— А это с чего вы взяли? — удивилась Ксюша.

— С того, что ты сказала мне о ней. Могла бы опустить этот факт. Подумаешь, бабушка в Чебоксарах. Но для тебя это важно.

— Естественно… Она ведь моя единственная родственница.

Игорь Андреевич кивнул, явно о чём-то задумавшись. Ксюша несколько минут после этого сидела, молча ковыряя шашлык, а потом, усмехнувшись, заметила:

— Знаете… Вы, наверное, будете смеяться… Но я в глубине души считала, что вы про меня уже совсем всё знаете.

— Это откуда же?

— А как в сериалах показывают. Позвонили своему охраннику, попросили собрать информацию, и он вам хоп — через сутки папочку на стол. «Дело Ксении Мартыновой». А там всё — и где родилась, и на какие оценки училась, и чем в детстве болела.

Игорь Андреевич рассмеялся, качая головой.

— Ксения… разве я похож на крестного отца?

— Эм… нет.

— И зачем мне в таком случае заказывать это «Дело Ксении Мартыновой»?

— Ну как… Мало ли, кем я могу оказаться?

— И кем? Международной террористкой? Иностранной шпионкой? Или, может, наёмной убийцей?

Ксюша вздохнула, слегка смутившись.

— Вот я идиотка…

— Не надо так говорить. Ты просто далека от подобных вещей, и это нормально. А я лишь объяснил, почему мне совершенно не нужно твоё, как ты выразилась, дело. Я не криминальный авторитет, а ты — обычный человек и хорошая девушка. Я вижу это и без всяких «Дел Ксении Мартыновой».

И она почему-то сразу же успокоилась и перестала переживать, что опять ляпнула глупость. В присутствии Игоря Андреевича Ксюша никогда не чувствовала себя глупой, хотя он, с его-то умением манипулировать и просчитывать людей, вполне мог бы её унизить. Но не делал этого.

— А что вы сказали парню на концерте?

— Какому парню?

— Ну на сегодняшнем концерте. Девушка и парень шушукались, и вы что-то сказали парню.

— А-а-а, вспомнил, — хмыкнул Игорь Андреевич. — Я сказал ему: «Обсуждать, папа я своей спутнице или любовник, вы можете и дома. Мы не для этого сюда пришли».

Ксюша слегка покраснела.

— Блин… Извините.

— А ты за что извиняешься?

— За «блин».

— Ах, за «блин». Тогда извиняю, — засмеялся мужчина. — А в остальном… Не смущайся. Это просто такие люди попались. Любят посплетничать.

Она вздохнула, и Игорь Андреевич поинтересовался:

— Или тебя всё же смущает мой возраст? Я не могу его изменить, как бы ни хотел, Ксения.

— Не смущает, — выпалила она, но потом поправилась: — Точнее, смущает, но не настолько, как можно было бы подумать.

— Хорошо, — он улыбнулся, отставляя пустую тарелку. — Ты точно не хочешь десерт? Здесь делают очень вкусные пирожные.

— Нет, спасибо. Я наелась.

— Тогда я прошу счёт?

Ксюша кивнула, и Игорь Андреевич подозвал официанта.

Она давно уже поняла — в жизни ничего не может быть идеально. И в этом вечере, идеальном с самого начала, не могло быть всё благополучно до самого конца.

Выходя из ресторана, Ксюша стала искать в сумке телефон — он пиликнул пришедшим смс, и девушка подумала, что это, возможно, пишет ей Стася, а за подругу Ксюша переживала. Но, достав мобильник, она неожиданно выпустила его из рук, и oн радостно брякнулся на асфальт, оглушительно клацнув расколовшимся на части экраном.

Телефон у Ксюши был старенький, даже древненький — обычный аппарат без камеры, с кнопками. И вроде невелика беда… но у неё сейчас, после Стасиной свадьбы, совершенно не было денег.

Поэтому она ужасно расстроилась.

— Чёрт, — пробормотала Ксюша, когда Игорь Андреевич поднял с асфальта её телефон. Он работал, только экран был разбит вдребезги — ничего не разглядеть. — Вот я клуша…

— Не расстраивайся, — сказал мужчина, наблюдая за тем, как Ксюша нервно засовывает свой мобильник обратно в сумку. — Это бывает.

— Бывает, — она раздражённо огрызнулась, чувствуя, как к горлу подступают слёзы, — конечно, бывает. Только для вас это — мелочи жизни, а для меня целая проблема!

Игорь Андреевич молчал, и Ксюша не выдержала — всхлипнула и скривилась, изо всех сил пытаясь не заплакать. Она ненавидела плакать.

— Мне теперь надо думать, у кого взять в долг, и как это потом отдать, чтобы с голоду не сдохнуть. И выбирать телефон подешевле, а не эти ваши айфоноподобные лопаты. — Она вновь всхлипнула. — Чёрт… Простите, Игорь Андреевич. Всё это вас совершенно не касается…

— Касается.

Ксюша не успела спросить, о чём он — вдруг почувствовала, что её обнимают сильные мужские руки, а в следующую секунду она уже ощутила горячее дыхание на своих губах. И раскрыла их, подаваясь вперёд и позволяя Игорю Андреевичу проникнуть глубже, сминая Ксюшины губы в самом страстном поцелуе за всю её жизнь.

