Как-то я имела неосторожность помочь Илоне Вульф сбежать из дома (выше уже упоминала о ней — сестре мужа моей подружки Сашки). У нее случились разборки на любовном фронте, и так вышло, что рядом кроме меня никого не оказалось. Зря, конечно, влезла. Но что сделано — то сделано. Лона прожила тогда у Али с месяц или чуть больше, скрываясь от всех. Со временем помирилась со своим избранником и в итоге вышла за него замуж, став Илоной Разумовской.

А что интересно, Алевтина Васильевна была в курсе всех этих событий, так как завещала ей жемчужное колье. Недолго думая, написала Илоне сообщение, чем вызвала бурю отрицательных эмоций в виде соплей и слез. Оказалось, что она была дружна с Алевтиной Васильевной и известие о смерти переживала очень тяжело. Что тут скажешь? Бывает и такое. Хотя странно как по мне. Немного.

Денежные сбережения и еще ворох концертных костюмов ушли в театр, чему я ни грамма не удивилась. Потом началось что-то о столовом серебре и прочем… атмосфера в итоге накалилась до предела. Тете Любе казалось, что ее сыновей обделили. Она пыхтела, отпускала возмущенные реплики и злым взглядом зыркала в мою сторону.

Под конец даже набралась наглости подойти ко мне, пока мы все сидели в ожидании оформления документов. Предвидя претензии, сразу ответила:

— Любовь Тимофеевна, обсуждать волю бабушки Али я с вами не буду. Пересчитайте имущество в квартирах в денежном эквиваленте, и вы поймете, что между нами все поделено примерно в равных долях. А если вы подадите в суд на оспаривание, только зря потратитесь.

Не знаю, подействовало ли сказанное на нее, но как ни странно, притязаний ко мне она так и не выдвинула. Хотя, вероятнее всего, что это была вовсе не моя заслуга.

Выйдя из здания, села в машину и задумалась. Спасибо, конечно, бабуль, но что мне теперь с этим делать? Вначале ценности полагалось оформить, и нотариус пригласил всех на следующий день к себе для подачи заявлений о принятии наследства.

Что ж, решила задержаться, так как возвращаться домой не хотелось совсем. Бортнич еще этот… придурок озабоченный.

Все личные документы, словно предчувствуя, взяла с собой. После этого оставалось подождать полгода и получить ключ от сейфа в банке, где хранился гарнитур. И вот тут опять возникал тот самый вопрос. Не на рынок же с драгоценностями идти. По поводу ломбарда тоже терзали смутные сомнения.

Я нашла маленькую скромную гостиницу и забронировала там номер на ночь, затем отменила клиентку, которая была записана на завтра с утра. Повалялась немного и решила сходить куда-нибудь покушать. Рядом располагался небольшой ресторанчик с домашней кухней. Полдня без еды и чувство голода напомнило о себе. Изучая меню, заметила движение слева от себя.

— Добрый вечер, Нелли.

Даже еще не видя, кто ко мне обращается, почувствовала, как по телу пробежали мурашки. Доли секунды, казалось бы. А когда подняла глаза — застыла. Рядом со мной стоял Кирюшенька. Меня так шваркнуло внутри, что дар речи пропал на несколько секунд. Что ощутила в тот момент — сказать затрудняюсь. На ум приходит разве что аналогия с банджи-джампингом. Когда-то по дури прыгнула с моста, ага. На всю жизнь запомнила.

— Здравствуйте. Мы знакомы? — чуть вздернула бровь. Ну а что надо было ответить?!

— Пока нет. Но мне кажется, что уже где-то встречались. Разрешите? — легкий кивок в сторону стула напротив.

— Если я скажу «нет» вы уйдете? — а вот это я зря спросила. Ни один мускул не дрогнул на его лице, но общая аура всколыхнулась от напряжения.

— Не думаю. — Ответил, присаживаясь.

С минуту мы непрерывно смотрели друг на друга и чем дальше, тем меньше мне нравились собственные предчувствия. Пальцы на руках почему-то начали неметь, а сердце то ли остановилось, то ли спряталось куда-то. Глупость говорю, понимаю, но оцепенение было просто нереальным.

Несмотря на то, что мы находились довольно близко друг к другу, я никак не могла понять какого цвета у него глаза. Не черные, но и не серые. Графитовые. Разве такое бывает?

— Чем обязана? — решила прервать странную прелюдию.

Он моргнул, а потом полез в карман пиджака. Достал телефон, и, разблокировав, положил передо мной. На экране высвечивалась фотография.

— По моим данным вы в скором времени вступите в право наследования вот этим гарнитуром. — Обдал в очередной раз красивым чарующим голосом — глубоким, с оттенками легкой сиплости в конце. Замерев от охвативших эмоций, пыталась полноценно вдохнуть, не зная как реагировать. Ладно бы только это. Все звуковое наваждение лилось из губ имеющих форму оргазма.

Мне стало не по себе. Не мужчина, а какой-то афродизиак ходячий. Голову туманило от исходящей мощным потоком мужской силы. Находиться рядом оказалось… испытанием.

