Алекса Райли - Лишь его

— Мне любопытно, кем он был для тебя. Кем он хотел бы стать для тебя сейчас.

Я закатываю глаза, но пытаюсь представить, что вижу Капитана с другой женщиной. Я не дойду до того, чтобы он дотронулся до нее, пока я не выцарапаю ей глаза. Может быть угадал с прозвищем "котёнок".

— Он старый друг из старой жизни. К которой я не собираюсь возвращаться. В детстве он пропал из моего района, и я долго за него волновалась. Увидеть его сегодня было здорово. Это ответило на вопрос, который я не знала, что все ещё задавала. — Он смотрит на меня и кивает, как будто понимает. — Обещай мне, Пейдж. Если ты увидишь его снова, ты возьмешь меня с собой. — Я начинаю снимать ногу с его колен, но он держит её крепче, не отпуская меня. — Я серьёзно. Я не собираюсь тебя останавливать. Мне просто нужно быть там.

Он пристально смотрит на меня, и я вижу в нём необходимость, но также и страх. Так что я киваю и возвращаюсь к еде. Я не понимаю всех этих эмоций, витающих между нами. Или того, что, черт возьми, случилось сегодня вечером.

Но я отталкиваю это в сторону и наслаждаюсь его компанией, пока она здесь. Бог знает, что будет достаточно одиноко, когда он уйдёт. Когда Мэллори переедет к Майлзу, станет так пусто. Мне нужно встретиться с Майлзом насчет этой квартиры, чтобы узнать, смогу ли я остаться. Он платит мне зарплату через свою компанию, но я хочу удостовериться, что планы не изменятся, когда Мэллори выйдет замуж и они будут ждать ребёнка.

— Эй. Ничего подобного, — говорит капитан, заправляя прядь моих волос за ухо.

Я смотрю вверх, и он касается моего подбородка, прежде чем сесть и снова погладить мои ноги. Не знаю, как он узнал, куда ушли мои мысли, но он почувствовал, что это не лучшее место.

— У тебя в комнате есть телевизор? — Капитан делает глоток пива, и я в замешательстве.

— Зачем?

— Потому что я хочу посмотреть бой, а у тебя розовое дерьмо по всей гостиной.

Я смеюсь и киваю. — Да, в моей комнате есть небольшой. Но я не приглашала тебя остаться.

— Это как получить чизкейк. Тебе не нужно просить его, чтобы захотеть. — Он подмигивает мне, и мои щёки горят. Как он всегда выводит меня из равновесия? — Я дам тебе немного моего чизкейка, если ты разрешишь мне смотреть телевизор в твоей комнате.

Я думаю об этом секунду, а потом стягиваю ноги с его колен, поднимаясь, чтобы я могла смотреть на него вниз. Он сидит, а я всего на несколько дюймов выше него.

— Прекрасно. Но штаны не снимай.

Его улыбка такая восхитительно злая, что я хочу оседлать его колени прямо в эту секунду. Но вместо этого я притворяюсь невозмутимой, хватаю коробку чизкейка со стола и топаю по коридору. 

— Что случилось с правилом брюк? — Спрашивает Капитан, когда я отхожу от шкафа, одетая в длинную футболку. Она старая и так долго была у меня, что в ней есть несколько маленьких дырочек, но я не могу с ней расстаться. У Мэл есть подходящая. Мы носили их по вечерам, когда оставались дома и старались не сдвинуться с дивана. Такие ночи были у нас довольно часто.

Я думала о том, чтобы найти что-нибудь сексуальное, чтобы надеть, но на самом деле у меня не так много вещей. Кроме моих туфель, наряжаться — не моё призвание. До недавнего времени, когда мне нужно было выглядеть профессионально для работы, у меня не было ничего, кроме тренировочной одежды и клубной одежды. Я пыталась притвориться, что не пыталась привлечь внимание Капитана, но ему, кажется, нравится, как я одеваюсь. Я много чего купила с учетом него, но я не отваживалась на сексуальное нижнее бельё. Пока что. Я также подумала над тем, чтобы надеть рубашку, которую он оставил здесь. Интересно, сможет ли он узнать, что я в ней спала?

— Я могла бы надеть здесь шорты. — Я протягиваю руку, распускаю хвост и позволяю волосам свободно упасть, прежде чем их немного встряхнуть. Боже, он хорошо выглядит в моей кровати. Раньше я никогда не думала о размерах кровати, но теперь я счастлива, что у меня только двуспальная кровать. Его крупная фигура занимает большую часть, и нам придется прижаться друг к другу, чтобы я могла поместиться. Он даже не пытался занять одну сторону. Он растянулся посередине, его туфли давно сняты, рукава рубашки закатаны, как всегда, и пуговицы на шее расстёгнуты, демонстрируя часть груди. Может быть, мне следовало сделать правило "полностью одетый", потому что я хочу наброситься на него. Увидев небольшую полоску обнаженной кожи, я завожусь. Что бы я сделала, если бы он был голый? Господи, его прозвище для меня начинает идти мне в голову. Я хочу накинуться на него и потереться о каждый его сантиметр. Прямо как котёнок.

— Но не стану, — я заканчиваю, когда ползу на кровать. Я иду за чизкейком, но он хватает его первым, улыбаясь мне. — Спроси Мэл о происшествии с едой на первом курсе, и ты больше никогда не будешь отбирать у меня еду.

