При загрузке вошла в досовскую подсистему и таки подгрузила забористый вирус. Все. Как только Феликс вновь включит свой ноут и наберет пароль, активируя винду, вирус сожрет у него абсолютно все. А отдельный бонус этого программного чудо-паразита в том, что у него есть раздел, который загружается еще и в вирт-облака, когда хозяин заходит в них, и грохает в гугл- и яндекс- доках все, меняя пароли на нужные мне.

Осталось только подождать, когда Феликс вновь сядет за компьютер.

Я быстро помахала тряпкой, попрыскала всякой химией, чтобы было похоже: здесь, мимо таки пробегала горничная. Тележку оставила на одном из этажей и поспешила к себе.

А у меня в номере надрывался телефон. Схватила трубку, машинально отметив, что айфон Андриса все так же лежит на тумбочке.

– Да!

– Ты чего трубку не берешь! – накинулась на меня Марика. – Быстрее собирай манатки и живо из номера. Ашот к тебе едет! Решил сделать сюрприз.

Дальше шли такие громкие и эмоционально непечатные эпитеты к сюрпризу, что я отняла трубку от уха. Для верности – как можно дальше. Так, чтобы не оглохнуть.

Как оказалось, у моей нанимательницы было все схвачено. В том числе подкуплена служанка самого великого и ужасного Ашота. Она-то и сообщила, что хозяин, не иначе укушенный в одно место то ли осой ревности, то ли стрелой любви, решил рвануть к своей Марике.

– Я сейчас сажусь в самолет. Буду у тебя через пару часов. Пока сказала своему, что я на экскурсии. Берешь свои вещи: телефон, там, джинсы. Платья, чемодан и зубную щетку оставляешь на местах. Чтобы когда я приехала, было ощущение: я здесь давно и прочно живу. Поняла?

– Поняла.

– Если все сделаешь быстро и без косяков – гонорар удвою.

– Когда твой Ашот будет здесь?

– Скорее всего, уже через полчаса.

Вот черт! Бросив «до связи», я начала спешно собираться.

В легкую спортивную сумку закинула именно свои вещи, оставив тряпки нанимательницы в шкафу.

Выселяться мне не надо, ведь уже вечером в номере будет настоящая Марика. Так что…

Деньги на карточке, благодаря еще прошлому переводу, у меня имелись. Даже на самолет в бизнес-класс хватило бы. Но отчего не сэкономить, если добираться обратно нужно уже не Марине Богомоловой, а Кате Скрипке? Автобус – тоже неплохо. И ничего, что ехать чуть больше суток. Потерплю.

В последний момент вспомнила об айфоне Андриса. Видеть литовца мне не хотелось. Ну да ничего, ресепшен мне в помощь!

У стойки чуть не столкнулась с Ашотом. Вовремя услышала гневный бас: «Почему я не могу занять номер, соседний с четыреста восьмидесятым?!» Я надвинула козырек кепки пониже на глаза, а потом бочком – бочком и вовсе отшвартовалась подальше. Дождалась, пока эмоциональный кавказец доведет до нервного тика девушку на ресепшен (напарник, стоявший рядом с ней, думаю, пяткой перекрестился, что такой проблемный тип достался не ему) и отчалит. Лишь потом выдохнула.

Как оказалось, у Марики весьма темпераментный любовник. Невысокий, грузный, он был бы даже симпатичным, если бы не вел себя столь грубо.

Подойдя к стойке, я протянула одному из администраторов телефон.

– Здравствуйте, вы не могли бы передать это Андрису Тратасу из номера…

Я говорила и чувствовала себя деревянной куклой. Никаких эмоций, лишь делаю то, что должна.

Администратор вежливо улыбнулся и пообещал, что все передаст, уточнил от кого и из какого номера…

– От постоялицы из четыреста восьмидесятого.

За стойкой нервно вздрогнули и переглянулись, но я сделала вид, что не обратила на это внимания.

Спустя три часа я уезжала из курортного города, увозя с собой массу воспоминаний; небольшую спортивную сумку; знание, что путь от женщины к стерве лежит через мужчину и разочарование; а еще флешку от фотоаппарата, на которой хранилась вся история Марики, и официальная, и не очень.


Спустя месяц.

Август выдался жутко жаркий. Знойный настолько, что запах пота был невероятно густым, и, казалось, даже оседал солью на стеклах в метро. Внутри вагона нас спрессовало так, что ни родить, ни забеременеть. Я стояла в платье, длину которого Женька метко называла «покуда папа разрешает». И тут меня скрутил приступ. Тошнило нещадно. Не вырвало лишь по той простой причине, что было нечем. И это гадство продолжалось уже несколько дней. Где я могла подхватить такой забористый ротавирус?

Еле дождалась остановки. Народ вынесло волной и стало легче. И дышать, и сгибаться в приступе тошноты.

С того момента, как я приехала обратно, прошел почти месяц. Не сказать, что моя жизнь сильно изменилась. Хотя нет, изменилась. Я, наконец, смогла уйти с автомойки и устроиться по специальности, пусть и не на полный день. Что мешало раньше? У меня банально не было денег, чтобы продержаться до первой получки. Испытательный срок, на котором платили чисто символически, плюс еще месяц. Итого – два. Два месяца без денег я не могла себе позволить. Протянула бы ноги. Стипендия же тратилась в один момент, а на автомойке платили за каждый отработанный день. Сразу же, как оттарабанишь смену.

