Персефона (с ужасом): Повелитель… (Орфею). Не слушайте его, господин Орфей.

Аид (Персефоне, холодно): Когда я говорю, все остальные должны молча внимать. Надеюсь, тебе понятно значение слова «внимать», женщина?

Персефона (тихо): Да, дорогой.

Аид (Персефоне): Вот и сделай мне такое одолжение. (Орфею). Сам знаешь, сынок, женщинам всегда свойственно думать, что лучше болота, в котором они живут, уже не может быть ничего. Они готовы пожертвовать чем угодно, лишь бы ничего не менялось и оставалось бы навечно на своих местах. (Негромко, наклонившись в сторону Орфея). Но ведь мы с тобой так не думаем, сынок?

Орфей (негромко): Надеюсь, что нет, господин Аид.

Аид: Поэтому иди и делай свое дело. Держи ее обеими руками, вцепись ей в волосы, тащи отсюда, что есть сил, пусть упирается, пусть орет и визжит, в конце концов, две-три царапины не испортят ее милую мордашку.


Персефона всхлипывает и закрывает лицо руками.


(Персефоне, холодно). Я ведь сказал, когда я говорю, все должны молча внимать… Немедленно вытри свои глупые слезы и успокойся. Ты ведь не хуже меня знаешь, что рано или поздно это все равно должно будет случиться, рыдай, не рыдай. Когда-нибудь. В один прекрасный день. Завтра или через тысячу лет. (Орфею). Ты ведь знаешь, о чем идет речь, сынок?..


Орфей молчит.


Да, да, именно об этом, милый, именно об этом… Говорят, что тогда небо свернется, словно сгоревший свиток и звезды посыплются на землю, как осыпаются в свой час лепестки вишни, но я думаю, что нас ждут вещи похуже. Гораздо хуже, сынок. (С удивлением). Подумать только, и все это только из-за одной маленькой, золотоволосой и упрямой дуры, которую однажды все-таки вытащат за ее золотые волосы из преисподней!.. Невероятно… Просто невероятно. (Смолкает).


Орфей молчит. Персефона всхлипывает. Небольшая пауза.


(Глухо). Не думай только, что нам не страшно, сынок. Всякий раз, когда ты приходишь, у нас душа уходит в пятки, потому что каждый раз может оказаться последним. Но все-таки мы все желаем, чтобы рано или поздно это случилось, потому что это будет правильно, сынок… (Ворчливо). Надеюсь, ты не считаешь нас выжившими из ума идиотами?

Орфей: Нет, повелитель.

Аид: Да, да, всякий раз, когда ты приходишь… (Невесело посмеиваясь). Мне кажется, тут есть о чем подумать, сынок.

Орфей: Да, повелитель.

Аид (ворчливо): Вот и подумай. Подумай, пока у тебя еще есть такая возможность.


Персефона негромко всхлипывает. Короткая пауза, в продолжение которой на сцене появляются две Эринии.


(Поднимаясь с кресла). Она сейчас придет, сынок.


Эринии гасят одна за другой свечи.


Орфей (негромко): Спасибо, господин Аид… Спасибо госпожа Персефона.

Аид (подавая Персефоне руку): Я не могу показать тебе дорогу или научить, что тебе надо делать, потому что все должно быть по правилам, солдат. Уж так все устроено. (Эриниям, сердито). Правильно я говорю, ведьмы?

Одна из Эриний (проходя мимо, без выражения): Правильно, господин Аид.

Аид: Вот-вот… Тем более, что, сказать по правде, я и сам не знаю, что надо делать. Придется тебе, знаешь, уж как-нибудь самому.


Эринии уходят, оставив горящими только две или три свечи, едва освещающие сцену.


Персефона (тихо): Повелитель…

Аид (ворчливо): Ладно, ладно… (Орфею). Все, что я мог бы тебе посоветовать, так это никогда не оглядываться назад. Всегда смотри только вперед, и не слушай, что болтают у тебя за спиной… Только вперед, сынок. Потому что, если мужчина начинает оглядываться, то он становится похож на женщину, а уж тогда ему не поможет уже ничего. (Отступает в темноту, увлекая за собой Персефону).


Короткая пауза. Фигуры Аида и Персефоны едва угадываются в окутавшем сцену мраке.


(Негромко). Помни, сынок, – женщина – это всегда только оглядка. Но ведь мы не станем идти у нее на поводу?

Орфей: Да, господин Аид.

Аид (глухо, издалека): Помни и прощай.

