Ей хотелось забыть о приличиях и громко высказать все, что она думает. Или наброситься с кулаками и расцарапать ему лицо. Сделать то, что наконец заставило бы мужа увидеть в ней человека, а не удачное приобретение.

– Благодарю вас, – произнесла Флора, потому что именно это муж ожидал услышать.

Он удовлетворенно кивнул, вышел из дома и вскочил на ожидавшего его коня.

«Благодарю вас!» Как жалко прозвучал ее ответ! Флора привыкла скрывать свои мысли и чувства, и в браке не случилось ничего, что помогло бы ей побороть эту привычку.

Флора убеждала себя, что у нее будет возможность поговорить с мужем на пароме по пути в Лох-Файн, но в последний момент передумала, решив, что разговор может перерасти в ссору, а этого она не хотела. К тому же в карете, присланной за ними сэром Кейтом, они ехали вместе с Мюриэль и Марреем – камердинером Лахлана.

Флора прикоснулась к броши, которой заколола новый атласный плащ цвета первой весенней зелени. Она заметила, как удивленно смотрел на нее Лахлан, ведь среди его подарков были украшения, в том числе и броши. К счастью, он ничего не сказал, за что Флора была ему благодарна.

Карета остановилась. Лахлан вышел первым и подал руку жене. Он выглядел очень мужественно в традиционном костюме – килте, куртке и с поясной меховой сумкой. Когда она вышла, он оставил ее руку в своей и склонился ближе к лицу.

– Вы хорошо себя чувствуете, Флора? Все время такая тихая и выглядите бледной.

Она с трудом сдержала смех. Лахлан улыбнулся ей немного грустно.

– Я, вообще-то, не прочь поговорить, – произнес он и добавил, помедлив: – Вот только я не знаю, как говорить с вами. Точнее, что сказать. Вы леди, а я… – Он покачал головой и посмотрел ей в глаза. – Я не смог сделать первые недели брака счастливыми для вас, но со временем обещаю исправиться. – Внезапно он широко и искренне улыбнулся ей. – Могу я спросить, чего вы сами хотите?

Она поняла, что миссис Фрейзер говорила с ним об их браке и о ней, потому что во время их встречи она сетовала, как неразумно порой поступают мужчины. Тогда Флора в ужасе отшатнулась, увидев отрез ткани, выбранной Лахланом, – крупные яркие цветы на светлом поле. Она с ее хрупкой фигурой будет выглядеть несуразно в платье из такой ткани.

«Не понимаю, почему было просто не спросить о ваших пожеланиях, вместо того чтобы все решать самому».

– Могу я в следующий раз поехать с вами за покупками? – произнесла Флора, чувствуя себя невероятно смелой.

– Я был бы рад. – Лахлан опять ей улыбнулся и оглядел ее с ног до головы, от шляпки темно-зеленого крепа, украшенной пушистым пером страуса, до высоких атласных ботинок черного цвета с эластичными вставками по бокам. – Должен признать, оттенки зеленого вам очень идут. Подходят к глазам.

Флора залилась румянцем и опустила голову:

– Благодарю.

Переживания по поводу предстоящего приема немного отступили. Капелька внимания мужа – и ей стало значительно легче.

– Пойдемте. – Лахлан взял ее ладонь и положил на свою согнутую в локте руку.


Лахлану оставалось только ругать себя за то, что он был таким бесчувственным болваном. Он был уверен, что, не обременяя Флору своим присутствием, помогает ей освоиться в новой обстановке. И только несколько весьма эмоциональных фраз Бренды Фрейзер дали ему понять, что он не только не помог, но и значительно поспособствовал усугублению ситуации. А теперь еще привез ее сюда, заставляя играть роль идеальной жены. Сейчас они чувствовали себя неловко в обществе друг друга, как во время первой поездки в Лохмор, но при этом присутствие Мюриэль и Маррея лишало их возможности поговорить. Оставалось надеяться, что наедине они останутся вечером – им непременно отведут одну комнату на двоих.

Лахлан себя не оправдывал, но он так увлекся поисками Анны, что на общение с женой тратил не больше нескольких минут в день, а это не способствовало улучшению отношений. Он дал себе слово, что в ближайшее время все исправит.

Мысли о предстоящей ночи с Флорой возбудили его. Лахлан никогда не навязывался женщинам и не добивался своего силой, хотя не раз становился свидетелем подобного поведения мужчин в колониях. Он надеялся, что брачная ночь не стала шоком для Флоры, по крайней мере, он старался облегчить ей боль. Что ж, посмотрим, что принесет им обоим предстоящая ночь.

Горничная проводила их в спальню, где уже была подготовлена горячая вода, чтобы они могли освежиться с дороги.

Флора вошла в комнату и не смогла удержаться от возгласа:

– О, я полагала…

Она покраснела и с волнением посмотрела на Лахлана. Он улыбнулся, тронутый ее смущением.

– Вы недовольны комнатой, миледи? – спросила горничная.

– Нет, все в порядке. Здесь очень уютно, благодарю.

Появились Мюриэль и Маррей с вещами, началась суета, и горничная исчезла.

– Я оставлю вас, чтобы вы могли переодеться, – сказал Лахлан Флоре. – Дайте знать, когда будете готовы спуститься вниз.

У него самого было лишь белье на смену. Сэр Кейт предупредил, что приготовил для вечера традиционные шотландские костюмы для всех джентльменов. С той поры как королева Виктория и принц Альберт, благодаря романам Вальтера Скотта, полюбили Шотландию, в высшем свете все шотландское стало модным.

