Елена Архипова - Ливень судьбы

– У тебя замечательная мама! Мудрая и чуткая женщина. Я восхищена ею! – эти слова вырвались у меня сами.

– Да, мама у меня замечательная! – согласился он и, сменив тему, спросил:

– А ты уже познакомилась с другом Анюты?

– Да. Скромный мальчик. Он сегодня, кстати, у нас, точнее, у твоих родителей ночует.

– Да? Это в первый раз на моей памяти! Обычно Варвара не разрешает ему там ночевать. Считает, что это лишние траты для моих стариков. Она очень щепетильна в вопросе денег. Удивительно сильная духом девушка! Одна растит мальчика. Ей столько всего выпало на её веку: пьянство отца, смерть матери от его побоев. Ей 14 лет было, когда это случилось, так что потом детский дом. Этот домик развалюшка ей достался от родителей. Мои родители, конечно, помогают ей, но она девушка гордая. Хорошо хоть разрешила моей маме с Егоркой уроки делать, пока она с одной работы на другую мотается!

– Варвара в больнице, – и я рассказала всё, что знала сама.

Игорь слушал, а когда я закончила, глухо выругался. Глухо, потому что, видимо, прикрыл трубку телефона, но я всё равно услышала.

– Как Егорка?

– Молчит. Будем надеяться, что его мама поправится!

– Да. Будем.

– Как прошел твой день? – задала я вопрос, чтобы отвлечься.

– Странно. Не мог позвонить дочери, потому что сначала вы были в самолете, а потом вспоминал, что она у моих, и успокаивался. Я обещал, что не буду им звонить каждые два часа, когда Анюта у них. Отец позвонил сразу, как увидел вас в аэропорту, так что я знал, что у вас всё хорошо! – он тяжело вздохнул и продолжил:

– И Женька добавила странности.

– Что она ещё сделала?

– Не пришла на встречу, как мы договаривались. И потом не брала трубку. Я не поехал на квартиру. Не хочу её видеть. Сама потом перезвонит. Не удивлюсь, что она укатила на море отдыхать. Мне пришло сообщение на телефон, что она пообедала и, видимо, не одна, в приличном ресторане, а потом ещё сняла деньги с карты.

– Ясно, – я усмехнулась, – а почему ты думаешь, что она не одна обедала?

– Ресторан славится своими морепродуктами. А это то, что моя жена не ест. Значит, с кем-то была там и платила и за себя, и за того, с кем была.

– А почему ты думаешь, что она на море укатила?

– Сумма с карточки была снята очень приличная. Точнее уж, было снято всё, что там есть.

– Ясно, – я усмехнулась, и замолчала, не зная, что ещё сказать, а Игорь продолжил:

– Да, сам знаю, что дурак! Зато вот сразу и заблокировал карту, как получил то сообщение. Ладно, Маш, отдыхай. И спасибо тебе ещё раз!

– Ты тоже отдыхай. Завтра созвонимся, как будут новости о маме Егора. Ты тоже звони сам, хорошо? – закончила я неожиданно даже для себя самой.

– Да. Хорошо! – по голосу слышно было, что Игорь начал улыбаться, – спокойной ночи!

– Спокойной ночи!

А утром Кирилл позвонил и сообщил о том, что Варвара умерла на операционном столе. У неё, у молодой ещё женщины, просто остановилось сердце. Остановилось, когда они уже почти закончили её оперировать.

Игорь.

Странности продолжились и на следующий день.

Не успел я доехать до работы, как мне позвонил адвокат. Сам, а не его помощник Никита, и после приветствия задал странный вопрос:

– Игорь, где Вы сейчас?

– Вот только к городу подъезжаю.

– И куда, если не секрет, Вы направляетесь?

– В офис. Господин адвокат, может, объясните уже, что происходит? – вопросы адвоката звучали странно.

– Игорь, припаркуйте машину, нам надо поговорить.

Просьба адвоката тоже прозвучала странно: телефон у меня стоял на громкой связи и вождению не мешал. Но я выполнил его просьбу и остановился на обочине. Такой человек не будет просто так просить, верно?

– Хорошо, я припарковался. Говорите!

– Игорь, Вы знаете Борисова Николая Николаевича?

– Нет. А должен?

– А вот он, похоже, Вас знает! И даже очень настойчиво ищет с Вами встречи.

– А кто такой этот Борисов и чем занимается? Может, по бизнесу мы с ним пересекались. Хотя, нет, имя мне совсем не знакомо.

– Ну, да, бизнес у Вас с ним вряд ли общий! – рассмеялся адвокат, – а занимается наш уважаемый господин Борисов тем, что возглавляет в Думе комиссию по борьбе с порно индустрией.

– Рад за него! Я здесь причем?

– Игорь, я сейчас задам Вам странный вопрос…

– Ну, у нас с Вами весь разговор странный, – ввернул я, – но задавайте!

– Вы сами тот фильм с Вашей женой в главной роли внимательно смотрели?

– Не было желания, знаете ли! Но, да, просмотрел, удостоверился, что она там узнаваема.

– Я понимаю! – согласился Кузнецов, – но я поясню. Игорь, помните там, в комнате, кроме той троицы на кровати и оператора, был ещё один персонаж на стуле, в первом ряду, так сказать, сидел.

