— Да шучу я, Ань, — усмехается он. — Правда, очень вкусно. И мне очень приятно, что ты для меня все это сделала.

Я уже хотела съязвить в ответ, что готовила вовсе не для него, и просто так совпало, что именно сегодня решила попробовать себя в кулинарном искусстве, но, к счастью, не успела этого сделать. Потому что слова, которые он произнес дальше, убили во мне напрочь все желание язвить.

— Еще ни одна женщина, кроме мамы, специально для меня ничего не готовила.

— Мне жаль… — негромко произношу. — По поводу твоей мамы.

Он ничего не отвечает, лишь как-то странно смотрит на меня.

— Давно… её не стало? — не знаю, почему вдруг спрашиваю его об этом. Просто невыносимо хочется узнать о нем еще немного больше.

— Два года назад, — произносит он, глядя перед собой отстраненным взглядом, будто сквозь меня. — Она болела до этого. Долго. Но давай не будем о грустном.

Его взгляд снова становится осмысленным, а на губах появляется легкая улыбка.

— Расскажи лучше, как ты тут без меня жила? Никого себе еще не завела?

Не знаю почему, но от его последнего вопроса мне становится не по себе. Наверное, впервые за все это время меня вдруг посещает мысль, что и у него мог появиться кто-то. А иначе, как еще объяснить такие кардинальные изменения в его поведении? Но если это действительно так, то я его убью. Зачем тогда было вообще приезжать сюда? И без него бы уж как-нибудь решила проблему с Максом.

— Нет, ты знаешь, — кладу свою вилку на стол и пристально смотрю на него, слегка прищурив глаза. — Я все не теряла надежду, что однажды у тебя проснется совесть, ты вернешься ко мне и сдержишь свое обещание. Не забыл, что обещал-то?

Он тяжело вздыхает и тоже откладывает вилку, что мне совсем не нравится. Просто до ноющей боли в груди не нравится.

— Ань, — глухо произносит он, закрывая на несколько секунд ладонью свое лицо и растирая пальцами одной руки виски. — Ты очень хорошая девушка. Красивая, умная… хозяйственная. Просто мечта. Я восхищаюсь тобой, клянусь. Но мы не можем быть вместе.

Я резко отодвигаю свой стул и встаю, не в силах сдержать неконтролируемый порыв уйти. В голове бьется непонимание, протест. И обидный вопрос — зачем он тогда приехал? Зачем?!

— Куда соскочила? Сядь на место, дослушай меня, — доносится мне в спину раздраженный приказ, но я и не думаю возвращаться. Пулей вылетаю из кухни, и еще через несколько секунд закрываюсь в своей спальне. Прислоняюсь спиной к двери, пытаюсь усмирить бешено колотящееся от обиды сердце в груди. Зачем он приехал? Зачем, мать вашу, он припёрся сюда из своей чертовой Москвы?!

— Аня, открой дверь. Я не договорил.

Раздается из-за двери его голос, который сводит меня с ума своим роскошным тембром. Он совсем близко. И так далеко.

— Ты что, женат? — спрашиваю я первое, что приходит в голову. Потому что как ни стараюсь, не могу найти логику в его поступках.

— Нет, — устало выдыхает он.

— Тогда почему, я не пойму?

— Открой дверь, давай поговорим нормально.

— Нет, сначала скажи, почему? — капризно требую я. Понимаю, что веду себя глупо, но ничего не могу с собой поделать. Кажется, у меня и правда съехала от его фокусов крыша.

— Я сейчас вышибу эту сраную дверь, если ты мне не откроешь.

Его угроза звучит очень убедительно, и я трусливо выполняю это требование, но при этом храбро преграждаю путь в свою комнату, оставаясь стоять на пороге горделиво вздернув подбородок.

— Давай вернемся в кухню и нормально поговорим, — кивает он себе за спину, но я отрицательно кручу головой.

— Что тебе от меня нужно? — с раздражением смотрю на него. — Ты хочешь секс без обязательств? Я тебе уже говорила, что я так не могу. Уверена, ты можешь найти себе миллион других вариантов, кроме меня.

— Мне не нужен от тебя секс.

— Но тогда что? Зачем ты сюда приехал?

— Слушай, я понимаю, что, наверное, это выглядит очень странно, но я хочу, чтобы мы с тобой были друзьями. Только друзьями.

Выпячиваю на него глаза и несколько секунд растерянно хлопаю ими, не в силах осмыслить его слова. И тут меня осеняет. Когда-то давно я читала статью в каком-то женском журнале о пикаперах. Это такие замечательные молодые люди, которые развлекают себя разбиванием женских сердец. Их цель не просто затащить девочку в постель, чтобы потешить свое убогое эго, а именно свести с ума, заставить по уши влюбиться, и лишь потом бросить. А методы у них тоже своеобразные. Они то появляются, то исчезают, то ведут себя как истинные джентльмены, то грубят, в общем, качают свою жертву на эмоциональных качелях до тех пор, пока её мозг не начнет взрываться от нелогичности их поведения. Как итог — девушка думает о таком экземпляре круглыми сутками, и результат не заставляет себя долго ждать.

— Это действительно очень странно, — вкрадчиво произношу, глядя ему в глаза совершенно другим взглядом. — Тебе что, дружить больше не с кем?

