Памела Сатран - Красотки в неволе

Он усмехнулся:

– И от этого тоже. Но главное – готова ли ты держать удар? Терпеть постоянные отказы? Залы, где никто не хлопает, где всем наплевать на тебя? Сможешь ли годами не видеть ни денег, ни славы и не бросать все к черту только потому, что ты любишь это дело и ничего другого не желаешь?

Дейдра откинулась на спинку стула:

– Звучит сурово.

– Так оно и есть! – воскликнул Ник. – Это тяжелый хлеб. Легкость – иллюзия. Те, кто чего-то добился, – им успех не добрый дядя на блюдечке поднес. Просто когда все валилось к чертям, они вставали и пробовали снова и снова.

Джульетта поежилась:

– Я бы не справилась.

– Еще как справилась бы, – возразила Дейдра. – Достаточно вспомнить, сколько сил и энергии ты вкладываешь в Трея.

– То ребенок. Для своего малыша я на все готова. А для себя – это другое дело.

– Ну, хорошо. Какой же выбор? – Дейдра снова загорелась. – Забыть о сегодняшнем вечере? О своей мечте? Нет уж, я лучше перетерплю парочку отказов.

– Чуть больше, чем парочку, – заметил Ник.

Джульетта потянулась и зевнула во весь рот. Даже в этот поздний час она выглядела бесподобно, с распущенными пышными волосами. Как в тот раз, когда Дейдра впервые ее увидела.

Ник словно прочитал мысли Дейдры:

– Ты сегодня совсем другая, Джульетта. Что ты с собой сделала?

– Стараюсь понравиться мужу. – Джульетта повела свежевыщипанными бровками. – Не одобряешь?

– Мое одобрение тут ни при чем.

Джульетта вздернула подбородок:

– Муж в восторге.

– Рад за тебя. За вас обоих рад.

Джульетта поднялась из-за стола:

– Дейдра, нам пора. Завтра вечером у меня большой выход в свет, с Купером. – Она глянула на Ника: – Это мой муж. Сначала мы поужинаем в одном шикарном ресторане, а потом даже пойдем в отель. Не на всю ночь, разумеется. Я не принимаю этой твоей теории – что хорошо для родителей, хорошо и для детей.

С чего это Джульетта так воинственно настроена? Конечно, она всегда вступается за Дейдру, но сегодня что-то переходит границы. К тому же именно Дейдра ее сюда затащила. Похоже, самое время сматываться.

Дейдра чмокнула на прощанье Ника, бросила последний взгляд на сцену и схватила под руку Джульетту. Давненько она не испытывала такого счастья. Наверное, с тех самых пор, как родила близнецов. С того момента, когда ей на грудь положили два крохотных тельца с пробивающимися на макушках рыжими, как у бабушки Уайли, волосенками.

Они вышли на ночную улицу. Морозно. Воз дух ледяной. Дейдра подняла глаза к черному небу. Так поздно и темно, что даже здесь, на Манхэттене, видны звезды. «Это знак, – сказала она себе, с удовольствием вдыхая покалывающий мерзлый воздух. Я стану звездой».

Опять у нее середина цикла. Опять самое подходящее время для зачатия. Джульетта шла на свидание к Куперу. Сегодня вечером тот самый выход в свет, который она организовала. Проходя мимо магазина, Джульетта глянула в стекло витрины и не узнала собственного отражения. Еще бы – она провела целый день в СПА-центре в Сохо. Чего только с ней там не делали! Массаж лица, наложение макияжа, массаж для релаксации и – первый раз в жизни – эпиляция воском по линии бикини. Кстати, последнюю процедуру надо было бы проделать несколькими днями раньше. Да слишком поздно сообразила.

Она заказала столик в романтическом ресторане (от конторы Купера на такси несколько минут) и номер в роскошном отеле неподалеку. На всю ночь они, конечно, не останутся – она никогда не оставляет Трея на ночь, но час-другой проведут. А больше ей и не нужно. Вот только деньги… Джульетта немного нервничала по поводу расходов: на все про все, включая массажи-макияжи и дополнительную оплату Хизер, ушло больше тысячи долларов. С другой стороны, это дешевле стоимости консультации у семейного психолога или развода, если уж на то пошло. К тому же бережливость что-то значила только для нее. Купер обожал тратить деньги – в конце концов, как он не уставал повторять, это его деньги.

Свернув на Западный Бродвей, она в толпе прохожих вдруг заметила знакомое лицо. Ник? Сердце подпрыгнуло. Нет, обозналась… Вчера вечером она была с ним груба. Но ей было так неловко рядом с ними обоими, с Дейдрой и Ником. У нее с Ником ничего такого, да и у Дейдры тоже. И все равно Джульетте не хотелось, чтобы Дейдра, Купер и вообще кто-нибудь знал об их с Ником телефонных разговорах.

А Ник звонил ей почти каждый день. Правда, они придерживались совершенно невинных тем: жизнь в Европе и в Америке, воспитание детей, книги, искусство. Ник старался просветить ее в смысле музыки (она, бывало, разучивала вместе с отцом длинные куски из Шекспира, но у них никогда не было радио – ни дома, ни даже в машине), а Джульетта рассказывала о курсах, на которые надеялась когда-нибудь пойти.

