Катрин Корр - Либерти

– О, Терри, не благодари! Я рада, что мои цветы прижились на твоем участке. Да, да. Ага, – смеется. – Конечно, забегай, когда будет время!

Я определенно уже слышала этот голос.

Ночью.

– Да, милая. Эти любят влагу, поэтому поливай их чаще!

«Я надела твои любимые прозрачные трусики и они мокрые, хоть выжимай!»

– Ого! – ахаю я шепотом, наблюдая из-за угла за старушкой Салли-Малли, что всё в том же красном купальнике нарезает круги вокруг своего бассейна и говорит по телефону. – Значит, мне не приснилось?

– Что именно? – спрашивает меня Эрик за спиной.

Я оборачиваюсь и стараюсь изобразить недовольство, мол нечего подкрадываться ко мне да ещё и сзади. Однако, загорелое лицо Эрика тут же кривится и он, зажав нос пальцами, делает несколько шагов назад, подальше от меня.

– Ну и вонь, – веселится он, глядя на меня вытаращенными глазами. – Неужели ты и впрямь думаешь, что эта невыносимая блевота поможет твоей коже? Лучше возьми обыкновенную сметану. По крайней мере, сможешь отмыться от неё.

– В советчиках не нуждаюсь, – ехидничаю я. – Сейчас принесу твои перчатки. Очень постараюсь не испачкать их.

Странно, но насмешки Эрика не вызывают раздражения, а скорее наоборот – лишь усиливают мое любопытство относительно его жизни. Чем он занимается помимо рыбалки и облагораживания своего участка? Не скучно ли ему жить здесь? Почему у него нет подружки? Хотя… С чего я взяла, что её нет? Лорен ведь не всевидящая, чтобы точно знать, с кем встречается и спит её красавчик-сосед.

Перчатки, что я купила Эрику, лежат в целлофановом мешочке на столике в прихожей, поэтому буквально через минуту я возвращаюсь на лужайку и невольно становлюсь свидетелем странной картины… Господи, прошло то ведь не больше одной минуты!

Старушка Салли-Малли, которой (на секундочку!) семьдесят пять, в облегающем её обвисшее тело ярко-красном купальнике, уже стоит рядом с Эриком и игриво поглаживает его спину, просунув руку под белую футболку. Сам Эрик, кажется, совсем не против этих далеко не дружеских прикосновений и просто стоит на месте, завороженно слушая приглушенный женский лепет. По правде говоря, я всегда была уверена, что могу без труда определить мужчину, которому льстит внимание очень взрослых женщин. Такие сразу же вызывают недоверие к себе и мой мозг автоматически помещает их в категорию «альфонс». Проработав в «Корсике» полтора года, я навидалась всякого: молоденькие парни за ручку со статными и взрослыми женщинами, молоденькие девочки в обнимку с мужчинами, годящимися им в отцы… Но вот сейчас я никак не могла подумать, что Эрик, который с виду показался мне шибко самоуверенным, но непременно мужественным, – человек, которому нравятся…бабульки?

Да ладно?

Серьезно?

И почему я сейчас чертовски расстроилась? Эрик ведь так похож на одного из моих любимых актеров. Того самого, что играл короля Артура в фильме Гая Ричи…

Точно! Вот кого он напоминает мне!

Я невольно выдаю свое существование восторженным вздохом, и эта «парочка» поворачивает ко мне свои головы.

– Ох! Ты, должно быть, племянница Валери! – восклицает Салли-Малли, совершенно не обращая внимания на мой ужасный и дурно пахнущий внешний вид. – Сегодня она рассказала мне о тебе! Надо бы нам как-нибудь выпить с тобой по бокальчику игристого да поболтать, как девочки, а?

– …Да, с радостью. – Мой взгляд врезается в самоуверенный взгляд Эрика, который смотрит на меня так, словно понимает, о чем я сейчас думаю и эти мои мысли до крайности идиотские. – У вас…шикарный купальник.

Какой к черту купальник? Что я несу?

Однако мой необдуманный комплимент вызывает у старушки довольную улыбку. Она несколько раз крутится на месте, демонстрируя мне свое загорелое, но истасканное временем тело. Если честно, я совершенно обескуражена, ведь то, что я только что видела и то, что слышала ночью, может означать только одно: Эрик и есть её гладиатор, которого она звала под луной.

Да ладно!

Серьезно?!

Я вновь гляжу на Эрика, только теперь моя уверенность в себе куда-то испарилась. И я не понимаю, почему? Только лишь чувствую какое-то глупое разочарование.

– Твои перчатки.

– Благодарю, – улыбается он и забирает мешочек. На секунду мне кажется, что его очень веселит моя замкнутость. – Сколько я тебе должен?

– Я не помню.

Он усмехается и достает из кармана шортов несколько купюр.

– Здесь больше, чем нужно.

– Компенсация за твои грядущие ночные страдания, – говорит он тихо, обведя сочувствующим взглядом мои плечи. – Больше такого не повторится, уверяю тебя.

– Конечно не повторится. Я больше никуда с тобой не поплыву.

Эрик ухмыляется и тихонько цокает языком.

– Очень сомневаюсь.

– Будь уверен.

– Ну-ну.

Ему что, прям так нужно оставить последнее слово за собой, и пускай оно даже будет нелепым?

– Эрик, милый, поможешь мне с лестницей, да? – окликает его Салли-Малли. – Для такого сильного и крепкого мужчины это не составит большого труда.

