— Алло, Кирич, — Королев тем временем дозвонился до Голованова, голос мужчины был напряжен, — пикник отменяется. Ты нам срочно нужен. Марина передала нам компромат на Градского, а также сообщила, что они собираются запросить психиатрическую экспертизу. Естественно, там все уже куплено. Что будем делать?

Вася бросила на него опустошенный взгляд, наблюдая за тем, как меняется его лицо. Он то хмурился, то щурился, то кривился в усмешке.

— Хорошо, понял, — наконец, улыбнулся он. — Тогда действуй!

Королев нажал отбой.

— Что он сказал? — спросила девушка.

— Сказал, что опередит Градского. Он сегодня же подаст запрос на экспертизу, но как сторона обвинения. Завтра для них что-то сделать будет уже поздно. Мы должны хорошенько поблагодарить твою….

Вася поняла, что он хотел сказать, но качнула головой, давай понять ему, что лучше не стоит продолжать. Сейчас она не могла говорить на эту тему. Слишком свежа была еще растревоженная матерью рана, она еще слишком сильно кровоточила.

Тимур все понял. Он лишь моргнул в знак согласия, после чего, наконец, открыл для нее дверь автомобиля:

— Кирилл сказал, что нет никаких причин отменять наш пикник. Прошу, карета подана!

Глава 40

Вася слушала приговор, затаив дыхание. Судья — молодая еще женщина с непропорционально большими очками и странными синими тенями, которые были заметны даже с задних рядов лавок в судейском зале, — монотонно бубнила текст, перелистывая страницу за страницей, перечисляя статьи, по которым судят обвиняемого, и озвучивая сроки.

С каждым ее словом в душе у девушки все выше поднималась волна радости, ликования. Как будто что-то тяжелое, грязное и ужасно древнее, что держало ее в плену, вдруг исчезло, испарилось, освобождая внутри нее место для новой жизни.

Кирилл что-то записывал, быстро чиркая ручкой по бумаге. Королев, как и все присутствующие в зале, встал для оглашения приговора, но смотрел на Василису, не сводя с глаз. Он улыбался, а в его взгляде девушка читала возбуждение и триумф.

Марина тоже пришла. Она скромно расположилась на дальней лавочке на самом ее краю, и за все время, пока шло заседание, ни разу не шелохнулась, лишь изредка бросая незаметные взгляды на дочь.

Вася не знала, радоваться ей ее приходу, или злиться на нее, но, как бы там ни было, присутствие матери почему-то придавало ей уверенности в своих силах. Она не признавалась себе в этом, но тоже украдкой смотрела на нее.

Когда судья, наконец, положила на стол последний лист приговора, Василиса бросила полный презрения взгляд на противоположную сторону. Там, в камере сидел ее обидчик, который теперь выглядел жалко.

За то время, пока шел процесс, он сильно сдал. Из крепкого, пышущего здоровьем мужчины он превратился едва ли не в старца. Градский начал сутулиться, сильно поседел, похудел. Лицо состарилось так, словно кто-то специально наложил на него грим, потому что поверить в то, что человек за пару месяцев может так постареть, было невозможно.

Брюки болтались на нем, поддерживаемые подтяжками. Волосы слиплись и висели по обе стороны лица. Он смотрел куда-то на пол, разминая руки.

— Обвиняемый, вам понятно решение суда и процедура его обжалования? — спросила судья, приспустив очки на переносицу и покосившись на него.

— Да, ваша честь, — ответил мужчина.

— Судебное заседание объявляется закрытым, — сказала женщина, которая, прихватив со стола кипу бумаг, тут же поспешила покинуть зал суда.

Конвоиры вошли в камеру к Градскому, который уже протянул им руки для наручников. Вася смотрела на все это и не верила своим глазам.

Кирилл, вдруг, притянул ее к себе и крепко обнял. Королев тоже поспешил присоединиться к их объятиям. Все трое радовались, как дети, отпустив друг друга с неохотой.

— Вася, ты как? — спросил Голованов. — Ты в порядке?

— Не знаю, — честно ответила девушка, посмотрев ему в глаза.

— Все закончилось! — на лице у него засияла довольная улыбка. — Мы выиграли, слышишь?

— Слышу, — девушка робко попыталась улыбнуться, все еще не понимая, уместно ли это, или стоит придержать эмоции.

Королев наклонился к Васе и нежно притянул ее к себе.

— Поздравляю! — прошептал он ей на ухо. — Я горжусь тобой, моя сильная и храбрая возлюбленная!

— Спасибо, — от его слов она покраснела, ощутив в этот момент какое-то новое, странное и до этого прежде незнакомое влечение. Ее взгляд почему-то упал на его губы.

Лишь спустя пару секунд она поняла, куда смотрит, и поспешила стыдливо отвести взгляд. В этот момент все трое вздрогнули от звука захлопнувшейся из-за сквозняка двери. Помещение опустело. Девушка повернула голову в сторону источника шума и увидела, что Марина тоже пропала со своего места.

— Ушла, — бросила она, как бы, между прочим, но в голосе ее прозвучало такое сожаление, что и Кирилл, и Тимур переглянулись.