Лахлан не беспокоил жену, пока Мюриэль не доложила ему:

– Леди Флора готова, сэр.

Он первым делом оглядел жену. В атласном платье с длинным рукавом бледно-желтого цвета она выглядела очень женственно и свежо. Настораживало лишь беспокойство в глазах.

– Прекрасно выглядите.

Ему показалось или ей действительно важно его мнение? Флора выдохнула с облегчением и улыбнулась.

– Вы одобряете?

– Конечно. Даже очень.

Их взгляды встретились. В огромных зеленых глазах он увидел нежность. Или ему показалось? Он кашлянул, подавляя легкую нервозность.

Лахлан протянул руку Флоре и накрыл ее своей, взволнованный исходящим от нее ароматом апельсинового сада.

Внизу дворецкий проводил их в огромный салон, заполненный людьми и шумом голосов. Из толпы гостей к ним вышел сэр Кейт, раскрасневшийся и с горящими глазами.

– Макнейл! Рад, что вы здесь. – Он энергично потряс руку Лахлана, обдавая их запахом виски. Лорд заранее предупредил Лахлана, что организует большой прием в поместье не только ради того, чтобы завести полезные знакомства, но и ради хорошего отдыха. – Леди Флора. Кажется, раньше мы не встречались. Разумеется, я хорошо знаю вашего отца. К сожалению, в этом году он с супругой не смог приехать. – Он поклонился ей, и Флора присела в реверансе. – Я надеялся, что ее величество и принц будут присутствовать, но они пожелали остаться в Лондоне. Неудивительно, у королевы много дел, в Европе в этом году такие волнения. – Он понизил голос. – И революция, мой дорогой. Старый порядок под угрозой. Люди бунтуют во Франции, Германии, Венгрии, Польше, я уже не говорю о чартистах. Все это вызывает серьезную обеспокоенность, не так ли, мистер Макнейл? Дела идут плохо там, где ситуация не спокойная, верно? А мы, прежде всего, деловые люди.

– Это большая проблема, сэр.

«Старый порядок». Лахлан с трудом сдержался, чтобы не сказать сэру Кейту, что для большинства людей «старый порядок» означает несправедливость, лишения и голод. Все это происходит вокруг них, однако многие приверженцы того самого «старого порядка» предпочитают ничего не замечать. Лахлан не собирался высказывать свои мысли, ему необходимо, чтобы это общество его приняло, дало покровительство, тогда он сможет успешно вести дела и помогать беднякам, у которых нет возможности выбраться из нищеты. Он не считал революцию выходом – нет. В этом случае один порядок сменяется другим. Лахлан был уверен, что изменить положение людей к лучшему можно лишь политическими мерами и повышением уровня образования, только это приведет к действенным реформам.

– Что ж, чувствуйте себя как дома. – Сэр Кейт обвел рукой зал. – В представлениях, полагаю, нет необходимости: большинство собравшихся вам знакомы. И без церемоний, ешьте и пейте – все к вашим услугам. Ужин будет ранним – в шесть. Нам выпала сегодня честь послушать месье Фредерика Шопена. Я был на его выступлении в Хоптаун-Хаус, когда ездил в Эдинбург несколько недель назад, и мне удалось убедить маэстро и его ученицу мисс Стерлинг погостить несколько дней в поместье и развлечь моих гостей. – Он улыбнулся и опять склонился ближе. – Как известно, он слаб здоровьем и почти не говорит по-английски, поэтому отказался присоединиться к нам за ужином.

Внимание сэра Кейта переключилось на вновь прибывших гостей, он поклонился и направился их приветствовать.

– Будет замечательно послушать, как играет месье Шопен.

– Конечно.

– У меня есть ноты некоторых его произведений, мне нравится их играть. Жаль, что он нездоров, интересно, что с ним приключилось?

К ним повернулась стоящая рядом дама.

– У него чахотка, – заявила она, довольная, что может кому-то сообщить новость первой, – однако он продолжает концертировать и… – Она перевела взгляд с Лахлана на Флору и умолкла, поджав губы.

Флора поклонилась.

– Добрый день, леди Бармут. Позвольте представить моего супруга мистера Макнейла.

– Да, я слышала, что вы вышли замуж.

Надменный тон ее светлости смутил Лахлана. Она могла не одобрять дочь графа в том, что она вышла за простолюдина, но такое поведение все же странно. Флора слегка сжала пальцами его руку и стояла молча, наблюдая, как леди Бармут по-королевски вскинула голову, устремила взгляд темных глаз-бусинок на Лахлана, затем перевела его на Флору.

– Прошу меня извинить.

Миледи прошла через весь зал к группе людей у окна, и вскоре Флора почувствовала на себе чей-то взгляд.

– Она явно не одобряет наш брак. – Флора не должна считать, что он винит ее за такое отношение леди Бармут. – Будем надеяться, не все придерживаются такого мнения.

– Да. – Флора говорила так тихо, что Лахлану пришлось склониться, чтобы расслышать. – Не обращайте внимания на леди Бармут. Она точно не принадлежит к числу любителей виски и не член клуба джентльменов, с которыми я хотела бы вас познакомить. – Внезапно она рассмеялась. – Она же леди Бармут, а не леди Барракуда. – Лицо ее вновь стало хмурым. – Хотя, по моему мнению, она больше похожа на барракуду. Пойдемте, я вижу знакомых из Торговой палаты Глазго, я вас представлю. – Внезапно она резко остановилась. – Думаю, вам пока лучше поискать знакомых, а я найду вас чуть позже, прежде хочу поздороваться кое с кем, если вы не против.