– Иду, – отвечает он, не глядя на старушку. Эрик по-прежнему смотрит в мои глаза и как будто пытается узнать, о чем я сейчас думаю.

А думаю я о том, что мне невообразимо горестно признавать тот факт, что…

– Эрик – альфонс? – переспрашивает меня Лорен, когда двумя часами позже я делюсь с ней и Валери своим предположением. – Да ну! Не может быть.

– Дорогая, – обращается ко мне Валери, нарезая салат, – Эрик – самодостаточный мужчина. У него собственный дом на «Либерти», значит зарабатывает он прилично. Поверь, ему нравятся молодые девушки, а не тетки, вроде нас и уж тем более старушки Салли-Малли.

– Будь у этих двоих роман, уж кто-кто, а я бы точно знала! – кивает мне Лорен. – Да и подобные сплетни быстро по острову разносятся.

– Салли-Малли у нас очень забавная старушка. Молодится, старается выглядеть лет на двадцать, а то и тридцать младше, – смеется Валери. – Родственников у нее нет, мужа и детей тоже. Она много работала, чтобы заработать большие деньги и позволить себе жить здесь. Вот теперь и кайфует на полную.

– И крутит шашни с молодым мужчиной, – добавляю я. – Который очень даже не против.

– Доминика, я «присматриваю» за соседями уже несколько лет и ещё ни разу не видела, чтобы к Салли-Малли приходил мужчина. Да ещё и такой молодой, как Эрик! То, что ты слышала… Дорогая, ты же вчера с дороги долгой была… Усталость, переутомление – всякое может послышаться и почудиться.

– Ещё утром я была уверена, что мне приснилось то, что я рассказала вам. Но, когда я услышала этот тоненький голосок Салли-Малли – поняла, что это был далеко не сон. Я своими ушами слышала, как она называла своего ночного гостя «гладиатором», который пожелал остаться инкогнито, между прочим. И я уверена, что это Эрик. Процентов на семьдесят точно.

Валери таинственно ухмыляется и смотрит на меня.

– Ты разочарована, не так ли?

– Кто? Я? – усмехаюсь. – Мне всё равно! Просто я поражена тем, что женщина в таком…очень взрослом возрасте ведет активную…интимную жизнь.

– Половую, – со смехом поправляет меня Лорен. – У нашей Салли-Малли активная половая жизнь? Доминика! Рассмешила!

Спустя двадцать минут к нам присоединяются Саша и Дина. Они приносят с собой ребрышки в медовом соусе и запеченный картофель. За ужином мы продолжаем обсуждать Салли-Малли и её таинственного гостя, который, как считают Лорен, Саша и Валери, лишь плод моего богатого и уставшего воображения. Они весело подшучивают то надо мной, то над хитрой старушкой, а самого Эрика восхваляют до небес, утверждая, что его уж точно не станет тянуть к старушенциям, от которых несет едким дорогим парфюмом с легкой примесью нафталина, от которого как ни крути никуда не деться. И только Дина по-прежнему поддерживает меня, считая, что за привлекательной внешностью Эрика может скрываться какой-нибудь дурной бзик. Например, сексуальное влечение к очень взрослым женщинам…

Фу, господи! Какой ужас.

Эрик и старушка Салли-Малли в одной постели? Неужели, она нарядилась в его любимое бельишко и…

И почему я говорю одно, но верю в совершенно противоположное? По крайней мере, очень надеюсь.

Такое чувство, что моя кожа на ногах вот-вот лопнет и кровь мигом зальет весь этот пушистый ковер. Никогда бы не подумала, что можно обгореть так сильно, даже, если на тебе есть хоть какая-то одежда! Плечи… Господи, я ведь была в рубашке! Интересно, почему на пирсе отсутствуют хоть какие-нибудь самодельные навесы из старинных и дырявых тряпок, не говоря уже о специальных зонтах? Или местные настолько привыкли к палящему солнцу, что теперь совершенно не замечают его опаснейшего воздействия на их кожу?

Выключаю телевизор. Надеюсь уснуть или хотя бы вздремнуть, чтобы на короткое мгновение позабыть о горящей коже. Я бы с удовольствием набрала для себя ванну и уснула бы в ней, наслаждаясь прохладным эффектом от воды. Но боюсь, что так я точно заболею.

Имей я возможность ворочаться в постели, то несомненно перекатывалась бы с одного бока на другой, пока в конечном итоге не уснула. Однако, учитывая мое состояние, я просто лежу на спине и таращусь в потолок уже сколько? Часа два или три? Голова раскалывается от воздействия солнца. Кажется, будто всё мое тело горит огнем, но сам очаг находится здесь, в черепушке. Не удивлюсь, если у меня поднялась температура.

Короткая переписка с Лешей немного отвлекает от бесконечного анализирования своего паршивого состояния. Поэтому, когда мой друг желает мне спокойной ночи, я вновь устремляю свой уставший взгляд в потолок, вдыхая уже надоевший запах мяты и алое, которым пропитано мое тело. Лорен любезно поделилась со мной увлажняющим лосьоном, назвав его «спасительным средством» от солнечных ожогов. Что ж, по крайней мере, от меня пахнет не той блевотой, которую сделала для меня Валери.

Кстати, Лорен! Эта дама не поленилась и после ужина сбегала к себе домой за биноклем. Отказываясь верить моим словам о вчерашней ночи и том, что я слышала из окна спальни, она поделилась со мной этой огромной штуковиной с множеством кнопок и крутилок.