– Хорошо бы, но нам двух или трех часов хватит.

– Давайте закончим вечер на этом и немного отдохнем, – сказал Сеит.

– Ты, Сеит, так и не сказал, куда мы пойдем? Есть ли здесь доступные девушки и есть ли среди них прекрасные брюнетки?

Сеит и Джелиль снова рассмеялись. Сеит хлопнул Михаила по плечу и ответил:

– По правде говоря, я не очень-то могу помочь тебе по этой части, дорогой Миша. Будь доволен тем, что дает судьба. Давайте отдохнем и наберемся сил для завтрашнего вечера. Идемте, я покажу вам ваши комнаты.

Молодые люди осторожно, чтобы не разбудить домашних, взяв лампы, поднялись по лестнице на второй этаж. Сеит открыл двери в гостевые спальни и пропустил Михаила и Владимира. Белые вышитые простыни со сладковатым запахом лаванды создавали в комнатах атмосферу покоя.

– Если хотите перед сном помыться, друзья, внизу согрет хамам.

– У меня глаза закрываются, но от турецкой бани отказаться я не могу, – сказал Владимир.

– Мы тоже присоединимся, – сказали остальные.

– Хорошо, встретимся внизу.

Мраморная турецкая парная была размером с большую комнату. В клубах пара виднелись фонтаны-раковины с латунными смесителями для холодной и горячей воды. Блестящие латунные кувшины с чистой водой для омовения стояли по обеим сторонам купальни, а на теплых мраморных полках лежали белоснежные полотенца. Перед каждым фонтаном стояла низкая деревянная скамейка для сидения. Сидеть или лежать можно было даже на мраморном полу, подогреваемом изнутри.

В пузатые мраморные чаши из кранов лилась горячая вода. Лишняя вода стекала на мраморный пол и исчезала. Горячая вода и горячий пол наполнили баню таким густым паром, что юноши с трудом видели друг друга. Тот, кому было слишком жарко, обливался холодной водой, чтобы освежиться.

– Чувствую себя заново родившимся, – сказал Михаил. – Это великое изобретение. Когда-нибудь построю хамам у себя дома.

Владимир лежал на теплом мраморном полу с закрытыми глазами. Сеит тронул его:

– Идем, думаю, тебе будет намного удобнее в постели.

Вымытые, отдохнувшие и свежие, они надели банные халаты, тихо поднялись по лестнице и разошлись по своим комнатам.

В алуштинских краях вековые леса давали прохладу земле, а виноградники спускались к самому синему морю. Солнце почти круглый год ярко сияло, а климат всегда был умеренным. Это создавало идеальные условия для отдыха аристократической публики из Санкт-Петербурга и Москвы, которая стремилась провести лето среди зелени на взморье, на разбросанных повсюду виллах. Виллы отражали социальный статус владельцев. Жизнь наполняла их с мая. Слуги приезжали раньше господ, чтобы подготовить дома, открыть окна, проветрить комнаты, сделать необходимый ремонт и общую уборку. Иногда вместе со слугами приезжали господские дети с гувернантками.

Взошедшее солнце согревало деревья, море и людей, птицы радостно щебетали.

Отдохнув, молодые люди покинули дом рано утром и отправились на лошадях по окрестностям.

Солнце уже припекало, когда они доехали до виноградников. Первый виноградник шел террасой и спускался к самому морю. Внизу стоял садовый домик, скрывавшийся за рощей. Маленький, сложенный из известняка милый домик с чудесным видом на зеленую полосу виноградников и синее море был убран очень просто. На террасе гостей уже ждал накрытый к завтраку стол. Молодые люди спешились, привязали лошадей, вымыли руки водой из колодца и сели. Завтрак был вкусным, а молодые люди – голодными, так что угощение было уничтожено быстро. Среди прочих угощений, незнакомых гостям из Петербурга, на столе стоял вкусный кисломолочный напиток айран – крымские татары делают его из кисломолочных продуктов, разведенных водой с солью.

– Какой ты счастливчик, Курт Сеит! Счастье – быть хозяином таких земель и возвращаться сюда! Я завидую тебе.

– Спасибо, Миша. Эта земля видала такое горе и такие распри в прошлом! Не знаю, что будущее готовит для меня.

– Хватит грустить. Что будем делать сегодня вечером?

– Владимир, ты можешь думать о чем-нибудь, кроме девушек, ради Аллаха?

– Нет, Миша, не могу! С прошлого вечера я думаю только о девушках. Всю ночь мне снились только девушки. Скажи мне, что я не прав! Что же мы будем делать сегодня?

Джелиль подмигнул Сеиту и сказал:

– Что скажешь, Сеит? Зачем ждать до вечера?

Сеит приставил указательный палец ко лбу и сделал вид, будто серьезно задумался. Ему было смешно смотреть, с каким вниманием друзья ждали его ответа. Затем он сказал:

– Почему бы нет? День в нашем распоряжении, ночь тоже, правда?

– Ура-а-а!

Владимир вскочил. Остальные тоже вскочили. В это время к столу с огромным подносом свежих фруктов подошел управляющий, который даже испугался, решив, что молодые господа собираются уезжать, и бросился извиняться за опоздание. Сеит успокоил его, широко улыбнувшись:

– Ничего страшного, Исмаил-эфенди. Мы уезжаем, у нас есть кое-какие дела. Фруктов поедим после, спасибо за заботу.

Они тотчас оседлали лошадей и бросились вскачь.

