Виктория Волкова - Кукла для босса

— Да помню я! — процедил Михаил. — Ты лучше скажи, как письмо в офис попало?

— Понятия не имею, — развел руками Кислицын. — Если сейчас Надежда прижмет сестру как следует, то та сама, наверное, расскажет.

«Нина? Расскажет? Ну-ну», — мысленно усмехнулся Агафонов, а вслух сказал:

— Спасибо, Николаич, что сразу сообщил. Я разберусь! — и напустив на себя занятой вид, протянул руку Кислицыну. Эту манеру Агафонов давно перенял у чиновников. Нужно вовремя дать понять человеку, что ему пора. А то так ничего не успеть за досужими разговорами. Когда Михаил вернулся в дом, Ева уже вышла на кухню. Черный спортивный костюм по последней моде прятал от жадных взглядов все формы и изгибы…

— Сними этот балахон, — прошептал Агафонов. — Иначе я его сам с тебя стащу…

— Что это? — проигнорировав его просьбу кивнула она на письмо, так и оставшееся лежать на столе. — Кислицын выявил, кто автор?

— Тонечка, — негодующе скривился Михаил. — Убил бы…

— Помни о моем племяннике, — проворчала Ева и, пожав плечами, воскликнула: — Это то письмо, из-за которого были проблемы с оплатой? Она его подделала? Зачем?

— Вот сейчас и узнаем, — пробурчал Михаил и, недолго раздумывая, позвонил бывшей жене.

— Нина, — рявкнул в трубку и тут же услышал лепет с придыханием.

— Мишенька, — проворковала Антонина. — Илечка к тебе Егорку повез. Я так благодарна тебе и Дусечке…

— Ты ей зачем письма отправляла от моего имени? — грозно поинтересовался Агафонов и, слушая заверения бывшей жены, что она хотела как лучше, полез в холодильник. Выудив кусочек сыра, оставшийся после завтрака, быстро засунул его в рот. Лениво прожевал, пока Нина пыталась объясниться.

— Я на такси ехала мимо, — причитала она. — И увидела, как Дусечка входит в твой офис. Поняла, куда она устроилась на работу. Но нам всем хотелось, чтобы Евдокия влилась в семейный бизнес… Вот я и решила… Простое желание помочь… — расплакалась она.

— Ладно, я понял, — скривился Агафонов. — Ты у нас просто сподвижница добрых дел, Антонина Сергеевна, — хмыкнул он недобро. — Ладно, пока, — бросил отрывисто, жадно наблюдая, как Ева накрывает стол к ужину.

— Подожди, Миша, — жалобно всхлипнула Нина. — Пожалуйста…

— Ну что еще? — недовольно пробурчал Агафонов.

— Надя сказала, что тебе про первое письмо уже доложили, — пролепетала она. — Я тебя очень прошу, не говори об этом Илье. Он не поймет…

— Да и я не пойму, Нин! — еле сдерживаясь, рыкнул Михаил. — У меня даже в башке не укладывается… — тяжело вздохнул он.

— Вот и не надо такую светлую голову забивать всякой ерундой, — хмыкнула Нина. — Я тебе деньги выплачу. Материнский капитал за второго получу и тебе долг отдам, — тут же заверила она. — Только, пожалуйста, не поднимай шум. Умоляю…

Агафонов покосился на Еву, явно прислушивающуюся к разговору.

— Моя жена уже в курсе, — рыкнул он и, поймав ее удивленный взгляд, приложил палец к губам.

«Молчи!»

— Я только не понял, зачем тебе это понадобилось, схемотехник хренов, — пробурчал он негромко.

— А как бы я, по-твоему, с Ильей познакомилась! — вскрикнула она. — Я прочла его интервью в журнале. Увидела фотографию и поняла, что хочу именно этого мужчину. Умного, доброго, интеллигентного! Вот и пришлось пойти в клинику и записаться на прием, — вздохнула Нина. — Только Илья не терпит никакой лжи. И мы поссоримся, — снова всхлипнула она. — Пожалуйста, промолчи! И Дусе скажи…

— Нина, — остановил ее Агафонов. — Мне ничего возвращать не нужно. Я же как-то прожил без этих денег и не обанкротился, — усмехнулся он. — Перестань нервничать. Просто считай это моим вкладом. Инвестированием в твое счастье, — улыбнулся он и добавил более мягко: — Договорились?

Ева во все глаза смотрела на будущего мужа. Естественно, она сразу поняла, что произошло. И опасалась скандала. Она точно знала, какая последует реакция. Как оскорбится Илья… И как разгневается отец.

«Мишка так красиво все разрулил, такие правильные слова сказал», — всхлипнула Ева и, поставив разогреваться в духовку жаркое, приготовленное домработницей, кинулась на шею Агафонову.

— Ты такой молодец, Миша, — расплакалась она. — Я так тебя люблю!

— О господи боже мой, — пробурчал Агафонов, целуя ее в висок. — Главное, разобрались, — вздохнул он и заметил с напускной серьезностью: — Перестань реветь, Евдокия!

— Хорошо, не буду, — шмыгнула носом она и расплакалась как маленькая.

Утешая Еву, Агафонов отчетливо понял, что за эту вот девчонку готов убить. Любого, кто способен ей навредить.

«Дема — стервец, — мысленно рыкнул он. — Только одна Евина рука стоит, чтобы разуть тебя до трусов. Оставить ни с чем. Сука. Мало того, что на жену мою с кулаками полез, так еще и сыну гадостей наговорил, — ощерился Агафонов и самому себе напомнил, что пришло время вернуть обратно все займы, выданные Демьяновскому. — С Нинкой я воевать не стану. Все-таки мать Егора, — мстительно фыркнул он, — а Рома Демьяновский самоустранился из списка друзей», — мысленно хмыкнул он, оглаживая Еву по голове, потом по груди и ягодицам.

