Однако спустя время скопленным деньгам, как и всему хорошему, пришел конец. Выезды в Бейоглу сначала сократились до раза в неделю, а затем они и вовсе перестали выезжать из Джагалоглу. Пока Мюрвет со страхом наблюдала, как деньги в ее руках тают, Сеит вновь погрузился в молчание. Наконец в один из дней было решено продать вещи, которые они считали самыми ненужными. Вслед за этим начали продавать и нужные.

Сеит с упорством ждал, когда же Мюрвет наконец возмутится и попросит, чтобы он нашел работу.

Мюрвет, боясь, что придет конец ее любимым вещам, которые они продавали, тем не менее молчала. Оба предчувствовали грядущую бурю.

В одну из таких бессонных ночей Мюрвет вспомнила о конверте, который хотели выдать Сеиту как расчет за оружие, которое он поставлял в Синоп, когда сбежал из России. Сеит рассказывал, как командир сказал: «Сеит-бей, дорогой, пусть этот конверт останется у вас. Если мы однажды спасем Родину, то с этой бумагой вы получите свое право на награду». Муж не принял тот конверт, но может быть, еще есть инстанция, где Сеит мог бы забрать положенное. Эта мысль, как молния, пронеслась в ее голове, она от волнения не спала всю ночь. Но она так и не решилась напомнить о конверте Сеиту, зная его упрямство. Пусть он сам попробует найти пути решения проблемы.

С первыми лучами солнца она приготовила завтрак и накрыла на стол.

– Что случилось, Мюрвет? – спросил муж. – Мы будем завтракать еще до того, как солнце встанет?

Она постаралась улыбнуться.

– Если позволишь, я сегодня поеду к маме. Ночью видела дурной сон про нее.

Она со страхом ждала, что муж скажет: «Поедем вместе». Но Сеит не особо желал посещать тещу.

– Поезжай. Только не заставляй меня волноваться – возвращайся до темноты.

Мюрвет, обрадовавшись, что смогла его убедить, быстро собралась. Дети все еще крепко спали. Приготовив Сеиту чай, она вышла из дому и направилась прямиком в дом старшей дочери тети в Шехремини. Шюкрийе и ее муж Осман с радостью встретили Мюрвет. Но они тут же заподозрили, что за ее ранним приходом кроется какая-то проблема. Осман предположил, что в приходе Мюрвет есть важная причина на то. Он спросил, предполагая, что услышит о том, что супруги расстаются:

– Что мы можем для тебя сделать, Мюрвет?

– Осман-бей, я хочу сделать кое-что так, чтобы Сеит об этом не знал. Но необходимо, чтобы он не догадывался ни о чем, пока не будет результата. Ты знаешь, какой он упрямый.

Осман засмеялся.

– Как же не знать! Ты мне это говоришь?

Мюрвет рассказала о конверте.

– Если бы он получил в тот день то письмо! Но наверняка есть инстанция, которая нам поможет. Подскажи, куда мне пойти, к кому?

Осман вздохнул:

– Я не знаю, Мюрвет. Нужно спросить того, кто об этом знает. С тех пор прошло слишком много времени. Как ты справишься в одиночку, без Сеита? Но в вилайете у меня есть один друг. Давай спросим у него.

Друг Османа в вилайете сказал, что они должны пойти в Управление имущественных отношений, однако у Османа были собственные дела, и он вынужден был оставить Мюрвет одну.

– Мюрвет, если хочешь, я найду время, и сходим потом вместе.

– Нет, Осман-бей, я из дому-то с трудом вышла. Еще один повод могу не найти. Спасибо за все, достаточно и того, что ты так помог! Управлюсь сама.

– Тогда удачи тебе! Сеиту привет и любовь!

Они простились.

Мюрвет пришла в управление. Директор был максимально вежлив и учтив. Он внимательно выслушал молодую женщину, которая, будучи в безвыходном положении, стесняясь, хотела получить право на прошлое мужа. Затем заговорил:

– Смотрите, госпожа. Я знаю, что многие люди благодаря полученным во время войны письмам становились обладателями имущества. Но что может быть сделано в вашем положении? Поверьте, я не хочу давать вам надежду, пообещав что-то. Однако, если вы оставите прошение, в котором изложите все то, что рассказали мне, я даю вам слово, что буду следить за делом. И все-таки повторяю: я не гарантирую результат.

Мюрвет, поблагодарив директора, написала прошение и, подписавшись от имени мужа, тут же направилась в дом матери, которая проживала в Махмутпаша. У нее осталось немного времени. Просидев словно на иголках пять – десять минут у Эмине, она ушла.

Когда Мюрвет вернулась домой, Сеит беседовал с Леман. Шюкран сидела на полу рядом со столом. Она взяла в руки бахрому скатерти и вертела.

– Что случилось, дочка? – встревоженно спросила Мюрвет. – Почему ты сидишь на полу?

Сеит не мог понять, зачем она так оберегает Шюкран. Ему казалось, в такой заботе нет никакой надобности.

– С ней ничего не случилось, Мюрвет. Я и ее усадил рядом с собой, но, когда рассказывал, как бегут лошади, она испугалась и убежала. Ты приучила ребенка всего бояться. Она лезет к тебе на шею, а когда тебя нет – прячется под стол. Я тебе говорил, что ты вырастишь эту девочку пугливой и жалостливой к себе!

– Можно просто не рассказывать ей то, чего она боится, Сеит?

