Виктория Селезнева - Криминальный рыцарь

Другой момент, я не хотела подставлять Романа. Глупо, он занимается противозаконными действиями, но он мне помог. Трижды. С начальницей, с Валериком и сейчас. А уж если углубляться совсем в дебри, я, так-то, пользовалась его противозаконными услугами.

Все сложно. Я искренне надеялась, что про деньги это они не всерьез. Конечно, я поцарапала дорогую машину, но страховка, уверена, все покроет. Ну и не тянет царапина на миллион.

Я села в кресло, устало отклонившись. Чтобы что-то решать, нужно понять, с кем имею дело. А потом что-нибудь придумаю. Извинюсь, в конце концов. Хотя нет.

Я нахмурилась. Он получил то, что заслужил. А факт того, что меня мечтают крупно избить, говорит еще раз в пользу моего умозаключения.

Я схватила телефон. Макс легко сможет по номеру машины узнать, что это за мужик. Но если просить, то значит говорить, зачем мне это надо. А это уж на самый крайний случай. Скорее всего, Рома тоже может узнать.

Недолго думая, я набрала парня, который полчаса назад покинул мою квартиру.

– Я думал, ты продержишься дольше, – послышалась ухмылка в трубке.

– Рома, ты можешь узнать по номеру и марке машины владельца? – не обращая внимания на его едкое замечание, спросила я.

Мужчина немного подумал.

– Могу. Номер и марку пришли в сообщении. Так что ты сделала?

Я вздохнула. Ему нужно рассказать правду, иначе он не поможет мне.

– Этот козел подрезал меня, затем вытащил из машины, оскорбил и еще толкнул. А я потом случайно наткнулась на его авто. Ну, и оставила на нем послание, – я замолчала, рассматривая руки.

– И все? – удивленно спросил Рома.

– Угу, – я сделала вздох поглубже и уточнила, – перочинным ножиком оставила послание.

В трубке повисла тишина, затем парень заржал.

– Я не понимаю, как он узнал, что это я, – попыталась оправдаться.

– Ты неподражаема, скидывай данные, – ответил Рома и отключился.

Я отправила смс с маркой авто и номером, и стала ждать. Роман ничего не отвечал, видимо, у него были дела и поважнее моих. Я все же решила завтра на работу не ходить, поддержу легенду, даже если это чушь собачья, то хоть отдохну.

Часам к двенадцати ночи меня начало клонить в сон, сказывались загруженность на работе и стресс от сегодняшних новостей. Я только улеглась в кровать, закрыла глаза в предвкушении встречи с Морфеем, как в дверь раздался длинный звонок. Я подскочила на постели, боясь, что за дверью стоят амбалы с битами, желающие меня прибить.

Я аккуратно подкралась к двери с телефоном в руках. Если что, буду звонить всем сразу – в полицию, Олесе, Роме. Подойдя на цыпочках, я тихонько посмотрела в дверной глазок.

В глазке явно был виден мужчина, и не какой-то там неизвестный, а конкретный – Рома.

Я открыла дверь, демон сразу влетел внутрь, захлопывая её ногой и яростно смотря на меня. Ну, что еще я успела натворить за последние три часа?!

– Как?! Как можно было умудриться из миллиона машин в городе выбрать ту, с хозяином которой я не смогу договориться?! – Рома зло уставился на меня, – ты больная, – обреченно прислонился к стене мужчина. – И ты попала, вот теперь я тебе это заявляю на полном серьезе.

Я толком еще ничего не поняла, но осознала, что дело плохо. В прошлый свой визит Рома оставался спокоен, и вот Рома, который был три часа назад, вселял больше уверенности, чем тот, что сейчас стоит у меня в прихожей.

Я прислонилась к противоположной стене, пытаясь успокоить бешено стучащее сердце. Рома подошел ко мне вплотную, нависнув надо мной.

– Я теперь не знаю, как помочь тебе, – тихо сказал он. – Скорее всего, твой единственный выход – отдать деньги.

Я сглотнула, по телу пошла нервная дрожь от переживаний и от близости мужчины.

– Кто он? – севшим голосом спросила я.

– Пошли, – Рома махнул в сторону гостиной, а до меня дошло, что я так до сих пор и стою в коротенькой ночнушке, которая больше открывает, чем прикрывает тело.

– Я только оденусь, – стыдливо прикрылась рукой, двигаясь в сторону спальни.

Рома кивнул и скрылся в комнате.

Руки дрожали, пока я пыталась завязать пояс халата. Чувство глобальной катастрофы накрывало лавиной. Я прикрыла глаза, чтобы попытаться успокоиться. Восемьсот тысяч, с учетом отсутствия гонорара Ромы. Если продать машину, мне останется еще примерно полмиллиона. А больше и продать нечего. Накопления – еще около ста тысяч. Друзья, знакомые – ну, может, еще сто-двести тысяч наберется. Все равно не хватит.

Наверняка у Макса есть такая сумма, но я не могу брать в долг так много. К тому же это деньги не Олеси, а Макс не ее муж, а парень. Будет нечестно по отношению к ней заставлять просить такую сумму.

Да и если честно, перспектива просто так отдать кучу денег не радовала. Даже если бы у меня были эти деньги, с чего я их должна возвращать? Да, накосячила, если у тебя есть ко мне претензии – обратись в суд, который вынесет справедливое решение. А запугать, избить и забрать ту сумму, которую захотелось – это ни разу не справедливое решение.

