— Я оплачу.

— О, м-м-м… — я смущаюсь, вспоминая случай в аэропорту, который взбесил Ксавьера. — Спасибо, но я сама способна за себя заплатить.

Мужчина садится на стул рядом со мной, все еще сжимая счет в руке.

— Считай это чем-то вроде «добро пожаловать в наш город».

— Что заставило вас подумать, что я здесь недавно? — удивляюсь я.

Он изучает мое лицо, словно пытаясь придумать ответ на мой вопрос.

— Никогда тебя здесь не видел.

Я поджимаю губы.

— Забавно, потому что я раньше здесь работала. Вы бы видели меня, если бы были здесь завсегдатаем.

Он кивает и проводит рукой по волосам. Мое внимание привлекает его синяя футболка, а точнее странные символы на рукаве — коса и знак доллара, заключенные в квадрат. Определенно, это что-то самодельное, потому что в магазинах мне такого не встречалось.

— Ты меня раскусила. Я просто искал предлог познакомиться с симпатичной леди.

Жар охватывает мое лицо, и уверена, что краснею. Не знаю, то ли от выпитого алкоголя, то ли от его нехитрого комплимента.

— Очень мило с твоей стороны, но я не могу позволить тебе оплатить мой счет. У меня есть парень.

— Он реально огромный и устрашающий, — кричит Тайлер из-за стойки бара, — и он прямо у тебя за спиной.

Я резко поворачиваю голову и вижу Ксавьера, стоящего на входе. Его длинные волосы еще влажные после душа, он одет в отлично сидящую на нем футболку, джинсы и ботинки. И совершенно не сомневался, где меня искать, раз я не явилась в дом после нашей ссоры.

Внезапно я начинаю волноваться из-за парня, сидящего рядом со мной, потому что Ксавьер сходит с ума от ревности, стоит какому-то мужчине со мной заговорить. Парень пытался быть милым, и мне не хочется, чтобы Ксавьер вышиб из него дух.

Однако этот парень совсем не выглядит обеспокоенным. Более того, он даже не поворачивает голову, чтобы посмотреть на того, кем его пытается напугать Тайлер. Вместо этого он выуживает из заднего кармана бумажник и кладет стодолларовую банкноту на барную стойку.

Я чувствую, как колотится пульс, стоит нам с Ксавьером посмотреть друг другу в глаза. Затем он переводит взгляд на парня рядом со мной. Даже находясь по другую сторону помещения, я могу видеть, что тело Ксавьера напрягается. Затем он распрямляет плечи и направляется ко мне.

— Вот дерьмо, — произносит Тайлер у меня за спиной, — мистер, вам лучше уйти.

— Я уйду, когда захочу, и никто меня не заставит.

— Ты покойник, — бормочет Тайлер, отходя к другому краю стойки.

Ксавьер встаёт рядом со мной, сжимая и разжимая кулаки, но его взгляд направлен на моего соседа.

— Пойдем, Анна.

Это не приглашение, а приказ. После того, как он вел себя сегодня, я не собираюсь позволять ему командовать.

— Нет. Может быть, я еще не собираюсь уходить. Я уже сказала тебе, что могу сама о себе позаботиться.

— Да, Икс, она сказала, что у нее все под контролем, — усмехается парень.

Я чувствую, что ничем хорошим это не закончится.

Ксавьер щурится, и на лице у него ходят желваки.

— Заткни свой поганый рот, пока я не сделал это сам.

— Ксавьер! — прерываю я его, пока он не озверел и снова не попал в неприятности.

— Анна… — он произносит мое имя в особенно сексуальной манере.

Мое тело предает меня, реагируя определенным образом, потому что я все еще схожу по нему с ума.

— Пойдем. Сейчас, — добавляет он.

Парень разворачивается на стуле, усмехаясь, и мне хочется приказать ему повернуться обратно, если он не желает умереть, но кажется, что гнев Ксавьера его веселит.

— Какого хрена ты лыбишься? — рычит Ксавьер.

Я вскакиваю на дрожащие ноги, чтобы остановить этот конфликт, пока еще возможно.

— Я, нахрен, урою тебя прямо тут, чтобы ты, блять, не приближался к тому, что принадлежит мне.

Я кладу руку Ксавьеру на грудь.

— Не надо. Ничего не случилось.

— Нихрена подобного. Я вижу, что здесь происходит.

— Остановись, — умоляю я.

Его взгляд фокусируется на мне.

— Ничего. Не. Случилось, — я стараюсь произносить слова медленно и четко, несмотря на то, что мой пьяный голос дрожит, я должна показать Ксавьеру, что не шучу.

— Анна, этот парень… — он замолкает, как будто пытается не сказать лишнего. — Этот хрен должен усвоить гребаный урок.

Я качаю головой.

— Не должен. Уйми свой гнев.

Он щурится, и я понимаю, что напряжение не покидает его. Единственный способ — это увести его, значит, мне придется сдаться и пойти с ним.

— Просто остановись, и я пойду туда, куда ты захочешь.

На мгновение он отводит от меня взгляд. Он пялится на парня за моей спиной, как будто размышляя, стоит ли уходить или все-таки ввязаться в драку. Затем снова смотрит на меня и обхватывает рукой мой локоть.

— Пойдем.

Он ведёт меня к выходу, я слегка спотыкаюсь, а мои ноги немеют от выпитого алкоголя.

