— Моё время было на исходе. — Проговорила я, словно оправдываясь. — А ещё, когда уходила, было стойкое ощущение, словно ты в спину мне смотрел. Оно зарождало чувство вины, что до сих пор не отпускало.

— Говорю же, приличная девочка, совестливая. — Кивнул он согласно и в лице изменился. — Вырубило меня, Наташ. — Невесело улыбнулся. — На твоё счастье, не иначе! Ты обманула. А за это я шеи ломал на раз. Весь город прошерстил, как очухался. Без преувеличений весь. И если бы нашёл… — Неодобрительно головой качнул и напряжённо выдохнул, словно снова те эмоции пережил. — Ты меня задела, Измайлова! Тем, что смотреть отказывалась. Точно воровка взгляд отводила. Сколько раз потом переосмыслить всё пытался, отчего, а понять так и не вышло. Не складывалось! Мне показалось, что взяла ты намного больше, чем отдать хотела, и это злило, выводило из себя! Я долгов не прощаю! — Рассекая пространство, категорично ладонью резанул. — И отпустило меня не сразу. Чтобы отвлечься, в армии год оттрубил, а потом с ходу и к дяде любимому под крыло. Что, говорит, ты дурью без толка маешься, иди ко мне, под государственную защиту. А я и пошёл. Если по сути, то те же бесчинства творить, а как со стороны, так вроде бы и на службе. Со временем многое стало видеться в другом свете. Я изменился. И пусть не стал идеальным, в конченого отморозка не превратился точно. Быстро повзрослел. Начал понимать кое-что. Это выгодно отличало меня от других сослуживцев. Это сделало меня среди них лидером. Это во многом решило мою судьбу. Там и встретились, малыш. Снова случайно. Я увидел тебя и нутро как кипятком ошпарило. Допёр, наконец, что не прихоть, что влюбился. Понял, что всё это время чувству своему на горло наступал, душил, а в тот момент стало вроде как незачем. По-другому как-то всё вывернуло. Вот только тогда я был в том положении, когда уйти снова, раствориться, потеряться тебе не позволил. — Медленно и выразительно каждое слово выговаривая, Татарин плечами передёрнул, напряжение с себя сбрасывая.

— От Гурина отмазал… — Шепнула я, предполагая, а он и спорить не стал.

— А кто такой Гурин?! Пешка! — Скривился. — Ты сама это вовремя не поняла, оттого и попала в такую *опу!

— Снова всемогущий брат отца?

— Ох, нет… — Татарин руками махать принялся, отнекиваясь, словно через силу смеясь. — Ему тебя показывать точно не стоило, вот уж где был испытатель человеческих душ…

— Как тогда?

— Тебе всё это не нужно, поверь! И как страшный сон забудь. Ни тебя, ни меня там не было. Точка. — Выговорил жёстко, а у меня внутри всё от этих его слов, от интонации, перевернулось.

— Единственный возможный способ — устранить всех, кто знал тебя в лицо. — Проронила, а Татарин махнул рукой, как на пропащую.

— Да, я страшный человек! — С задором поддакнул он и лицо ладонями растёр, приводя себя в чувства. — Но когда на кон становится что-то куда более важное и значимое, — пальцем в меня ткнул с каким-то упрямством, с претензией, — чем чистота собственных рук и души… — Презрительно усмехнулся. — Вы с Сашкой для меня важнее. — Выговорил жёстко. — И не на то пойду, если понадобиться. — Добавил, а я каждому слову верила. — Но ты ушла от темы… — Торопливо губы языком обвёл. — Самое интересное началось потом. Ты пришла туда, где я тебя ждал, но повела совсем не так, как хотел…

— И профессора ты подговорил, чтобы мне должность в институте рекомендовать стал? Заранее. Чтобы созрела, чтобы осмыслила. Ещё задолго до того, как от Гурина ушла. А ведь совсем скоро я эту идею за свою собственную принимала…

Татарин передёрнул плечами, будто бы моим словам удивляясь.

— Профессор?.. Он тоже не без греха. Долго не отпирался. Никому тебя, Измайлова, не жаль. Только бы свою шкуру прикрыть…

— Но ведь я могла отказаться…

— Это слова, сказанные впустую. — Заметил он просто. — Ты не отказалась, Наташ, и мы оба понимаем почему. Как кукла. Барби пошла туда, куда направила её сильная рука игрока. Как такой стала — другой вопрос. И вот мы снова встретились. — Странно рассмеялся Татарин, раскидывая руки в стороны. — Ты меня не узнала. — Ядовито прошептал он, вытягивая вперёд напряжённую жилистую шею. — Ты меня не узнала, и всё нутро на дыбы встало, противясь этому факту! Тогда я сделал всё, чтобы меня почувствовала, и понял, что это куда интереснее, чем тупо поставить тебя в неловкое положение, напоминая о прошлых делах. — Глаза его зло сверкнули, а на скулах выступили напряжённые желваки. — Ты вкусная, Измайлова, ты сладкая. Мой изысканный десерт. Общаться с тобой было сплошным удовольствием. А приручать… солнце, этот процесс сделал меня поистине счастливым человеком!

— Так говоришь сейчас… — Поморщилась я, а Татарин резко вперёд подался, такой моей реакции не принимая.