– Да, был там ещё один. Я еще решил, что это их режиссер. Ну, или не знаю уж, как там у них принято!

– Так вот тот мужик на стуле в первом ряду и есть наш уважаемый борец с порно индустрией! – огорошил меня адвокат, – и мне кажется, я знаю, зачем он Вас разыскивает! Не сам, конечно, люди его. Экий скандаль, однако, приключился!! Главный борец с порнографией и сам же её снимает! Ну, или не он снимает, а для него снимают – это уже не важно.

– Вот же тварь!

– Это да! – согласился со мной адвокат, – Игорь, Вы дочь увезли из города?

– Да.

– Хорошо! Не говорите никому, куда Вы её увезли! – голос адвоката стал серьезным, – и мой Вам совет, обратитесь за помощью к своему другу Геннадию. Боюсь, что Вам нужна охрана.

– Вы думаете?

– Уверен! Хотя, если Вы отдадите господину Борисову флэшку с этой записью, может, всё ещё и обойдется, – закончил неожиданно Кузнецов.

– Ага! И наш борец с порнографией продолжит получать зарплату на занимаемом им высоком посту, рапортовать о сделанной работе, а по вечерам продолжать снимать кино? Нет уж!

– Я так и думал! Вот поэтому Вам, Игорь, и нужна охрана! И прямо сейчас езжайте к своему другу Геннадию. У Вашей квартиры и Вашего офиса Вас ждут люди господина Борисова. У Вас есть возможность там не появляться какое-то время?

– Что?

– Игорь, Вы же понимаете, что быстро такие дела не делаются. Просто так в полицию с таким компроматом на лицо неприкосновенное не придешь! Во-первых, надо знать к кому идти, а во-вторых, надо и самому подстраховаться. Вы теперь господину Борисову как заноза в одном месте!

В словах адвоката был резон, поэтому я сделал, как он просил, сразу, не заезжая к себе в офис, поехал к Генычу.

Надо отдать должное другу, он понял всё и сразу и поддержал адвоката словами:

– А давай-ка, Гарик, мы с тобой съездим на историческую Родину, а?

– Не понял? Ты мне предлагаешь всё бросить и свалить в Калининград?

– Гарик, ты же у нас мужик умный… был до женитьбы, во всяком случае! Как думаешь, этот господин Борисов хочет потерять удобное и мягкое кресло в Думе? И не просто кресла лишиться, а ещё и поменять его на нары? Я лично очень сомневаюсь, что хочет! А ты? – я только мотнул головой, и Геныч продолжил:

– Вот и не тормози, друг! Звони секретарше или кому там тебе надо позвонить, предупреди, что несколько дней тебя не будет_ И поехали-ка мы с тобой на машине!

В этот момент мне и позвонила Маша:

– Игорь, Варвара умерла на операционном столе!

Геныч слышал наш с ней разговор, а потому, стоило мне положить трубку, скомандовал:

– Поехали! Ты, вроде как, поддержать своих приедешь, можно даже будет им не объяснять истинной причины твоего приезда, не пугать стариков!

– Ты ещё моего отца в глаза так назови! – усмехнулся я.

– Я разве похож на самоубийцу? – услышал я от Геныча, – да и потом, субординацию никто не отменял!

Поразмыслив, я понял страшную вещь: а дела то оставить и доверить дом Марии с его обитателями мне и некому! Друзей то у меня и не осталось, кроме Геныча.

Ходить в гости с Женькой – было то ещё испытание! Из того, что обычно ставят на стол гостеприимные хозяйки, она ничего не ела. Пила только воду. Могла ещё жевать зеленый салат. Разговоры-воспоминания о нашей службе она не поддерживала, о детях тоже не могла ничего рассказать или вспомнить. Да и это ещё полбеды, как говорят. Беда была в том, что она начинала доказывать всем, что они неправильно питаются. И что есть плоть живых существ, именно так она и говорила “ПЛОТЬ” – это всё равно, что есть себе подобных, то есть заниматься каннибализмом! Апофеозом этих речей стало её выступление на нашей последней встрече выпускников военного училища, куда я имел неосторожность её привести. Женька начала в подробностях рассказывать, как убивают животных на скотобойнях, и что они, животные, при этом думают. Финалом её выступления было:

– Вот эти куски мяса, что лежат в ваших тарелках – это когда-то были живые существа. И они перед смертью были напуганы до ужаса, от чего в кровь, а через неё и в мышцы, произошел выброс их ужаса, который вы сейчас все едите! Не удивляйтесь потом, что у вас через какое-то время разовьется рак! Эти животные прокляли вас! Приятного всем аппетита! – и с невозмутимым видом, на глазах у всех, и не глядя ни на кого конкретно, положив себе на тарелку очередную порцию зеленого салата, начала его жевать. За столом наступила гробовая тишина. Мне пришлось встать, извиниться и увести Женьку с того вечера. С тех пор мы перестали, а точнее, я перестал встречаться со своими сослуживцами.

Как я докатился до такой жизни? Я не мог ответить на этот вопрос. Кажется, сейчас таких, как я, принято называть подкаблучниками. Но разве уважать свою жену, мать своего ребенка и пытаться сохранить свою семью – это значит быть подкаблучником?