Я вспомнила, что пока тут осуществляю сделки с совестью, в гостиной сидит тот, кто может мне разложить по полкам мою ситуацию.

Я зашла в комнату. Рома сидел на диване, откинувшись на спинку. «Выглядит усталым», – отметила я, разглядывая его.

Я села в кресло, ожидая, когда он заговорит. Не буду торопить, не уверена, что вообще хочу слышать то, что он скажет, но от правды не убежишь.

– Ты перешла дорогу серьезным людям, – не поднимая головы, тихим голосом сказал мужчина. – И не просто серьезным, а еще и женоненавистнику. Я его знаю не то, чтобы лично, но много чего о нем слышал.

Рома оторвался от спинки дивана и посмотрел на меня. Я поежилась от его взгляда, кутаясь в халат и поджимая ноги под себя.

– В девяностые он был крупным авторитетом, сейчас ведет легальный бизнес, но от этого не стал образцовым гражданином. У него множество людей в управлении, полиции и других сферах. А теперь самое главное, он живет с понятием, что женщина не человек. Две его жены были зашуганные и слова поперек не могли сказать. После развода оставались ни с чем, но хотя бы живы. Четыре года назад он начал появляться с девушкой, моделью, которая решила, что любого хищника можно укротить. И изменять можно любому. В общем, уже три года как она объявлена пропавшей без вести.

Я закрыла рот руками, сдерживая рвущийся крик.

– Я вначале думал, что ты нахамила какому-нибудь плюгавому держателю мясокомбината, который решил таким образом повысить свою самооценку. С таким я бы договорился. Но с этим нет. И не потому, что опасаюсь, хотя, несмотря на то, что у меня немало связей, я бы поостерегся с ним тягаться. А потому, что не договорюсь.

Рома замолчал, а я не знала, что сказать. Это должно было когда-нибудь случиться, я должна была когда-то влипнуть по-крупному.

– Что будет, если через неделю я не отдам деньги? – спросила я, стараясь не выдавать панику в голосе.

Мужчина на несколько секунд задумался.

– Вместо меня придет кто-то другой, и тебя либо убьют, либо заставят, скажем, переписать квартиру. Такие, как он не прощают и не забывают обид. Ты нанесла ему оскорбление, и ты женщина. Двойной коктейль ненависти.

Я замолчала. А что, собственно, тут можно сказать?

– Я могу дать тебе эту сумму, – неожиданно сказал Рома.

Я даже перестала хандрить и посмотрела на него.

– Нет, – наконец выдохнула я. – Я не хочу быть должна тебе столько.

– Лучше ему? – задал вполне резонный вопрос мужчина.

– Почему ты мне помогаешь? – спросила я, наконец, Рому. – Какая здесь твоя выгода?

Мне действительно было непонятно. Мы с ним толком и не знакомы, он просто приходит и пытается мне помочь. Может, вообще никакого заказа нет?

– А она должна быть? – с ухмылкой спросил мужчина.

Я пожала плечами.

– Должна, наверное. Ты же меня совсем не знаешь.

– Зато я знаю его.

Коротко и доступно. И не оставляет возможности сомневаться, что мне, простите, попа. Почему-то на этой фразе я окончательно убедилась, что Рома не врет. Проверять ценой собственной жизни, был ли действительно заказ, мне перехотелось.

– Я не хочу отдавать ему деньги, – тихо произнесла я, – ни твои, ни свои. Я ему столько не должна, а если и должна, пусть обращается в суд. Это неправильно, сейчас не девяностые.

Рома снова откинулся на спинку, никак не комментируя мою пламенную речь.

– Твое дело, – наконец сказал он, – я предупредил. Я тебе не нянька.

Мужчина встал, явно собираясь уйти. А мне никак не хотелось оставаться одной, хотелось придумать, что делать.

– Ром, не уходи, пожалуйста, – попросила я мужчину.

Он изумленно приподнял бровь.

– Зачем мне у тебя оставаться?

– Мне страшно, – коротко ответила я, отводя взгляд.

– А не похоже, – Рома усмехнулся, но сел обратно. – Ты же настолько самоуверенно считаешь, что можешь тягаться с авторитетом. Я не могу, а ты можешь.

На глаза наворачивались слезы, но я не хотела выглядеть жалко. Сама виновата, сама должна что-то придумать. Я закрыла глаза и откинулась в кресле, пытаясь успокоиться.

– Кать, – позвал меня мужчина. – Слушайся меня, и я тогда смогу вытянуть тебя из этой задницы.

– Слушаться, это значит безропотно делать все, что он велит? – злость придала мне уверенности, и я раскрыла глаза. – Должен быть другой выход, Ром. Сколько у меня времени, неделя?

Роман кивнул.

– Если твое предложение дать денег в долг в конце отсчитанного мне времени еще будет действовать, тогда у меня есть еще неделя, чтобы придумать, как выкрутиться.

Рома снова молча кивнул.

– Если я ничего не придумаю, тогда просто отдам деньги, хорошо? – продолжила свою мысль.

– Упрямая кошка, – улыбнулся мужчина.

– Я за справедливость, – надулась я.

– Хорошо, – Рома хлопнул ладонью по подлокотнику, – попробую что-то нарыть на него, может, компромат какой, может, еще что-то.