– Тебе чего-то не хватило, Грета? – с хрипотцой в голосе спросил он, и наклонившись, что-то шепнул девушке на ухо. Она широко улыбнулась, окинув меня рассеянным взглядом.

– Как скажешь, Рус, – беспечно пожала плечами Грета, и развернувшись к нам упругой, едва прикрытой кружевными трусиками, попкой, вернулась к недопитому бокалу с вином. – Такси приедет через полчаса. Выпьешь со мной? – спросила она. Вопрос адресован был явно не мне.

– С удовольствием, – быстро отозвался Греков, и повернув голову, посмотрел на меня нечитаемо-равнодушным взглядом. – Третья дверь по коридору. Прими душ и ложись в постель. Я скоро приду. Постарайся не уснуть и не вздумай завалиться в одежде, – перечислив свои требования, он отвернулся и неторопливой походкой направился к Грете, которая уже протягивала ему бокал с вином.

– Что мы сегодня пьем? – ленивым тоном поинтересовался Греков, усаживаясь на диван и притягивая брюнетку на свои колени.

Я не успела расслышать, что та ответила, потому что рванула прочь из гостиной в указанном направлении. Меня трясло от возмущения, на душе было гадко. Все казалось каким-то дико-ненормальным.

За третьей дверью находилась спальня. Небольшая, стильная, красивая, но какая-то нежилая и холодная. Оригинальное освещение, бежевые лысые стены, темный стерильно-чистый пол, тяжелые парчовые гардины, закрывающие панорамные окна. Большую часть комнаты занимала огромная кровать, застеленная, как в гостинице. Интерьер и правда напоминал номер в отеле. Греков вряд ли ночует в этой спальне. Держит ее для развлечений. Хотя судя по идеальному порядку, с Гретой ублюдок трахался не здесь. И на том спасибо.

Раздевшись я побросала одежду на стул и шагнула в душевую кабинку, которая была установлена тут же, в углу спальни. Никаких тонированных стен и перегородок. Заходи любой и любуйся на мою голую задницу.

Уставшая, раздраженная и жутко злая я включила воду. Остервенело намыливая тело гелем для душа с малиновым запахом, я безуспешно пыталась отогнать навязчивые пугающие мысли, которые крутились вокруг персоны хозяина этого «гостеприимного дома» и ситуации в целом. Кто такая эта Грета? Если жена, то почему так спокойно отреагировала на то, что муж притащил в дом незнакомую девицу? Да еще и намекнула, что не прочь развлечься вместе.

С ума сойти! Они совсем отмороженные. Греков не о чем таком не предупреждал. Хотя… Я же и не спрашивала. Мы не оговаривали условия. Только сумму. Он же не думает, что за двести штук и должность офисного планктона, я перед ним ковриком стелиться стану? Еще в групповушках участвовать?

Или думает?

М-да, продешевила ты, Милка. Надо было послать этого козла сразу, чтобы не пастись потом в стаде его коз. Но кто же знал, что еще и Стрелок нарисуется? И как я ему теперь буду объяснять, что оплаченный товар уплыл к другому? Деньги вернуть придется, а это совсем печально, я уже к ним прочти привыкла.

Вздохнув, я закончила с водными процедурами, промокнула тело полотенцем, обернулась в него и вышла из кабинки, с опаской оглядывая спальню. Руслана Рашидовича, к счастью, не наблюдалось. Только приглушенный смех доносился со стороны гостиной. Ржут, извращенцы. Весело им, а я тут, как в бульварных романах с девственностью прощаюсь, к первой брачно… тьфу, вот уже Золушкины мысли в голову полезли. Брачная ночь, заколдованный принц, спящая красавица… Кто там еще был?

Прошлась по комнате взад-вперед, перебирая в памяти известных принцесс. И остановилась почему-то на Фионе из «Шрэка». Вот такую Греков точно бы не захотел. Меня замутило от возникшей картинки. Я, Руслан и Агата на этой самой огромной кровати, на которой сейчас сидела я, мокрая и дрожащая, как испуганный заяц. Смогу ли, если Греков потребует? Сейчас даже представить страшно. Скинув полотенце на пол, я забралась под оделяло, пытаясь согреться. Постельное белье было приятным на ощупь и уютным, источающим аромат ванили и чего-то еще очень вкусного. Жутко захотелось есть, но я знала, что здесь меня могут накормить только одним блюдом, и оно уже побывало в моем сегодняшнем рационе. Накрывшись одеялом с головой, чтобы не слышать визгливый смех Агаты и приглушенный низкий голос Грекова, я сама не заметила, как глаза начали слипаться. Где-то я читала, что в критических ситуациях сон – это защитная реакция на стресс. Может быть и так, но я просто смертельно устала.

Глава 14. Несладкий, первый….

Я проснулась от того, что кто-то резко сорвал с меня одеяло. Испуганно пискнув я приподнялась на локтях, часто хлопая ресницами.

– Я же сказал – не спать, – резанул по нервам властный недовольный голос.

Греков стоял возле постели. Абсолютно голый. В тусклом освещении спальни мощное мужское тело выглядело особенно зловеще и пугающе. Он тяжело дышал, раздувая ноздри. Стальные мышцы бугрились и перекатывались под загорелой кожей, выдавая его возбуждение. Скользнув взглядом по прорисованным кубикам пресса, я обречённо уставилась на его огромный половой орган, находящийся в полной боевой готовности. Нервно сглотнула, вспомнив, как он таранил мое горло совсем недавно. Замерла, затаив дыхание и покрывшись с ног до головы мурашками. Настойчивый мужской взгляд бесстыдно и жадно пожирал меня всю, оставляя ментальные ожоги на заледеневшей коже. В потемневших глазах горела черная похоть. Я знала, что просить пощады и умолять бессмысленно. Смешно и нелепо. Греков озвучил цену, а я согласилась. Пришло время выполнять свою часть уговора.