— Я хочу дружить именно с тобой. Разве это так плохо? Я буду очень хорошим другом, обещаю.


Ну точно. Как я раньше не догадалась? Выходит, все это время я имела дело с пикапером. Других объяснений его поведению я просто не нахожу.

— Да пошел ты! — со злостью выпаливаю ему в лицо. — Спасибо, конечно, за разговор с Максом, но лучше проваливай, Валевский. Засунь себе в задницу свои идиотские игры, поищи себе кого-то другого для подобных развлечений!

— Какие игры, Ань, ты о чем? — словно бы совершенно искренне удивляется он. Надо же, какой актер.

— Ой, как будто ты не знаешь, о чем я! Все, проваливай из моей квартиры, я сказала!

— Успокойся, пожалуйста, я абсолютно серьезно с тобой говорю.

— Я сказала, уходи! Сейчас же! И номер мой удали, чтобы я тебя больше никогда не видела и не слышала! — в сердцах делаю шаг вперед и со всей силы толкаю его в грудь, а потом еще и бью кулаком наотмашь туда же.

Дальше все происходит так быстро, что сердце испуганно ухает вниз. Тимур, наконец, показывает свое истинное лицо, его взгляд становится совершенно другим — хищным, острым, опасным. Я не успеваю в страхе ретироваться назад, как он хватает меня рукой за шею и пригвождает к стене. Наклоняется к самому лицу и пристально смотрит в глаза, прожигая насквозь своим бешеным взглядом.

— Долбанная психопатка, — выдыхает мне в губы, а потом впивается в них яростным поцелуем.

Глава 9

Аня

И почему прикосновения этого гада всегда так сильно на меня влияют? Стоит ему только дотронуться, поцеловать, как я тут же теряю рассудок и забываю обо всем на свете. Дикое желание убить его, ещё минуту назад безраздельно владеющее всем моим существом, куда-то безвозвратно исчезло, и ему на смену пришло другое, не менее сильное желание. Это просто ненормально — так хотеть человека. Но я ничего не могу с собой поделать, не могу остановиться, позволяю ему все сильнее впиваться в свои губы жадным поцелуем, и сама остервенело целую в ответ.

В его объятиях жарко, до такой степени, что невозможно дышать. Одежда, которой итак на мне немного, сейчас кажется невыносимо лишней, и очень хочется от неё избавиться. Чтобы ничего не мешало его рукам касаться моей кожи. Я безумно хочу, чтобы он трогал меня везде, хочу, чтобы наши обнаженные тела по максимуму соприкасались друг с другом, кожа к коже. Это какое-то безумие… Пытаюсь содрать с себя майку, но он будто специально мешает мне это сделать, прижимая спиной к стене слишком сильно.

— Подожди, Аня…

Я не слушаю его, предпринимаю ещё одну попытку оголиться, но Тимур грубо стискивает мои запястья и не позволяет завершить начатое.

— Что не так? — смотрю на него в полном недоумении, не в силах усмирить сбившееся дыхание.

— Я не могу.

Я хлопаю глазами несколько секунд, пытаясь понять что именно он не может, а потом меня снова осеняет.

— О Боже… — ошарашено выдыхаю и прикрываю ладошкой рот. — Тимур, прости, мне и в голову прийти не могло. У тебя что, какие-то проблемы? С этим? — киваю вниз на его ширинку.

— Что? — Тимур непонимающе сводит брови. — Нет у меня никаких проблем…

— Слушай, я знаю, что мужчинам нелегко в таком признаваться, но мы же взрослые люди, в конце концов. Ничего страшного в этом нет. Ты чем-то болеешь?

— Что ты несёшь? Ничем я не болею! — слишком резко отвечает он.

— У тебя простатит? Или что-то посерьезней? Скажи правду, не надо меня стесняться, Тим.

— Аня, нет у меня никакого простатита, что за чушь ты несёшь? — возмущенно произносит он, наконец, выпуская мои запястья из своих рук и отступая на шаг назад.

— Тогда что? Я уверена, это наверняка все лечится.

— Я ничем не болею!

— Ладно, — тяжело вздыхаю. — Если не хочешь говорить, не говори, конечно. Но я все равно считаю, что стесняться тут нечего. У каждого могут возникнуть такие проблемы, и ничего страшного…

Договорить я не успеваю, потому что Тимур хватает меня за плечи и снова припечатывает спиной к стене, а в следующую секунду тесно прижимается пахом к моему бедру, давая в полной мере прочувствовать, насколько он сейчас возбуждён.

У меня перехватывает дыхание, а низ живота, и без того изнывающий от сладкого томления, наливается тяжестью до такой степени, что между ног все начинает пульсировать.

— Со мной все в порядке, чувствуешь? — рычит над ухом самый сексуальный на свете мужской голос, а каменный член ещё сильнее вдавливается мне в бедро, и я едва сдерживаю стон, что так и рвётся с губ. — Так что хватит уже нести чушь.

— Пожалуйста, Тим… — шепчу я, закрыв глаза и быстро забираясь руками далеко под его футболку, впиваясь ногтями в гладкую горячую кожу под ней. — Ты хотел, чтобы я тебя просила? Умоляла? Я прошу. Я умоляю. Возьми меня… Трахни меня… Черт… Пожалуйста, Тимур! Я прошу тебя…