«Не скажу. Сегодня мне не нужны курьеры, девочка. Мы ведь увидимся вечером?»

«Да!»

«Мне нравится этот восклицательный знак, Ксения».

«А мне нравишься ты», — ответила она, хихикая, и чуть с кровати не свалилась, прочитав ответ.

«Я даже смутился».

«Врёшь!»

«Я никогда не вру».

И смайлик. Хитренький такой, подмигивающий.

«Вот! Врёшь же, что не врёшь!»

«Каюсь. Отпустишь мне грехи сегодня вечером?»

Ксюша кашлянула.

«Я ещё не совсем готова».

«Я не в этом смысле, девочка. Но я рад, что ты подумала об отпущении грехов именно в этом смысле. Значит, я не зря стараюсь».

«Я даже покраснела».

«А вот ты не врёшь, я знаю. Так и вижу твои красные щёчки и смущённый взгляд».

Блин…

Нет, она должна держать марку и не показывать свою неловкость хотя бы в смс-сообщениях!

«Я тоже вижу. Твои не красные щёчки и хитрющие глаза. А еще я знаю, что ты возбужден. И хочу поласкать тебя губами».

Боже, что она пишет?!

Телефон с полминуты растерянно молчал, но затем всё-таки пиликнул.

«Убит».

Ксюша опять захихикала, а телефон еще раз зазвенел.

«До вечера, моя невероятная девочка».

«До вечера, Игорь».

Она хотела написать «мой любимый мужчина», но не решилась. Ни к чему навязываться.

Но иногда мечты, к сожалению, не сбываются. И когда в четыре часа дня телефон Ксюши вдруг зазвонил, она сразу почувствовала — что-то не так.

На экране высветился номер Игоря.

— Девочка моя, — сказал он, как только Ксюша взяла трубку, — мне сегодня придётся задержаться на съёмках часов до двух ночи. Прости.

Голос его был полон досады и сожаления.

— Ничего, — она постаралась улыбнуться. — Я всё понимаю, честное слово. Не страшно. Тем более что завтра пятница, и я после театра могу поехать к тебе.

— Ты не просто можешь, Ксения. Ты должна.

— Ладно, — засмеялась девушка. — Я должна. И поеду. И завтра… нам уже ничего не будет мешать.

— Отлично, — Игорь понизил голос. — Жду с нетерпением. Я позвоню тебе часов в девять вечера, хорошо?

— Да, конечно.

— Может, попросить Романа тебя отвезти?

— Не надо. Я сама доеду, честно.

— Ты уверена?

— Разумеется, — она фыркнула. — Не нужен мне конвой.

— Как скажешь, девочка. Твоё слово — закон.

— А я думала — твоё!

— Ксения, — голос Игоря задрожал от сдерживаемого смеха, — клянусь, я тебя отшлёпаю.

— М-м-м, — протянула Ксюша. — Звучит многообещающе. А ладонью или чем-нибудь ещё?

Мужчина не выдержал и всё же рассмеялся.

— Ладонью. Хотя…. Смотря как ты будешь себя вести. Если плохо, то я подумаю над твоим предложением, маленькая искусительница.

— Подумай-подумай.

— Нахалка, — кажется, Игорь восхитился.

— Это ты на меня так влияешь… искуситель.

— Ксения! — он хмыкнул. — Всё-всё, я сдаюсь. Ты сегодня в ударе. Разделала меня под орех.

— Грецкий?

— Макадамский. Я не очень люблю грецкие орехи.

— Буду знать…

— Всё, девочка, мне пора. В девять позвоню. Хорошего тебе вечера.

— И тебе, — прошептала Ксюша. Положила трубку и вздохнула, ощущая одновременно безграничное разочарование — от того, что не встретится сегодня с Игорем, — и безграничную любовь к нему.

И опять вспомнила загадку про человеческое сердце, которое вмещает в себя больше всего на свете. Казалось бы, куда уж больше? Но она любила его всё сильнее с каждой минутой.

Интересно, а как было у папы? И как он мог любить женщину, которая всю жизнь им пренебрегала? Неужели не встретил никого лучше?..

Мог. И не встретил.

Ксюше вдруг захотелось поговорить об этом с бабушкой. Тем более что она ей давно не звонила…


— Алло, Настёна, привет.


— Ну, привет.

Голос сестры был унылым, и Андрей усмехнулся. Сама ведь кашу заварила, а теперь недовольна, что расхлёбывать приходится!

— Ты говорила, что батя сегодня вечером с Ксюшкой встречается. А где? Знаешь?

— Не встречается. У него на работе чп какое-то, он звонил только что, сказал, очень поздно будет. Так что не встречается.

— Отлично, — улыбнулся Андрей, мысленно потирая руки. — Просто замечательно.

— Может, не надо? Он догадался, что это я тебе сказала.

— Ну так кто с виноватым видом на кухне сидел? По тебе, как по собаке, всё видно, сестрёнка. Но не переживай, сейчас ты будешь абсолютно ни при чём.

— Да он догадается…

— Не догадается. Ксюшка бате ничего не скажет, Настён.

— Не скажет? — удивилась сестра.

— Конечно. А батя Романа не попросил её домой отвезти?

— Не. Он Рому домой отпустил.

— Вообще шикарно. Ты говорила, что знаешь, где она работает. И где?

— Да в нашем доме. Тут же офисов полно.

