— Принесу что-нибудь погрызть, — она вскочила, исчезла на кухне и возвратилась с тарелкой маслин. — Мои любимые, очень вкусные.

Он кивнул, не говоря ни слова о маслинах, и оглядел ее с ног до головы.

— Ты прекрасно выглядишь, — сказал он. — Чем ты занималась?

— Все тем же, — сказала она. — Немного плавала.

— В бассейне Пичс? В нем не поплаваешь.

— Я хожу к другу, — сказала она неловко, надеясь, что он ничего не заподозрит.

Женщина поняла бы сразу, что есть кто-то другой. Она бы не стала спрашивать, но думала бы об этом и ждала, когда проявятся другие намеки, проясняющие картину, и только потом выразила бы подозрения вслух. Но не Бен.

— Тебе идет на пользу, выглядишь прекрасно, и загар тебе к лицу.

Она улыбнулась, польщенная, и подумала, что до сих пор они не упоминали ни их отношений, ни Беллу.

— Что еще? Ты была занята? Завела новых друзей?

Лия улыбнулась. Кажется, он что-то заподозрил.

— Не слишком много, — призналась она. — Как раз сейчас об этом думала. Что бы я делала, если бы жила в Лондоне. Но я не скучаю. Здесь я затворница, но это то, что мне нужно для работы над книгой.

— Так никакой обворожительный француз не вскружил тебе голову?

Она слышала по его голосу, что он задал этот вопрос наугад, и знала, что сейчас самое время честно рассказать ему о Нике.

— Не француз, он американец. Нас познакомила Пичс. Это в его бассейне я плаваю.

Его глаза оживились, казалось, он был рад за нее, но это должно было скрыть шок.

— Так ты встречаешься с кем-то? Ого!

— Я не искала этого, — ответила она. — Я никого не искала. Я пережила трудное время, когда ты уехал, и, поверь, не собиралась заводить новый роман.

— Но потом завела? Это серьезно?

— Если честно, то не знаю. Я вообще больше не понимаю, что значит серьезно. Было ли серьезно с Джонатаном? Ясно, что нет, даже после четырех лет совместной жизни. А у тебя со мной? Не думаю, — слова вырвались под влиянием вина, она знала, что никогда бы не сказала этого в другой ситуации.

— Что ты хочешь этим сказать? Я не был серьезен? Да ты была для меня всем!

Была. В прошедшем времени. Что-то щелкнуло внутри Лии.

— Но это не остановило тебя от того, чтобы увлечься Беллой.

Он озадаченно нахмурился:

— Что ты имеешь в виду, увлечься Беллой?

— А как еще это можно назвать?

— Ты сказала, что больше не хочешь меня видеть.

— Да, — перебила она. — Но только из-за нее. Ты предпочел ее мне.

— Что значит предпочел? — он сердито потянулся к бутылке, но она была пуста. — Можно, я открою еще одну?

— Конечно, я принесу штопор, — она вскочила, странно довольная, что Бен не собирался уходить.

— Я поужинал с Беллой, — начал он медленно, открывая бутылку и наполняя бокалы, — и все. Один вечер за три месяца я ужинал с кем-то другим.

— Ты знал, что у меня с ней были сложные отношения, и все же пошел ужинать с ней, — слезы гнева навернулись у Лии на глаза.

— Извини. Но это был просто ужин, и я так и не понял, почему ты устроила такую сцену из-за этого.

— Она же все время пыталась поднять меня на смех, — Лия повысила голос. — Она пыталась выставить меня как полную неудачницу, и ты всегда защищал ее. И потом она притащилась с этими дурацкими текстами, говорящими, что ты должен спать с ней, и ты этому поверил! Думаешь, это приятно? Знаешь, как это было унизительно?

Он вздохнул и замолчал, словно вспоминая.

— Лия, я согласился поужинать с ней, потому что я хотел выслушать ее. Это мое право, выслушать все, что относилось ко мне. Оглядываясь назад, должен признать, это было смешно, и теперь я понимаю, что она манипулировала, но тогда я не понимал. Прости, я был неправ. Но не стоило из-за этого расставаться.

Лия не могла поверить, что слышит эти слова. Она была в смятении, ей надо было подумать, но вино затуманило память, и слезы отказывались останавливаться.

— Что значит не стоило расставаться из-за этого? Ты же, к чертовой матери, спал с ней!

— Что? — лицо Бена исказилось и потом расплылось в улыбке. — Кто сказал?

— Конечно не ты, ты уже не вернулся ко мне, — теперь она была ни в чем не уверена.

— Лия, ты же сказала, что не хочешь больше иметь со мной ничего общего, помнишь? И если я пойду ужинать с ней, значит, все кончено.

— Ты не спал с ней? А тогда, что ты делал? — неуверенно начала Лия. — И ты не вернулся.

— А что я мог делать? — смущенно сказал он.

— Бен! — она сердито глотнула вина. — Ты мог прийти в любое время, ты же знаешь. Мы могли бы поговорить. Ты мог поужинать с ней, а потом прийти через несколько дней, хотя бы чтобы убедиться, что со мной все в порядке.

