Жаль что один. Даже сейчас мог сказать, что мне мало будет, я захочу еще и как настоящее животное замучаю девушку к утру. Страшно было так думать.

Никогда раньше так сильно не хотел. Она мне правда понравилась, милая смешная, из прошлой, не такой уж и плохой жизни. Сейчас конечно, да, другой круг, другие люди, но что это меняло, по сути? Да ничего. Передо мной, раскрытая, доверчивая, сидела девочка с пьяными глазами, которую я хотел.

Зубами рванул фольгу, раскатывая латекс по члену, и не теряя больше ни одной ценной крупицы времени приставил головку к двум розовым складочкам, резко толкнувшись внутрь.

Первая мысль была «как узко!», и я толкнулся еще, неотрывно глядя на то, как член растягивает тесное, но влажное лоно. И только подняв глаза, понял, что я ебанный кретин. Дебил. Идиот. Не было слова, которым я сейчас мог назвать себя, все звучали слишком ласково.

По розовой Ксюшиной щеке, сверкнув, скатилась слезинка, из-под опущенных ресниц.


Глава 5

- Бляяяя…. – Мужчина, смотрел вниз, и не решался двинуться, бросая на меня короткие нечитаемые взгляды. – Какого хера, Ксюша? Какого хера ты не сказала?

- Прости… - Зашипела от жжения, когда аккуратно, но все же болезненно мужчина попытался отодвинуться.

- Что прости? Ты зачем… да блять… - Он поднялся, и нервно заходил по комнате, скоростью затушив почти догоревшие свечи, погрузив комнату в окончательный мрак. – Ксю-ю-юшаа-а-а. – Протянул он и я прикрылась отброшенной ранее рубашкой, поджав под себя ноги.

Больно. Черт, больно.

Кто же знал? Я думала, что чем опытнее мужчина, тем легче пройдет, но как видно ошиблась. Все мы совершаем ошибки, и это моя не первая и не последняя.

- Ты могла хоть намекнуть? Ксюш. – Запрыгнул в брюки и опустился на пол, рядом со мной, но на расстоянии. – Надо было сказать, Рыбка. Я бы нежнее был, осторожнее.

- Ты бы отказался. – Усмехнулась я, вспоминая свой опыт.

Мне уже двадцать два, а я до сих пор, не смотря на все желание построить отношения, не могла перейти на другую стадию! Как бы не было прекрасно, какие бы слова не звучали, как бы хорошо не проходили свидания, стоило мужчине узнать, что он первый – только каблуки стучали. Сбегали, придумывали тысячу отговорок, но ничего не было. Ни раз, ни два, ни три.

В какой-то момент, я даже думала, что я проклята этой девственностью, которую никто, как нам напротив прививалось с детства, не собирался «срывать». Ее избегали как огня, и дальше поцелуев и ласк дело не заходило.

Ни одного гребанного раза!

- С чего ты взяла?

Хмыкнула и попыталась встать, но живот сдавило от боли.

- Не вставай! – Велел Антон, опуская руку на мое плечо. – Надо к врачу сходить. – Хмуро сказал он, темнея лицом, что даже в тусклом свете фонарей за окном оказалось заметным.

- Зачем?

- Я мог… - Замолчал, подбирая слова. – Порвать тебя. Я же не думал!

- Надо будет, схожу. Спасибо за заботу. – Сама не заметила, как каждое слово наполнилось ядом.

И откуда во мне столько злости? Вроде добилась, чего хотела, так почему сейчас брюзжу ядом в мужчину, который мной же и был обманут?

Какая-то обида, жалкая и мерзкая подкатила комом к горлу, стало жалко себя. Никому ты Ксюша не нужна, ни девственница, ни нет.

- Что? – Он, кажется, не поверил своим ушам, и поднялся, вновь нависая с высоты своего роста. – Потом поговорим.

Вышел и хлопнул дверью ванной, включая воду.

Устала. Откинулась на спину, надеясь, что сейчас он вымоет руки, оденется и покинет мою квартиру, оставляя меня в едком одиночестве. И этот новый год закончится, а завтра…. Завтра все встанет на круги своя. Вновь та же работа, те же люди, те же обязанности. И пахнущее тленом одиночество.

Антон вышел и выключил в ванной свет, приближаясь к постели. Я продолжала лежать на спине, прислушиваясь с затаенной ненависть к тому, как он сейчас оденется и уйдет, хлопнув уже входной дверью, но вместо этого он включил свет, заставляя меня зажмуриться.

Молча, но громко и обиженно сопя, подошел к дивану, на котором валялось мое распластанное тело, и бережно развел ноги, прикасаясь к бедрам влажным теплым полотенцем.

- Что?

- Лежи. Тут крови немного. – Придавил, не позволяя подняться, и локтем удержал ноги, не позволяя сдвинуть.

- Я сама.

- Ничего ты не сама, пока к врачу не сходишь. – Закатила глаза, не смогла удержаться.

Сразу видно, что врач. Педантичный зануда.

Закончив щепетильно протирать мое пострадавшее место, подхватил на руки, легко, даже не нахмурившись от натуги, и усадил в кресло, мягко опуская и укрывая сорванным с дивана пледом.

- Ты чего делаешь?

- Постель стелю. А что? Ты есть хочешь? – Посмотрел на меня так искренне, что я едва не рассмеялась.

Есть? Серьезно? Это последнее, что я сейчас хотела бы. Я хотела упиваться жалостью к себе, но у мужчины, кажется, были другие планы.