В лесу, на узкой тропинке, веселую компанию обогнал экипаж. Они съехали на край тропы, пропуская его. Сиденье рядом с возницей было забито чемоданами, саквояжами и сумками, из-за которых было не видно пассажиров. Когда экипаж проезжал мимо, они увидели молодую женщину, сидевшую между двух девочек. Сеит широко улыбнулся женщине. В ответ на его улыбку дама вежливо кивнула. Когда коляска проехала, друзья принялись смеяться над Сеитом.

– Даже посреди леса ты умудряешься найти кокетку, которая отзывается на твои приветствия, Сеит. Правда, сегодня твоя удача, кажется, проехала мимо.

Сеит ответил Мише улыбкой:

– Это не просто удача. Это моя старинная знакомая.

– Мы будем иметь удовольствие встретиться с ней? – спросил Владимир.

– Нет, – сказал Джелиль, похлопав лошадь друга. – К сожалению, у этой красавицы не будет времени встретиться с вами.

– Почему?

– Потому что каждый раз, когда она приезжает сюда, она встречается с Сеитом, и у нее нет времени ни на кого больше.

Владимир не унимался:

– Но кто же она, бога ради?

Джелиль закрыл глаза и, глубоко вдохнув, как будто наслаждаясь ароматом цветка, ответил:

– Лариса, красавица Лариса. Она воспитательница детей Аркадьевых. Ее мать француженка. Она приехала в Россию гувернанткой и поселилась в Москве. Лучшие семьи Москвы соперничают, чтобы нанять ее своим детям.

Затем, показав глазами на Сеита, ехавшего рядом с ним, он добавил:

– Пока домашние не приедут, она нянчится с нашим другом, если он, конечно, здесь.

Все рассмеялись. Сеит покачал головой с деланым негодованием:

– С вами просто невозможно! Поэтому вскоре я вас покину. Михаил решил, что его шутки задели Сеита:

– Ладно тебе, Сеит, брось обижаться! Мы просто смеемся. Куда ты собрался?

Сеит, не говоря ни слова, повернул коня в сторону дома с садом, мимо которого они проезжали, и ускакал. Джелиль со смехом повернулся к обеспокоенным друзьям:

– Не волнуйся, дорогой Миша, он бросает нас не со злости. Это имение Аркадьевых, Курт Сеит просто поехал к своей няне. Так что не волнуйтесь.

– Сеит нашел себе занятие. А нам как быть? – спросил Владимир.

В этот момент Сеит вновь подскакал к друзьям:

– Джелиль, ты знаешь, куда отвести наших гостей.

Затем он повернулся к друзьям и продолжил:

– Доверяю вас Джелилю. Я уверен, вы хорошо развлечетесь. Встретимся позже на ферме, домой поедем вместе. Если мы вернемся порознь, отцу будет трудно объяснить, где я был. Хорошего отдыха.

– Тебе тоже! Будь осторожен, не попадись хозяину.

Они разъехались. Сеит издалека видел, как экипаж подъехал к дому, а сидевшая в нем дама с девочками вышла. Теперь Лариса стояла на лестнице, держа девочек за руки, и смотрела в его сторону. Сеит знал, что она ждет его. Он выехал из-за деревьев, чтобы привлечь ее внимание, затем пустил коня в галоп. Перед домом он остановился и церемонно приветствовал ее:

– Хорошего вам дня!

Лариса, улыбнувшись, ответила ему:

– И вам хорошего дня!

– Я подумал, господин Аркадьев приехал! Хотел выказать ему свое почтение.

Дворецкий и слуги следили за этой сценой с глубоким интересом. Лариса играла свою роль очень талантливо и ответила серьезно:

– Нет, сударь. Ни господин, ни госпожа Аркадьева не приехали. Полагаю, они прибудут сюда дней через десять.

Сеит развернул коня и сказал: – Спасибо, я тогда заеду к ним.

Он кивнул ей и вернулся на аллею за деревьями. Там спешился и ждал. Он видел, как она передала детей горничной. Затем вошла в дом, придерживая шаль одной рукой, а юбку другой, и скрылась из виду. Сеит привязал коня к дереву, вернулся к дому, обошел его сзади и принялся ждать. Все ставни на окнах были закрыты. Несколькими минутами позже одна из дверей, выходивших в сад, со скрипом отворилась. Сеит побежал по цветочным клумбам к веранде, и, как только проскочил в дверь, она закрылась за ним. Окна были плотно занавешены. Ни один луч света не проникал в дом. В почти полной темноте он ничего не видел, но так как был знаком с обстановкой, то не растерялся. Внезапно он почувствовал чье-то дыхание. Не говоря ни слова, Сеит и Лариса обнялись и страстно поцеловались. Он чувствовал тепло ее тела сквозь платье. Внезапно она выскользнула из его рук и прошептала:

– Подожди, Сеит! Подожди немного, мне нужно устроить детей. Откуда мне было знать, в какой момент ты появишься? Дай мне полчаса. Мне надо накормить их и уложить спать.

– А мне чем заняться эти полчаса?

Она кокетливо запустила пальцы в его волосы и взъерошила их. Затем прижалась к нему и прошептала на ухо:

– Я проведу тебя к себе в спальню так, что тебя никто не увидит. Никто в нее не заходит. Как только освобожусь, приду к тебе, хорошо?

Затем Лариса высвободилась из его объятий, на цыпочках пошла к двери, осторожно открыла ее, осмотрелась и вышла. Она вернулась через несколько секунд.