Лэнден подумал о своем прошлом. После стольких лет, воспоминания о лице Изабель стали такими же смутными и неосязаемыми, как и его любовь к ней. Всё, что осталось от того безумного увлечения — ненависть к себе и жестокое напоминание о том, каким он был дураком.

Он резко вдохнул, осознавая правду. Брак — это не гибель. Любовь — вот где настоящая опасность.


* * *


Несколько часов спустя Джиа всё ещё не могла прийти в себя от того, что Элис рассказала ей о прошлом Лэндена. Его бросили. Неудивительно, что он ненавидел её за то, что она заманила его в ловушку. Завоевать его доверие будет непростым делом, но сейчас она не позволит себе сдаться.

Она оглядела собравшихся вокруг людей. Потенциальных подозреваемых. Некоторые из них просто приехали на лето, другие жили в Мисти Лейк, но все они принадлежали к высшему обществу. Клара представляла её, как близкую подругу семьи, решив дождаться прибытия всех гостей, прежде чем объявить о помолвке.

Сидя в углу рядом с Элис, Джиа внимательно наблюдала за Лэнденом, стараясь не отвлекаться. Она быстро обнаружила, что не только её тянет к Лэндену. С тех пор как началась вечеринка, не было ни минуты, чтобы кто-нибудь не стоял рядом с ним. В настоящее время этот кто-то был хорошенькой женщиной, имевшей склонность прикасаться к его руке.

— Кто эта женщина с твоим братом? — спросила Джиа.

Элис проследила за её взглядом.

— Это вдова Филкинс.

Девушка тут же отвернулась от них, но Джиа уловила её неловкость.

Лэнден решил выставить свою любовницу напоказ? Неужели он действительно думает, что ей не всё равно? Она выпрямила спину, ощетинившись при виде их нежной беседы. Почти тут же Лэнден отвернулся от женщины и направился к Джиа. Несмотря на все усилия оставаться невозмутимой, сердце Джиа бешено заколотилось при его приближении. Он выглядел особенно привлекательно сегодня, одетый в красивую одежду, со своими темными волосами, зачесанными назад.

— Пора, — сказал он, протягивая ей руку.

Джиа взглянула на Элис.

— Я ненадолго.

Элис нервно кивнула.

Джиа взяла Лэндена под руку, и он напрягся, словно с трудом терпел её прикосновение.

— Ненавижу оставлять её одну, — пробормотала Джиа.

— Ничего не поделаешь. — Он быстро провел её через толпу и подвел к Кларе, которая яростно махала им, чтобы они поторопились.

— Как видишь, моя тетя жаждет погреться в лучах триумфа, публично затянув у меня на шее петлю. — Он повернулся к Джиа. — Твоего триумфа.

Джиа с трудом сглотнула, опасаясь, что никогда не привыкнет к ненависти в его глазах. Или к желанию, которое он пробудил в её крови.

— Итак, я хочу попросить вашего внимания, — сказала Клара. — Я хотела бы сделать объявление.

Толпа притихла.

— Спасибо всем, что пришли сегодня. Мы с мужем Говардом всегда питали глубокую привязанность к Мисти Лейк. — Клара прижала руку в перчатке к груди. — Самые счастливые дни моей жизни прошли здесь, с моей семьей, среди великолепия озер и гор, и возвращение к этим дорогим воспоминаниям наполняет мое сердце радостью. Как и мое известие, — сказала она, сверкая глазами. — Мне доставляет огромное удовольствие объявить о помолвке моего племянника Лэндена с мисс Джианной Йорк.

Воцарилось молчание. Ошеломленные взгляды уставились на них, пока Клара давала своим удивленным гостям время переварить новость, прежде чем продолжить.

— Пожалуйста, поздравьте их с этим радостным событием.

Все зааплодировали, и, к удивлению Джиа, Лэнден наклонился и поцеловал её в щеку. Короткое прикосновение его теплых губ ещё долго оставалось на её коже после того, как он отвернулся и ушел к гостям.

Когда возбуждение от известия улеглось, Лэнден оставил её с женщинами, а сам присоединился к мужчинам, чтобы выпить вина. Краем глаза Джиа заметила Шарлотту Филкинс, направлявшуюся к ней. Унылый коричневый траурный цвет платья ничуть не умалял её красоты. Солнечный свет играл в её каштановых волосах. Улыбка Шарлотты погасла, когда две женщины, разговаривавшие с Джиа, быстро извинились и поспешили прочь. После их внезапного ухода Джиа осталась в неловком одиночестве, не зная, что сказать.

— Меня зовут Шарлотта Филкинс, мисс Йорк. Надеюсь, вы не возражаете, что я подошла к вам сама. Но я боялась состариться ещё до того, как у Денни появится такая возможность.

Щеки Джиа вспыхнули. Шарлотта знала Лэндена достаточно близко, чтобы называть его так, как звала его только семья.

— Конечно, нет, — сказала она. — Приятно познакомиться.

— Желаю вам с Денни счастья. — Улыбка Шарлотты была полна печали. Она бросила грустный взгляд на Лэндена, и Джиа почти почувствовала, как сердце женщины разрывается на части.

