколько раз. Это же официальный документ об зачислении в университет… А что он тут вообще делает? И зачем он ее маме?

— Кажется, я нашла… — глухо вставила три слова, гипнотизируя эти бумаги взглядом.

— Ух, отлично! Можно я сегодня вечером приду к тебе и заберу?

Мотнула головой, прогоняя ненужные мысли. Я просто себя нагружаю.

— Да, конечно… Расскажешь, что и как обстоит в университете. — Мой голос стих на последних словах.

Медленно сглотнула, припоминая понедельник. До сих пор нахожусь в бреду…

— Обязательно! Столько нового! — пропела с веселым голоском Кимберли, хотя мне было не до веселья. — Ладно, я побежала. Мама зовет на завтрак. Целую, обнимаю, жди в шесть. И следи за своим здоровьем.

Закатила глаза на ее слова. Несколькими словами перекинулись и, наконец, отключились.

Отложила и телефон, и документы в сторону, на самое видное место, бредя к своей кровати. Плюхнулась, вглядываясь в белый поток, который сиял от солнечных лучей за окном. Сегодня вновь была ясная погода, пели птицы, машины шумели с главной дороги, а люди слонялись туда-сюда. Сегодня суббота и переполох неимоверный. Некоторые затаривались к следующей неделе, кто-то устраивал шопинг, пополняя запасы гардероба, а другие гуляли, наслаждаясь спокойным днем.

Только я вот сидела в четырех стенах.

Во вторник утром я проснулась в еще худшем состоянии, голова гудела, перед глазами стоял черный туман, а тело жутко горело. Мама вызвала к моему пробуждению врача, и он поставил диагноз, что мой организм немного дал сбой, не выдержав такую резкую нагрузку. И для восстановления нужно было отлежаться всего пару деньков, а потом с новой головой возвращаться к работе.

Четыре дня пролежала дома. А такое ощущение в психбольнице.

Все эти дни мои мысли занимал лишь Росс.

Росс. Росс. Росс. Какое помешательство на нем. Да и не только в этом.

Мучили меня и отголоски прошлого: мои одноклассники, вечно насмехающиеся надо мной, и этот неизбежный штамп на мне. Голова еще сильнее начинала болеть, стоило припомнить тот день, когда моя жизнь стала похоже на ад. Я держала себя стойко, гордо с двойной силой, посылала всех, плевала на все, что говорят мне в лицо — это я делала умело и даже без колебаний. Но, оказавшись в своей комнате, когда их спины повернуты ко мне, роняла слезы одна за другой и загоняла себя в угол.

И вот такая ошибка, которую я решила исправить вопреки всему, встретила меня снова.

За все эти дни немало думала о том, что случилось в понедельник. Прокручивала и прокручивала в голове, придумывала всякие небылицы. Верила, а потом убеждала себя, что это обман и тем самым, толком ничего не давала разумного.

Только я была убеждена в том, что мое временное притяжение к этому человеку подействовало из-за жара. Один поцелуй и много фейерверков в моей душе не изменили моего отношения к нему. Все тот же кретин со своими эго и статусом в обществе «я здесь король». За ним бегают миллионы девчонок, он берет одну за другой, меняет как перчатки, а потом бросает, не дав надежд на отношения. Ко всему этому, держит свои правила в университете.

Помешательство на нем — качество, которого в принципе не существует во мне. Кто-то боготворит его, кто-то боится, а кто-то презирает. К чему я относилась в частности, так точно к последнему. Девушки, верующие в то, что не сочинял для них сказки Эрик, либо глупые, либо работают ради своей сексуальной потребности во всех позах. Фу, даже представить не могу себе это.

Наморщила нос, так как мои мысли привели меня не к тому, на что я наткнулась вчера.

Отвратительно. Низко. Подло.

И лучшим вариантом было бы, сделать неожиданный подарок, который явно не будет ждать парень…

Прерывает мои размышления неожиданный звонок. Нехотя встаю на ноги и тянусь через весь стол к телефону, на ходу принимая вызов, даже не взглянув.

— Да? — робко ответила, потерев переносицу.

— Привет. Это Грейс, сестра Аарона. Думаю, ты помнишь. — Раздался с той линии знакомый певучий голос девушки.

Невозможно было забыть ее. Она мне понравилась сразу же, как только ее увидела. Выразительная, стойкая и бунтарская девушка, смотрящая на вещи с трезвой головой. Я даже не почувствовала рядом с ней неловкость, смятение и недоброжелательность. Девчонка прикольная, имеет такт в общении и не старается кого-то осудить за неправильное слово. В ней было что-то такое, что я не могла найти в других таких девушках, похожих на Грейс.

Рыжая бестия произвела фурор с первого знакомства.

— Оу, привет. Да…я тебя помню, — уголки губ дернулись в теплой улыбке. — Как ты узнала о моем номере?

— Эрик помог…

Наморщила лоб.

А-а-а. Вот оно что. Ну, тогда можно отложить догадки, что она за мной следит. Глупая же мысль была.

— Я к тебе с предложением, — страстно проговорила девушка, вздыхая. — Мы можем сегодня встретиться? У меня к тебе несколько вопросов, да и думаю у тебя тоже…

— Вот как… Я сегодня свободна, но ко мне должна прийти подруга.

— Бери ее с собой. Мне хотелось бы поближе вас узнать. Все-таки не каждый день мне кто-то нравится, как человек. А вы — интересные личности…

— Приятно это слышать, — почесала нервно затылок и поправила свои взлохмаченные волосы. Не ожидала, признаюсь, такое услышать от нее, но меня все же это поразило. — Мы придем. Куда надо приехать?

В следующие секунды сестра Аарона продиктовала адрес кофейни, в которой я была с Эриком. Она добавила несколько слов, а потом мы отключились. Шумно выпустила воздух с легких.

Вечер ждет меня насыщенный.

В этот момент дверь скрипнула, и я увидела голову мамы, которая расплылась в добродушной улыбке.

— Пошли завтракать. Я приготовила такие вкусные блины…

— Обожаю блины! — подорвалась с места, чуть ли не встречаясь носом с полом и пошла быстрым шагом за мамой на кухню…

А я до сих пор не рассказала ей то, что держала в себе. Чувствую себя последней сволочью.

Приблизился вечер, настроение было никаким, а надо было подбирать наряд для далекого плавания в океане. Все-таки, то самое кафе было не так уж близко, как хотелось бы. По прогнозу обещали, что температура спадет до десяти градусов и будет сильный ветер. А оказаться в очередной раз в кровати и с температурой — не имею желания. В шкафу было всего несколько нарядов: от простых футболок до джинсов, — которыми в принципе пользовалась регулярно, не препираясь на свою и так бедную маму.

Отложила теплые вещи на кровать и взяла в руки телефон, отправляя напоминающееся сообщение Ким. Я сообщила ей о том, что сестра Аарена хочет увидеть нас, но подругу это даже никак не озадачило и не удивило, будто она знала заранее об этом.

Хотела обратно отложить телефон, как он завибрировал в руке. На дисплее высветилось уведомление:

«Через десять минут выхожу».

Решила, что тоже не буду задерживаться и быстренько надела одежду. Расчесала волосы, убрав их в высокий конский хвост, и проследовала на кухню, чтобы съесть яблоко. С самого утра, после порции блинчиков, ничего не ела и даже не удосужилась перекусить любой едой, которая завалялась в холодильнике. Хотя желание поглотить сейчас всю еду — было для меня чем-то пассивным и нежелательным.