Катрин Корр - Либерти

– А во сколько это случилось, неизвестно? – как бы невзначай интересуюсь я.

– Нет, да и какая разница! – отмахивается Олег Матвеев. – Главное, что старушка не мучилась. Такая хорошая и живая женщина была.

– Вот именно, живая! – говорит Лорен. – Сколько энергии! Действительно, хоть бы не мучилась.

– Ну, да, – киваю я. – Это точно.

– Значит, пришел её час, – понуро говорит Матвеев. – Ладно, дамы, пойду я домой. Нужно будет организовать день памяти нашей Салли-Малли. Кроме нас – жителей острова, у неё никого не было.

– Это точно! – соглашается с ним Саша. – Обязательно что-нибудь придумаем.

Когда он уходит, Дина вдруг резко подпрыгивает с места и глядит на появившегося человека в песочной форме полицейского. У него в руках планшет и ручка, темные очки на переносице и белые кроссовки.

– Если это Лукас, то нам, девочки, повезло. Мы сможем узнать все подробности.

С этими словами она направляется к молоденькому парню, а мы молчаливо глядим ей вслед. Если все вокруг глубоко огорчены смертью добрейшей старушки, то я…

Я в полном шоке!

Я обескуражена!

Я на грани того, чтобы во всеуслышание завить о том, что ОЧЕНЬ СОМНЕВАЮСЬ в естественной кончине улыбчивой старушки!

Почему?

Да потому, что глубокой ночью какой-то тип залез в её дом через окно, довел старушку до инфаркта и сбежал! А ещё там был другой неизвестный… И Эрик в чистых перчатках, как какой-нибудь киллер!

Мои мысли так спутались-запутались, что когда спустя несколько минут Дина возвращается обратно и начинает рассказывать то, что ей удалось выведать у молоденького полицейского, сестре которого (как оказалось!) она помогла с работой на острове, у меня потихоньку начинает темнеть в глазах.

– Лукас говорит, что Салли-Малли умерла от остановки сердца. Да, девочки, слава богу, что бедняжка не мучилась и не испытывала боли. Она просто спала. Однако… – Дина наклоняется к столику и оглядывает нас круглыми глазами, – на её теле очень много синяков…

– …Что? – задыхаюсь я. – Ка… Каких синяков? Её что, били?

– Не думаю. Лукас уверенно сказал, что смерть была естественной. Однако, состояние её тела вызывает несколько вопросов. Кстати, он скоро подойдет к нам. Хочет спросить, может кто-то что-то видел? Может, слышал?

Через десять минут случается то, о чем нас и предупредила Дина: темнокожий парень Лукас здоровается с нами и задает один и тот же вопрос, на который все дают один и тот же ответ, пока очередь не подходит ко мне.

– А вы… Доминика?

– Угу, – киваю я.

– Что-нибудь видели? Может, слышали?

И вот я открываю рот, чтобы ответить, как вдруг в поле зрения появляется мужчина, чей предостерегающий взгляд можно заметить за несколько сотен метров! Сунув руки в карманы спортивных штанов, Эрик стремительно приближается к нам, напоминая мне какой-то неведомый и беспредельно опаснейший ураган, что готов смести всё на своем пути. А «всё» в данном случае – я.

– Добрый день, дамы, – здоровается со всеми Эрик. А потом обменивается с Лукасом рукопожатиями, как будто давая мне понять, что они в хороших и дружеских отношениях.

Как будто…

«Если вздумаешь ляпнуть что-то лишнее, этот парень поможет мне и с тобой разделаться».

– Так и что, вы слышали что-нибудь? – повторяет свой вопрос полицейский.

– Мм… Нет.

– Уверены?

– Угу. Я спала и ничего не слышала.

– Простите, а что бы мы могли услышать? – интересуется Лорен. – Салли-Малли ведь не убили? Она ведь умерла во сне, верно?

– Не беспокойтесь, – успокаивает полицейский, делая какие-то записи. – Я обязан задавать подобные вопросы.

Моя ложь тяжелым грузом садится на мои плечи. Хотя, возможно это и не ложь вовсе, а лишь небольшая недосказанность? Господи, да какая уж недосказанность, когда я своими глазами видела, как кто-то проник в дом старой женщины, потом в спешке покинул его, а до этого несчастная старушка молила пощадить её! Не говоря уже о том, что этот местный любимчик так же шатался вокруг её дома в чистых перчатках, как будто боялся оставить свои отпечатки.

И почему я должна прикрывать его зад, черт возьми? Если экспертиза покажет, что Салли-Малли покинула этот мир далеко не по естественным причинам, тогда полиция начнет копать. Если сейчас Дона Джонс умалчивает об их с мужем ночной вылазке, то потом от страха за свое будущее заявит, что видела, как кто-то кружил около дома соседки… И тогда начнут копать, выяснять, а тут вдруг я – не местная, вызываю подозрения, да и Эрик полагаю с удовольствием станет намекать на меня…

Черт! Я совершенно запуталась и нуждаюсь хотя бы в какой-нибудь моральной поддержке. Мне срочно нужен совет, но его я смогу получить только, если поделюсь с кем-то ночными событиями.

– Эрик, как мистер Уэлш? – интересуется Валери. – Я слышала, что он первый обнаружил Салли-Малли.

– Надеюсь, с ним всё в порядке. Старик очень переживает.

– Ещё бы! Они с Салли-Малли были так дружны! Надо бы зайти к нему сегодня, проведать.