И все же два года назад я была гораздо смелее и уверенней, чем сейчас. Покойный Денисов казался мне отвратительным мерзким животным, но я не боялась.

А Грекова боюсь. Боюсь так, что сводит пальцы на ногах, хочется кричать от ужаса и бежать прочь. Пусть даже через окно…, как тогда. Ели бы у меня был шанс, я прыгнула бы, не задумываясь, даже с пятого этажа.

– Страшно тебе, Лена? – словно угадав мои панические мысли, криво усмехнулся Руслан и шрам на его щеке прорезался глубже, делая выражение лица жестче. Сейчас он не казался привлекательным. Греков внушал угрозу и излучал грубую животную силу, которые я инстинктивно считывала, ощущала кожей. И те же самые инстинкты диктовали мне, что с этим зверем лучше не играть и не злить понапрасну.

– Сопротивляться не советую, – предупредил он. Словно я сама не понимала… Не глупая. Мужчина двинулся ко мне, опустившись коленями на край кровати, и я окаменела, как парализованная, отрешенно глядя в расширившиеся зрачки. Было страшно до жути. И в тоже время я хотелось, чтобы он закончил со мной побыстрее, и я могла бы наконец-то убраться отсюда. Меня внезапно осенила пугающая, тревожная и расчётливая мысль.

– А если тебе не понравится? – спросила я, когда Руслан придвинулся ближе. Мой вопрос его позабавил. Греков усмехнулся, приподняв бровь.

– Должность и бонусные двести штук в месяц останутся до конца года, – ироничным тоном проинформировал Греков. – Совершенно бессовестная, меркантильная шлюха-девственница. В первый раз встречаю такое сочетание, – хмыкнул он, грубо разводя мои ноги в стороны и уставаясь между ними на колени. Я упала на подушку, испуганно уставившись во властное жесткое лицо. – Могла бы запросить больше за свою целку, или планировала продать кому-то другому? Подороже? – спросил низким вибрирующим голосом, устремив на меня тяжелый пронизывающий взгляд.

У меня сердце остановилось. Честное слово! Не билось несколько мучительных секунд, пока я размышляла, а не сказать ли Гракову правду? Объяснить, покаяться, свалить все на свою глупость и наивность. Поверит? Вряд ли. Придет в ярость? Сто процентов. По сути я собиралась трахаться сегодня со Стрелком, а завтра явится к Грекову уже без девственности. Епрст, я точно шлюха. В общем, попала по самое не хочу. И лучше молчать, иначе убить меня захотят оба. Попробую разрулить ситуацию со Стрелком как-нибудь сама.

– Нет, – соврала я. Руслан, прищурившись, царапнул по моему лицу острым взглядом. Какое-то время мы напряженно смотрели друг на друга. Странно, но я не чувствовала смущения, лежа перед ним с раздвинутыми ногами, совершено голая. И его нагота мня не смущала, не возбуждала и не вызвала отвращения. Лучшая защита женщины против похотливых самцов, вроде Грекова – равнодушие. Не представляю какой надо быть дурой, чтобы добровольно и бесплатно позволить такому козлу иметь тебя. – Думала, что тебя отпугнет, – продолжила я, почему-то решив, что он мне не поверил. – Некоторые мужчины предпочитают опытных женщин, – добавила тоном знатока. Греков снова неопределенно хмыкнул.

– Много ты понимаешь в предпочтения мужчин, – небрежно отозвался он и потянувшись к прикроватной тумбочке практически накрыл меня своим горячим каменным телом. Возбуждённый член прижался к моему животу, и я громко сглотнула, с ужасом представив, как эта дубина совсем скоро окажется у меня внутри. Словно почувствовав мою панику, Греков намеренно потёрся стояком о мой живот, прижимаясь теснее. В ноздри ударил аромат свежего геля для душа, терпкого вина, сигаретного дыма и … мужского возбуждения. Я помнила его на вкус.

Пошарив ящике тумбочки, Греков снова выпрямился, избавив меня от тяжести своего тела. В его руках я заметила тюбик. Он выдавил содержимое на одну ладонь.

– Ты меня не хочешь. Поэтому я и стараться не буду, – равнодушно сообщил Греков, распределяя смазку между ладонями. – Лубрикант существенно облегчит неприятные ощущения. Если будет очень больно… – он сделал паузу, и я вздрогнула всем телом, когда его липкая от сладковато пахнущей смазки ладонь накрыла мой лобок. – Терпи.

– А зачем платить за секс с девушкой, которая тебя не хочет? – выдохнула я. Пальцы Грекова методично втирали лубрикант в мою промежность, другой рукой он размазывал смазку по моим соскам и животу. Мне не нравились ни его прикосновения, ни ощущение липкости на коже, ни приторный запах, витающий над кроватью.

– Не разочаровывай меня, Лена. Не задавай идиотские вопросы. Твоя обязанность в этой спальне – раздвигать ноги и доставлять мне удовольствие, остальное – неважно. Мне плевать приятно тебе то, что я с тобой делаю, или противно. Пока хочу, я буду тебя трахать. Если ты берешь деньги – значит тебя все устраивает. Если я плачу – значит меня тоже.