Она торопливо шла по широкому тротуару. До чего все-таки неудобны эти высокие каблуки, совсем от них отвыкла. Нет, конечно, считать абсолютно невинным то, что происходит между ней и Ником, все же нельзя. Это ясно. Она обнаружила, что думает о Нике ночью, засыпая рядом с Купером, что ей не терпится рассказать ему, и только ему, о каждой мелочи, происходящей в ее жизни.

Все так. Но накрасилась ты для Купера, напомнила она себе. И для Купера распустила волосы. Для Купера нацепила дорогой итальянский лифчик из белых кружев и трусики-танго; для Купера – шикарный ужин, секс в номере отеля, весь долгий вечер вдали от ее ребенка. То есть их ребенка.

Купер уже ждал ее в ресторане. Вскочил на встречу, едва не опрокинув стул.

А он что-то нервничает. С чего бы это? Нервозность вовсе не в его стиле. Хотя и устраивать ужин в городе только для них двоих – а она еще даже не раскрыла второй сюрприз: заказанный в отеле номер – для Джульетты тоже не самое обыкновенное дело. Боже правый! Он решил, что она собирается просить развод!

Джульетта потянулась к мужу и старатель но, с чувством поцеловала в губы. От неожиданности Купер даже не сразу ответил. Она взяла его руку и не выпускала, пока они не сели за стол.

– Знаешь, ты прав, – сказала она.

– В чем?

– Мне надо больше уделять внимания тебе. Нашим отношениям.

Все должно быть по правде, предупреждал Ник. Она должна искренне, с открытой душой сделать шаг навстречу Куперу. И спрашивал: готова ли она к этому? На самом ли деле хочет не только второго ребенка, но и наладить их брак?

Нику она ответила «да». Она вышла замуж за Купера на всю жизнь и намерена всю себя посвятить их отношениям.

– Что ж, – Купер с серьезным видом кивнул, – рад это слышать.

– Что скажешь? – Джульетта откинула с лица волосы.

Купер давно бился за то, чтобы она закрашивала седину, носила платья, подчеркивающие фигуру, выставляла напоказ свою красоту. А почему бы и нет? Когда он с ней познакомился, когда женился, она не стеснялась отлично выглядеть: носила узенькие платьица (модельер, у которого она работала, шил их специально для ее стройной фигурки), губы красила ярче некуда, а волосы у нее тогда были еще длиннее, чем сейчас. Друзья дразнили ее Белоснежкой.

– Потрясающе выглядишь! Как это тебе удалось?

Джульетта чуть заметно улыбнулась:

– Да так… Давай выпьем и сделаем заказ.

Джульетта заранее решила, что не будет говорить ни о Трее (по крайней мере, сегодня вечером), ни о втором ребенке (по крайней мере, в ресторане). Тема школы, разумеется, тоже под запретом. Куперу совершенно неинтересно то, о чем еще она могла бы поговорить – художественные выставки и ее друзья. А она абсолютно беспомощна во всем, что касается финансов и рынков, тенниса и гольфа.

О чем же они вообще разговаривали? Правильно. О самом Купере.

Джульетта быстро вспомнила, как это бывало прежде. За ужином ей пришлось внимать бесконечным разглагольствованиям Купера о том, как он держался на вчерашнем собрании, что он заявил начальнику Лондонского отделения, что прочитал в утреннем выпуске «Джорнал». С какой легкостью он свернул на накатанную колею. Ее передернуло от его нетерпеливой жажды вывалить все, что накопилось с тех пор, как между ними пробежал холодок после злополучного разговора о ребенке. И не то чтобы с годами он стал более скучным – скорее самой Джульетте стало более скучно.

Разве это справедливо? Она изменилась, а он все тот же. Но она станет прежней – ради этого все ее хлопоты.

И Джульетта слушала, слушала… Изо всех сил стараясь держать глаза открытыми и при этом выглядеть заинтересованной, хотя до сознания доходило не больше четверти из того, о чем он вещал. Ну и что с того? Куперу безразлично, понимает она, о чем он толкует, или нет. В любом случае ее мнение его не интересует. Все, что от нее требуется, – это внимание. Или пусть только видимость внимания.

Главное, чтобы он не заметил, что она думает о своем – о новой классной руководительнице Трея, о первых шагах Дейдры на сцене, о Нике. А то беды не оберешься. До сих пор ей удавалось вовремя отрываться от собственных мыслей и возвращаться за столик, к нему и его рассуждениям. Но не дай бог, в один прекрасный миг она слишком отвлечется. Тогда все пропало.

– Я заказала номер в отеле! – выпалила Джульетта и напряглась в ожидании реакции.

Купер вытаращил глаза.

– Для нас, – уточнила она.

Блестяще! Для кого же еще?

– Здесь неподалеку, в конце улицы. Не на всю ночь, конечно. Из-за Трея. То есть заказала-то я его на всю ночь, но думаю, мы там пробудем всего несколько часов.

– Ого! – Он взял ее за руку и одновременно махнул официанту, чтобы их рассчитали. – Великолепно!

Именно тогда ее одолело это чувство… Глубочайшее сомнение. Похоже, она хочет обмануть не только Купера. Саму себя пытается одурачить. Неужели она хитрит и притворяется – другими словами, поступает именно так, как советовала Лиза? Должно быть, Купер прав – как только она забеременеет, она снова перестанет обращать внимание и на собственную внешность, и на него. Быть может, ей и нужны-то всего лишь его сперма и кошелек? Быть может, он сам и не нужен?