Есть единственная вещь, которая мне нравится в себе всецело и безоговорочно — выдержка. И в тот момент она очень пригодилась. Не подав вида, насколько удивлена, подняла на него взгляд:

— Допустим.

— Я хочу купить его у вас. И могу предложить хорошую цену. — Сказал спокойно. Такие как он говорят тихо, а слышно их хорошо.

Чудеса. Завещание огласили два часа назад.

— Извините, я не расслышала ваше имя. — Продолжая смотреть на Кирюшеньку, позволила себе чуть резкости. Нервы потихоньку сдавали.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍Он еще раз моргнул и достал визитницу. А через пару мгновений рядом с его телефоном приземлился небольшой картонный прямоугольник. Брать в руки визитку не стала, но посмотрела, заодно узнав полное имя.

— Кирилл Геннадиевич, дать вам сиюминутный ответ, к сожалению, не могу, так как сама еще не понимаю, что со всем этим делать и куда обращаться.

— Если мы сойдемся в цене — все заботы по оформлению и подготовке документов я возьму на себя. Вам останется только заверить их подписью.

Нас отвлекла официантка, которая вполне закономерно выждав определенное время, подошла, чтобы принять заказ. Дубов мельком взглянул в ее сторону и лишь качнул отрицательно головой, а я ни с того ни с сего выдала:

— Мне американо с молоком. И ружье.

— Что, простите? — видимо, думая, что ослышалась, девушка наклонилась ближе.

— Американо. Извините. — Да уж, напряжение все же нашло выход. И если внешне я оставалась невозмутимой, то с языком пора было что-то решать.

Мой выпад не остался незамеченным. Кирилл Геннадиевич еле заметно усмехнулся, и как только официантка ушла, предложил:

— Нелли, на сегодняшний день стоимость такого комплекта составляет около триста сорока тысяч. Я предлагаю вам… — Он достал ручку, и, перевернув свою визитку, написал цифрами «370». — Поверьте, для вас это будет выгодная сделка.

Продолжая охреневать поражаться происходящему, сжала губы. А что самое интересное, вместо того, чтобы думать, следила как завороженная за его руками. Боже. Какие же красивые и… мужественные они у него были.

— Вы, конечно же, можете пойти с лотом на аукцион, но поверьте — налоги, страховка, гонорар эксперта и комиссионные съедят приличный куш. К тому же с такими вещами надо понимать, к кому стоит обращаться, а к кому — нет. Вам могут нарисовать такие условия, что по незнанию останетесь ни с чем. — Продолжал он свои убеждения, убаюкивая бархатным тоном.

— Как это? — не выдержала, вскинув брови.

— Иногда аукционисты предлагают на подпись договор, где внесены не все предстоящие затраты. В таком случае бывает неприятным сюрпризом послепродажный документ, где все эти расходы неожиданно для вас количественно перечисляются, де-факто сводя к бессмыслице саму затею продажи вашей вещи.

Принесли мой кофе. И очень кстати. Передышка была весьма вовремя. Меня продолжало трясти от присутствия Кирилла Геннадиевича на таком близком расстоянии. А больше всего удивляло то, что он, глядя на меня как-то странно менялся. Практически неуловимо. Или же мне очень хотелось в это верить. Не знаю. Только к концу разговора даже легкую улыбку из себя выжал.

— Ответ вам необходим прямо сейчас? — в горле странным образом пересохло. Что за дрянь мне налили?

Дубов выдержал небольшую паузу.

— Завтра утром я позвоню вам. — Взглянул на наручные часы. — В восемь. Вас устроит?

— Да. Думаю, да. — Выдохнула растерянно.

— Хорошего вам вечера, Нелли. — Сказал, поднимаясь и забирая свой телефон. После чего, слегка кивнув, ушел.

Ошеломление после нашего разговора было катастрофическим. Я как будто подержалась за оголенные провода. Пульсировало все и везде. Кровь, подкормленная адреналином, доставляла в каждую клеточку тела бурю эмоций. Ни вдохнуть, ни выдохнуть толком не могла. Чувство голода испарилось напрочь. В итоге допила свой американо и попросила счет, все еще пытаясь прийти в себя, на что услышала, что он оплачен…

По пути в гостиницу завернула в магазин, где купила бутылку коньяка и пару яблок. Старый дедовский способ снять стресс.

Полночи лакала спиртное из стакана и читала об аукционах. Чем дальше углублялась в эту тему, тем больше склонялась к мысли продать драгоценности Дубову. Все дело в том, что помимо ненормального желания увидеть его снова, картина вырисовывалась не сильно-то вдохновляющая. Подводных камней в проводимых торгах — масса.

Начнем с того, что знакомых аукционистов у меня не было. Довериться кому-то с улицы — так себе идея. С выплатой денег после всего тоже не все так гладко. Это вам не бабушкин шифоньер продать. Сумма значительная. Описывались случаи, когда владельцы по нескольку месяцев, а то и до года не могли получить вырученные деньги. Мои наивные предположения, что сделка происходит день в день, были развеяны реалиями.

А еще очень испугал звонок от неизвестного, который предложил поспособствовать в продаже гарнитура. У меня даже челюсть отвисла. В итоге просто вырубила телефон полностью, а включила только на следующее утро, едва не проспав.