Она его возненавидит вскоре, подумал Сол и поморщился от этой мысли. Держаться подальше от нее он не сможет, и эта зависимость пугала неимоверно. Сейчас только время поможет все расставить по своим местам. Ему почти хотелось уехать куда-нибудь подальше от нее, осада Никеи должна была начаться в ближайшее время и это будет отличная причина, чтобы на расстоянии разобраться в своих чувствах.


Он с сожалением встал с кровати, стараясь не наступить на разбросанные по полу остатки вчерашнего ужина. Девушка, спавшая сейчас на его огромной постели, даже не шевельнулась, и он испытал невероятное чувство правильности происходящего. Нигде в другом месте она просто не может быть, только здесь. Хотелось вообще запретить ей покидать его покои, чтобы она всегда ждала его здесь и ему не приходилось мучительно долго ждать ее прихода.


Он испугался этого желания, так как последняя женщина, которая столь тесно делила с ним комнату, была его жена. Женщина, которую он без сомнения любил.


Слуги никогда не заходили, если он был не один. И сейчас едва выйдя в коридор, чтобы отдать распоряжения, он увидел гонца с докладом от Османа. Он немедленно распечатал письмо, ожидая чего угодно, но с удивлением прочитал несколько строчек о том, что повелитель сам прибывает к нему с визитом в вилайет. В ближайшее время! Других распоряжений не было, да они и не нужны, если обсудят все при личной встрече. Или информация, которую хочет сообщить Осман строго конфиденциальна.


Он оглянулся на своих помощников, замерших в ожидании его приказов. Хазыр-калфе он приказал не будить Марию, пока она не проснется сама, Нумеддин ага должен подготовить комнаты для повелителя и его слуг. Да, и убрать беспорядок в его покоях, когда девушка проснется. Если кто-нибудь потревожит ее сон, он лично отрубит этому человеку голову. Когда увидел вытянутые в недоумении лица, заткнулся, чтобы не наговорить еще больших глупостей.


Керим также ждал его, они договорились сегодня выбрать ему наложницу, и мальчишка даже подпрыгивал от нетерпения. Наверное, не спал всю ночь в ожидании. Ему не потребовалось много времени, чтобы собраться, удивился только тому, насколько тихо, почти на цыпочках, прокрался обратно в комнату, чтобы не разбудить уставшую девушку. И как дурак, бросал жадные взгляды на обнаженное тело, действительно похожее на фарфоровую статуэтку.


Побыстрее вышел, чтобы желание остаться не перевесило то количество дел, запланированное на сегодня.


– Переселяйте ее в главные покои! – Хан остановился напротив Хазыр-калфы, отдавая всем очевидное распоряжение. Даже если Мария не желала этого, он то никого не желал кроме нее. И предпринимать меры по ее завоеванию стало теперь очень важным. Придется придумывать что-то, а Хан привык, что женщины любили его и вешались на шею без особых усилий с его стороны. Даже свою жену ему не приходилось завоевывать. Она его сразу полюбила и приняла. Эта дерзкая пленница еще потреплет ему нервы! Но когда для него стоит цель, нет ничего, что помешало бы добиться ее.


Он почувствовал приятное возбуждение от своих проснувшихся чувств. Как будто заново родился, столько энергии.


– Давно тебя таким не видел, дядя! – Керим удивленно улыбался. – Обычно твое мрачное выражение лица отпугивало всех уже с порога! Вот что делает любовь!


– О, заткнись! – Сол даже рассмеялся наивности мальчишки. – И не говори глупостей. Женщина, это просто игрушка для мужчины, запомни. Развлечение. Большим она быть недолжна! А небольшой интерес только делает игру приятнее.


Хан заметил вытянувшиеся лица людей вокруг него и резко обернулся, чтобы посмотреть прямо в сверкавшие от злости глаза Марии. Она была одета во вчерашнее платье, чуть придерживая его под грудью руками. Ее густые светлые волосы были распущены, закрывая голую спину. А ее выдержке королевы можно было только восхититься, с каким достоинством она подняла голову и улыбнулась.


– Мне можно идти? – Вот и все, что она спросила.


– Да!


Хан наблюдал, как девушка прошла мимо, а за ней, не оглядываясь, быстро выскочила Хазыр-калфа. Он думал, что Мария проспит еще долго, а оказалось, что нет. В который раз уже он ошибался, не до оценивая ее хрупкий и изнеженный внешний вид. И сколько раз она уже его удивляла.


Хан перевел взгляд на потерявшего дар речи племянника и почувствовал укол ревности. Мальчишка все еще не мог закрыть рот от восхищения, впервые так близко рассматривая его женщину. И был еще слишком молод, чтобы уметь скрывать свои эмоции.


– Я красивее никого не видел. – Прошептал он.


Хану хотелось сказать, что он тоже, но промолчал, только вопросительно поднял брови.


– Я слышал, что ты ее похитил… Теперь понимаю почему. Я бы тоже такую похитил!


– Не передумал еще идти и выбирать рабыню для себя? – Ехидно спросил Сол, чувствуя, как ревность разъедает изнутри.


– Эту же ты мне не отдашь? – С улыбкой, полушутя закинул удочку Керим.