— Ну-ну, девочка, — прохрипел он, прижимая ее к себе и совершенно забывая о бывшей жене и Деме. — Давай вернемся в спальню, — сипло предложил он и тут же поморщился. — Егор сейчас приедет… — протянул с досадой. — Ты не жалеешь, что мой сын живет с нами? — поинтересовался Агафонов, через силу отпуская Еву. — Так бы сейчас завалились в койку…

— И ходили бы голодными и нечесаными, — весело хмыкнула Ева и, вывернувшись из загребущих лап Михаила, поставила на стол еще одну тарелку. — Давай Илью пригласим к столу. Заодно Тонечка немножко успокоится, — заговорщицки предложила она.

— Разумный шаг, — весело хмыкнул Агафонов. — Неизвестно, сколько времени твой брат выдержит мою бывшую, но я уже уважаю его за смелость и бойцовский характер, — рассмеялся Михаил. — А раз мы с тобой загадали вместе жить до глубокой старости, — улыбнулся он, — значит, и твоих родственников мне терпеть до самой смерти, — фыркнул он и тут же получил полотенцем по плечу. — Ну и нам с ним отношения как-то нужно наладить… Все-таки твой старший бро! — поспешно исправился Агафонов и, шагнув к Еве, снова притянул ее к себе. Он довольно уткнулся носом ей в темечко и даже на секунду зажмурился от переполнявшего его счастья. И сам удивился, когда в башке неожиданно зажглась красная лампочка.

«Осторожно, Мишаня! Не облажайся! Не потеряй ее! — Агафонов мотнул головой, словно прогоняя охватившее его наваждение. — Ну что может случиться? — поинтересовался он сам у себя. — Ева прямо заявила, что не простит только измену. А учитывая, что я ближайшие пятьдесят лет налево не собираюсь, все остальное мы сможем решить! Ева хоть и молодая девчонка, но очень разумная, — подумал он, целуя невесту в висок, потом в шею и как можно крепче прижимая ее к себе. — Ерунда все», — мысленно отмахнулся Агафонов, даже не подозревая, что граната с выдернутой чекой уже упала неподалеку и вот-вот взорвется.

Агафонов проснулся чуть свет от дребезжания телефона. Пришло сообщение.

— Кто же у нас такой ранний, — пробурчал Михаил себе под нос и осторожно, чтобы не разбудить Еву, потянулся за сотовым.

«И так уснули часа в три ночи», — ухмыльнулся он, любуясь обнаженной невестой. Ева спала, распластавшись на животе. Одеяло валялось где-то с боку, а сама Ева, обняв обеими руками подушку, зазывно пошевелила бедрами. Агафонов нежно чмокнул ее в висок и убрал в сторону спутавшиеся черные пряди. Она приподняла голову и, улыбнувшись, что-то пробормотала.

— Спи, еще рано, — прошептал Михаил, проводя ладонью по упругим ягодицам и накрывая одеялом невесту.

«Сейчас бы разбудить тихонечко и заняться любовью», — вздохнул он про себя и подслеповатыми сонными глазами всмотрелся в экран телефона.

«Сообщение от отца», — захолонуло сердце. Агафонов подскочил с кровати и, на ходу запахивая халат, торопливо вышел на кухню. Включил свет и внимательно вчитался в странное сообщение.

— Хорошо хоть все живы-здоровы, — поморщился он и еще раз вчитался в непонятное послание.

— Где сейчас Зак? — написал отец.

— Во дворе дрыхнет, — ответил Агафонов, недоумевая, что заставило отца в такую рань осведомиться о собаке. Михаил прищурившись глянул на цифровую панель, вмонтированную в духовку. Четыре сорок три — показывали часы.

— Ептиль, папа, — натужно вздохнул Агафонов. — А другое время ты выбрать не мог?

Он уже решил вернуться в постель, когда пришло следующее сообщение.

— Я хочу забрать его.

Агафонову захотелось заорать «как?», «зачем?», но он сдержался, понимая, что по большому счету собака принадлежит отцу.

«Ты же сам ему подарил», — насупился Агафонов, вспоминая, как давным-давно ездил к заводчику и забирал некондиционного щенка. Сука московской сторожевой где-то гульнула с кавказской овчаркой.

— Не уследили, — развел тогда руками невысокий жилистый мужик.

— Дитя любви, — хохотнул в ответ Михаил.

Сидя в полутемной кухне, он словно наяву увидел маленького черного щенка на крепких лапках. И даже вспомнил, как сам по дороге к отцу придумал ему имя.

Зак.

И все эти годы если и не скучал особо, но всегда радовался встрече. А теперь Зак стал частью семьи. Как же его отдать?

Агафонов подошел к кулеру и, налив в стакан воды, выпил залпом.

— Твою мать, — выругался в пространство. И сам не понял, кого имеет в виду. То ли мамашу Зака, загулявшую с кавказцем, то ли собственную бабушку.

— Етить колотить, — скривился Михаил и, немного подумав, напечатал сообщение отцу.

— Почему?

Только одно слово.

«Что же он ответит? — как мальчишка разволновался Агафонов. Изворотливый ум принялся придумывать разные причины. — Может, купить справку у ветеринара, что Зак болен, и наврать, мол я трачу каждый день тысячу — нет! — лучше пять тысяч рублей на лечение Зака? Что лучше, недержание мочи или понос? Что бы придумать? — вздохнул Агафонов и сам рассмеялся над своими идеями. — Как ребенок, честное слово!»