Конечно, мы с ним знали друг друга, всё-таки в одной области работаем. Опять же рынок, принадлежавший одному нашему конкуренту, мы именно с Петром и поделили между собой.

Вот так и получилось, что в связи с предстоящим расширением фирмы, на курорт, к морю, семью я в этом году отправить не смог. Зато снял отличный дом. Как оказалось, ещё и с Марией, моим новым бухгалтером, рядом. Не иначе, судьба решила быть опять ко мне благосклонной.

Я вошел в кабинет Петра и увидел Марию. Увидел в первый раз. Обычно ведь с бухгалтерами своих коллег, а уж тем более конкурентов, не знакомят. Сначала я решил, что это не та самая бухгалтер, которую мне так горячо расписывал Петр. Очень уж молода!

– Игорь!

– Мария!

– Очень приятно!

– Извините, не могу сказать того же!

Ого! А она с характером. Прав был Петр!

– Не нравлюсь?

– А должны? – и Мария так же вскинула левую бровь.

Но после знакомства, получив в ответ почти мужское рукопожатие и рассмотрев её ближе, понял – всё-таки это она. Просто выглядит женщина моложе своих лет. И не потому, что от косметологов не выходит, нет, гламур рядом с ней и близко не лежал, как говорится! Просто веет от неё человечностью и добротой. Естественностью – как бы двояко это не звучало!

Так. Стоп! Чего сразу лежал то? Рядом с такой женщиной просто так лежать точно не получится! Вот и организм мой со мной очень даже согласен, отсалютовав бодрым таким вставанием одного органа. Да вот чтоб его! И этот конкретный орган и весь организм в целом. Нашел время!! А ведь мы только в глаза с ней другу посмотрели да руки пожали!

А она ещё и печь умеет? Лет сто, наверное, не ел домашнего печенья, да ещё и с корицей! Эх, Анюту бы побаловать таким! Ну, не просить же мне с собой, в самом деле!!

Да что ж ты будешь делать то? Надо о работе думать, а я на неё кошусь. Никогда не приветствовал романы на работе! Ни свои, ни чужие. Ни к чему хорошему это привести не может, особенно, когда уже есть семья и ребенок.

Соберись, тряпка! Мужик ты или не мужик? Офицеры бывшими не бывают! Вот и веди себя как офицер! У тебя жена и дочь, а Мария твой новый бухгалтер! Тебе ещё с ней работать. А как работать после незабываемой ночи?

То, что она, эта ночь, будет с этой женщиной незабываемой – это точно! И для меня, как для мужика, и для неё, как для женщины. И дело не в том, что я лучший в мире любовник. С самооценкой у меня всё в порядке, она у меня не завышена! Любовник я не самый, кстати, плохой, обыкновенный, но удовольствие женщине доставить умею. Особенно, когда в темноте, и женщина не видит моего тела, не пугается и не задает кучу вопросов.

Дело в моих шрамах от ожогов. Забыл, как женщины на них реагируют? Это жена твоя уже привыкла к твоим шрамам во всех неожиданных местах, которые под рубашкой и джинсами не видны.

Так. Стоп! Успокоился. И вспомнил о дочери. Женька, какая бы они ни была, она твоя жена и родная мать Анюте. А у нас самый гуманный суд в мире! И он, этот суд, точно решит, что дочери лучше жить с мамой после развода её родителей. Сам же знаешь, что это только для суда и посторонних ребенку лучше жить с мамой. А жить с такой мамой, как Женька – это, значит, опять дочь не получит полноценного питания. Анюта и так худа до безобразия.

О! А ты уже и разводиться собрался? Да твою же дивизию!!

Мы с Петром и Марией шли на обед, они перебрасывались шутками и добрыми намеками на личную жизнь Марии, а я пытался дозвониться до дочери, потом до жены и опять до дочери. Ни та, ни другая, телефон не брали. Да что за ерунда? Да где же они там? И почему меня так царапает информация, что Мария завтракала в приятной компании? Мне не должно быть никакого дела до её приятной компании!

А вот то, что Мария, оказывается, тоже любит стейк полной прожарки – меня порадовало.

Первой перезвонила дочь. Первой и единственной. Оказывается, она ушла купаться с соседскими мальчишками. И вот тут-то и выяснилось, что мы теперь с Марией соседи! И это вкуснейшее печенье моя дочь распробовала раньше меня. И распробовала она его сегодня утром. Оказывается, Мария, когда говорила, что завтракала в очень приятной компании, имела в виду мою дочь! А то что-то я подозрительно напрягся, услышав, что именно сегодня Мария завтракала в приятной компании. Вот с чего вдруг, спрашивается, меня эта информация так напрягла? Я знаю эту женщину всего несколько часов. Я ничего о ней и её жизни не знаю! Тогда почему, спрашивается, я так остро реагирую на информацию о том, что она с кем-то там завтракала?

Ответа на этот вопрос у меня не было, точнее, он, конечно, был, но я его от себя гнал. И всё равно мне стало легче дышать, когда я узнал, что моя дочь была для неё той самой приятной компанией! А ведь она ещё, оказывается, и печенье это вкуснейшее специально для Анюты сегодня утром испекла.

На душе стало тепло и светло от того, что вот эта, совсем ещё мало знакомая женщина, увидела в моей дочери приятную компанию. И даже вот разглядела, что у нас с дочерью похожие глаза.