Закончив, он бросил подушки в изголовье и повернулся ко мне, вновь уверенно подхватывая на руки и укладывая на постель. В габаритах моей квартиры, практически все расстояние от и до, он со своим ростом преодолевал за шаг, и сейчас не стало исключением.

- Сейчас в холодильник все поставлю, и ляжем спать.

- Спать?!

- Время четыре утра, думаю уже можно. Праздник отметили. – Он сжал губы и просверлил меня глазами, стряхивая этот взгляд ресницами.

Я лежала, кажется, в полном недоумении.

Меня удивляло наличие мужчины в моей жилплощади, даже после всего произошедшего. Так мало того, что испаряться он не собирался, сейчас хозяйничал на кухне, гремя кастрюлями.

Вернулся, окончательно избавился от рубашки, и уже хотел снять брюки, но взглянул на меня и шутливо, будто это в порядке вещей, улыбнулся:

- Отвернись. Я в неглиже.

- Оу! – Развернулась, зарываясь носом в подушку и слушая, как шуршит ткань.

Свет потух, диван прогнулся, и горячее тело опустилось рядом, устало вздохнув.

- Почему не уходишь? – Я видела его профиль в слабом свете падающего с окна, наблюдая, как двигаются его брови, формулирую мысль.

- А хочешь, чтобы ушел?

- Вопросом на вопрос.

- Так хочешь или нет?

- Да.

- Сходим к врачу, и сразу уйду. Если все еще будешь хотеть.

Прозвучало странно, будто у него уже появился план, и какие-то мыслительные процессы завертелись в голове. Я увидела, как уголки губ растянулись в едва заметной улыбке.

- А сейчас спи. С новым годом, Ксюша.

- С новым счастьем.

Глава 6

Она уснула быстро, а я еще долго лежал и смотрел в потолок, обдумывая и переваривая то, что случилось.

Обидно даже было, что она не сказала, да еще и зубы показала, точно сравнив меня с кем-то. От этого, скорее всего, и злился. Не то чтобы я несравненный, но чужие «заслуги» на себя брать не хотел.

Я ведь и вправду мог ее порвать, размерами природа не обделила, резко вошел, хорошо хоть она немного подготовленная была, мокрая, так бы точно прямо сейчас в больницу отвез. Придурок.

Нет бы, спросить что-нибудь, сказать, я с залитыми похоть глазами взял ее, еще и удивился, что такая тесная. Фантомные ощущения разлились по телу, напоминая как приятно было быть там, в ее тесноте.

Повернулся на бок, всматриваясь в темноте в Ксюшино лицо, удивляясь тому, какой красивой она стала. Одиннадцать лет разницы, воспоминания о том, какой крохой она была, отчетливо били по восприятию, не позволяя совместить ту, что я помнил и ту, что сейчас сладко спала, подложив ладошку под щеку. В одной постели со мной. Голая. После хоть и неудачного, но секса. Поверить сложно.

Милая такая, крошечная. Вспомнил, как хрупкие ладошки с тонкими пальчиками опустились на плечи и член в штанах вновь дернулся. Нет, дружище, больше мы на девочку лезть не будем. Пока.

А пока ли?

Не удержался и сдвинул пальцем ее челку с глаз, чтобы увидеть тень от ресниц на щеке. Чернильные полосы расчертили кожу, слишком светлую. Наверное, летом обгорает сильно, тонкая такая, как крылья у бабочки. А это что? Родинка?

Засопела недовольно и перевернулась на другой бок, спросонок почесав глаза. Открылась белая спина с чередой позвонков, что заметными бугорками выпирали между острых лопаток. Худенькая, маленькая.

Появилась мысль, что легко могу сломать ее нечаянно, чуть переборщив с силой, и от этого лютая ненависть проснулась к самому себе. Аккуратнее надо быть впредь, чтобы не причинить ей боль, даже ненароком.

Опять перевернулась, вытягивая ногу вперёд и уперевшись коленом мне в бедро, словно прощупала обстановку, и подкатилась ближе.

Смешная. Холодная, как рыбка, видимо замёрзла голышом спать, поэтому и прижимается. Мне же лучше. Соврал бы, скажи, что не хотел ещё раз прикоснуться к ней, так будто мне позволено, и, забросив руку на девочку, прижал, разрешая греть об себя прохладную кожу. Зарылась носом мне в грудь, послушно опуская голову на предложенное предплечье, и задышала ровнее, спокойнее, словно спряталась в моих руках от возможных кошмаров.

И мне стало легче.

Вот так просто обнимать ее было приятно, свойственно, и как будто привычно. Будто всю жизнь у меня на руке спит, прижимая сухие пальчики к груди, зарывшись коготками в темную поросль. Понюхал волосы, что пахли снегом и персиковым шампунем и, поняв, откуда такой аромат, улыбнулся.

Минус один секрет. Сколько их в тебе ещё, девочка?

Уснул практически сразу, стоило придвинуть ее к себе поближе, и открыл глаза, только когда утренний лучик пробрался сквозь щелку между шторами и упёрся мне прямо в глаз.

Не сразу включив мозги, сперва не понял, почему дышать труднее, а на груди лежит темная макушка. Ксюша забралась на меня как на матрас и растеклась мягкой тряпочкой, обхватив своими тонкими руками корпус. Не смог сдержать смешок. Использует меня, как хочет, лиса. Захотела, забралась на грудь греться, захотела, затащила в койку, обещая свой "быстрый пирог", который я, кстати, так и не попробовал. А есть хотелось.