— Ну, ты же правды хотела! — Прокричал, неприятно усмехаясь. — А у меня она такая и другой не будет! — Едва не по слогам выговорил, заставляя это как факт принять. — Это не была безмозглая влюблённость! Это не было пустое желание! Это осмысленный выбор! Осознанный! И я знал, чего хочу добиться, и как это сделать! Не план, Измайлова, не думай! Чистой воды импровизация… Но всё было по-взрослому. И результат закономерен…

Высказался и снова по вытоптанной тропке прошёлся, не решаясь какую-то черту переступить. И ко мне не приближался. То ли не хотел, то ли моей на это реакции предсказать не мог, оттого держался на расстоянии. А я наблюдала за ним и всё внутри обрывалось с тупой пульсирующей болью снова и снова.

— И препятствий для тебя не существовало…

— Ты Громова своего имеешь в виду? — Татарин откровенно рассмеялся. — Это делало жизнь только интереснее, добавляло красок, азарта. Он был тебе не нужен, а всё остальное для антуража. Ну, хочешь ты себя потешить этой игрой… тебе ведь тоже нужно как-то себя развлекать.

— А где же во всех этих игрищах, ты нашёл место для любви? — Спросила и как вызов бросила, так он дёрнулся, так подобрался. Голову набок склонил, ко мне с подозрением присматриваясь.

— А она стала во главе, Наташ. — Сдавленно прошептал. — Я просто знал, что не могу без тебя. Не хочу, не буду. Знал, что у меня есть силы и желания тебя завоевать. — Пояснил. — Ты не думай, это на словах только всё просто, а на деле нервов ты мне потрепала немало. Извёлся весь, измучился. Я глаза закрывал и тебя перед собой видел. Ты эти интимные подробности хотела от меня услышать? — Успокоившись, свободно и раскованно усмехнулся. — Я их опустил, извини. Впредь буду осмотрительнее. Ты же девочка, тебя не интересует изнанка. Только эмоции. — Одобрительно рассмеялся и затылок ладонью растёр, напряжение из него выбивая. — Расслабиться ты мне не давала точно. Особенно когда прогнать надеялась. — Губы разошлись в завидной улыбке, а язык в азарте снова стучал по кончикам зубов. — Казалось, столько всего произошло, а как рассказать, так и нечего. — Отступая от темы, впечатлениями поделился. — Что ещё упустил? Может, нужно сказать, что чуть не сдох, когда тебя в бессознанке увидел? — Брови вскинул и тут же волком на меня посмотрел. — Я чуть не сдох, Наташ! И только желание придушить тебя за это самостоятельно, не позволило почве из-под ног уйти. — Вызверился он и шумно выдохнул, голову опуская. — Но я выиграл, я победил. Твои мозги на место встали. Ненадолго, правда, что особенно обидно. Любовь нельзя купить…

— Не в этом дело… Всё не так! Ты из-за меня переступил черту, Татарин. Ты человека убил. — Свою правду высказала, а он не принял.

— Не было там человека, Наташ! Оболочка одна! — Усмехнулся, противореча, а я не уступила.

— То, что ты ко мне чувствовал, делало тебя уязвимым. Я хотела тебя защитить.

— Спасибо за заботу, дорогая, безмерно благодарен тебе за три года потерянной жизни! — Хохотнул зло. — Продолжим? — Агрессивно кивнул, а я развела руками, не имея, что противопоставить. — Ты психанула, с кем не бывает… Всё равно бы вернулась. Я уверен в этом был. На том и погорел. Как за Макса зацепилась, ума не приложу, но факт остаётся фактом. Я упустил тебя из вида, признаю. И подумать не мог, что подобное выкинешь. Присматривал, но без фанатизма и уж точно не ожидал увидеть тебя рядом с братом, когда пришёл на его свадьбу в составе приглашённых гостей. Дар речи потерял просто, Наташ. Мне абсурдом происходящее казалось. Наверно, если бы увидел тебя рядом с ним на самой церемонии… я бы его убил, без преувеличений. Сорвался бы, с катушек слетел! Очумел просто от несправедливости. Но повезло, мы встретились раньше. Я даже надеялся тебя переубедить.

— Я хотела тебя защитить…

— Ты хотела меня из своей жизни вычеркнуть! — Прокричал он, зажмуриться от страха заставляя. Татарин уловил это, метнуться ко мне хотел, но вовремя опомнился и в паре метров застыл. Продолжил на порядок тише, спокойнее. — Я знал Макса куда лучше, чем ты, и твои несовершенства, Наташ… они бы сорвали маску идеальности, что собственно, и случилось.

— За это я должна сказать тебе отдельное спасибо? — Уточнила, а Татарин глаза округлил, такого выпада не ожидая, но быстро с эмоциями справился.

— Обойдусь!

— Мне Залмаев сказал. — Добавила я тихо. — Макс извинялся долго, в ноги падал, — усмехнулась, глядя в пол, — а меня только интересовало, откуда узнал. Он назвал фамилию Залмаев, а уже тот на тебя указал. Сказал, Шиза заставил. Татарин, зачем ты это сделал?

Спросила, а он только брови в недоумении вскинул, нервно прищурился.

— Что?

— Зачем всю эту грязь на меня вылил? Вот так… наизнанку вывернул, в красках расписал?

Олег, словно не понимая сути претензии, неопределённо плечами повёл.

— Когда-нибудь он бы всё равно узнал…

— Я говорю не о том, что случилось бы когда-нибудь, Олег. Зачем ты это сделал?

— Мне надоело ждать. — Просто ответил он, а я глаза прикрыла, чтобы не сорваться.

Задрожало, заколотилось всё внутри от злости и обиды.