Ксавьер рычит, без труда таща меня за собой.

— Ты не должна пить без меня. Если бы не я, кто бы остановил этого придурка, который пытался тебя подцепить?

Мы выходит на прохладный ночной воздух, и я сбрасываю с себя его руку.

— У меня все было под контролем. Никто в этом баре не собирался навредить мне, особенно под присмотром Квинн и Тайлера. Ты должен перестать все время оберегать меня. Твои собственнические замашки становятся проблемой. Позволь мне жить, Ксавьер!

Он прищуривает голубые глаза.

— Жить? Если попадать в беду теперь называется «жить», то прости, что разрушил твое веселье!

— Там ничего такого не происходило. Я бы поняла, если бы мне что-то угрожало, — парирую я. Меня злит, что он считает меня неспособной позаботиться о себе глупышкой.

— А вот здесь ты ошибаешься, красавица. Жестокий мир намного ближе, чем ты думаешь, а ты ничего не заметишь, пока он не укусит тебя за попку.

Его слова отдают горечью. И хотя мне не пришлось пережить такой же ад, что и ему, жизнь с моим отцом нельзя назвать поездкой на пикник. Я чувствую, что сильно повзрослела с момента отъезда из Портленда и стала лучше разбираться в окружающем мире.

Я зарываюсь пальцами в волосы и пытаюсь сделать глубокий вдох, но чувствую, что не могу дышать, как будто что-то душит меня.

— Может быть, несколько дней в разлуке помогут нам, — слова вырываются прежде, чем я успеваю их осознать.

Глаза Ксавьера расширяются, и, могу поклясться, я шокировала его.

— Анна…

— Нет, Ксавьер. Я уверена. Мы только и делаем, что ссоримся. Ты готов оторвать мне голову, если посторонний мужчина уделяет мне каплю внимания, и при этом продолжаешь скрывать от меня секреты и говоришь, что целующая тебя незнакомая женщина — это не мое дело.

Не могу представить себе жизнь без этого мужчины, но не хочу быть следующей женщиной, которую он использует и выбросит. Однажды он велел мне требовать уважения к себе, это я и делаю.

— Это не то, что ты думаешь, Анна. Она ничего не значит для меня.

Он снова пытается выкрутиться, так и не дав мне честного ответа.

Если он действительно любит меня так сильно, как говорит, то он должен честно рассказать мне обо всем, что связывает его с Энжи. Мы должны покончить с этим до того, как я уеду на съемки «Напряжения». Если я не буду знать правду, все мои мысли будут только о том, чем занимается Ксавьер.

Я обхватываю себя за плечи.

— Тогда расскажи мне, кто она для тебя.

— Я уже объяснял.

— Нет, ты не объяснил. Ты отказался говорить, почему встретился с ней.

Он шумно выдыхает.

— Она подвезла меня обратно к мотоциклу. И все. Тебе не о чем беспокоиться.

— Как я могу не беспокоиться? Мне скоро уезжать, а ты окружен женщинами, которые мечтают переспать с тобой.

Он смотрит на меня, его взгляд настолько интенсивный, что по моему позвоночнику пробегает дрожь.

— И ты думаешь, что я не беспокоюсь о том же самом каждую минуту каждого гребаного дня? Куда бы мы ни пошли, все мужики не могут оторвать глаз от тебя. Что, если в один прекрасный день ты осознаешь, какой я ублюдок, и бросишь меня ради кого-то получше? Видит бог, я тебя недостоин, и я жду того дня, когда ты тоже это осознаешь.

Его слова отрезвляют меня, и я вспоминаю нашу беседу с Нетти.

Я обхватываю его лицо руками так, чтобы смотреть прямо в его пронзительно-голубые глаза.

— Я никогда тебя не оставлю.

Он прикрывает глаза и склоняется ко мне.

— Я молюсь об этом каждый день. Больше всего на свете я боюсь тебя потерять, поэтому и стерегу тебя, как пес.

— Ты должен перестать бояться этого. Никто не собирается тебя бросать, — шепчу я. — Ты должен позволить себе видеть в жизни хорошее. Должен начать доверять мне.

Он берет мое лицо в руки и смотрит мне в глаза.

— У медали две стороны, милая. Если я расскажу тебе некоторые вещи, они принесут тебе больше горя, чем радости. Я не хочу, чтобы ты переживала, поэтому и не рассказал про сегодняшний день подробнее. Просто знай, что я никогда никого не любил так, как тебя, и я никогда не причиню тебе боль. Я обещаю. С тех пор, как я встретил тебя, у меня даже в мыслях не было дотронуться до другой женщины. Верь мне, когда я говорю, что делаю все только для того, чтобы защитить тебя. Я люблю тебя, Анна. Только тебя. И я хочу быть рядом с тобой вечно. Я не сделаю ничего, что может разрушить наши отношения.

Мольба в его глазах убеждает меня, что он говорит правду, он действительно не хочет причинить мне боль. Несмотря на то, как зла я была на него ранее, у меня больше нет на это сил.

Как я могу требовать от Ксавьера доверять мне, если сама не верю ему.

Он наклоняется и прислоняется лбом к моему.

— Пожалуйста, Анна, не злись, я не могу видеть тебя такой расстроенной.

— Я не сержусь на тебя, но мы должны быть предельно честны друг с другом, если хотим сохранить что-то между нами.