– Офицер? – вдруг раздается уже такой знакомый голос Доны Джонс. В ярко-желтом летнем сарафане на широких лямках, она в пугающей спешке бежит в нашу сторону. – Офицер, подождите!

Наши с Эриком взгляды на долю секунды встречаются, но даже этого короткого мгновения достаточно, чтобы понять его истинные чувства. Да-да, мужчина, чья легенда ночных похождений кажется мне несусветным бредом – насторожился и выпустил иголки, как ёж, почуявший опасность.

– Да, миссис Джонс? Что-то случилось?

Запыхавшись, словно пробежала не короткую лужайку, а футбольное поле, Дона, с самым высокомерным видом, заявляет:

– Вчера ночью кто-то таскался вокруг нашего с мужем дома!

– Вашего? – уточняет полицейский.

– Да, офицер! Предполагаю, что… Нет! Я уверена, что это какая-то девица, которая страдает не только бессонницей, но и страшным зудом между ног!

Справа от меня раздается тихий смешок. Это Дина, не сумевшая утаить веселье.

– Хорошо, миссис Джонс, я понял. Давайте, мы поговорим с вами минут через пять, когда я закончу опрашивать этих милых дам?

Пугающее нетерпение Доны вселяет в меня странный ужас. Если Дине её откровенная ревность кажется забавной, то мне – человеку абсолютно чужому и ни к чему не причастному (уж тем более к её мужу Генри!), поведение Доны видится не более чем сумасшедшим.

– Мы не знакомы? – спрашивает она меня, глядя так пронзительно, словно в её глазах рентген.

– Дона, это моя племянница, Доминика, – спешит на помощь Валери, явно заметив в нервозности соседки затаенную опасность.

– Очень приятно познакомиться с вами, Дона, – говорю я как можно более естественно.

– Да, – протягивает она, оглядывая меня. – Генри говорил мне вчера, что к тебе приехала родственница. Только он не упомянул, что девушка молода и привлекательна. Кстати, Эрик, не хочешь поработать у меня садовником? Ты свой участок в рекордно короткие сроки привел в надлежащий вид. Я хочу того же, но ни одна скотина в этом богом забытом месте не умеет ухаживать за растениями!

– Миссис Джонс, слышать от вас похвалу – высшая награда, – отвечает ей Эрик с кривой улыбкой. – Однако, вынужден отказать. Мне мои нервы и спокойствие дороже вашей лужайки, которая и без того чудесно ухожена.

Фыркнув что-то под нос, Дона возвращается на свою территорию.

– Господи, что это с ней? – тихонько задается вопросом Саша.

– Видимо, Генри опять дал повод к ревности, – предполагает Дина. – Ох, Генри. Ох, ловелас! Мне одной кажется, что обозленная на весь мир Дона придумает что угодно, лишь бы выяснить, с кем спит её муж?

Замечаю уставший взгляд полицейского. Такое чувство, что ему страшно не хочется беседовать с Доной, что пребывает не в самом лучшем расположении духа. Но что поделать, если это его работа? Если честно, я ему вообще не завидую.

– Ни с кем он не спит! – шепчет Лорен. – У Доны просто немного крыша едет.

– С этим не поспоришь, – кивает Дина. – Но я уверена, что ночью вокруг её дома никто не шатался, потому что всем известно, какой у этой женщины характер. Не удивлюсь, если она с пистолетом спит или какой-нибудь битой в обнимку!

Мои глаза машинально врезаются в такие спокойные и до ужаса холодные глаза Эрика, что к горлу подкатывает тошнота. Он просто смотрит на меня, а я уже от необъяснимого страха не могу и кончиком пальца пошевелить! Дона ведь и правда вчера с битой ходила!

– Что ж, дамы, спасибо за помощь, – благодарит нас полицейский. – И тебе, Эрик. Берегите себя.

– До свидания, офицер!

Они с Эриком вновь обмениваются рукопожатиями и офицер Лукас неспешно бредет в сторону дома семьи Джонс.

– Бедняга, – говорит Дина. – Сейчас Дона высосет из него все силы. И придумала же историю! Кто-кто, а эта женщина уж точно ночами не спит. Как цербер, своего благоверного пасет. Кстати, Эрик, а твоя лужайка и впрямь преобразилась! И когда ты только успел?

– Иногда и мне не спится, Дина, – с улыбкой отвечает он ей, а потом медленно переводит на меня свои стальные глаза. – Тихонько роюсь себе в земле под белоснежным светом луны.

Он лжет.

Эрик определенно что-то скрывает. И к событиям вчерашней ночи этот красавчик (с виду!) имеет прямое отношение.

Валери нездоровится. После обеда я застаю её на кухне у глянцевого островка. Опустив голову, она держится за край столешницы и как будто старается справиться с сильнейшей головной болью.

– Валери? Что с вами?

Она медленно поднимает голову и улыбается мне так, словно хочет развеять мое беспокойство.

– Голова закружилась. Не волнуйся, такое бывает, когда я немного перенервничаю или утомлюсь. События сегодняшнего утра сказались, как видишь.

– Вы были дружны с Салли-Малли?

Валери по-доброму усмехается.

– На острове не было ни одного человека, с которым бы эта веселая старушка конфликтовала. Мне всегда казалось, что именно я была намного старше неё, а не наоборот. Энергии в ней вагон и маленькая тележка! То на велосипеде ездит, то делится впечатлениями от погружения под воду, то на вечеринках за молодыми мужчинами приударит, – смеется Валери. – Удивительная была женщина.