— Хм, — Андрей на секунду задумался. — Ну ладно, попробуем. А теперь дай-ка мне Ксюшкин телефон…

Закончив разговор, Андрей положил трубку и удовлетворённо улыбнулся.

Он не знал, что там случилось у отца, но это всё было очень, ну просто очень кстати.


Ксюше почему-то было тревожно. И почему — непонятно. На работе сегодня всё спокойно, Виктора вообще нет, так что еще спокойнее. Игоря она не увидит, сразу домой поедет, а там — Инна Васильевна, и хороший, мирный вечер. Такой же, как множество других до него.


И тем не менее — тревога нарастала, и хотелось убежать куда подальше, спрятаться и никуда не выходить. Ерунда какая-то…

Скорее всего, на неё так действует приезд Андрея. Растревожил душу, вот она и мается. Не надо даже думать о нём, это было восемь лет назад и никакого значения не имеет.

Ну да, не имеет. А если Игорь узнает?

Откуда? Ксюша не скажет, Андрей — тем более. Ему кормушку в виде отца терять совершенно не выгодно.

И шантажировать её Аракчеев не сможет, соответственно. Она его — да, а он её — нет.

Глупости это всё. Совершенно не о чем волноваться.

Успокоив себя подобным образом, Ксюша завершила свой рабочий день и поспешила на выход. Спустилась вниз, миновала турникеты, вышла на улицу, бодро зашагала к метро… и чуть не грохнулась, услышав позади знакомый до боли голос.

— Ксюш!

Ускорила шаг.

— Да стой ты! — Андрей оказался рядом почти моментально. — Я же специально тут тебя жду, другого времени мне не найти, ты всё с батей и с батей.

— Отвяжись! — рявкнула Ксюша, демонстративно отворачиваясь.

— Я отвяжусь, давай только поговорим. Просто поговорим!

— Нет.

— Ксюш!

— Нет!!!

В следующую секунду случилось сразу несколько вещей. Во-первых, Ксюша дошла до входа в метро, а соответственно, и до стены. Во-вторых, Андрей схватил её за руку, развернул лицом к себе, а потом рывком оттеснил к стене и, зажав свободной ладонью рот девушки, горячо зашептал:

— Я извиниться хочу, понимаешь? Извиниться! Выслушай меня, пожалуйста!

Ксюша сузила глаза и изо всех сил укусила Андрея за пальцы.

— Эй! — он поморщился и отнял руку от её рта. — Кусачая…

— Если ты сейчас же меня не отпустишь, я закричу.

— Не глупи, — Аракчеев натянуто улыбнулся. — Я просто хочу поговорить, по-хорошему поговорить. Ну пожалуйста, Ксюш.

— Я не желаю с тобой разговаривать.

Он явно разозлился.

— Да не разговаривай! Я с тобой сам могу поговорить, а ты просто послушай!

— Я и слушать тебя не желаю! Пусти сейчас же!

И тут Андрей, к полнейшему Ксюшиному удивлению, опустился перед ней на колени. Молитвенно сложил руки и горячо зашептал:

— Прости меня, умоляю. Я знаю, что дурак и полный идиот, но мне тогда было восемнадцать! Я сглупил и поступил бесчестно. Ксюш, я очень жалею!

— Жалеешь, значит? — она усмехнулась. — И чего же ты жалеешь? Может, денег своего отца? Ведь он, если узнает, наверняка денежный вентиль перекроет, и всё, капец котёнку.

Андрей заиграл желваками.

— Нет. Мне жаль, что я тогда так поступил. И если хочешь, я отцу сам всё расскажу. Чтобы ты убедилась…

— Сдурел? Не вздумай!

— Ну должен же я доказать тебе, что действительно жалею о случившемся, и деньги здесь ни при чём!

— Не надо мне ничего доказывать. Прекращай этот балаган и отпусти меня.

— Ксюш! — Андрей схватил девушку за руки, и она брезгливо их отдёрнула. — Ну что мне сделать, чтобы ты меня простила?!

— Встать с коле? и забыть про моё существование на веки вечные — достаточно?

Он вздохнул, но с колен всё же поднялся, однако в сторону не отошёл — вновь заговорил.

— Дай мне шанс исправить свою ошибку. Ксюш, пожалуйста. Ты ведь всегда была доброй девочкой…

— Ты не видел меня восемь лет, — сказала она насмешливо. — Откуда ты знаешь, что я осталась этой самой доброй девочкой? Ты на славу постарался, чтобы я из доброй девочки превратилась в злую ведьму.

Андрей криво усмехнулся.

— Я знаю. Ксюш, честное слово, я очень жалею. И я изменился за эти восемь лет, я уже не такой дебил, как раньше.

Нет, он, видимо, не отвянет.

— Чего ты от меня хочешь?

— Чтобы ты меня простила.

— Прощаю. А теперь отойди, мне домой надо.

— Какое же это прощение! — воскликнул Андрей. — Ты просто так сказала, чтобы я от тебя отстал.

— Догадливый.

— А я хочу, чтобы ты на самом деле простила. Хочу искупить свою вину.

— Каким же образом? — съязвила Ксюша. — Может, ты опять хочешь меня трахнуть и снять это всё на камеру, а потом друзьям показать? Или вообще в интернет загрузить?

— Что ты такое говоришь?! — возмутился Аракчеев. — Я хочу, чтобы ты это забыла. И подружиться с тобой хочу! Вот и всё.