Хану пришлось закрыть глаза, чтобы никто не увидел бушевавших чувств. От мысли, что к ней прикоснется другой мужчина, хотелось кого-нибудь убить.


– Не отдам! – Он улыбнулся такой холодной улыбкой, что Керима передернуло от страха.


– Тогда пошли скорей. Нумеддин ага уже отобрал для меня несколько красивых девушек. Я хотел спросить, почему меня не пускают на территорию гарема? Там же нет твоих рабынь! Почти все девушки со временем продаются, ни одной себе не оставил, так какая разница?


– Таковы правила Керим, пока они мои, нечего и слюни пускать!


Восточная страна, восточные нравы. Женщина здесь лишь источник наслаждения и обслуга. Просто товар, какое бы сословие она не занимала. Даже сестры и дочери повелителя были лишь товаром. Не раз Осман заикался о том, чтобы выдать одну из своих дочерей за Сола. Пока лишь чудом ему удавалось вывернуться. Если смерть от проклятия коснется семьи повелителя, будет ли он лоялен к Хану?


А пока он был слишком верен и предан, то Осман не настаивал, видимо боясь разрушить их крепкую дружбу. Да и не был Сол таким любвеобильным, как повелитель. До недавнего времени женщина нужна была, чтобы сбросить напряжение. И держать для этого целый гарем он не хотел. И сейчас с неохотой понимал, что Мария для него, это источник такого невероятного наслаждения, которого он не испытывал никогда в своей жизни! Даже с женой, которую любил. Не прошло и нескольких дней, как он стал зависим от этих невероятных по своей остроте эмоций, они нужны ему также как воздух, как вода! Жаль, что девушка услышала эти необдуманные слова. Они не предназначались для ее ушей и ей, воспитанной на западе, могли показаться оскорбительными.


Хотя, снова разозлился Сол, ему все равно! Мария будет делать то, что он захочет, а на ее чувства ему плевать!


По приезду он просил Нумеддин агу разобраться с рабынями. На удивление, этот невзрачный евнух обладал острым умом и мудростью. На него можно было положиться и теперь Сол с улыбкой наблюдал на построенных перед ними красивых девушек. Попасть в постель Керима желала каждая. Это был способ повысить собственное положение до немыслимых высот. И даже стать женой и родить ребенка. А Керим был прямым его наследником, Хан не собирался заводить детей. И девушки это понимали. А если получится, и этот наивный мальчик влюбится, то и цель почти достигнута.


Десять девушек с надеждой смотрели, как Керим медленно прохаживался мимо, внимательно осматривая каждую. А дядя стоял в стороне и наблюдал. Действительно, Нумеддин ага постарался. Но у Хана не дрогнуло сердце ни на одну. Светловолосые были, а зеленоглазых нет. Это был действительно редкий цвет глаз, и Хан даже себе признался, что никогда раньше таких как Мария, он не встречал.


Керим остановился напротив русоволосой и голубоглазой девушки среднего роста, взял ее за руку и потянул на себя.


– Вот эту хочу!


Девушка улыбнулась и потупила взгляд. Скромница, добившаяся своего. Хан постарался не показать разочарования.


– Девушка твоя, Керим! Я дарю ее тебе.


Он повернулся к выходу и увидел Исмаила.


– Сол, ожеребилось несколько кобыл после нашего возвращения и кое-какие жеребята достойны твоего внимания, особенно один. Я знаю, что у тебя слишком много дел в последнее время, но давай ненадолго прогуляемся до конюшен!


Лошади были страстью Хана, недаром он руководил кавалерией, знал тончайшие детали боя на лошадях, изучал историю, собирал сведения, разводил.


Его Архар был самых чистейших арабских кровей и весь его приплод он оставлял себе, с неохотой продавая за огромные деньги лишь избранным и достойным людям. Его скакуны стояли в отдельной конюшне, конюхам он предъявлял самые высокие требования. Впрочем, как и ко всему остальному.


Прежде чем идти и смотреть жеребят, он подошел к своему Архару и погладил по черной длинной грибе и блестящим бокам. Скакун приветственно заржал, сильно соскучившись и Хан приказал его оседлать.


Они с Исмаилом прошли вглубь конюшен, где находились жеребята и беременные кобылы. Исмаил показал рукой на одно стойло. Абсолютно черный жеребенок, длинноногий и неуклюжий с любопытством на них смотрел, нисколько не боясь. Обычно в этом возрасте они все жмутся к своим матерям. Красавец! Хан протянул руку, но кобыла с осторожностью перегородила путь жеребенку и подошла сама, немного пофыркивая от беспокойства. Он погладил по шее нервную мамочку и что-то успокаивающе прошептал.


– Ты прав, Исмаил! У жеребенка блестящее будущее.


Они еще многое хотели обсудить, но Хану не терпелось совершить верховую прогулку. В былые времена он катался каждое утро, сейчас времени на это не хватало. И редкие поездки на Архаре стали особенно ценны. Они с Исмаилом выехали из крепости вдвоем. Можно было, конечно, пригласить Керима, но сейчас ему не до верховой прогулки. А мужчины объезжали владения за пределами крепости. Разговаривали с местными жителями. Сола всегда интересовала жизнь за пределами крепости, за это его и любил его народ.