Она и сама не поняла, как это случилось, но еще одно очень хорошо позабытое чувство, постучалось к ней в сердце — разочарование. Разочарование от того, что в такой прекрасный момент она не может разделить эту радость с мамой.

В последний раз она испытывала нечто подобное на выпускном.

Тимур прекрасно понял причину перемены ее настроения.

— Я сейчас вернусь, — он быстро чмокнул ее в щеку, — нужно проверить, не толпятся ли на выходе журналисты. Я, конечно, принял все меры, но мало ли.

Мужчина быстро удалился, оставив после себя шлейф аромата туалетной воды, которую Василиса так любила. И вновь незнакомое чувство растормошило внутри нее нервные окончания. Она вдохнула воздух, оставшийся в зале после Королева, и поняла, что этого для нее мало. Ей стало мало просто вдыхать его запах, просто видеть его, просто чувствовать его тепло.

После вынесения приговора что-то в ней переменилось, перевернулось, зашевелилось. Словно заработали невидимые шестеренки, пробуждая то, что давно уснуло.

Вася посмотрела на Кирилла, который, как обычно, аккуратно раскладывал по папочкам бумаги, чтобы потом отправить их в нужный отсек своего рабочего чемодана. Она посмотрела на него и впервые увидела, что перед ней не просто дружеское плечо и хороший человек, но и привлекательный мужчина.

Она с удивлением осознала, что думает об этом. Осознала и испугалась того, что с ней происходит. Поэтому машинально полезла в карман брюк за телефоном, чтобы набрать подруге. Это отвлекло ее.

— Алло, — голос Дашки в трубке выдавал напряжение, в котором пребывала девушка. — Ну, что? Только не говори мне плохих новостей! Не говори, лучше сразу клади трубку, потому что я не в себе. Я вся на иголках…

Дашка по обыкновению начала тараторить, а Вася, почему-то, вновь посмотрела на Кирилла. В голове проскользнула странная мысль: «А почему бы и нет?».

— Да, все в порядке! В общей сложности с учетом срока давности и прочих обстоятельств ему дали двадцать лет строго режима. Ма…, — Вася запнулась, едва не сказав «мама», — Марина помогла. Если бы не та папка с доказательствами его экономических махинаций, по моему делу срок был бы меньше.

— Слава богу, — выдохнула подруга.

— Даш, а приезжай-ка ты сегодня ко мне. Мы, наверное, вечером поедем куда-нибудь, чтобы отпраздновать окончание суда, — девушка бросила вопросительный взгляд на Голованова, который улыбнулся и согласно кивнул головой, — присоединяйся!

— Спасибо за приглашение, — судя по голосу, идея Дашке пришлась по душе. — Обязательно буду! Еще раз поздравляю! Ура! До сих пор поверить не могу, что ты это сделала. Я горжусь тобой подруга! Есть на свете справедливость.

— Есть, — подтвердила Вася, вновь посмотрев сначала на Кирилла, а затем на вернувшегося в эту минуту Королева, — когда рядом настоящие мужчины.

Она нажала отбой, не понимая, что с ней происходит. Девушка положила телефон на стол, крепко обняла Голованова, прошептав ему «спасибо за все», а затем поспешила навстречу к Тимуру.

Где-то в центре зала, меж двух скамей они встретились. Вася преградила ему дорогу. Ее грудь тяжело поднималась, а глаза затуманились. Она поймала в воздухе руки любимого, крепко сжала их, затем привстала на цыпочки и прижалась губами к его губам.

Королев опешил от неожиданности, но Васю было уже не остановить. Она чувствовала тепло и вкус его губ и не могла насытиться этими ощущениями, наслаждаясь каждой секундой.

Она оторвалась от него, посмотрела в глаза, выпустила его руки, а затем обвила его за шею, вновь поцеловав. На этот раз он ответил. Их губы слились в жаркой, томительной схватке.

Вася не чувствовала под ногами земли. Ее унесло куда-то далеко. Туда, где пробудилось ее женское начало, где она хотела касаться и целовать любимого мужчину. Туда, где больше не было страха и боли, где тени прошлого исчезли с первыми лучами солнца.

Вася целовала его неистово, жадно, до боли кусая его губы. Она целовала и парила где-то над землей, а мир кружился вокруг нее, словно она была той осью, вокруг которой вращается планета.

Руки Тимура крепко сжали ее талию, запах его кожи бил в нос, дурманил. Девушка впервые в жизни почувствовала, что хочет большего. Все внутри нее запульсировало, завязалось тугим узлом, загорелось.

Она с трудом оторвалась от него, расплываясь в счастливой улыбке.

— О- о — о, — протянул где-то за спиной Кирилл, который молча наблюдал за этой сценой. — Кажется, мне пора заказывать костюм шафера у портного.

Все трое рассмеялись.

— Кажется, — весело отозвалась Василиса, не сводя влюбленного взгляда с Тимура. — Я люблю тебя, — прошептала она ему распухшими от поцелуя губами.

— И я люблю тебя, родная, — ответил Королев, который смотрел на нее так, словно она была самой желанной женщиной на этой планете. — Идем, — он взял ее за руку и потянул к выходу. — На улице тебя кое-кто дожидается.