– Ванюша прошу, мне так хочется, – ворковала Катя, гладя его грудь ручкой, и кокетливо соблазняя его призывным взором.

Он долго молчал, и как то пронзительно мрачно смотрел на нее и, наконец, выдохнул:

– Даже и не знаю…

Услышав его неуверенную фразу, Катя замерла. Она поняла, что ей почти удалось уговорить его, ибо раньше молодой человек даже говорить не стал бы на эту тему. Тут же поняв, что близка к достижению своей цели она начала вновь ворковать над ним убеждая взять ее с собой до деревни. И в итоге через четверть часа Иван выдохнул:

– Так и быть, пойдешь завтра со мной. Оставлю тебя в домике лесника. Он в полуверсте от деревни. Там и дожидаться меня будешь.

Катюша, обрадованная и довольная, хоть каким-то предстоящим разнообразием в своей теперешней лесной жизни, порывисто приникла губами к лицу молодого человека, желая отблагодарить его.


В то утро Катюша проснулась на рассвете, со странным предчувствием того, что сегодня должно произойти что-то значимое в ее жизни. Она с воодушевлением предчувствовала предстоящий поход с Иваном в деревню, собираясь непременно вернуться затем обратно в избушку. В последние дни девушка испытывала какое-то умиротворение, и даже некоторые приятные чувства от совместной жизни с молодым человеком. Он был ласков с ней, обходителен, учтив и вообще стал довольно приятным в общении. Молодой человек изменился, стал чаще улыбаться, шутить. Его мрачность исчезла, и теперь Иван казался ей невозможно милым, мужественным и интересным. От интимной близости Катюша тоже стала получать истинное удовольствие. Едва Иван прикасался к ней, как она, теряя над собой контроль, отдавалась молодому человеку со всем пылом и страстью. Оттого Катюша, почти уже смирившись со своей жизнью, думала только о том, что возможно вскоре после родов, они смогут уехать вместе из лесной чащи.

Молодой человек еще спал, и Катюша невольно присушиваясь к трелям птиц, рассматривала черты лица Ивана. В какой-то момент она с удивлением почувствовала странную влажность между обнаженных ног. Осторожно отстранившись от Ивана, она невольно окинула взором свою промежность, и замерла. На колечках ее темных волос виднелись ярко красные капли крови. Опешив, Катюша проворно встала с постели, стараясь не разбудить молодого человека, и почти бегом направилась за печь, чтобы удостовериться в том, что она увидела. Спустя миг, проведя ладошкой по промежности, она глухо выдохнула, понимая, что у нее началось женское недомогание. Лихорадочные мысли Катюши тут же заметались. Она не была беременна! Совсем нет. Эта мысль обрадовала и напугала ее одновременно. Теперь не было повода оставаться подле Ивана, ибо все его заверения о том, что она никому не будет нужна с ребенком на руках, теряли свой смысл. Теперь она была свободна и могла устроить жизнь по-другому, вдали от этого заброшенного глухого места. Лишь на миг в головке Катюши промелькнула мысль о том, что совместная жизнь вместе с Иваном не так уж и плоха. Но эта дума тут же покинула ее мысли.

Радость и некоторое ликование заполнило душу девушки, и она проворно открыла сундук и достала нужные интимные вещи. Уже через пять минут, полностью одевшись в нижнюю и длинную верхнюю рубашку и сарафан, она тем самым скрыла свою интимную тайну от молодого человека. Говорить Ивану о ней она пока не собиралась. Ведь узнай молодой человек об этом, он мог отказаться брать ее с собой в деревню.

Все утро Катюша пребывала в своих напряженных думах. Она размышляла только об одном, что теперь она свободна и сегодня у нее предоставляется удобный случай, чтобы навсегда покинуть эту избушку, которая стала для нее почти тюрьмой. Уже к завтраку девушку полностью захватила эйфория от осознания того, какой подарок преподнесла сегодня поутру ей судьба. И она, стараясь скрыть свою радость от Ивана, твердо вознамерилась непременно сегодня осуществить свой побег. Тайком, она собрала свою небольшую суму, положив туда кусок хлеба, нож, платок на голову, пару тряпок и пояс для интимных дел и четки матери.


Солнце стояло высоко над макушками деревьев, когда молодые люди достигли окраины леса. Как и наметил, Иван оставил Катюшу в заброшенной землянке лесника, и на прощание велел:

– Здесь меня жди, котенок. Я быстро, – он уже почти вышел из распахнутых дверей землянки, но вдруг обернулся и, внимательно посмотрев на девушку, и словно предчувствуя неладное, предостерегающе добавил. – И не вздумай в деревню идти. Там до сих пор разбойники обитают. Узнают тебя и убьют…

Но Катюша отчаянно жаждала, наконец, спастись из-под власти Ивана. И теперь в ее мыслях вертелось только одно. Она думала о том, что возможно в этой деревне найдется человек, который сможет помочь ей. Не выдаст ее разбойникам и укроет от Ивана. Она должна была рискнуть теперь, ведь возможно другого случая ей более не представится.