— Ты хочешь, чтобы я читал мысли? — он тоже начал сердиться. — Ты все сказала достаточно ясно.

— Бен, мне нужно было чувствовать себя желанной, что я значу что-то для тебя. Признаюсь, я не была в себе уверена, и частично из-за Беллы. У вас с ней было прошлое. Мне просто хотелось подтверждений, и все.

— Но ты показала это довольно странно, выгнав меня. Я должен был приползти на следующий день, умоляя простить меня?

— В общих чертах — да, — закричала Лия и расхохоталась. — Все выглядит так нелепо, но тогда мне хотелось именно этого. Я не хотела, чтобы мы расстались, я была счастлива с тобой. Так ты с ней не спал?

— Нет, — покачал он головой. — Она хотела. Но я думал о нас с тобой и хотел тебя.

— Тогда почему ты не вернулся?

Он вздохнул и посмотрел вдаль.

— Не знаю, это было трудно. Мне не нужны были ссоры. Я собирался в поездку, мне надо было о многом подумать, и мне показалось, нам надо было остыть. Мне не хотелось лишних сложностей. Это было глупо. Мне надо было во всем разобраться, но я этого не сделал и теперь жалею об этом, очень жалею. А ты? Ты и твой американец?

— Я думала, что у нас с тобой все кончено. Ты мог бы написать. Что, в Кабуле нет Интернета?

— Я хотел увидеть тебя, думал, что вернусь скорее, но дела задержали. Если бы я понимал, как долго буду в отъезде, я бы написал, было уже неловко. Я не знал, как ты отнесешься, сердишься ли ты на меня, и решил все так и оставить.

— И ты ни с кем не спал после меня? — она хотела, чтобы он сказал.

— Да. Ты счастлива?

— Убита, — она посмотрела ему прямо в лицо, зная, что ее собственное залито румянцем и размазанной тушью.

— Но теперь ты с другим, — заключил он, и Лия смущенно промолчала. — Кто он?

— Бизнесмен, — выдавила Лия.

— Не этот ли тип Ник, друг Пичс? — он оживился. — Будь осторожна!

— Осторожна? Тебе Хлоя рассказала? Ты же сам говорил, что нельзя ей верить, помнишь?

Он кивнул.

— Мне так хотелось, чтобы все было по-другому, — сказал он. — Сотни раз я представлял, как увижу тебя опять. Но там было все по-другому. Мне надо идти.

Она не смотрела, как он спустился с террасы, и поспешила в дом до того, как стукнула калитка.

— Ты должен был добиваться меня, — сказала она мягко, чтобы он не услышал. — Ты мог вернуть меня, доказать, что любишь меня.

Она знала, что он бы не стал. Это был не его стиль. Лия не хотела уже ни есть, ни вина и без сил опустилась в кресло в гостиной.

— Все должно было быть не так, — продолжала она убеждать себя. — Все должно было быть не так.

Глава 46

Лия почти не спала в ту ночь, просто лежала в постели, думала, что все могло бы быть иначе, и чувствовала, что сыграла на руку Белле. Эта женщина управляла всем оркестром. Лия вспоминала разговоры с Беном, когда Белла пригласила его на ужин, чтобы прочитать ее так называемые тексты, и потом вечером, позднее, но каждый раз слова приобретали разный смысл, и она уже не доверяла своей памяти. Она словно смотрела кино во второй раз, и подумала, что память имеет интересное свойство, иногда все запоминается так, как хочется, а не так, как было.

Утром, устав от ночи, она встала рано, полила цветы, заварила себе чаю и стала планировать день. Странно, но она начала видеть комическую сторону этой истории, когда простое недопонимание изменило их с Беном жизни настолько драматически. Ирония судьбы, если это была судьба, заключалась в том, что два человека, профессии которых основывались на их способности общаться, просто не поняли друг друга. Это было действительно смешно. Интересно, понимал ли это Бен. Она приняла душ, оделась и обрадовалась, что впереди у нее был целый день. Обычно она не вставала раньше девяти, а сегодня была готова приступить к работе в восемь, что было маленьким чудом.

Этьен принес ей два больших пакета позднего инжира, мягкие, чувственные, фиолетовые плоды, и она собиралась сварить варенье, разлить его по банкам и закончить главу о фруктах и вареньях. У нее не было рецепта, только собственный опыт. Она разогрела сахар, добавила лимонного сока и воды, затем положила в полученный сироп фрукты и поставила вариться на час.

Она достала банки, помыла и прогрела их в духовке и собиралась раскладывать варенье, когда раздался стук в дверь и появился Бен с пакетом круассанов и свежим хлебом в руках.

— Ты рано встала, — удивленно заметил он.

— Не спалось, поэтому варю варенье. Мне надо закончить, помоги, пожалуйста.

Несмотря ни на что, с ним было легко и просто. Она разложила варенье по банкам, а Бен закрыл их крышками. Они работали вместе, синхронно, как на конвейере, и быстро закончили.

— Можешь взять баночку за свои труды, — сказала Лия, вытерев каплю варенья со своей футболки. — Но не трогай варенье пару месяцев.

Они уселись на террасе завтракать. Воцарилось молчание, а потом они одновременно начали говорить и рассмеялись.