Девушке показалось, будто она попала в какой-то водоворот из эмоций и ощущений, и он закрутил её, заставив забыть, где она и кто она. Ксюша горела, за одно мгновение превращаясь в прах, а потом возрождалась из этого праха — и вновь горела… И мир сосредоточился только на одном — на губах этого мужчины, которые были одновременно и нежными, и властными, и ласковыми, и подчиняющими.

И голова кружилась так, что Ксюше казалось — она не сможет определить, где земля, а где небо.

— Девочка… — прошептал Игорь Андреевич, обхватывая её лицо тёплыми ладонями. — Не расстраивайся. Будет тебе телефон… Хочешь, сейчас пойдём и купим? Любой, какой выберешь.

Услышав это, Ксюша словно очнулась.

— Нет, — помотала головой, — не нужно.

Он усмехнулся, отпуская лицо девушки. Взял её за руку и повёл за собой — к машине, куда они и шли до того момента, как Ксюша разбила свой телефон.

И только сев в салон и закрыв двери, Игорь Андреевич позволил себе вновь обнять Ксюшу. Погладил по спине, отчего там сразу всё мурашками покрылось, а потом, наклонившись, вдохнул воздух возле шеи девушки.

— Проверил.

— Что? — переспросила Ксюша, думая: запустить ладони в его волосы или не запустить?..

— Ты была недовольна, что я не проверил, выполнила ли ты мою просьбу. Вот — проверил. Я чувствую, как от тебя пахнет. Ксения…

Голос Игоря Андреевича был низким и хриплым, и Ксюша всё же не смогла удержаться — сняла с мужчины очки и положила их на приборную панель.

Он ухмылялся, глядя на неё с расчётливым пониманием, но ей было безразлично — потому что страсти в его взгляде всё равно было больше.

— Поцелуй меня, девочка, — сказал Игорь Андреевич тихо, и Ксюша, вздохнув, прижалась к его губам. Застонала, когда спустя пару мгновений он притянул её ближе, а потом усадил верхом на себя, одновременно с этим отодвигая сиденье назад и освобождая место для манёвра. И получилось это у него так быстро и ловко, что Ксюша даже толком и не осознала, что именно случилось. Только вспыхнула, ощутив, как и чем Игорь Андреевич упирается в неё, а потом обняла его за шею и запустила обе ладони ему в волосы, оказавшиеся неожиданно мягкими.

Ксюша даже не осознавала, что стонет ему в губы, при этом еще и двигая бёдрами. Зато это прекрасно осознавал Игорь Андреевич — с каждым движением девушки, с каждым её негромким стоном, он всё сильнее возбуждался.

— Я уже близок к тому, чтобы отменить командировку, — почти прорычал мужчина, опуская ладони на Ксюшины ягодицы и изо всех сил прижимая её к своему телу. — Ксения, не шевелись.

Она замерла, вдруг осознав, что действительно двигалась.

— Ох…

— Да-а-а, — протянул Игорь Андреевич, улыбаясь и явно потешаясь над её реакцией. — Мы действительно чуть не занялись сексом в машине в центре города. Это, конечно, был бы любопытный опыт, но я всё же предпочитаю меньший экстрим. — Он еще раз ласково поцеловал Ксюшу в губы, а затем сказал, чуть поглаживая бёдра девушки: — Здесь не время и не место, на мой взгляд. Ты согласна, девочка?

— Да, — еле выдавила из себя Ксюша. Ей было неловко. И от самой ситуации, и от ощущений внизу живота, и оттого, что она чувствовала, насколько возбуждён Игорь Андреевич, и в глубине души удивлялась, как он может говорить настолько спокойно… с такой-тo эрекцией…

— Тогда слезай, я отвезу тебя домой. Придётся потерпеть до моего возвращения. Сможешь?

Ксюша фыркнула.

— Я вообще-то не нимфоманка.

— Не нимфоманка, значит… — Игорь Андреевич сжал ладонями ягодицы девушки, и Ксюша тут же застонала, содрогаясь и закусывая губу. — Может, и так… Но ты очень чувственная девочка, Ксения… Скажи, сколько у тебя было мужчин?

Удовольствие от прикосновений Игоря Андреевича схлынуло, как не было его. Она напряглась и попыталась слезть, но он не дал.

— Я понимаю: тебе неприятно. Но я должен знать.

— Только если вы скажете мне, сколько у вас было женщин, — процедила Ксюша, думая разозлить его, но Игорь Андреевич не разозлился — рассмеялся.

— Если тебе так интересно — десять.

Она опешила.

— Как-то мало…

— Мало? — он засмеялся ещё громче. — Мне кажется, вполне достаточно. Две жены и восемь любовниц в разные периоды жизни.

— А они были во время существования жён или после? — съязвила Ксюша, и вновь застонала: Игорь Андреевич, словно решив отомстить ей, опять сжал попку девушки.

— После. Я не изменял жёнам, ни первой, ни второй. Не веришь?

— Я… не знаю даже…

— И зря. Правда, не изменял. Я удовлетворил твоё любопытство, Ксения? Теперь ты удовлетворишь моё?

Пришлось всё-таки ответить:

— Один.

Она думала, Игорь Андреевич будет спрашивать что-то ещё, но он не стал. Просто кивнул, ссаживая Ксюшу с себя обратно на её место.

— Пристегнись, — сказал он, надевая очки и заводя машину, и девушка послушно пристегнулась. Покосилась на Игоря Андреевича и заметила, что он до сих пор возбуждён, но руки у него при этом не тряслись, и вообще это никак нельзя было понять, если не смотреть ему между ног.