Лэнден с другого конца патио наблюдал за их разговором, выглядя таким же несчастным, как и Шарлотта. Джиа никогда ещё не чувствовала себя так ужасно, как в этот момент. Её внутренности скрутило в тугой узел от осознания того, что она изменила судьбу этих двух любовников, вмешавшись там, где стоило бы отойти в сторону.

Шарлотта быстро пришла в себя, вновь обретя улыбку.

— Он прекрасный человек.

Джиа ничего не могла с собой поделать.

— Он вам дорог?

Шарлотта наклонила голову, выражение её лица немного смягчилось.

— Очень. — Она вздернула подбородок. — Но я справлюсь с этим.

Она пошла прочь, но напряжение в её голосе заставило Джиа усомниться в том, что это будет так легко.


Глава 7

Элис работала как настоящий художник, с сосредоточенным выражением лица добавляя последние штрихи к прическе Джиа, а потом отошла от туалетного столика, любуясь своей работой.

— Готово, — объявила она с редкой для неё гордостью.

Джиа посмотрела на свое отражение в зеркале. Мерцающие булавки закрепляли каждую идеально уложенную прядь точно на месте. Она покрутила головой. Длинная кружевная вуаль свисала с гирлянды ярких цветов, обрамляющей замысловатые завитки волос на макушке. Она была похожа на принцессу. И выглядела как… невеста.

Воспоминание о сне, который приснился ей перед отъездом из Бостона, снова всплыло в голове, и Джиа загрустила. В самые мрачные часы, пока её разум боролся за выздоровление, этот сон давал ей надежду.

Возможно, это был не просто сон, а видение. Она была настолько одурманена опиатами, что не могла быть точно уверена в том, что спит, а не грезит. Но каким бы ярким и смутным не был этот сон, он согревал её, и она тешила себя надеждой, которую он дал ей в тот миг, когда она больше всего в этом нуждалась.

Водоворот эмоций захлестнул её, и слезы потекли по лицу.

— Тебе не нравится? — спросила Элис с тревогой.

Джиа моргнула, вытирая глаза.

— Нет, мне всё нравится, — ответила она, стараясь взять себя в руки. — Прости меня, Элис. Я веду себя глупо.

Она заставила себя улыбнуться сквозь слезы.

— Я не так представляла себе день своей свадьбы.

Элис наклонила голову, разглядывая Джиа в зеркале.

— Полагаю, что нет. — От откровенной жалости в её глазах стало ещё хуже.

— Могу я кое-что тебе рассказать?

Элис подошла к Джиа и посмотрела ей прямо в лицо.

— Перед отъездом из Бостона мне приснился сон. Один из тех снов, которые делают тебя таким счастливым, что ты расстраиваешься, когда просыпаешься.

Элис кивнула.

— И каким был твой сон?

— Я стояла на холме и смотрела на закат. С мужчиной.

Элис отложила щетку и поджала губы.

— Ты вынудила моего брата жениться на себе, так что, пожалуйста, прости меня за то, что я не сочувствую тебе.

Джиа смущенно опустила глаза.

— Ты права, Элис, — сказала она. — Я сама виновата. Я это знаю.

Чувствуя себя полной дурой из-за того, что искала утешения у девушки, брата которой обманула, Джиа попыталась взять себя в руки. Прошло несколько неловких мгновений, прежде чем Элис снова заговорила.

— И кто же это был?

Джиа удивленно подняла глаза. Элис посмотрела на неё скорее с любопытством, чем с осуждением, и она вздохнула с облегчением.

— Это как раз глупо, — сказала Джиа. — Понятия не имею. Всё, что я помню — это любовь, которая переполняла мое сердце, когда я смотрела на наши переплетенные руки. Это было так чудесно. Так реально.

Она покачала головой.

— Настолько, что я не могу не думать о том, что он где-то там. Этот таинственный мужчина, заставивший меня почувствовать себя любимой, который стоял рядом со мной, опираясь на трость.

Элис уставилась взглядом в пол.

Джиа не могла винить её за неловкость. Она понимала, насколько пафосно и глупо всё это звучит, особенно в свете того, что происходило сейчас.

— Я же говорила, что это глупо.

Элис покачала головой.

— Это вовсе не глупо. — На лице девушки не было и намека на упрек. У Элис были задатки хорошего друга, и сердце Джиа переполнила растущая нежность к будущей невестке. — Это прекрасный сон.

Она взяла платок и вытерла слезы Джиа.

— Вот почему так трудно забыть об этом.

Сон был единственным хорошим воспоминанием о доме. Она так отчаянно хотела вернуться в сон, вернуться к нему — к тому мужчине. С тяжелым сердцем Джиа попыталась выбросить его из головы, но так и не смогла.

Дверь распахнулась, и в комнату ворвался голос Клары:

— Проследите, чтобы шампанское было охлажденным, а бокалы сияли, — сказала она измученной горничной, которую оставила в коридоре.

Разодетая в пух и прах, Клара сияла. Несмотря на свои семьдесят с лишним лет, она была неутомима. Как и её внимание к деталям. Всю прошлую неделю она носилась по дому, как угорелая, отдавая распоряжения. Сделай это, сделай то, сделай это, сделай то. И все — от садовника, подстригавшего изгородь, до пастора, который должен был провести церемонию, — слушались её, включая и Лэндена, что больше всего удивило Джиа.