Я щурюсь, заставляя его улыбаться сильнее. Обычно, этот взгляд посылает большинство людей убегать, но с Капитаном это ни разу не сработало. На самом деле, я думаю, ему это нравится, потому что он всегда улыбается, когда я так делаю. Это только раздражает меня больше. Или заставляет меня немного обмякнуть. Я не знаю, что конкретно, и я не собираюсь копаться, чтобы это выяснить. Ни один мужчина никогда не был так лёгок со мной. Ничто из того, что я делаю, никогда не сбивает его с толку. Интересно, как долго это продлится, когда я начну больше проявляться. Есть части меня, которые он постоянно обнаруживает, как бы я ни старалась их спрятать. Если бы я только могла справиться с этим немного дольше, чтобы у меня было ещё несколько таких дней, чтобы скрыть в моей памяти.

Мэл — единственный человек, который остался здесь. Единственный человек, который когда-либо оставался, даже когда некоторые из моих истин появились на свет, хотя я должна была бороться, чтобы удержать её. Но Капитан другой. Он борется за меня. Как бы сильно я не давила, он стоит там, неподвижный. Могу сказать, что это ещё больше раздражает, но это не так. Вместо этого у меня появляется забавное ощущение, которого я никогда раньше не испытывала. Оно успокаивается. Чувство, которого у меня никогда не было. Думать, что у меня может быть кто-то, кто всегда будет рядом, что бы я ни делала.

— Попробуй, котёнок.

Его игривая улыбка согревает что-то во мне, и, не задумываясь, я бросаюсь за него. Я застаю его врасплох, заставляю бросить чизкейк. Но прежде, чем я уклоняюсь от его захвата, я лежу на спине с его большим телом на моем. Он надо мной, запирает меня под собой, с руками, прижатыми над головой, его пальцы соединены с моими.

— Может быть, если будешь хорошо себя вести и дашь съесть кусочек себя, то я дам тебе кусочек чизкейка, — дразнит он, перед тем, как прижать свой рот к моей шее и немного прикусить. Это заставляет меня извиваться под ним, когда желание проносится сквозь меня.

— Я думала, что если позволю тебе посмотреть бой в моей комнате, ты поделишься. — Я не делаю никаких попыток выбраться из-под него. На самом деле, я пытаюсь обернуть ноги вокруг него, но он настолько большой, что это почти невозможно.

— К чёрту бой.

Он убирает свои губы с моей шеи, и я вижу вспышку желания в глубине его зеленых глаз, прежде чем он клеймит мой рот своим. Его язык проталкивает мимо моих губ жгучим поцелуем. Его обычно контролируемое тело слегка дрожит, и я чувствую, как он борется за контроль над собой, желая отступить от меня. Желая отступить от того, к чему мы стремимся.

— Не сопротивляйся, — я шепчу ему в губы, когда он начинает это делать. — Мне нравится, когда ты отпускаешь. Пусть идеальный джентльмен, которым ты всегда пытаешься быть ускользнет ради меня. Мне нравится эта грязная, более глубокая часть тебя, которая выходит, чтобы играть со мной. Мне нравится, что я делаю так, чтобы это вышло наружу.

— Обещаю, он выйдет только ради тебя, котёнок.

— Покажи мне. Мне это нужно, — умоляю, глядя на него. Я хочу, чтобы он сорвался, чтобы мир растаял для меня.

Он захватывает мои запястья одной сильной рукой. Его рот спускается на мой, и я стону в его рот, позволяя ему взять меня и толкнуть дальше в мягкую постель. Что-то в нём заставляет меня хотеть отпустить, не думать ни о чём, кроме как потеряться в нём. И я это делаю. Я откидываю ноги вокруг него и позволяю им раскрываться дальше, давая ему приглашение делать со мной всё, что он захочет.

Его рука двигается под моей футболкой и вверх по бедру. Он двигается медленнее, чем мне хотелось бы, пытка горько сладкая, когда я раскачиваюсь напротив него, желая большего. Хочу, чтобы его рука была между моих ног. Он рычит в мой рот, углубляя поцелуй, когда его язык занимается любовью с моим. В его теле все ещё есть сдержанная потребность, и я хочу, чтобы он выплеснул все это на меня.

Он резко отстраняется, а я пытаюсь сесть, нуждаясь в его губах. Мне нужно вернуть их обратно на свои. Мне плевать, нужен ли мне кислород. Я хочу продолжать целовать его вечно. Я хочу остаться в этом моменте навсегда.

— Я хочу чувствовать тебя всего. — Я дёргаю руки, и он неохотно освобождает меня. Я оборачиваю их вокруг его шеи, притягиваю его обратно ко мне и снова целую его. Он клеймит мой рот, и я никогда не была так поглощена. После того, как мы оба задыхаемся, он разбивает поцелуй и прислоняется лбом к моему.

— Котёнок. — Он произносит моё прозвище как молитву, с таким количеством эмоций в голосе. Я вижу, как он борется сам с собой, и хочу, чтобы он сорвался. Почему я так люблю подталкивать его?

Я сбрасываю руку с его шеи и достаю до пряжки его штанов. Я нащупываю его ремень, вытаскиваю его на свободу. Я пытаюсь швырнуть его через всю комнату, но он забирает его у меня.

— Руки на изголовье, — рычит он, его тон застает меня врасплох. — Я дам тебе то, что ты хочешь, но ты сделаешь то, что я тебе скажу.