— Пока ты не уехал, познакомься с кузеном Сисси. — Алекс указал через лужайку на светловолосого мужчину, сидящего между двумя женщинами на одном из больших стульев. Все трое разглядывали озеро.

Лэнден шёл вместе с Алексом по каменной дорожке, ведущей к сверкающей воде.

— Он — мой духовный брат и лучший из людей, — сказал Алекс.

Отмахнувшись от детского восхищения Алекса своим новым другом, Лэнден, как это часто бывало, удивился, почему они с братом не сблизились. Лэнден догадывался, что-то более существенное, чем просто разница в возрасте и убеждениях, поддерживало крепость стены, которая стояла между ними.

Алекс всегда относился к нему в равной степени и с любовью, и с неприязнью, и, как ни старался Лэнден, не мог понять почему. Возможно, Лэнден был слишком строг и властен к брату после смерти отца. Но тогда Алекс был молод и нуждался в руководстве, и Лэнден делал всё возможное, чтобы занять место своего отца и обеспечить своих брата и сестру крепкой опорой, в которой, как он чувствовал, они оба нуждались. Какова бы ни была причина разногласий между ними, Лэнден сомневался, что этот визит что-то изменит.

— Кит, знакомься, это мой брат, — позвал Алекс мужчину.

Кит повернулся к ним лицом. Он казался старше Алекса, но обладал той же поразительной красотой, которая заставляла женщин падать в обморок. Лэнден подавил улыбку, представив себе, в какие неприятности может попасть эта парочка, если позволить этим двум хотя бы раз пройтись по городу.

Приподняв шляпу, Кит извинился перед дамами и зашагал к ним по каменной дорожке.

Воспоминание молнией пронеслось в голове Лэндена. Он моргнул, ошеломлённый, ощущая в груди странное тянущее чувство, пока мужчина шёл к ним навстречу.

Алекс встал рядом с Китом и ласково положил руку ему на плечо.

— Лэнден, это Кит Ричардсон, — сказал Алекс. — Кузен Сисси и мой хороший друг.

Алекс продолжал представлять их друг другу, но Лэнден, погружённый в себя, почти не слышал его.

— Приятно наконец-то познакомиться с братом этого негодяя, — сказал Кит, демонстрируя совершенные белые зубы.

— И я рад знакомству.

Несмотря на то, что Лэнден чувствовал себя полным идиотом из-за нелепых мыслей, роящихся в его голове, он не мог сдержать дрожь.

Его взгляд опустился, остановившись на трости в руке Кита. И вдруг забавный сон Джиа о мужчине, за которого она надеялась выйти замуж, перестал казаться таким забавным.


* * *


Джиа решила прогуляться. Учитывая навязчивые мысли о событиях этого утра, она должна была чем-то заняться, чтобы не сойти с ума. Она надела свои самые удобные туфли и направилась на поиски ручья, который, как сказала ей Элис, находился в лесу у владений Элмсвортов.

Сердце Джиа бешено колотилось от нахлынувших мыслей. Если Лэнден думает, что она будет сидеть сложа руки, пока он будет продолжать свои встречи с Шарлоттой, ему придётся хорошенько подумать. Уж она-то не промолчит.

Она вся сжалась от унизительной мысли, что ей придётся потребовать от него соблюдения брачных клятв. Клятв, которые она вынудила его произнести. Как Джиа могла ожидать честности от своего мужа, когда сама была нечестна? Он, без сомнения, напомнит ей об этом, и теперь, когда она его любит, его роман с Шарлоттой может её сломать.

Джиа сморгнула слезы. Хотя это было не совсем то, что она себе представляла, это была её жизнь. Она отбросила жалость к себе. По крайней мере, у неё была жизнь. Её братьям повезло меньше. И Пруденс тоже.

Вздёрнув подбородок, она стремительно направилась к деревьям.

Воображение рисовало опустошающие картины. Войдя в лес, Джиа отмахнулась от мыслей, но они атаковали её, словно рой надоедливых комаров. О чём сейчас говорят Лэнден и Шарлотта? Что они делают? Представшие перед ней картины ослабили её решимость, и слёзы снова предательски защипали глаза.

Если Джиа отойдёт в сторону, влюбленные смогут быть вместе. Такой вариант ударил её, как пощечина, но она должна была обдумать его. Она всё ещё могла сделать то, ради чего приехала сюда, — спасти Лэндену жизнь. Спасти, а потом исчезнуть. Как и тогда, когда бежала из Бостона. Развод становился всё более распространенным явлением в обществе, и это тоже был вариант. Единственное, что нельзя было сделать, — это стоять в стороне и ничего не предпринимать.

Ей нужно было ещё одно видение. Ей важно было найти место, где она видела Лэндена, плавающего в воде, и доказать, что виноват в этом действительно мистер Уизерс.

Джиа прошла вдоль берега ручья, как ей показалось, несколько миль. С тех пор как она прибыла в Мисти Лейк, её мысли всё время крутились вокруг места из видения. Теперь, когда она нашла ручей, она надеялась, что узнает его, когда увидит.

У неё начали болеть ноги, но она не остановилась. Она продолжала думать о Лэндене и Шарлотте вместе, и гнев вперемешку с болью заставляли её двигаться вперёд. Тропинка, по которой она ступала, становилась всё круче, ноги болели всё сильнее, но она всё шла и шла.