Они завтракали, когда я уже уехал на работу, а наша мама ещё и не просыпалась. И это та самая мама, с которой ребенку, по мнению нашего суда, случись нам разводиться, должно быть лучше, чем со мной!

Мария, услышав, что Анюта там одна, тут же предложила свою помощь. Интересно, а у неё есть дети? Предложила словно само собой разумеющееся. Тут же и решила проблему одиночества моей Анюты.

Конечно, я слышал весь её разговор с той соседкой. Теперь придется идти знакомиться. Всё-таки человек не отказал в помощи, совершенно меня не зная.

А что там было сказано той соседкой о том, что "на другого мужика Мария бы и не посмотрела"? Это, значит, что она, всё-таки на меня посмотрела, да?

Да твою ж дивизию, Северов, ты ещё на стуле от этой догадки прыгать начни!! Нет, надо сегодня же у Петра всё о Марии расспросить! Может, да скорей всего, так и есть, что она счастливо живет в браке. Такие женщины, как Мария, не могут быть одиноки, а ты тут сидишь и уже планы строишь, вплоть до своего развода с матерью твоей единственной дочери!

Глава 7

Мария.

Нюра всё у меня выведала о сегодняшнем странном дне, а я особо и не скрывала. Она знала, что личной жизни у меня нет. Всё-таки, уже три года через забор живем. Все праздники вместе отмечаем. Да и деревня же, как ни крути, все на виду друг у друга.

– Нет, Мария, ничего тебе не могу про Игоря твоего сказать, я его ещё не знаю! А вот то, что жена его кукушка – это точно! Это ж надо, на целый день ребенка оставить! Я, когда девчушке щей-то налила, так она отказывалась, говорила, что слишком много! А чего там много то? Дети ведь! Я думала она младше моего младшенького, а она, оказывается, ровесница моему старшему! А ведь девочка же, они в этом возрасте должны перерастать парней то!

– Нюра, так щи то твои Анюта съела? – прервала я поток речи Нюры.

– А то! Выхлебала наравне с моими мальчишками! Потом ещё и целую кружку молока выпила! – гордо сообщила мне соседка.

– Ох, как бы у девочки расстройство желудка с непривычки не случилось! У них же дома только обезжиренное!

– Да ты что?? Ох, ты ёлки-палки, вот они, городские дети!! Есть у тебя что-нибудь от живота то? – забеспокоилась Нюра.

– Да, есть.

– Ох, ты, Господи!! Вот ведь не подумала то я! – Нюра всплеснула руками.

– Да ладно тебе, Нюр, чего теперь то! Веди уж в этот их штаб на дереве! Может, обойдется? Может, и хорошо всё у Анюты, как ты говоришь, с животом!

Не обошлось. Мы только-только вошли во двор к Нюре, как нам на встречу выбежал младший сын Нюры Колька.

– Мама, тетя Маша, там Анюте плохо!

– Что? Где она?

– Так в туалете у нас заперлась и не пускает никого.

Я рванула в дом к соседям, конечно, я знала, где у них находится туалет. Хорошо хоть, Анатолий сделал в доме. А то у многих в деревне до сих пор ещё только на улице. Вот уж Анюте, городскому ребенку, только ещё уличного туалета, со всеми сопутствующими прелестями в виде очень специфического запаха по случаю жары и неимоверного количества мух, и не хватало!

– Анюта, это тетя Маша, – поскреблась я в дверь, – ты там?

– Да, – раздался слабый голосок.

– Извини, но я спрошу, у тебя живот болит, да?

– Да, – услышала я опять односложный ответ, сопровождаемый на этот раз характерным журчанием воды.

– Девочка моя, ты не пугайся! – заворковала я неожиданно для себя, – это у тебя от деревенского молока. Вот у меня тут есть лекарство, порошок. Я тебе разведу и принесу, хорошо? Или ты сможешь выйти?

– Не знаю! – раздалось из-за двери, – не уверена.

– Хорошо. Я сейчас вернусь! – пообещала я и рванула на кухню, разводить лекарство.

Мне не было противно заходить в туалет к девочке, хоть я и понимала, что там сейчас не розами должно пахнуть. Все мы не розами пахнем, когда нам плохо. А это ещё и напуганный ребенок.

Дальнейшее лечение Анюты проходило уже у меня дома. Её мать кукушка так и не появилась, хорошо, хоть отец позвонил. Анюта в этот момент уже спала в гостиной на диване. В спальню, на мою кровать, этот удивительный ребенок идти отказалась на отрез, сказав:

– А, вдруг, мне опять плохо будет? И где Вы потом спать будете?

Анюта спала, поэтому на звонок её отца пришлось отвечать мне:

– Анюта, как ты там, малыш?

– Игорь, это Мария. Анюта спит.

– Спит? Где спит? – удивление в голосе и сразу тревога:

– Что с Анютой?

Я вздохнула и произнесла:

– У меня в доме спит. Она сегодня выпила настоящего деревенского молока, и её неподготовленный организм банально с этим не справился. Я дала Анюте лекарство, напоила её крепким чаем, и сейчас она спит. Сейчас уже всё хорошо, просто устал ребенок. Речка, свежий воздух, другая еда.