– Нет звука, которого бы она не боялась! Стоит взмахнуть рукой, как она испуганно моргает. Я не пугаю ребенка, это твоя вина.

Мюрвет не хотела больше отвечать. Взяв Шюкран на руки, она пошла на кухню.

Спустя несколько недель после обращения Мюрвет из управления пришел конверт, который едва не заставил ее сердце остановиться. Несмотря на слабую вероятность того, что ответ будет положительным, она воодушевилась.

Пользуясь тем, что она осталась дома одна, когда Сеит вышел за покупками, Мюрвет тут же открыла конверт. Не могла поверить глазам и с трудом сдержала возглас радости. В ответе на ее обращение писали, что Сеиту-бею необходимо лично обратиться, чтобы ему выдали участок земли на Анатолийском берегу. Мюрвет с нетерпением ждала возвращения мужа.

Как только она услышала, что дверь открылась, то с радостью поспешила навстречу Сеиту.

– Что случилось? Земля начала вращаться в обратную сторону?

Мюрвет протянула письмо:

– Сеит, у меня для тебя есть сюрприз. Ты не поверишь, но с этим письмом теперь все наладится.

Сеит забеспокоился. Он взял письмо. Жена напрасно ждала выражения радости на его лице.

– Что это такое?! – закричал он. – Ты мне скажешь, что это? Кто написал за меня это прошение? Говори!

Мюрвет испуганным голосом пролепетала:

– Я.

– Ты от моего имени попросила помощи? Ты не подумала, в какое положение ты меня ставишь? У меня что, у самого ума нет написать прошение? Если я до сегодняшнего дня ничего не просил, то, наверное, на то была причина!

– Сеит, мы в очень тяжелой ситуации.

– Это письмо нам заново жизнь построит? Забудь, Мюрвет, забудь! Мне никто на этом участке и корову не даст вырастить. Пусть поля будут их, и коровы тоже.

Мюрвет со слезами на глазах наблюдала, как муж рвет письмо. Затем она рухнула на стул и, не выдержав, начала рыдать. Дети сидели в своей комнате, навострив уши. Вместе с мамой начала рыдать и Шюкран. Леман, обняв сестру, старалась ее успокоить.

Сеит, немного остыв, заговорил:

– Прости Мюрвет, я не хотел тебя расстроить. Но когда от моего имени без моего ведома что-то делают, меня это выводит из себя, ты знаешь. Ради Аллаха, перестань напрасно ждать добра от прошлого! Мне не будет добра ни от полей, ни от скота. Ты вообще сможешь жить в деревне? Подумай немного, и дай мне право судить.

На следующее утро он встал с постели, пока Мюрвет еще спала. Когда Сеит, приняв ванну, вышел на улицу, на небе только рассасывались серые тучи, оставшиеся с вечера. Пришло время найти новое дело.

Бродя в окрестностях Джагалоглу и Аксарая, он наткнулся на объявление. После нескольких секунд колебания перед лавкой башмачника, на которой висела табличка с надписью «Требуется помощник», Сеит продолжил путь. Он не мог представить себя в роли подмастерья башмачника. Ему было бы странно стоять за прилавком.

Этот округ Стамбула так отличался от Бейоглу! Если бы Сеит был в Пера, то смог бы найти себе с десяток подходящих работ. Но, несмотря на то что прошла половина дня, здесь ему встречались только кондитерские и бакалейные лавки. Он не встретил ни одного отеля, ни одного открытого кафе, хотя бы отдаленно напоминающего те, что были в Бейоглу. Когда Сеит уже был готов вернуться домой, его внимание привлекла надпись на двери малюсенького ресторанчика: «Требуется бухгалтер». Он не был бухгалтером, но у него были знания и опыт.

Сеит вошел внутрь. Народу в ресторанчике было мало.

Бородач, сидевший за одним из столов, тут же вскочил. Застегивая пуговицы на шерстяном жилете, местами потертом, он с уважением воскликнул:

– Проходите, господин, проходите!

– Спасибо! Я пришел не есть.

– Чем могу помочь?

– Я увидел на двери объявление.

– А, это? Ах! Да, я ищу того, кто проследит за бухгалтерией. Я потерял партнера, а он понимал в этих делах.

– Соболезную! Так вы нашли кого-нибудь?

– Нет, вы могли бы кого-то посоветовать?

Сеит улыбнулся.

– Да. Я могу помочь вам.

– Ох, господин, ради Бога!

– Серьезно! Я претендую на это дело.

– Вы меня извините, но для такого господина, как вы, у меня нет достойной зарплаты.

Сеит заметил, что человек вновь осмотрел его с головы до ног.

– Я хочу эту работу, – сказал Сеит.

– Когда вы начнете?

– Сейчас же.

Бородач пригласил гостя к узенькой лестнице, ведущей на второй этаж.

– Пожалуйте, я покажу бумаги.

Сеиту пришлось нагнуть голову, чтобы не удариться о потолок в комнатке, в которой с трудом уместился маленький стол. Единственным средством освещения была лампочка, которая свисала на шнуре с потолка. Хозяин ресторана, доставая тетрадь счетов, спросил:

– Простите, как ваше имя?

– Сеит, Сеит Эминов.

– Сеит-бей, я сейчас пришлю вам еду.

– Нет, не утруждайтесь. Я не голоден.

Оставшись в одиночестве, Сеит достал платок из кармана и постелил его на табурет. Затем другим платком протер поверхность стола. Он пролистал страницы тетради и углубился в чтение.