Орфей: Прощайте, господин Аид.

Персефона (из темноты): До свидания, господин Орфей.

Орфей: До свидания, госпожа Персефона.


Аид и Персефона исчезают. Оставшись один, Орфей озирается и прислушивается, не замечая Эвридики, которая бесшумно появилась из мрака, и теперь медленно идет по сцене. На ней все то же белое платья. Волосы распущены.


Эвридика (тихо): Орфей…


Орфей оглядывается на голос Эвридики, но не видит ее.


Орфей…

Орфей: Эвридика… (Озираясь). Эвридика!

Эвридика: Орфей!

Орфей (озираясь): Где ты?

Эвридика: Я здесь.

Орфей: Я тебя не вижу. (Вытянув перед собой руки). Где ты?

Эвридика: Я здесь.

Орфей (расставив руки, кружит по сцене): Где ты?.. Эвридика!

Эвридика: Орфей!

Орфей: Я тебя не вижу!

Эвридика: Я здесь, милый. (Подходя). Вот. Совсем рядом.

Орфей (озираясь): Только голос. Один только голос… Это ты?

Эвридика: Конечно, милый.

Орфей: Ты здесь?

Эвридика: Конечно, милый.

Орфей: Видишь меня?

Эвридика: Да, милый.

Орфей: Дай мне руку. (Вытягивает в пустоту руки).


Подойдя, Эвридика берет Орфея за руку.


Это ты?

Эвридика: Да, милый.

Орфей: Я тебя не вижу.

Эвридика: Да, милый.

Орфей (кричит): Я тебя не вижу!

Эвридика: Конечно, милый.

Орфей (осторожно ощупывая лицо Эвридики): Но почему? Зачем?.. Господи, зачем?

Эвридика: Я не знаю, милый.


Короткая пауза. Орфей гладит волосы Эвридики.


Орфей (хрипло): Вот, значит, как… Только голос и ничего больше… (Сквозь зубы). Вонючая дыра…

Эвридика: Да, милый.

Орфей: Грязная, вонючая дыра… Знаешь, как нам отсюда выбраться?

Эвридика: Нет, милый.

Орфей: Я так и думал…(Оглядываясь по сторонам). Тогда пойдем туда. Куда глаза глядят… Ну? Куда?.. Туда?.. Или туда?.. Ты меня слышишь?

Эвридика: Я думаю, это все равно, милый.

Орфей (глухо): Верно. Когда не знаешь дороги, то это уже не имеет никакого значения. (Сквозь зубы). Чертова дыра… (Тянет Эвридику за руку). Ну, что? Идем?

Эвридика: Если ты хочешь.

Орфей: Что?.. Можно подумать, что ты хочешь чего-то другого!.. (Помедлив, негромко). Эй…

Эвридика: (издалека) Я здесь.

Орфей: Что-нибудь случилось?


Короткая пауза. Эвридика молчит.


Ты меня слышишь?

Эвридика: Да, милый.

Орфей: Что случилось?

Эвридика (тихо): Я не знаю…

Орфей (притягивая Эвридику к себе): Что? Что? Что?

Эвридика (быстро): Нет, нет, ничего… В самом деле. Совсем ничего, милый… Знаешь, мне было так спокойно сначала, как будто я опять оказалась в своем детстве, на поляне, позади нашего дома, где мы играли с сестрой, и где не надо было думать ни о чем – ни о грязной посуде, ни о прическе, ни о том, что скоро кончится лето. (Глухо). Так спокойно, как будто я и в самом деле уже умерла… А потом я услышала твой голос. Ведь это ты разговаривал с Аидом?

Орфей: Да.

Эвридика: У него такие глаза, как будто он тысячу лет не слышал человеческого голоса… Он сказал тебе, что мир – это только одна неудача?

Орфей: Да.

Эвридика: И что на свете, что бы ни происходило, ничего не происходит?

Орфей: Да.

Эвридика: Ты ведь знаешь, что он сказал тебе правду?

Орфей: Да.

Эвридика: Господи, Орфей! Какие мы были глупые!

Орфей: Да.

Эвридика: Думали, что сможем построить лестницу от земли до неба, тогда когда у нас не было сил даже на то, чтобы посмотреть друг на друга.

Орфей: Да. Пойдем. (Тянет Эвридику за руку).


Пройдя несколько шагов за Орфеем, Эвридика вновь останавливается.


Эвридика: Постой… Слышишь, какой ветер?