А вот сейчас, когда появились небольшие накопления, я смогла-таки устроиться в фирму. Пока тестировщиком, но все же. Вчера как раз закончился испытательный срок. Я прошла. Сегодня официально меня зачислили в штат на неполный рабочий день.

Хотела это дело отпраздновать с Женькой, но какое уж тут шампанское… Вот сейчас я могла позволить себе игристое по финансам, но увы, не по здоровью.

К слову, о деньгах. Марика так просто мой честно отработанный гонорар отдавать не хотела. Вернувшись с Ашотом, она и думать забыла отвечать на мои звонки. И лишь ммс-ка с фото, где она, то бишь я, в компании с Андрисом ужинает на пляже и подпись: «через час это появится во всех крупных пабликах», – заставила мою бывшую нанимательницу стать приветливой и коммуникабельной. Правда, приветствовала она меня весьма многоэтажно… Но, в результате, перевела сумму даже сверх оговоренной с условием, что я все забуду. Ну, я и забыла. Памятуя, чем кончил шантажист Кольцов.

Но если Марику я «забыла», то Андрис… Признаюсь честно, нет-нет, но я проглядывала ленту новостей. Судя по тому, что сообщений о вспышке заболеваний в отеле, где я отдыхала, так и не было, преступник был пойман.

В общем, я получила деньги, Марика – прикрытие, Андрис – преступника. Всё, все счета закрыты.

Выйдя из подземки, глотнула свежего воздуха. Как же хорошо… Но приступ скрутил снова. Решение сходить к врачу, крепшее всю прошлую неделю, вызрело и превратилось в действие.

Спустя два часа, посетив не только терапевта, но и одного узкого специалиста, я узнала, что мне теперь нельзя нервничать, можно только нервировать. На мой вопрос: «Как такое вообще могло получиться, мы же предохранялись?» – эскулап развел руками и сказал, что возможно все. И брак одного изделия, завёрнутого в квадратный пакетик из фольги, и мой нестабильный гормональный фон, при котором противозачаточные оказались совсем мимо…

В общем, поздно гадать, нужно принимать данность и решать, что с ней, этой данностью, делать. Очевидный выход, чтобы остаться свободной, спокойно учиться и работать дальше, я отринула. Хотя аборт был бы действительно самым простым решением.

Выйдя из больницы, решила прогуляться. Набережная, вечер. Удушающая жара сменилась прохладой. А в моей голове бродили мысли, невеселые. Судьба все же подкинула мне джокера. И это в то самое время, когда я уверилась, что курортная авантюра уже преподнесла мне все свои сюрпризы и последствия в виде разбитого сердца. Ан, нет, Скрипка, держи еще и супербонус.

Какой матерью я буду? Очень хотелось верить, что не такой, как моя собственная, проклявшая родную дочь в последнюю нашу встречу. Сцепила зубы.

Жаль, что Андриса мне теперь точно не забыть. Но и сообщать ему о том, что он станет папой … Надо ли вообще?

Его номер был у меня был в старом телефоне, симка от которого накрылась еще в автобусе. В дороге купила новую, не став заморачиваться с сохранением номера. Не до того было. Вернувшись, окунулась в другие заботы: общежитие, выбивание честно заработанного гонорара у Марики, собеседования. До офиса оператора так и не дошла. А потом купила и новый телефон. Когда перекидывала в него данные, просто не стала копировать номер Тратаса, считая, что все. Он в прошлом, к которому не стоит возвращаться.

А вот сейчас… Сказать или нет? Этим вопросом я мучилась до глубокой ночи. И все же, отрыв старый мобильный, нашла заветные одиннадцать цифр.

Долго держала в руках, думая, набрать ли. Духу не хватило. Ограничилась коротким сообщением: «Андрис, через восемь месяцев ты станешь папой. Скрипка».

Раз уж ему его «Лю» пишут смс, вместо звонков, то и я поступлю так же. Захочет – перезвонит.

Отправила и уставилась на дисплей. Но телефон молчал. Обругав себя, уже было потянулась, чтобы положить свой «блекберри» на стол, как мобильный ожил.

Я замерла и дрожащими раками дотронулась до экрана.

– Катя? – голос севший, уставший и будто простуженный.

– Андрис… – у меня самой в горле вдруг словно ком возник.

Мы проговорили больше часа. Были и слезы, и взаимные упреки, так, что хотелось бросить трубку, и извинения…

Оказалось, что тот телефон, что я передала Андрису через ресепшен, он умудрился разбить. Причем сразу же, об мраморный пол фойе отеля. Потому и понять не мог, отчего я так стремительно удрала. Решил, что это мой выбор… А меньше чем через чутки его самого сорвали по тревоге на работу.

Мы проговорили до трех утра.

А уже на следующий день ко мне в дверь стучался Андрис. Не знаю, как он умудрился просочиться мимо нашей церберши вахтерши, которая всю душу вытрясет, пережует и выплюнет, но так и не пустит, но Тратас стоял на пороге. С букетом цветом, в костюме, гладко выбритый…. И я, в любимой разношенной пижаме, которая выглядела так, будто я ее с боем отвоевала у бомжа.

– Нам нужно серьезно поговорить.