Молча кивнув молодому человеку в ответ, Катюша уселась на лавку, сделав вид, что будет ждать его здесь. Иван нахмурившись, последний раз окинул девушку предостерегающим темным взором и быстро вышел из землянки. Катюша тут же вскочила с лавки и, спрятавшись за дверным косяком, тайком начала следить, как молодой человек проворно последовал по тропе в сторону деревни. Выждав некоторое время, девушка подхватила свою небольшую суму и выпорхнула из землянки. Бегом, устремившись вслед за Иваном, она маленькими шажками ступала по траве и, прячась за деревьями, приклонялась пониже, пытаясь быть менее заметной.

Уже через четверть часа, Катюша достигла нескольких одиноко стоящих берез, стоящих на окраине села. Деревня располагалась в низине у реки и была довольно большой. Она отметила, что Иван направился по широкой улице, вглубь деревни и уже через некоторое время его высокая фигура скрылась из виду. Девушка чуть замерла, словно не решаясь идти далее. Да теперь ей представилась возможность спастись от этого невозможного человека. Но она опасалась одного, что в деревне никто не захочет помогать ей. Однако она отчетливо осознавала, что теперь у нее было очень мало времени и возможно единственный шанс осуществить задуманное. Решаясь на отчаянный поступок, она начала внимательно осматривать деревню, простирающуюся внизу перед ее взором. Через миг, достав из сумы четки матери, Катюша начала нервно перебирать камни пальцами, пытаясь верно принять решение. Наконец, она осознала, что должна, по крайней мере, попробовать.

Тут же она отметила, что на самом краю деревни почти на отшибе ближе всего к ней, стоит одинокая избушка. Почти вросший в землю приземистый домик стоял вдалеке от основной массы дворов и Катюша, подумала о том, что, скорее всего там живет какой-нибудь нелюдим, который сторонится людей. Еще там могли обитать знахарь или местная ведьма; такие тоже часто избегали большого скопления людей. Отчего-то интуитивное чутье подсказало девушке, что именно этот человек может помочь ей. Проворно поспешив в сторону одиноко стоящей избушки, Катя достигла криво стоящих низких ворот двора уже через пять минут. Вблизи избушка оказалась ветхой, с закрытыми покосившимися ставнями. Катюша вбежала на двор и тут же замерла на месте. Огромный пес серого цвета с красными глазами, скорее похожий на волка смотрел на нее в упор, замерев от девушки в трех шагах, загораживая ей путь. Животное было лохматым и без цепи. Катя похолодела, и застыла как вкопанная, боясь, что собака-волк бросится на нее. Пес не лаял и даже не скалился на нее. А лишь смотрел на Катюшу своими красно-черными глазами, испепеляя взором. Уже через миг Катюша пришла в себя от первого испуга, и сильнее сжав в своей ладони четки матери, вежливо заискивающе пролепетала:

– Пусти меня в дом, родный. Мне очень надо…

Только после ее слов, волк сдвинулся с места и сделал к девушке пару шагов. Катя заставила себя остаться на месте, и лишь только от страха напряглась всем телом. Волк приблизился к девушке вплотную и его нос вдруг уткнулся в ее руку, в которой были четки матери. Уже через миг, лизнув черные камни, серый мохнатый зверь уселся на задние лапы и отвернул морду к избе, словно показывая, что она может пройти.

Катюша медленно пошла к избе. Уже на крыльце перед ней пробежала иссиня черная кошка, которая недовольно мяукнула на нее и скрылась из виду в высокой траве. Катюша подошла к двери и постучалась. Никто не открывал. Девушка постучалась еще раз. И так же ей ответила тишина. После третьего раза Катюша толкнула дверь. Она оказалась не заперта. Девушка вошла внутрь пустынной избы. Везде царил мрак. Множество веников, странных сушеных трав, горшков и разных оборванных тяпок, висевших со всех сторон, навели девушку на мысль, что здесь обитает какой-то странный хозяин. Огонь в печке тлел не ярким пламенем, и девушка боязливо сделала несколько шагов внутрь мрачной избушки. Никого не было видно.

– Здравствуйте, – пролепетала Катюша, тихо проходя к печке. – Я не хотела помешать.

Девушка сделала еще несколько шагов и замерла, озираясь по сторонам. Вокруг было тихо и пустынно. Вдруг какое-то неприятное чувство заставило девушку похолодеть до кончиков пальцев ног. Он явственно ощутила чье-то присутствие позади себя. Катюша резко развернулась назад и едва не вскрикнула. Перед ней всего в двух шагах стояла сгорбленная невысокая старуха. Ее лицо изможденное темное и морщинистое было неприветливо. Но самыми неприятными были ее маленькие черные глаза, из которых лился зеленый мутный свет. В следующий миг Катюшу осенило осознание того, что перед ней не кто иная, как ведьма. Именно так и описывала облик ведьмы, когда-то давно ее няня. Старуха не двигалась, не проронила ни слова, а лишь испепеляла девушку своим сверлящим взглядом. Катюша опомнилась и быстро пролепетала:

– Доброго здравия Вам бабушка.

Только после ее слов старуха словно ожила и, прищурившись, прохрипела жутковатым голосом:

– Чего тебе девка?

– Бабушка милая, схороните меня у себя, чтобы разбойники, что у Вас в деревне обитают, не нашли меня.

– Разбойники? Что ты девка? Они еще по зиме все сбежали да сгинули.