А потом Джиа оказалась там. Она сразу это поняла. Ряд высоких сосен. Узкая тропа, которая переходила в плоский выступ высоко над водой. Старое искривлённое дерево. Её кожу закололо. Джиа посмотрела вниз вдоль насыпи на поток, бегущий по камням.

Вот оно — место, где Лэнден умрёт.


* * *

Лэнден ехал по дороге, чувствуя себя так, словно в животе завязался тугой узел. Присутствие Алекса и без того обычно вызывало в Лэндене лёгкое напряжение, но именно встреча с Китом Ричардсоном заставляла его нервничать. Кит Ричардсон, человек, которого Алекс боготворил, и за которого жена Лэндена, возможно, мечтала выйти замуж.

Лэнден выбросил эту нелепую мысль с головы. Он вёл себя по-детски и неразумно, и понимал это.

Отбросив мысли о Ките, он проехал через арочное деревянное строение, отмечавшее вход в парк, который вёл к песчаной бухте. Спешившись, Лэнден повёл лошадь по одной из протоптанных дорожек к скамейке, где его ждала Шарлотта. Он оглядел парк, полный людей, которые устраивали пикники на лужайке и неспешно прогуливались, чувствуя себя с каждым шагом всё более виноватым.

Он сдержал проклятие и ускорил шаг. Если Джиа узнает об этой встрече, ей будет больно. А Лэнден не хотел причинять ей боль. Всё изменилось с тех пор, когда они только поженились. Теперь ему больше не хотелось причинять ей боль.

Решив, что по возвращении расскажет Джиа о встрече, он привязал лошадь, решив покончить с этим как можно скорее.

— Доброе утро, Шарлотта. — Он присел рядом с ней, почти оглушенный сильным запахом духов.

Робкая улыбка Шарлотты увяла от формальности его приветствия. Она попыталась сгладить неловкий момент, расправив юбки своего темно-бордового наряда, когда он чопорно сел рядом с ней.

— Я знаю, что это может показаться странным, что я прошу тебя о встрече, Денни, но мне нужно тебе кое-что сказать.

— В чём дело, Шарлотта? Что случилось?

Она вздохнула, её лоб под широкими полями шляпы наморщился от беспокойства.

— Всё дело в моей матери.

— Она заболела?

Шарлотта покачала головой.

— Нет, ничего такого. — Она сжала руки в перчатках, нервничая так же, как Элис в толпе. — Она очень зла из-за твоего брака с Джианной. Я знаю, это смешно, — злиться из-за такого, но, тем не менее, она затаила злобу.

Лэнден знал всё о злобе Мод. Её кампания против Чарли Хардинга, разнорабочего, которого она наняла, чтобы покрасить свой городской дом, послужила уроком. Когда выбранный Мод цвет не оправдал её ожиданий, Чарли отказался перекрашивать дом бесплатно. Мод разрушила репутацию и бизнес Хардинга, и всё это ради того, чтобы не платить по счетам, а ведь она вполне могла себе это позволить.

— Что она сделала? — спросил Лэнден.

— Она съездила к миссис Эмери, — сказала Шарлотта. — Видишь ли, они дружат, ещё с тех времен, когда я там училась.

Лэнден озадаченно уставился на неё. Миссис Эмери была той самой женщиной, которая рекомендовала Джиа на место компаньонки Элис. Той самой женщиной, что заверила Лэндена в том, что у Джиа отличная репутация.

— И что же?

— Миссис Эмери рассказала моей матери кое-что о Джианне. Кое-что, что моя мать собиралась выкладывать всем и каждому, кто готов был её слушать.

Лэнден вздохнул.

— Прости меня, Денни. Мне искренне жаль.

Лэнден изучал её лицо, чувствуя, что в глубине души она вовсе не сожалеет. Но, учитывая, как резко он разорвал их отношения, он не мог винить Шарлотту.

— Что она рассказала?

— Прежде, чем я расскажу тебе, хочу, чтобы ты знал, что моя мать будет хранить молчание о том, что узнала.

— Что-то мне не верится.

— Будет. — Шарлотта яростно закивала, отрицая его сомнения. — Это я могу тебе обещать. Я поклялась ей, что если она расскажет это хоть одной живой душе, я никогда больше не заговорю с ней.

Она посмотрела на свои руки, лежащие на коленях.

— И я действительно это сделаю.

Гнев Лэндена остыл, он посмотрел на Шарлотту, не зная, что сказать.

— Я ценю это, Шарлотта.

Она грустно улыбнулась.

— Я сделаю для тебя всё, что угодно, Денни. Ты наверняка это знаешь.

Он не знал этого, но теперь понял. До этого момента Лэнден не осознавал всей глубины чувств Шарлотты к нему. Или то, как сильно он ранил её. Пронзительное чувство вины проникло ещё глубже. Они делили постель, а теперь он не мог даже вспомнить вкус её поцелуя, не говоря уже о жаре её тела.

— Я говорю тебе это только потому, что чувствую, что ты должен знать.

— Ну, так скажи же.

— Джианна не была честна с тобой до конца.

Он прищурился, снова начиная злиться.

— Что ты имеешь в виду?

— Её родители не умерли, как она утверждает.